Любимые статусы пользователя Евочка - 72.

Единственное удобство в том, чтобы быть знаменитостью – это возможность снять трубку и запросто позвонить другим знаменитостям.

Я стал актером по очень простой причине: просрал все возможности стать кем-то другим.

Больше всего я жалею о том, что не стал когда-то джазовым музыкантом.

Я не люблю Голливуд, но никогда бы не стал критиковать глав крупных студий. Представляете, у вас ушло 65 миллионов долларов на кино, 60 – на печать копий, столько же на рекламу, столько же на всякие мелочи. Если бы я распоряжался многомиллионными фильмами, я бы лежал на полу и стонал от страха. Одна мелкая ошибка – и ты пыль.

Если у тебя есть талант, то ты должен хорошо знать, что эта штука держит тебя прочной хваткой за яйца и ведет тебя по жизни туда, куда ей заблагорассудится.

Когда ты становишься знаменит, ты перестаешь бояться смерти. В тот момент, когда ты стал звездой, ты уже умер. Или был забальзамирован заживо.

Завидую чувакам, которые могут просто любоваться закатом. Пошлая штука, но когда я вижу закат, я всегда думаю о том, как бы я его снял. По этой причине отпуск всегда казался мне какой-то нелепой надуманной безделицей

Я всегда чувствую себя обманутым и неполноценным, когда думаю о том, что у меня нет возможности ощутить, каково это – быть беременным, выносить ребенка и каково это – кормить его грудью.

Я боюсь всех своих шестерых детей. Потому что они знают про меня то, чего про меня не знает никто.

Я завидую тем, кому сейчас двадцать. Когда мне было двадцать лет, мне светило стать лишь официантом или таксистом.

Я люблю рассказывать анекдоты. Мне кажется, они сродни поэзии, но удобнее, чем поэзия, потому что их гораздо легче понять.
Значит, глава Макдональдса приходит к папе римскому и говорит: «Мы дадим вам 500 миллионов долларов, а за это вы поменяете в молитве «Благодарим тебя, Господи, за этот хлеб» на «Благодарим тебя, Господи, за этот бигмак». Папа говорит: «Да как вы смеете!» Тогда этот макдональдсовский чувак говорит: «Ну хорошо! Я дам вам миллиард долларов». Папа задумался и говорит: «Мне нужно посовещаться с кардиналами». Он выходит в зал, где сидят кардиналы и говорит: «У меня есть хорошая новость и плохая. Хорошая: только что мы получили миллиард от Макдональдса». Кардиналы: «А плохая?» – «А плохая заключается в том, что мы просрали контракт на 750 миллионов с Бургер-Кингом».

Самое страшное для меня как для американца – это то, что в какой-то момент я вдруг ясно осознал, что для эффективного управления страной президентская администрация просто манипулирует человеческими страхами.

Я люблю поговорить о преждевременной эякуляции. Знаете, девушки здорово недолюбливают парней, которые страдают этим недугом. Когда-то я склонен был с ними соглашаться. Но когда я стал старше, я вдруг понял, что нет ничего более изумительного, чем преждевременная эякуляция. Сейчас, когда иной раз мне требуется час-полтора, я почти мечтаю о ней.

На съемочной площадке между мужчиной и женщиной важно поддерживать что-то вроде романтики. Когда я снимался вместе с Барброй Стрейзанд в «Знакомстве с Факерами», в начале каждого дня я говорил ей: «Черт, твои сиськи сегодня смотрятся обалденно!» И она сразу начинала относиться к своим сиськам и всему остальному гораздо лучше.

Никогда ни о чем не спрашивайте актеров. Потому что все, чего они хотят, – это внимание. «Смотрите на меня – я пошел в душ! Смотрите на меня – я пошел посрать!»

Не так давно я понял, что в какой-то момент растерял все уважение к актерам. Все, что мы делаем, – лишь имитация бога, не более.

Обожаю Джонни Деппа – вот кто делает только то, что нравится, и не пытается быть звездой.

Я очень хорошо отношусь к актерам, которые постоянно забывают роль. Приятно встретить того, кто похож на тебя.

Мне кажется, самый жестокий способ оскорбить режиссера – это попросить снять еще один дубль, когда он только что сказал «великолепно».

Смерть касается нас тогда, когда мы смотрим на собственные старые фотографии. Кто-то называет это воспоминания, но для меня это всегда было больше похоже на удар под дых, полностью лишающий сил.

Возможно, я одинок в этом, но иногда, когда я смотрю на бездомных, на убийц, на простых мерзавцев или пьяниц, я вдруг начинаю представлять себе их младенческие фотографии. На этих фотографиях они такие же, как мы с вами на наших. И то, что мы не выросли такими, как они, лишь удивительная, необъяснимая случайность.

Не так давно я прекратил активно сниматься. Куда-то делась искра. Куда-то делся ток. Может, конечно, я напишу что-то. Или попробую что-то снять. Но я собираюсь делать это очень тихо.

Бесконечность вещей, которую я вижу вокруг, великолепна. Поэтому я никогда не понимал такой вещи, как скука. Ты можешь быть подавлен, но я никогда не мог понять, откуда берется скука.

Жизнь – дерьмо. Но это не означает, что ей невозможно насладиться.

Я измеряю время в кружках кофе...

Я измеряю время в кружках кофе
И в опустевших пачках сигарет.
Не думайте, мне, в общем-то, неплохо,
Чему болеть? Души на месте нет…
Затягивает небо облаками.
Я гроз и ураганов не боюсь.
Я складываю ночью оригами
Из собранных в архиве старых чувств.
Что это было? Страсть? Любовь? Не знаю...
Я жду, как отпущение, зарю.
И время сигаретами считаю,
Хоть кофе не люблю и не курю...
Я не хочу мертвящего покоя!!!
Прикидываться радостной - нет сил…
Не лечит время, мерянное мною
В тех кружках кофе, что ты не допил…

Ищу покой от мысли вящей...

Ищу покой от мысли вящей:
Хоть было в жизни много вех,
Хочу любви я. Настоящей.
Однажды вспыхнувшей на век.
Для чувства вера-это пристань.
Как счастье - истинный полет.
Хочу любви кристально-чистой.
А кто ее в душе не ждет?
Надежд напрасных горстка пепла.
Война привычная с тоской...
Хочу любви большой и светлой,
Как, впрочем, и любой другой.

Опять колдует мне печаль луна

Опять колдует мне печаль луна…
Блестят слезинки, крохотные стразы.
Я ночью выхожу дорогой сна
В запретные миры прошедших сказок.
Назло решившей все за нас судьбе
Мне снятся оживающие чувства.
Зовет меня безудержно к тебе
Дорога сна со станциями грусти.

Бывает, боль рождается до срока...

Бывает, боль рождается до срока,
И на борьбу с ней нет ни капли сил.
Недавно я проснулась одинокой,
Хотя ты от меня не уходил.
Остановилось, кажется, дыханье.
Как жжет внутри! И давит пустота.
Кремация любви вне пониманья,
Особенно, когда жива мечта.
Я справлюсь. Я не то переживала.
Но странно: утро, а темно в глазах.
И горечи родившееся жало
Все чувства превращает в тлен и прах.
Не стоит вспоминать сейчас пороки.
Я память о плохом не берегу.
Однажды ты проснешься одиноким,
А я уже ничем не помогу…

Сегодня осень как мой двойник...

Спаси, помилуй и сохрани!
Мне стало страшно смотреть в рассвет.
Сбежал мой ангел, разряжен нимб.
За счастьем больше билетов нет…

И я не знаю, куда идти...
Ищу повсюду Твой верный знак.
Спаси, помилуй и сохрани!
Порядок внешне, в душе – бардак.

Но я стараюсь, смахнув слезу,
Рассветы также душой ценить.
Летать устала, теперь ползу…
Спаси, помилуй и сохрани!

Вдыхаю осень, листаю дни.
Я точно знаю, что счастье есть.
Спаси, помилуй и сохрани!
Моё уныние, как болезнь.

А мне без веры совсем не жить.
Почём за счастьем теперь билет?
Спасти, помиловать, сохранить
Ты можешь каждого или нет?

Спаси, помилуй и сохрани!
Как смерч, танцует в садах листва.
Сегодня осень – как мой двойник.
Ещё красива, ещё жива…

То, что произойдёт, произойдёт помимо твоей тревоги.