Цитаты Михаила Гуцериева - Философская лирика (Страница 2)

Я холерик своих истерик

Я холерик своих истерик.
За гордыней нахальство растёт.
Моя речь – логичный критерий,
Я страдаю от умных забот.

Думать вместе не значит «вместе».
Не губи, упреждая, кричу.
Вспоминая последний вечер
Без упреков за верность плачу.

Я защиту нашёл в мадере,
Запах хлеба, фундук на губах.
За колючей стеной, в вольере,
Дом без крыши, клопы в лежаках.

На цепях голодают чувства -
Охраняет горбатый монах.
Без надежды мои безумства,
И повадки - в бездушных тонах.

Надо душу свою проветрить,
Злые мысли елозят хитрей.
Легче русской рулетке верить,
Там, где пуля – гонец побыстрей.

Я смотрю вперёд без оглядки,
Горечь жизни - страда без души.
Я пытаюсь сберечь остатки
И хватаю любовь за грудки.

Сердце правде за боль не верит,
Я, себя обрекая, поник.
Взгляд распятый несчастьем веет,
И размытая память - должник.

Мои сны живут, просыпаясь,
Я от слабости вновь кипячусь.
Память держит за горло, маясь
Я за сутки часами троюсь.

За подмётным – потные страсти,
Мысли прячутся где-то в трусах.
Похоть любит сцены фантазий,
У бессилия сила в мечтах.

Моя сущность на нервном срыве.
Заменяя любовь на грехи,
Я ищу в смятенье порывы,
И на сердце гадают жрецы.

Чередуясь, вдвоём платили
За бесплодность ушедшей любви.
Цепь событий, рисуя, злились
В лабиринтах отпетой души.

Наши чувства покрыты пылью
Мы изгои в канве без венца.
Сумасбродством любовь казнили
В этом есть и чужая вина.

Я историю пальцем крыжу
Моё сердце – свеча без огня.
В откровениях стал бесстыжим
У разлуки в пути - два лица.

Учёный порок

Преднамеренно зло унижает добро. –
Миром правят флюидные страхи.
Покопайся в «сегодня» - увидишь нутро
Неразгаданной взаимосвязи.

Провидение - крайность заумных бесед,
Где ваянье - ума сновиденье.
Переярки у волка - матёрый трансфер.
Гений слышит во сне повеленье.

Страх - приверженик зла и души мироед.
Первообраз заложен в закваске.
В молоке - генный код, на вопросы ответ.
Интеллект футуриста в окраске.

Челобитные мысли - надежды зарок,
Преизрядные чувства - в накладе.
Утолённая нежность - учёный порок,
Вслед за этим - развратные пади.

У петиции правда на всех и одна,
Кто внушил, кто поведал - не знают.
Чувствам меру внушает другой с языка.
У соблазна глашатай бескраен.

Фолианты судьбою расписаны впрок,
Путь написан заведомо, сразу,
Отмеряй всем по-разному разный мирок,
Мы всего лишь кусок биомассы.

Часто стыд побеждает пороки людей,
С тайным жить невозможно счастливо.
Обреченные те, кто слабей и пошлей,
Хитрый хочет казаться правдивым.

Остроумный - не умный, а просто хохмач.
И юродивый видится низким.
Нам бывает сподручнее даже палач.
Кто поближе - нам кажется близким.

Всё, о чём мы страдаем, боимся - в душе,
Всё, что мы ненавидим - на сердце.
Наша память живёт с ерундой в голове,
Остальное - в растраченном тельце.

Для голодного пища - всегда божество.
Для больного отрада - лекарство.
Для бессилия счастье, когда в большинстве,
И корона для гордости - хамство.

Открою двери без замков

Я утопил любовь в бокале,
Страданье утолил слезой.
Исток проблем ищу в финале
И новый день очередной.

Слова смеются, оскудели
И улыбаясь нагло врут.
Забылись чувства, обеднели
И в ожидании живут.

Я стал похож на ретрограда,
Другой любви противовес.
Поверь, что время не преграда,
Разбудит память ночь телес.

Покорным взглядом до рассвета
От перегляда страсть проймёт.
И блеск истёртого паркета
Пытливый глаз любви найдет.

И наши чувства, ерепенясь,
Подкинут ревности с лихвой.
Воскликнет совесть: «Это - ересь!»
И нерв заплачет лицевой.

И сердце, заново надеясь,
Откроет двери без замков.
И ты мне скажешь, злостью млея,
Что ты – брутальная любовь.

И страсть – сакральный постовой –
Протест объявит, голодовку.
Тебе кусаться не впервой,
Любовь у злости под диктовку.

Взаимный бред – любви поэт.
Словами дерзкими питая,
Мы аксиому наших бед
Напишем, память унижая.

Интимный случай роковой.
Блуждают мысли до распутства.
Попутал третий – домовой,
И он раскаялся в безумстве.

Живя со мной наедине,
Его злокозненные козни
Сидят на шее, на спине
И забивают в память гвозди.

Стучится сердце в адресат,
Где номера – пустые дроби.
Наверно, цифра в пятьдесят
Тебя давно уже коробит.

Замшелый возраст на Покров,
И моя зрелость одинока.
Короткий день без вечеров,
Любовь последняя на вздохе.

На извороте путь кривой
Ведёт, идёт и неизведан.
Я для себя совсем чужой,
Седою страстью исповедан.

Когда покинешь невзначай,
Не забывай меня, уведомь.
И я прошу, не угождай,
Глазами хитро не беседуй,

Теряю всякий интерес.
Моя судьба, устав от жизни,
Стоит на очередь в собес,
Забыв любовь до укоризны.


2003

Нашептала дорогу судьба

Прячет солнце закат за холмами,
И луна зацепилась сбоку.
Моя память, сливаясь с грехами,
Возвращает меня к пороку.

Окотилась жизнь окаянная,
Первобытные чувства горят.
Веет горечью ночь коварная,
И забытые мысли в набат.

Описать наше время непросто,
Эпизоды без смысла – слова.
Связь была бесконечной и броской,
Рупь за сто продавалась молва.

У души моей нет интеллекта,
Совесть хворая врёт за глаза.
И любви устаревший детектор
Славит правду, неправдой зовя.

Нашептала дорогу судьба,
Колея да ухабы – шарада.
Мир застыл, я бегу в никуда
И смотрю на людей безотрадно.

Я любовью твоею размазан,
Без вины горький вкус на губах.
Я пришельцами счастьем помазан
В двух мирах, на цепях, в облаках.

Дни, гадая, бежали полсвета,
Заикалась от страха молва.
Дрожат губы, горит сигарета,
Железа запрудила глаза.

Ни назад, ни вперёд, без возврата
Время льётся и множит на два.
Я нашел на «Фейсбуке» айпада
Смайлик счастья на нике Сова.

Ты нашлась – и мечта спасена,
Мои мысли – по кругу, вприсядку.
Я решил, что судьбою дана,
И вступаю с неверием в схватку.

Как заставить измену забыть,
Как исправить большую ошибку?
Научи меня ревность казнить,
Ободрав нашу память как липку.

Не пытайся, не сможешь отбиться,
Смех угодный поможет простить.
Без разлуки надежда постится,
Боль залечит, научит, как жить.

Ты забудь любовь челобитную,
Я прошёл сквозь твои жернова.
Расскажи про свою бесстыдную,
Когда дрожь бесконечно длинна.

Ты не майся, скажи, что желаешь,
Груз обидный на спорных весах.
Ты умеешь любить. Ты же знаешь –
Наши слёзы лежат на плечах.

Время пишет судьбу без пометок,
И начало бежит за концом.
Ты открыла рискованный метод,
Когда ставишь заметки рубцом.

Без мечты – не борьба, не победа,
За удачей кроется случай.
Запах счастья – всегда непоседа,
Нет надежды – себя не мучай.

Для меня достоверность – не верность,
Не пиши по сердцу скрижали.
Не кричи, что любовь эфемерность,
У мечты она без морали.

Ты словами мне чувства открой,
Прячет счастье любовь за спиною.
Первый верит, что он не второй,
Если нет – первый дружит с петлёю.

Угождая тебе, стал ханжой,
Говорил про одно за другое.
У раба диалог с госпожой,
Моё право – твоё крепостное.

Чувства ходят от страха в чадре,
И не видно, где боль и где радость.
Ты меня приучила к муштре,
А теперь говоришь про усталость.

Оставайся на сутки, рискнём,
Повторим всё, что было, с гротеском.
Не сумеем – любовь подорвём,
Проведём ночь несчастную с блеском.

Непочатая

Десять вишенок на пальцах
Грели зрелость на лице.
В пылкой клятве перепалок
Разум – в смежной колее.

У надежды путь брюхатый,
Сердце более в разы.
Я нашёл в жатве объятий
Счастье меньше тридцати.

Боронят слова обиды,
Мысли дробно бьют в набат.
Чувства ревностью избиты
И беспочвенно зудят.

Поселилось в сердце горе –
И не верит, и не врёт.
Истерично тараторю –
Лесть с утра мне лезет в рот.

Растекался сок бордовый
И кровился по губам,
Взгляд до жадности тигровый
Мерил чувства по глазам.

Пять багровых поцелуев –
Не за верность, для души,
Обнажили страсть, красуясь
Ожерельем на груди.

Цепь ошибочных волнений,
Десять раз любовь предав,
Сквозь минуты унижений
Вновь хотели, зарыдав.

Непочатая, страдая,
Заплатила за каприз.
Плоть кривилась, угождая,
Танцевала бенефис.

Распустила когти, маясь,
Намекая на абсурд,
И чванливо ухмыляясь,
Обещала грешный суд.

Безнадежная, беснуясь,
Обнадежила, сочась.
Отдалась – и не торгуясь,
Увлекла любовь, стыдясь.

Бунтовала, отрицая,
У гордыни взгляд богат.
Страсть от нежности стонала,
И душа ушла в разврат.

Разве можно, не надеясь,
Избежать, чего нельзя?
Разъедая ложью, греясь,
Трогать правдой образа.

Разрывая догмы смыслом,
Верить в принципы, любить.
Без воды и с коромыслом
Нести ведра, воду лить.

Упиваясь в отреченье,
Посылать любви посыл,
Обожать луны свеченье,
Погасив колядный пыл.

Тридцать лет – начало жизни,
Без ключа не снять замков.
Я согласен в укоризне
Показать любовь жрецов.

На душе огнём лампадка
След оставила, божась.
Обожгла любовь загадкой
И ушла, перекрестясь.

Через сны заклятых истин
Я пишу на годы впрок.
С каждой буквой – третий лишний,
Укрощаю резкий слог.

Я до жизни стал ленивым,
Чувства прыткие слабей,
Умереть хочу счастливым,
Хочу верность лебедей.

Хочу камнем вниз крикливо
Известить сей мир о том,
Что моя любовь – огниво,
Высекает искры льдом.

Чувства плачут очумело,
Не к лицу жнецу любовь.
Моя сила похудела,
Да и ревность - до краев.

Возраст время догоняет,
По дороге быстро, вскачь,
Счастье еле поспевает.
Память – каверзный палач.

Я злобливо заикаюсь,
Растекаюсь за версту.
В юном образе сверкаю,
Пережитое зову.

Моя рифма поседела,
Я взошёл на Млечный Путь.
Прячется в глазах Мегера,
Неживое – не вернуть.

Улыбаясь, совесть мнётся.
Матереет, ходит вспять –
В прошлой ереси клянётся.
Я учусь себя прощать.

Лучше плакать, восхваляя,
Не болея, не влачась,
Успокоиться, мечтая,
В саван белый облачась.

Время пишет эпикризы,
Годы плотские презрев.
Я молчу: слова – дефисы,
Тело клячится, сопрев.

Осень под ногами на подошве

Бабье лето осень обнимает,
На полях – злачёный каламбур,
Утро дни вчерашние меняет,
Солнце затевает перекур.

Осень под ногами на подошве.
Мысли по себе и ни о чём.
Сердце просит чувства: «Не ерошьте,
Не корёжьте память о пустом».

Вечера слезятся на изломе,
Сверху опускаются дожди.
Правда, изощряясь в лексиконе,
Объясняет азбуку любви.

Не смогла не одолеть тревогу,
Страсть по стуже ходит босиком,
Не хотела много понемногу,
Ты любила сразу «на потом».

Между «до» и «около», в сомненьи,
В одиночестве одна бодрясь,
Ты нашла любовь и в изумленьи
Заболела счастьем, торопясь.

Мы упали в яму обоюдно.
В сладкой западне грехи вкусней.
Каждый день в неверии занудно
Фразы становились пожирней.

Под покровом ночи истязая,
Ипостась хотела наперёд,
Не по совести, а просто зная,
Что запал любви давно истёк.

Не трави, забудется, привыкну.
Срок любви имеет свой черёд.
Не пытайся, не ищи ошибку,
Не считай, их больше за пятьсот.

На удачу завлеку другую,
Подберу ярмо любви слабей,
Без натуги позову любую,
Что попроще – видится глупей.

Пожадней на время молодую,
Блажь ночную местью ублажать.
В чёрно-белом чёрством поцелуе
Легче правду злостью распознать.

Худо дело, снова по заслугам.
Я безвинно от любви пощусь.
По осенним бесконечным лужам
Возвращая чувства, не сдаюсь.

Анонимные страданья в пику,
Рассуждая обо всём, притом
Привыкают к понуканью криком
И бегут за тёртым поводком.

Речь матёрая грубеет к слову,
Дух сварливый познаю на раз,
И любовь несчастная, как прорва,
От бессилия кричит, сочась.

Превращая рифму в очертанья,
Слёзы прожитых не мной потерь,
Опошляю чувства новой бранью,
И мне кажется, сейчас, теперь:

В уйме жёваных тобой желаний
Я согласен точно поскромней,
В схватке иезуитских возгораний
Знаю точку страсти, апогей.

Я покорным стал и обезволен,
Впрок не надо, лестью не крести,
Я смешной надеждой обезвожен,
Обвиняя, не могу уйти.

День за часом обречён быстрее,
Времени на край совсем впритык.
У желанья силы не стареют,
Оставляю в прошлом ложный стыд.

Я последней страстью был помечен,
У последней срок на два горчей.
На запястье острым семь отметин.
Мою душу леденит Борей.

Эта осень жизни – не начало,
Чувства обвернулись в кисее.
Времени до жути стало мало,
Вижу крест на узкой колее.

Нашиваю на гордость заплатку

Без любви голоса – словеса,
Нашиваю на гордость заплатку.
Ахиллесова пятка – душа.
Невозможно любить всухомятку.

Ты поправилась, стала полней,
Постарайся сегодня смелее,
По-другому, старайся, жадней,
До безумия заново млея.

Мы по-разному чувства найдём
И заставим по-разному длиться.
Вожделение в руки возьмём
И научим в единое слиться.

Будем сутки крутиться волчком,
Остужая распутные лица.
Сможем даже любить кувырком,
Отправляя разлуку молиться.

Ты догадки руками развей,
Память прошлых идей похитрее.
Брачный танец ночных лебедей
Призывает любовь посмелее.

Отвергая, к нападкам привык
Слабоволие страсти – проказа.
У любви взгляд порочный – вердикт,
Я искал в отношениях казус.

Мои грёзы дружат с падучей,
Я рассудком с безумием связан.
Болью любит всегда колючий,
Где часы делят время на фазы.

Раскусил твою сущность, постиг,
Позабыл, что поверьем привязан.
Без долгов – виноватый должник.
И за это любовью наказан.

Не смирился с тобой, не привык,
На земле каждый верит в свой разум.
Сам хотел, не тянул за язык
И поверил словам несуразным.

Необычность твоя через раз,
Суеверность – улыбка и жалость.
Раздаёт ночь любовь впопыхах,
Оставляя наутро усталость.

Без вины виною истощён

Ночь с луной закутались в чадру,
Осень хнычет, остужая землю.
Город превращается в тоску,
Покрывая зрящее багренью.

Чередуясь, моросят дожди,
Облака меняют направленье,
Звёзды, непогоде вопреки,
Украшают небо светлой тенью.

Осень, кошка в рыжих сапогах,
Бегает и шепчет: «Аллилуйя!»
Утро зябко прячется в кустах,
Требуя от солнца поцелуя.

Календарь худеет с каждым днём,
Чувства, превращаясь в одиссею,
Движутся за памятью гуськом
Вот уже два года и неделю.

У несчастья срок всегда длинней,
Старый день минутой покороче.
Ожиданья смотрятся жирней,
Безотрадно, тихо кособочась.

Говорю себе: «Родной, терпи!»
Говорю: «Черпай надежду с гаком!»
Пригодится, только не спеши,
И не строй иллюзий по догадкам.

Невозможно… не забыть… нельзя…
Моя память – скомканная вера.
Слушаю под крики воронья
Музыку, идущую из чрева.

Родственные мысли – на поклон,
Обрекаю прошлое смиреньем.
Без вины виною истощен,
Удручаю чувства озареньем.

На перекрестке между строк

Шарашил дождь, на крышу падал,
И ночь густела по углам.
Звенящий гром по небу жахал
И рвал мне сердце пополам.

Бежали строчки за руками,
И чувства прятались в дожде.
Пытала память дни за днями
И ночь была родня страде.

Терзал и мучился внакладе
Моей любви жеманной взор.
Я приготовился к расплате –
И был готов принять позор.

Любви жестокая десница…
Познало сердце суть потерь.
Душа, узревшая, казнилась,
Крича: «Незримая, поверь!»

Очнулось счастье виртуально
На перекрестке между строк.
Я рифмовал стихи печально
И сигаретой стол прожег.

Любовь, буксуя, окотилась –
Невзгоды прятались внутри.
Разлука твёрдости лишилась,
В смятенье чаяла любви.

И чувства с вывертом, наружу
Разделись, мыслями согрев.
Я прошлым счастьем был разбужен,
Звучали буквы нараспев.

Мой дух, обиженно рыдая,
Таскал по скулам желваки,
И я, бумагу возвышая,
Отдал словам писать стихи.

В пылу любви ершистой ночи
Стучали вены на виске.
Язык любви весьма доходчив.
Вздыхали ландыши в тоске.

Где сутки меряли недели,
Открыли слёзы сердцу дверь.
Горели губы, чувства съели,
Трава жаднее, чем постель.

Развратный вечер был несметный,
Любил до кончиков волос.
Нас торопил закат волшебный,
Застав очаг любви врасплох.

Орал без памяти, в распутстве,
Любил до потного дождя,
Кружил в счастливом самодурстве.
И каждый раз, едва спустя

Гнусавый ветер бил по окнам,
И брызги шмякали в стекло.
Я испугался: думал – чокнусь,
И мои страхи понесло.

Однажды встретились случайно,
Я не хотел, любовь жадна...
Наверно, карма жизни – тайна,
Наверно, это просто – тьма.

Купались тени, серебрилась
Луна на звёздном алтаре.
Шептали звёзды: не ленитесь, –
И страсть открылась в полноте.

И лунный дождь своей истомой
Окутал плечи, обнимая,
Рассудок, словно оголённый,
Волчком крутился, изнывая.

И карий омут глаз янтарных
Зажег любовь, и в красоте,
Лица не видя, взгляд сакральный,
Стонал: «Люби меня везде».

Нам было вместе два по двадцать,
И мир казался нам босым.
Ты мне сказала: «Скоро свадьба,
И я не буду холостым.

Благая весть, живёт и дышит –
У нас ребенок – наша плоть.
Наш птенчик, маленький худышек,
Отрадный мальчик, зрелый плод.

Комочек тёплый, желторотик,
Последыш наш, любви сынок
Руками бьёт меня в животик,
Дитя души, судьбы зарок…

Толстею, стала некрасивой,
И много дел, невпроворот.
Я стала глупой и ленивой,
Во мне детёныш наш живет».

Прости, притихли мои чувства,
Прости, затихла моя страсть.
Открылась рифма словоблудства,
Я начал что-то лепетать.

Устав от страха близоруко,
Я начал быстро догорать,
Нашёл подругу с перепугу,
Запил и научился врать,

Искал причину, поругался,
Ушёл дорогой в никуда,
По цвету глаз менял, венчался,
И жизнь моя была – ничья.

Я был для всех всегда любимый,
Ходил чужою стороной.
Покинул край земли постылой,
И моя жизнь была дырой.

Один во времени скитался,
Прошёл корявый путь насквозь,
С другой ночами целовался,
Искал беспечную любовь...

Сегодня ты совсем другая,
И год другой в календаре.
Я сам не свой и жизнь иная,
Сошлись морщины на лице.

Не умираю, голодая,
Пишу стихи, пишу себе.
Мазюкаю, в маразм впадая,
И помогаю худобе.

Не слову верят, верят лицам,
Я был циничный лицемер.
Любовь с обманом не гнездится.
И память – умный глазомер.

Прости, далёкая, не спится.
Последний вздох на посошок.
Оставлю, может пригодится,
На кухне белый ремешок.