Любимые стихи (Владимир Вельский) - страница 2

Если по ночам ваш папа

Если по ночам ваш папа
Досаждает очень храпом,
Криком папу не будите,
Пусть поспит – устал родитель,
Принесите усилитель
Ватт на тридцать с микрофоном,
И поставьте на подушку
Эту славную игрушку.
И, тогда, по всем законам,
Храп обязан прекратиться.
Будет жаль оконной рамы,
Да и папа будет злиться...
Отвергайте обвинения,
Пусть подумает на маму.
Может стать то воскресенье
Изо всех весёлым самым

АНДАНТЕ

Скалистый берег. Пляж уютный между
Утесов и морской волной притих.
Седой скрипач играл на скрипке нежной,
Закрыв глаза, пленительный мотив.

Смычок упругий двигался забавно,
По удивлённым струнам, вверх и вниз.
Мелодия лилась над морем плавно,
Заслушивался музыкою бриз.

Звучала скрипка, ввысь плыло анданте,
Вливаясь в общий хор ночных чудес.
И звёзд заворожённых бриллианты
Слетали c очарованных небес...

Амулет

Я упрямо не верил ни в чёрта, ни в Бога,
В то, что можно бесследно пропасть.
И в неведомый путь от родного порога
Уходил, как всегда, не крестясь.

А когда возвращался к далёкому дому,
Ослабев, будто загнанный лось, -
По привычке шептал, окунувшись в истому:
"Слава Богу... никак обошлось..."

И совсем невдомёк было блудному сыну,
Отправляясь в дорогу опять,
Что крестила меня, уходящего, в спину
Суеверная старая мать.

Мне друг сказал..

Мне друг сказал, что он устал от водки,
От шумных сборищ сотню раз в году,
Что век нам дан и без того короткий -
Смешно переводить на ерунду;

Что мы грешим ненужным празднословьем,
Бахвалимся талантом и умом,
А у жены – проблемы со здоровьем,
А на работе – дрязги и дурдом...

Что хорошо бы всё на свете бросить:
Пустые споры, городской бардак,
Что подарили нам одну лишь проседь
(А ей гордиться может и дурак);

Всё бросить, навсегда, к чертям собачьим;
Уехать к морю и осесть в глуши,
Где значим ровно столько, сколько значим,
И есть покой для тела и души.

Где жизнь течёт размеренно и ровно,
Где вызревает сладкий виноград…
И я с ним согласился. Безусловно.
И выпили ещё по пятьдесят.

Про коньяк

Нет! Не скажу чего я пью и как,
Когда и с кем и из какой посуды.
И так все знают – я люблю коньяк.
К чему плодить пустые пересуды.

Пять капель в кофе. Или пол-глотка
Живьём. Не дОпьяна! Ни-ни! Избави, боже!
Чтоб расплескался краской по щекам,
Чтоб бархатом по коже и под кожу.

Но только марочный! Под горький шоколад!
Из хрусталя! …Ещё бы блюз, и свечи,
И ночь, усеянную цвирканьем цикад,
И россыпь поцелуев мне на плечи…

Доктор, скажите: Вы лечите душу?
Что, значит, нет? Вы еще не смотрели!
Надо проверить, пощупать, послушать,
Ну, а потом уже выводы делать.

Что Вы заладили в тон попугаю:
«Я же не Бог. Время раны врачует».
Доктор, лечите! Я вас умоляю!
Сможете вы, я как пес, это чую!»

Я вас прошу не давать мне советов -
Мне ни к чему эти глупые фразы.
Сделайте дело: разрежьте, зашейте,
Но удалите внутри метастазы.

Больно не будет! Прошу Вас, не смейтесь.
Сильная. Выдержу. Так Вы и знайте!
Что у Вас есть? Коньяка – граммов двести?
Это спасет?! Ну, тогда, наливайте!

Доктор, Вы правы: от боли не скрыться.
Душу лечить – это просто нелепо.
Время придет, и она возродится!
Как птица Феникс. Воскреснет. Из пепла.

ПОВРЕМЕНИ

Повремени, время,
Дай, надышусь вволю.
Не посылай бремя.
Не посыпай солью
Ран на душе рваных,
Ссадин от слов бранных.
Перекати-поле,
Кто, как не ты, знает
Всё о людской доле,
Что будет впредь с нами.
Не подсласти ложью
Правды, пускай горькой.
Если умру, что же…
Мне бы успеть только

Всё рассказать честно
То, от чего тесно
В жаркой груди сердцу.
Пусть на суде божьем
Слов не слыхать лестных,
Я запою с дрожью
В голосе ту песню,
Что не допел вместе
С другом моим лесом,
С ветром лихим в поле.
Снова иглой-болью
Колет виски, темя.
Дай, надышусь вволю,
Повремени, время…

ФЛИРТ

Нет увлекательней игры, чем флирт.
И пусть играем мы порой на грани фола,
Но острота ещё сильней манит,
Игра швыряет нас то в жар, то в холод.

За блеском глаз или движеньем губ
Лишь обещанье головокруженья,
Полномасштабный секс безбожно груб
В сравнении с игрой воображенья.

Под пеной тонких кружев нагота
Вкусней, чем откровенная раздетость.
Мечта манит, пока она - мечта.
Нас может тоже ждет когда-то что-то где-то...

Мы украшаем жизнь свою игрой,
Купаемся в волнах адреналина.
И пусть уже полжизни за спиной,
Не самая плохая половина.

Гитары стан обнимут нежно руки

Гитары стан обнимут нежно руки
И зазвучит мелодия в ночи.
Что может быть печальнее разлуки,
Когда любви мелодия звучит?...

Вино в бокале всё ещё искрится,
Любви последний сладостный глоток.
На серебро волос твоих ложится
Мой золотой осенний завиток.

Слова любви – вспорхнувшая жар-птица
Крылом задела, сердце обожгла.
Не улетай, позволь мне насладиться
Последним взмахом чудного крыла.

Ещё звучат-звучат гитары звуки
И на губах желаний аромат…
Но вот уже предвестником разлуки
Спешит рассвет, похожий на закат...

Чем я не угодил взыскательному вкусу

Чем я не угодил взыскательному вкусу
Разборчивой насмешницы моей?
Подобного змеиного укуса
Уже не получал я много дней.
Не потому, что так была лояльна,
А просто мы не виделись давно.
Исподтишка, по-женски, гениально
Мне было наказание дано...

Я изгнан ею, верно, по заслугам -
Нельзя являться даже с лучшим другом
В преддверии вечерней темноты
С цветами белыми, шампанским и гитарой...
Всё на полу... А я бреду бульваром...

Ей нравятся лишь красные цветы...

Я загляну в твои глаза.

Я загляну в твои глаза.
Увижу веру и надежду…
И просочусь любовью между
Шипов и роз добра и зла!

Смочу горячие уста
Между проклятьем и молитвой.
И лягу тайной нераскрытой
На крылья нового креста…

P.S.
Очень круто!!!

ДЕЖУРСТВО ПО ПАМЯТИ

Тусклая лампа горит в абажуре,
Света пятно над овальным столом...
Детство по памяти нынче дежурит,
Снова порядок наводит в былом.

Вот силуэт деревянной лошадки,
Плюшевый мишка в коробке и мяч.
Мальчик умильно сопящий в кроватке,
Очень похож на меня он, хоть плачь.

Старый диван дерматином обитый,
Полочка сверху и слоников ряд.
Кончился день интересных событий,
Праздник Победы, военный парад.

Вечер затих, отгремевший салютом,
Ночь опустилась на майский бульвар,
Сенью листвы изумрудной укутав
Пары влюблённых и звуки гитар.

С ясной луной соревнуясь, как будто,
Светит фонарь во дворе над скамьёй.
Скоро рассвет и воскресное утро,
Завтрак, поход в зоопарк всей семьёй.

Руки сложив под румяные щёки,
Смотрит малыш разноцветные сны.
Вот бы остаться в том детстве далёком,
В самом разгаре московской весны...

БАБЬЕ ЛЕТО

На смену лету не приходит осень.
Есть лето бабье - бархатный сезон.
Сентябрь наивно задает вопросы:
"Любил ли ты?", "Бывал ли ты влюблен?"

Смешной сентябрь. Да кто ж тебе ответит?
Такие вещи прячут в глубине.
На самом дне и в личном кабинете,
Чтоб не попались на глаза жене.

Какие фотки! Ах! Какое море!
В счастливом взоре - пламя и весна.
Она прекрасна. С этим не поспоришь...
И почему-то до сих пор одна.

Война миров в душе от безнадеги.
Из колеи глубокой - никуда.
Да, видно все же ошибались боги,
Спрямив дороги словом "навсегда".

Да. Жизнь одна. А слишком много женщин.
Всех обогреть пытаться - не резон...
Морщинки резче, а тепла все меньше...
Что ж. Бабье лето... Бархатный сезон...

ДВОЕ

В длиннополом пальто, из когда-то приличного драпа,
Седовласый старик шерудит палкой в мусорном баке.
Под ногами дворняжка юлит, припадая на лапу,
На хозяина смотрит с надеждой на ужин собака.

Звон стеклянных бутылок в затасканной кожаной сумке,
Со щенячьих времён веселит, и вселяет надежду.
Долгий день завершается скоро, и белую булку
Кинет на пол старик, оставляя в прихожей одежду.

Он опять будет пить, сильно морщась, какую-то воду,
Нюхать корочку хлеба, и долго смотреть на собаку.
И, не тронув еду, побредёт к небольшому комоду,
И достанет альбом, над которым начнёт тихо плакать.

Снова будет лить дождь, неуёмно стуча по асфальту.
Двое крепко уснут, по привычке, на старом диване.
Будет ветер стонать в щелях окон простуженным альтом.
Ночь дождливую сменит рассвет, новый день нежеланный...

Васильки

Я с утра набросаю в постель
Голубых васильков тебе в ноги,
Я их рвал, когда пел коростель
Про разлуки, любовь и тревоги.

Не ругай, не кляни, не суди,
Разве дело в пустом приговоре?
Все, что было, теперь позади,
Так забудь канарейку на шторе.

Сколько мимо воды утекло,
Сколько было пропито, пропето,
Все забудь, пока нынче тепло,
И еще не состарилось лето.

А я буду бросать на постель
Поутру васильки тебе в ноги,
Пока песни поет коростель
Про разлуки, любовь и тревоги.

Яблоня

Жаль кормилицу – яблоню старую.
От родила своё, отцвела…
Как сиделось под нею с гитарою!
Скромно, тихо она умерла.

Панихиду пропели ей сумерки,
И оплакали ливни-дожди.
Только в памяти живы, не умерли:
Запах яблок, и трепет в груди

От её красоты в пору вешнюю
И щедрот предосенней порой.
Упокой, Боже, душу безгрешную,
И ворота эдема открой

Для неё не роптавшей о милости,
Ни в жару, ни морозной зимой,
И сумевшей невзгоды все вынести,
И остаться самою собой.

Кисти белой сирени распустятся,
Источая густой аромат,
По весне, и по яблоне пусть уже
Не тоскует ухоженный сад.

Боль потери забудет, отважившись
Оглянуться на круги своя:
Молодые трёхлетние саженцы
Вдоль него, кверху ветви, стоят…

Старушка у окна

Сидит у окошка старушка
И щурится в светлую даль.
Совсем покосилась избушка,
Внутри поселилась печаль.

У ног её рыжая кошка,
Урчит и играет клубком.
Старушка всплакнула немножко:
Глаза промокает платком.

Вот так и сидят у окошка,
Едва петухи пропоют,
Старушка и рыжая кошка,
Нашедшая в доме приют.

А дети по свету гуляют.
Их бурно приветствует свет!
Им некогда, дети не знают,
Что мамы уж месяц, как нет. . .

Остановись! Пусть он увидит солнце

Остановись! Пусть он увидит солнце,
Услышит шум осеннего дождя
И будет в час счастливый и бессонный
Смотреть на звезды, глаз не отводя.

Тебе легко не дать ему родиться,
Тебя не станут за руки держать -
А он не сможет даже защититься,
Не сможет вскрикнуть, встать и убежать.

И разве не смогла б ты поделиться
С ним миром, домом, лаской и теплом
И если даже нужно потесниться
И дать ему местечко за столом?

И, может быть, не кто другой, а этот,
Чья жизнь на ниточке висит,
Окажется ученым иль поэтом...
И целый мир о нем заговорит!!!

Про мобильник и контрольные звонки

Мобильник нынче вроде поводка.
Такие времена! Куда тут деться?!
Когда не ждёшь контрольного звонка,
Он тут как тут, он отрезвит слегка
Не в меру расшалившееся сердце.

Под ворохом одежды отыскать
Не просто трубку (Будь она неладна!)
«Да, солнышко!.. Конечно!..», - мармеладный
С трудом дается тон, – «Ну, ладно, ладно!..
Да, на работе!.. Хлеба?.. Буду в пять!..»

Взгляд приобрел осмысленность. Рука
Рукав почти нашла. Дыханье в норме.
С улыбкой на губах, ещё притворной,
Мобильнику кивнёшь, кривясь, покорно:
«Куда я денусь?! После… А пока…»

Нет пользы от тотального контроля:
Не конструктивно и в родстве с зубною болью.

Полёт души

Придут чудесные мгновенья,
И лист бесплотный оживёт.
Рождая строки вдохновения,
Души таинственный полёт.

На белой, матовой бумаге,
Застыл невидимый восторг...
И в ожиданьи, в полумраке -
Свеча, перо, простой листок...

На этом небольшом листочке -
Эмоций взрыв, зима, весна,
И после буквы - просто точки...
Когда поэту не до сна.

И дрожь по кожице ознобом,
Когда строка сама живет,
Рождая буквой, слогом, словом,
Души таинственный полёт.

ВЕНСКИЙ ВАЛЬС

В этот вечер со мной посиди.
Сколько можно лелеять печаль?
Пусть звучит несравненный мотив,
Так любимый тобой «Венский вальс».

Негасимая боль улетит
Синим дымом твоих сигарет.
Я так долго скитался, прости,
На любовь налагая запрет.

Не простишь, так хотя бы поверь,
Без тебя было мне нелегко.
Приоткрой только чуточку дверь
В свой постылый душевный покой.

Посидим, как когда-то, вдвоём,
Вспомним лучшие дни наших встреч.
И романс под гитару споём,
В полусвете мерцающих свеч.

Пахнут пальцы прохладой дождя.
На губах ожидания вкус.
Поцелуй… И чуть-чуть погодя,
Ты - богиня в наряде из бус…

«Венский вальс», неуёмная дрожь,
Опьянение от красоты.
Всё вокруг - несусветная ложь –
Только ты… Только ты… Только ты…

Мужчина должен быть брутален

Мужчина должен быть брутален:
Чуть-чуть небрит, немного пьян,
Широк в плечах, слегка притален,
Полковник или капитан.

Высок, умен и остроумен,
С прищуром глаз, а в нем пастель (и через «о»)
Чуть по-французски напарфюмерен
И пить «Камю» иль «Гран Мартель».

Он должен знать немного Блока,
Быть при деньгах, дарить цветы
Небрежно. Быть слегка жестоким,
Ценить мгновенья красоты….

Такой портрет рисуют дамы,
Мечтаниям не хватает слов..
А жизнь опять суёт упрямо -
Тупых, без званий и "козлов"...

Не написанные мемуары

Секундная стрелка без устали мчится,
Считая круги без стыда и без совести.
А времени ветер листает страницы
Не начатой и неоконченной повести.

Других, кроме времени, нет почитателей
У простенькой книжицы жизненных лет.
Кому интересны рассказы мечтателя,
В друзьях у которого весь белый свет.

В активе четырнадцать с четвертью глобусов –
Суммарный подсчёт всевозможных дорог.
Суда, поезда, самолёты, автобусы…,
А чаще пешком до потёртостей ног.

Никак не вместить впечатлений о виденном:
О странах, о людях, случайно подмеченном,
В страницы обычной брошюрки. И, видимо,
Пытаться об этом писать даже нечего.

К тому же, признаться, прозаик я аховый,
Да и стихотворец, увы, не ахти.
Строчить мемуары не стану, к аллаху их.
По жизни ещё мне идти да идти…

Современный сонет 1

Как быстро пролетает жизни срок,-
Трагикомедии старинной сцены:
Мечты, любовь, страдания, измены…
Уже финал «спектакля» недалёк.

Вся жизнь театр, а люди в нём – актёры
Об этом говорили много раз, -
Всё то, что так волнует нас сейчас,
Уйдёт в небытие, растает скоро.

Придут другие, чтобы нас сменить,
Сыграют лучше нас они, наверно,
Мечты, любовь, страдания, измены…
Всё снова им придётся повторить!

Идёт давнишний бесполезный спор, -
Кто этого спектакля режиссёр?

Ночь..

Всё метелица, да метелица...
За порогом ночь мягко стелется.
Мягко стелется – жёстко колется
Ночь-бессонница, своевольница.

За окном фонарь с бледной рожицей
На ветру стоит, зябко ёжится.
Опустил глаза, может, молится.
Может, просто так...
нездоровится.

Безумие любви

Осень. Вечер. Месяц юный
Смотрит с неба светлым взором.
И поют гитары струны,
Что-то тихим перебором.

В бабье лето убегает
Ручеёк, сверкая глянцем.
Чуть коснувшись, обжигает
Алая щека румянцем.

Пью с восторгом неизбежность
Ароматных губ, украдкой.
И в моих объятьях нежность,
Что-то шепчет сладко-сладко.

Мы с тобой в благоговеньи,
Счастье на руках уносим,
В алом вальсовом круженьи
Листьев, падающих в осень.

Между сладостью и болью,
Всё не важно, всё условно.
Не надышимся любовью!
Мы безумны, безусловно!

Уткнуться в твоё тепло

Уткнуться в твоё тепло,
Зарыться и там пропасть.
Укрыться твоим лицом
И губы твои искать.
Найти и напиться всласть,
Дыханья нектар ловить.
Очнуться и вновь пропасть
В просторах твоей любви.
Вселенную сжать в горсти
Пылающих жарких рук.
И за пеленой ресниц
Звёзды увидеть вдруг.
И снова не спать в ночи,
И снова искать в стихах
К сомненьям своим ключи,
Затерянные в веках...

Осенним днем не стоит ждать весны...

Что наша жизнь? Почти то же, что жизнь листка на дереве. (Игнатий Брянчанинов)

Осенним днем не стоит ждать весны...
Не нами созданное не переиначить,
И краски осени – лишь способ обозначить
Весенних листьев золотые сны.

Ой, гуляет ветер в поле у ручья

Ой, гуляет ветер в поле у ручья
Парня в интернете полюбила я
Парня полюбила на свою беду
WWW собака парень точка ру
Парень просто душка - 20 Kb
По ночам хожу я на заветный сайт
Жалко перегружен этот сайт сейчас
И смогла скачать я только левый глаз
Красоты такой вот честно вам скажу
Больше не встречала ни в одном глазу
Я сижу кусаю с горя кулачок
Ах, какой красивый у него зрачок
А любовь девичья с каждым днем сильней
Я в открытом чате расскажу о ней
Пусть народ подскажет как мне дальше быть
Или же провайдера надо мне сменить

Я к вечной славе не спешу - колики

Я к вечной славе не спешу,
Замученный банальностью,
Поскольку то, что не пишу
Граничит с гениальностью.