Понравившиеся статусы пользователя Евочка - 113.

Лучше всего я делаю три вещи — свою работу, глупости и детей.

Меня долгое время считали легкомысленным придурком. Я действительно не образован, не следую общепринятым правилам поведения. Правда, что в самом начале я продвигался ощупью, как слепец. Но по прошествии многих лет я за всё сполна рассчитался – ведь платить надо за всё! – и обрёл «второе зрение». И внезапно – ты заметил? – прекратились все насмешки. Вчерашние шутники лишь в недоумении покачивают головами.

Я стал актером. Но одновременно актер — это не профессия. Этому нельзя научиться. Раньше актера всегда есть человек. Назовите мне большого мудака, который стал большим актером? Такого не бывает.

Я совершенно четко знаю, что никогда не соблазнял женщину. Под словом «соблазнял» я имею в виду — не кадрил. Всегда все решала женщина. Мои слова могут удивить, ибо исходят от человека, которого считают профессиональным соблазнителем. Мне даже немного неловко говорить об этом. Каждый человек знает про себя все. Не виноват же я в том, что родился красивым и обольстительным. Таким меня сделала моя мать. Но, по правде говоря, вначале все было иначе, и это обстоятельство стало моим козырем в дальнейшем. Известно, что вы растете иначе в зависимости от того, родились ли вы красивым или безобразным. Того, за кем ухаживают, кем восхищаются, кому завидуют, жизнь наделяет иной судьбой, чем того, на кого никто не смотрит, которому никто никогда не завидовал, кто не нравится. И уж если довести эту мысль до абсурда, то красавец вполне может стать и бесполезным, суперэгоистичным и безобразным, желчным и сухим человеком.

Я — Скорпион, увлекающаяся натура, у меня мерзкий и скорее неуживчивый характер. Отсюда многие мои неприятности в жизни.

Мне понадобилось десять лет тяжёлых усилий, чтобы заставить людей забыть, что я всего лишь симпатичный парень с красивым лицом. Это была тяжёлая схватка, но я её выиграл.

Вот откуда мои резкость и запальчивость. Мой сволочной характер существовал всегда, теперь он стал ещё хуже. Из своего затворничества я выхожу лишь по делам. Совершив набег на внешний мир, я снова уединяюсь в своей крепости и поднимаю мосты над окружающими её рвами. Чтобы тебя любили, надо всегда улыбаться, перед всеми расшаркиваться, добиваться всеобщей благосклонности, носить в портупее своё, пусть лживое и фальшивое, сердце. Улыбаться важнее, чем быть самим собой. Но пресмыкаться – не в моём характере. Потому что тогда человек утрачивает свою личность. Она становится подделкой, превращаясь в прыгающее через обруч по чужому свистку, существо. Утверждая, что являюсь звездой, я имею ввиду следующее: мне нравится быть первым, я не скрываю этого. Но я стремлюсь к этому не из мелкого тщеславия. Я хочу, чтобы меня считали звездой в знак признания моих трудов, упорства и заслуг.

В настоящее время мы пытаемся сделать невидимой разницу между мужчинами и женщинами, а между тем эта разница прекрасна.

С моей точки зрения, во всем повинно безумие, охватившее людей. Разве могут люди планеты договориться друг с другом, когда нам трудно договориться с консьержем или соседом?

Я никогда не боялся денег и известности. Головокружение у меня может вызвать сознание того, что все это, в сущности, ничего не значит. Подобную ясность сознания я называю «раком ума». Оно-то и укрепляет мое убеждение, что все это лишь карточный домик, ветер. Шоу-бизнес. Что я не заслуживаю всего мною достигнутого. Насколько справедливо все это? У меня есть определенный взгляд на вещи и людей. С моей точки зрения, заслуженные люди это не актеры, певцы, художники, а те, кто всю свою жизнь посвящает добру, оставаясь по большей части никому не известным.

Я ранен, — как и все, — но у меня нет права жаловаться на судьбу, я создан из ран и потерь, как и многие другие люди в своей жизни. Такова жизнь, и она может быть жестокой. То же самое я сказал моему сыну Энтони. Все стало сложнее, утратило ту простоту, что была в его детстве, или в моем. Но мы не должны жаловаться. Это то, что касается меня, и я иду вперед, помня об этом.

Я суров с окружающими меня людьми, с теми, кто работает со мной, но я столь же суров и к самому себе. Это не извинение, а, скорее, смягчающее вину обстоятельство. Мне хочется, чтобы все в работе определялось профессионализмом. Это не каприз, не попытка доставить себе удовольствие. Я люблю свою работу и стараюсь делать ее как можно лучше.

Никогда нельзя открываться до конца. Следует какие-то вещи сохранить для себя, для людей, которых любишь.

Любят меня или нет — не важно. Но если бы не любили, то давно сказали бы об этом, и тогда бы я ничего не стоил.

Все, кем я являюсь сегодня, всем этим я обязан женщинам. Я обязан женщинам, тем женщинам, которые меня любили, которых я любил, по совсем простым причинам. Я, впрочем, говорил им всем об этом. Потому что во взгляде женщины, которая меня любит... мне всегда хотелось, чтобы она считала, что я самый большой, самый красивый, самый сильный. И это невероятная мотивация, потому что для женщин, которых я любил (и они любили меня), я всегда был самым красивым, самым большим и самым сильным. Женщин, которых я любил, вы знаете, по-разному. Все, что я делал, всем этим я обязан женщинам. Я делал это для них из любви к ним, чтобы быть для них самым-самым.

…но я и не принадлежу к той части людей, кто считает, что счастье — постоянное чувство. Это абсолютно относительное понятие. Для больного счастье заключается в здоровье. Для трусишки — дать деру. Для алжирца, разбивающего камни на стройке, счастье, возможно, в том, чтобы стать Аленом Делоном и владеть машиной «Феррари». Счастье — такая же мудня, как и все на свете. Для меня счастье в мгновениях. Тогда не спорят, не высчитывают, такие минуты нельзя запрограммировать. В какое-то мгновение я счастлив. Я буду счастлив сегодня вечером, а буду ли завтра утром, не знаю.

Нельзя быть немного верующим, если ты по настоящему следуешь за Христом, то тебе придется следовать до Голгофы,на этом все зиждется, это и есть узкая дорога, семя должно умереть, чтобы дать плод, люди забывают об этом – и я забыл. Зло манящее, привлекательно, дьявол выглядит добрым, почти нормальным – но не совсем, именно в этом суть зла, взять что-то доброе, и извратить. И когда ты понимаешь это, когда ты видишь какая между добром и злом идет кровопролитная война, ты больше не можешь оставаться в стороне и умывать руки. Тогда ты начинаешь ближе узнавать своего Бога, и тебе начинает открываться, настоящая радость жизни.

Есть одно мощное упражнение, довольно простое, которое я начал применять много-много лет назад. Кого бы я ни встречал на своём пути, будь то человек или насекомое, первая мысль, которую я допускаю по отношению к этому существу: "Я желаю тебе счастья!" Но главное, чтобы эта мысль, действительно, была самой первой: "Я желаю тебе счастья".
Она полностью меняет дальше то, что происходит между вами и этим человеком. Говорю это, исходя из личного опыта.
Иногда бывает крайне сложно, когда встречаешься с врагом, когда оказываешься лицом к лицу с неожиданной жёсткой ситуацией…
И именно в этот момент ты получаешь возможность создать вокруг себя другое пространство... Ты видишь, как в нём всплывает эта негативная эмоция, и до того, как она возьмёт над тобою "верх", ты успеваешь её преобразовать... Ты видишь всё, как есть: вот проявляется неведение; гнев – не что иное, как неведение с моей стороны, с их стороны.
Преобразуйте его, отпустите, превратите в любовь.
"Я желаю тебе счастья!"
Попробуйте и увидите, как сильно изменится всё в вашей жизни.

Американским президентам пора усвоить: Америка — это не весь мир.

Миром правят те, кому мы позволили им править.

Власть куда более токсичное вещество, чем деньги.

Счастье не приходит из вне, оно целиком зависит от нашего внутреннего мира.

Я очень везучий. Многие уже давно пошли на дно, а я все еще держусь на плаву. Иногда мне даже начинает казаться, что я продал душу — и забыл об этом.

Каждый человек находится в постоянном поиске необычного — даже если никогда и никому в этом не признается.

Не стесняйтесь лениться. Из жизни никто не выйдет живым.

К сожалению, сегодняшние демоны — это почти всегда завтрашние ангелы.

Я считаю, что вступать в брак имеет смысл только в одном случае — если делаешь это от чистого сердца.

Ложь может быть разной. У Рене Магритта есть знаменитая картина. На ней с фотографической точностью изображена курительная трубка, а внизу написано «Это не трубка». Ты смотришь на эту картину и думаешь: как же так? Но если ты дашь себе пару минут, ты поймешь, что это действительно не трубка, а лишь ее изображение, и все, что хотел сказать Магритт своей картиной, — ложь может быть очень тонкой. Такой тонкой, что она почти перестает казаться омерзительной.

Я прекратил читать прессу уже довольно давно. Кажется, это произошло после того, как кто-то написал, что однажды я затолкал себе в анус хомячка, а потом вызвал бригаду хирургов и ветеринаров, чтобы его достать.

Я свой возраст не чувствую. И стал гораздо более любопытным, чем был даже в детстве. Ощущаю себя подростком.