Новые цитаты великих людей про слова (Страница 5)

Выражай смертными словами бессмертные вещи.

Знающий меру доволен своим положением. Знающий много — молчалив, а говорящий много не знает ничего.

Карл Пятый, римский император, говаривал, что гишпанским языком с Богом, французским — с друзьями, немецким — с неприятелем, италианским — с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку был искусен, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие ипанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италианско-го, сверх того богатство и сильную в изображениях кратость греческого и латинского языков.

Владеть искусством беседы, ибо в беседе сказывается личность. Ни одно из занятий человеческих не требует большего благоразумия, хотя в жизни нет ничего обычней, — тут можно и все потерять, и все выиграть. Чтобы письмо написать — а письмо та же беседа, только обдуманная и записанная, — надобно размышление, насколько же больше требуется его для беседы обычной, мгновенного экзамена ума! Люди опытные по языку узнают пульс духа, недаром сказал мудрец: «Говори, коль хочешь, чтобы я тебя узнал». Иные полагают высшим искусством беседы полную безыскусственность — чтоб беседа была подобно платью, нестеснительна. Но это годится лишь между близкими друзьями, а беседа с человеком почитаемым должна быть содержательной, являть твое содержание.

Я часто раскаиваюсь в том, что говорил, но редко сожалею о том, что молчал.

Слово, удержанное тобою, — раб твой; слово, вырвавшееся у тебя, — господин твой.

Слово — великое оружие жизни.

Говоря с мудрым, употребляй немного слов.

Нежными словами и добротой можно на волоске вести слона.

Металл узнается по звону, а человек — по слову.

Люди запутываются в массе лишних слов.

Погода к осени дождливей,
А люди к старости — болтливей!

В словесности, как и во всем прочем, мы страдаем невоздержанностью.

Человек благородного ума не терпит пустословия, и дух его не может ни зачать, ни породить ничего, если его не оросит живительная влага знаний.

Лишь усвоив в возможном совершенстве первоначальный материал, то есть родной язык, мы в состоянии будем в возможном же совершенстве усвоить и язык иностранный, но не прежде.

Всякое слово где-нибудь да оказывается подходящим.

Нет таких звуков, красок, образов мыслей — сложных и простых, — для которых не нашлось бы в нашем языке точного выражения.

Следует класть на язык свой печать, чтоб слова не вымолвить лишнего, — пуще богатства надо слова охранять.

Я знаю силу слов, я знаю слов набат.

Язык — одежда мыслей.

Нужно усилие для всякого воздержания, но из всех таких усилий самое трудное — это усилие воздержания языка. Оно же и самое нужное.

В языке нянек не должно быть погрешностей.

Самое лучшее — прямо и просто сказанное слово.

Да не сбудутся эти слова!

Рядом с благородным мужем допускают три ошибки: с ним говорить, когда слова не доходят до него, — это опрометчивость; не говорить, когда слова до него дошли бы, — это скрытность; и говорить, не наблюдая за выражением его лица, — это слепота.

Чтоб клады счастья обрести, прибегни ко всесилью слов.

Язык, который умудрен знаниями, не будет запинаться.

Сказано — сделано.

Говорят, что природа для того каждому дала два уха и один язык, чтобы говорить меньше, чем слушать.

Кому язык послушен, тот часто молчит.