Стихи пользователя «Галина Маркова» - 34.

Подобие логики

Для ненужных вещей предназначен чулан,
Для обхода проблем существует обман.
Для латания душ есть бутылка и храм.
Для мужского безумства – уступчивость дам.

Для рождения ржавчины создан металл.
Для прыжков друг от друга – продрогший вокзал.
Для давленья на землю – скрипучая трость.
Для слепой доброты – дальнозоркая злость.

Для гимнастики дворников – снег и листва,
Для отсутствия пауз и действий – слова.
Для наждачных причесок – отрыжка и снедь.
Для плюющих на золото – редкая медь.

Для ботинок – ненастье, для денег – дыра,
Для блестящего вечера – мутность с утра.
Для раздумий – кабинки, для доводов – крик.
Для бесцветных – улыбка, для лысых – парик.

Для вождей – ходоки, для обрывов – края…
И внезапный вопрос – для чего тебе я?

Сборник стихов «Зачем тебе я?» 2011 год.

Кто видел свет не сможет жить во тьме

Не все, кто улыбаются - добры,
Не все, кто на коленях – верят в Бога.
Не все, кто много знает – те мудры,
Не все, кто обещают – сделать смогут.

Кто видел свет – не сможет жить во тьме,
Кто полюбил – тот разлюбить не в силах.
Кто добр душой – тот знает о цене,
И о возможностях души, её пределах.

Извечная борьба добра и зла,
Доводит нас почти до совершенства.
Ценить мы учимся наличие тепла,
Покоя в душах и в сердцах блаженства.

Любить и верить, всех врагов прощать,
Под вечер засыпать с надеждой в сердце.
А утром, просыпаясь понимать,
Что снова видишь землю, небо, солнце.

Страницы жизни пролистав порой,
Её мы понимаем иллюзорность.
В ней нет борьбы, в ней есть одна любовь,
Свобода, счастье, радость и духовность.

За то, что мы явились в этот белый свет
С родителями нам вовек не расплатиться…
А хороши они, иль нет-
ДОЛЖНЫ МЫ ВСЕ безропотно мириться
Не все ж родители цари, или князья —
У каждого своя стезя.

Была держава где-то здесь?
Эх, что б сказали наши предки,
Как мы, предав их труд и честь,
Грызем заморские объедки…

Меж окаянством и любовью

Меж окаянством и любовью
Живёт осознанное зло.
Смешавшись с человечьей кровью,
Кому то с ним не повезло.

Растормошит людскую душу
До боли в сердце и в паху.
Затем страдание обрушит,
Терзаньем перетрёт в труху

Для зла, что бедный, что богатый,
Будь сытый или натощак.
Что развалюха, что палаты,
Что умный даже, что дурак.

Душа не ведает покоя,
Она физически болит.
То подленько уныло ноет,
То сердце мукою пронзит.

Пренеприятнейшая штука –
На составные мозг разъят.
Того не ведает наука,
Что болен с головы до пят

Но излечить потребно душу.
Когда-то надо начинать.
Не сердце стетоскопом слушать,
А хоть немного помолчать.

Когда с самим собою битва
Случится в собственном мозгу,
Поможет только лишь молитва,
Что превозносится Творцу.

Душе противно и убого.
Мы в сердце прячем маяту.
Но вспоминаем мы про Бога,
Когда совсем невмоготу.

Я измеряю нежность тишиной,
Несказанными, лишними словами
Когда внезапно чувствуешь душой,
Того, кого не чувствуешь руками.

Я измеряю путь к тебе - душой,
Которая томится в ожидании,
Когда со мною вместе плачет дождь
Вместо тебя, пришедший на свидание.

Я мысли о тебе сплету в венок
Красивый, нежный, сотканный из счастья...
Теплом согрею каждый лепесток,
Чтоб отвести печали и ненастья.

Я прикоснусь к тебе издалека
Словами о любви, что греют душу,
От них по телу пробежит волна
И слёзы счастья вырвутся наружу!

Я измеряю взгляд твой - добротой
Лучистым светом, искренностью, верой!
Тону и возношусь над суетой -
Тебе лишь одному на свете веря!

Я измеряю нежность тишиной,
Несказанными лишними словами,
Когда внезапно чувствуешь душой
Того, кого не чувствуешь руками.

P.S: Первый катрен принадлежит двум авторам - Наталье Грищенко и Люсечка. Не могу знать, кто из них первоначально написал эти прекрасные 4 строки, но я благодарна им за моё вдохновение!

Имен немало есть у женщин наших,
Которым вечно розой яркой цвесть,
Но для меня дороже всех и краше
Только одно на свете имя есть.
Оно мило и радость мне приносит,
В нем вся любовь моя растворена.
Ее достойно с дня рождения носит
Моя родная, милая жена.
В нем гордость ,сила и моя надежда,
Оно нежно .как небо синева:.
Я с этим именем судьбой скреплен навечно,
С ним моя жизнь корнями сплетена.
Живи и властвуй надо мною вечно
Мой верный друг -любимая жена!!!

Я

Я опять замираю,
И опять улыбаюсь,
Как всегда, нужно сделать шаг,
А я снова в себе сомневаюсь.
Я ненавижу ждать,
Но боюсь ошибиться,
Но я все-таки делаю шаг,
Не в силах остановиться...

Я понимаю других,
Чувствую их боль и радость,
Только знаю я и сама
Сочувствие - это слабость.
Но все равно, увы,
Я не могу удержаться,
Я опять сочувствую всем
И хочу такою остаться.

Я всего лишь тень...
Мне быть одинокой нельзя.
От пустоты холодных дней
Меня спасают друзья.
Я мечтаю порой,
Стать совершенно другой,
Но опять, назло всем желаньям,
Остаюсь самою собой.

Месяцеслов листаю — этот свод
Церковных праздников, примет забытых школу.
Я с детства знаю, что два раза в год,
Зимой и летом, празднуют Николу.
Никола летний с васильковым цветом,
Никола зимний с первым крепким льдом.
Я и сама забытая примета…
Вот невзначай подумала о том,
Что в городе тоскливо, а в деревне:
В снегу дома, над трубами дымы.
И одинокая ворона гневно
Кричит — не докричится до зимы.
Что хрупок наст, непрочны льда оковы
От Катерины до Николы дня…
От хворей старых и привычек новых,
Угодник Николай, храни меня!

Огонёк

Дела согнали или совесть,
звала родня издалека…
И вот уже купает поезд
Багряно-серые бока

в ночных ветрах, его пьянящих.
Колёсный счёт диктует сны.
В окне черны луга, и чащи
по-настоящему черны.

Ни костерка, ни звёздной крошки.
Так пусто, что не по себе.
И вдруг — фонарик у сторожки
на покосившемся столбе.

Мелькнул — и снова тьма пустая.
Но ведь не так уж и далёк.
Столб, провод, лампочка простая.
А вот гляди-ка: огонёк.

Как долго петляет дорога
среди потемневших озер.
Скрипит вдоль дороги осока
и плещется в небе осетр.

Станица Березовый Мостик -
в запруде гуляет звезда.
Уснули вчерашние гости:
шуршит в головах береста.

А в синих, как лампа, курганах
гудят по ночам огоньки.
Сидят в полосатых тюрбанах
вокруг очага мужики,

бросают свинцовые кости
и пьют голубое вино,
где плавают мокрые звезды
и тихо ложатся на дно.

Из старой тетради и новой
срастаются листья страниц
о жизни моей непутёвой,
не помнящей мер и границ.
Встречаются с датами даты
двух разных и грозных веков,
и катятся грома раскаты
поверх пробуждённых стихов.
Читай же, мой друг и потомок,
и, если найдёшься, пойми,
как странен, безумен и тонок
пробел между нами, людьми;
как пропасть времён заполняя,
я рвался судьбою к судьбе,
чтоб тонкая нитка живая
меня природнила тебе…

Господи! Дай же мне волю!
Рощу с березовым соком,
Песню с печалью и болью
О птице, парящей высоко,
О маме, дождавшейся сына,
О сестрах,
встречающих брата —
А не о вдовах,
застывших у тына,
Убитых бессмертьем солдата…

Господи! Дай же мне волю!
Солнце, горящее в синем,
Звезды на черном с луною,
Но не войны над Россией,
Но не стрельбы надо мною…
Дети, смотрящие в небо,
Пусть удивляются птицам,
Запаху свежего хлеба
И улыбнувшимся лицам…
Господи! Дай же мне волю!..

Неделю только мы живём без снега,
Но погляди, какой хороший год!
Растёт трава, и тарахтит телега,
И курица спокойная идёт.

На лужицах потрескалась короста,
А из окошка видно за версту
Двух коз у запылившегося моста,
Тянущихся к кленовому листу...

Под самый вечер выглянуло солнце,
И вся деревня стала весела;
И стукнулась в террасное оконце
Обструганная детская стрела...

Не желаю бессмертья земного,
Хоть оно мне и по плечу.
Но я жажду бессмертья иного...
Надо думать, что получу!
Догадался по многим приметам,
Что идём мы на праздник большой –
Станем добрым и мыслящим светом,
Что у каждого есть за душой.

Мы только часть всего, как рожь, как васильки,
Мы только часть, а целое – закрыто...
Для Бога мы – на память узелки,
А меж собой все будем позабыты.

И хоть страшна забвения пора,
Пусть весь умру, как говорит наука, –
Не слишком много делал я добра,
А вечно помнить зло – такая мука...

Год за годом нам прошлое снится,
Снится, даже когда мы не спим.
В дождевых перепутанных нитях,
Из-за каменных сомкнутых спин

То ли родичей, то ли соседей,
Одноклассников – смутно видна
Оплетённая мокрою сетью
Исчезающая страна:

В крепдешиновом платьице мама,
Доходящий от голода дед,
И несёт из рассохшейся рамы
Трупным запахом бед и побед.

Все смешалось в дымящейся яме –
Вонь барака и невский гранит,
И телячьих вагонов качанье,
И Катюша, и Пушкин убит,

И ногою пиная булыжник,
По стене оседая в углу,
Тихо воешь во тьму: «Ненавижу!»
Отзывается эхо: «Люблю!»

Запах дома, запах дыма,

Запах дома, запах дыма,
Горько-сладкий дым степной
Тонкой струйкой мимо, мимо —
Надо мною, надо мной.
Травки пыльной и невзрачной
Терпкий вкус
и вздох коня,
Потный конь и дым кизячный —
Детский сон, оставь меня.

Знаю, все необратимо,
Все навек ушло от нас —
Травки вкус
и запах дыма,
И мангал давно погас.

Я иной судьбы не чаю,
Я другого
не хочу,
Но так часто различаю,
Напрягусь и различу —
Различу сквозь дым табачный
Этой женщины изящной
Эти волосы копной,
Угадаю дым кизячный,
Пыльной травки вкус степной.
Тонкий стебель,
горький вкус.
Низкий вырез.
Нитка бус.

Все ушло, что было нашим,
Все навек ушло от нас.
И мангал давно погашен.
И мангал давно погас.

Жизнь свою единственную
Прожить не проскучавши
И не позаимствовав
Как приличествует проживающему
Или леденящим или обжигающим
Каждый миг осмысливая
Душу расточивши и до пепелища
Выжегши пожарищем
А Дух где хочет дышит
Даже и до праха выжженного
Голос Его слышен
И Слово Его основополагающе

Земля недвижна — неба своды,
Творец, поддержаны тобой,
Да не падут на сушь и воды
И не подавят нас собой.
Зажег ты солнце во вселенной,
Да светит небу и земле,
Как лен, елеем напоенный,
В лампадном светит хрустале.
Творцу молитесь; он могучий:
Он правит ветром; в знойный день
На небо насылает тучи;
Дает земле древесну сень.
Он милосерд: он Магомету
Открыл сияющий Коран,
Да притечем и мы ко свету,
И да падет с очей туман.

Они этичны и миролюбивы,
Они со всеми — выдержка и такт.
С всеми одинаково учтивы,
Дипломатичны и не терпят драк.

Благожелательны и дружелюбны,
Улыбчивы со всеми и всегда.
Не оскорбят ни лично, ни прилюдно.
Со всеми ладят, с ними все — в ладах.

Они умело избегают споров,
Обходят с блеском острые углы.
Они чужды разборок и раздоров,
Приветливы со всеми и милы.

Доброжелательно, в любое время
Вас непременно спросят, как дела…
Великодушны в-общем-то со всеми,
Но… с ними б я в разведку не пошла!

Впустите мать!

Она в автомобильной катастрофе
Разбилась в расцвете юных лет.
Лежит в больнице, заострился профиль,
Во взоре гаснет жизни слабый свет.

В халатах белых, не волнуясь очень,
Врачи шепнули где-то в стороне:
«Она наверно не протянет ночи…»
И слух поймал тот шёпот в тишине.

Пришлите мать!– сказала она строго, -
Велите ей сейчас ко мне прийти!
И мать вошла и встала у порога,
Как бы боясь поближе подойти.

Встань здесь поближе, мам, я умираю…
Меня ты петь учила, танцевать.
Я на рояле хорошо играю,
А вот теперь… мне нужно умирать.

Мне страшно, мам, о Боге я не знаю.
Скажи, ответь, как вечность мне встречать?
Учила жить, но вот я умираю,
А ты не научила умирать…

Мы прославляем матерей так много,
Благоговеем перед словом мать.
Но только мать, что носит в сердце Бога
Детей научит жить и умирать.

Как же приятно, разжигать камин

Как же приятно, разжигать камин,
Смотреть в огонь, танцующий небрежно,
И вновь читать, легко и безмятежно,
И будто бы, в одно сливаться с ним.

О боже мой, какая тишина!
И, так легко, вино туманит разум,
И начинается, тихонько так, не сразу,
Противоречий внутренних война.

Умолкни всё! Что бы поленьев треск,
Мне сердце грел, огнём лаская душу
Поверь, я страсть призрел и не нарушу,
Того, зачем родился человек.

Какой сегодня дивный полумрак...
И книги шепчут, будто бы живые,
Кому кто друг был, а кому кто враг,
И как за счастье гибли молодые!

Я помню, как гнул ветер тополя
В моей душе, он рвал их кроны в клочья!
Листвой упавшей, заметал меня,
Одной дождливой не уёмной ночью...

Ну вот, смотрите, грязное пальто,
А шляпу, унесло куда-то в вечность,
В такую близкую нам с вами бесконечность,
И по рубахе растеклось Шато.

Как это мило, кажется теперь...
Огонь в камине и ничуть не мочит.
И не такое было, ты поверь,
Лишь только разгадаешь язык ночи.

Вокруг всё оживает, как во сне,
И вот, красавица на танец приглашает,
В просторном зале для души, что есть во мне,
Жаль только вот, не часто посещаем...

Ну, вот и всё, поленья догорели,
И от вина, вновь сладость на губах,
А завтра, пламя сердца вновь согреет,
Всех заметённых истиной, в сердцах.
… показать весь текст …

Как приятен у камина, треск поленьев, крас углей

Как приятен у камина,
треск поленьев, крас углей,
пламень золотоигривый,
Когда вечер гуталином
тьмы густой стучится в дверь.

Обрамляет теплотою
стен окаменелый дух
жар огня, скользну ладонью
по его искрящей кровле,
смолкнет часом все вокруг.

И останутся, лишь двое
в этом мире, я и он.
Тот кто сердца ждал покоя
подпалит истомным зноем
дня усталый небосклон.

Как хорошо грустить, когда камин

Как хорошо грустить, когда камин.
И лёгкое вино сопит в бокале.
В спокойной неподвижности гардин
Застыла вечность, тоже вся в печали.

Как хорошо грустить, когда метель.
Метель - "орёл". А "решкою" - гардины.
Гитара - как раскрытая постель
Струны - моей дрожайшей половины.

С той стороны о дверь кровавит лоб
Всех перемен таинственное бремя,
Составлю сам свой личный гороскоп,
Укрывшись тенью, где-то дремлет время.

Лишь бой часов. Он верует один,
Что канув в Лету, доплывёт до устья...
Как хорошо грустить, когда камин.
И вообще нет повода для грусти.

Как хорошо лежать, когда диван.
Приятно отдыхать, когда качалка.
Царевне хорошо, когда Иван,
А мыться хорошо, когда мочалка.

Приятно выпивать, когда вино.
Картины хороши, когда музеев.
Как хорошо смотреть, когда кино.
Как хорошо читать, когда не Зэев.

Пародия на стихотворение Гуфельда Зэева - Как хорошо грустить, когда камин.

Не то

Есть две исконные печали:
Любовь к Не-тем, любовь Не-тех,
И если вы о них не знали,
Вы, видимо, счастливей всех...
Не-той дорогою спеша,
С Не-теми вы идете рядом,
А Тот-кто-нужен, чуть дыша,
Украдкой вас проводит взглядом,
Но вам об этом не узнать -
Вы где-нибудь Не-там, впустую,
Не-тем даете вы понять
О том, что Те не существуют,
И зазеркалью по утрам
Вы улыбаетесь натужно,
А жизнь какая-то Не-та.
И точно, что не Та-что-нужно.

Шёл по дороге человек,
Беспечно напевая.
Прошёл холмы, зелёный лес,
Прошёл поля без края.

Светило солнце в вышине
И облака, как вата,
Неспешно плыли в тишине,
В какой-то край богатый.

Казалось, бед и горя нет,
Был человек доволен.
Сказал Творцу: «Ты лучше всех
И Ты хвалы достоин».

Но вдруг нечаянно нога
За камешек запнулась.
Коленом путник в пыль упал
И радость упорхнула.

И недовольство, как река,
Его заполонило.
Подумал: «Видно зря сказал,
Что Бог — любовь и сила.

Нет, не пойду дорогой той,
Что предо мной ложится.
Наверно, Бога нет со мной
И потому ушибся».

А человек того не знал,
Что впереди — опасность.
Змея к дороге приползла,
Ждала его напрасно.

А он пошёл путём другим,
И снова солнце светит,
И водворился Божий мир
В мятежном человеке.

Но вдруг — нежданная гроза
И небо потемнело.
Не вдалеке сосна росла,
Пошёл к ней путник смело.

Решил под кроной переждать
Раскаты злые грома.
Хотел скорее добежать
До той богатой кроны.

Да только в ямку на пути
Опять нога попала.
Упал, и снова синяки,
И всё пошло сначала.

И недовольство, как река,
Его заполонило.
Подумал: «Видно, зря сказал,
Что Бог — любовь и сила.

Нет, Бог, наверно, не таков,
Меня Он не спасает,
И нет хранимых Им дорог,
Теперь я точно знаю».

И, рассердившись, повернул,
Пошёл другой дорогой.
Назад он даже не взглянул,
Обиделся на Бога.

А там сосна горит костром
От молнии небесной.
Не знал, что вновь он был спасён
От смерти неизбежной.

А человек наш вдаль шагал,
Но в сердце было грустно.
Он где-то радость потерял
На жизненных маршрутах.

Но вот опять, опять беда
Случилась с человеком.
Он в третий раз уже упал,
Поранившись при этом.

И, вытирая с раны кровь,
Сердито в небо глянул.
«Такая вот Твоя любовь?» -
Он крикнул Богу прямо.

«Ну, нет! Ты просто не могуч,
Твоя слаба защита.
Ты плохо видишь из-за туч
Наши дела и лица», -

Набор сердитых, злобных слов,
Как с кручи вниз — излился.
Да жаль, не видел он поток,
Что от дождя разлился.

Ждала его опять беда
В тех бурных, грозных водах.
Неслась с горы к нему вода
И с ней камней так много.

А человек сошёл с пути,
Решил — дороги плохи.
И в гору он решил идти
По тропкам одиноким.

Так шёл и с Богом разговор
Не заводил он больше.
Но был мрачнее тучи он,
Мрачнее тёмной ночи.

И вот, пред ним долина вся
Видна, как на ладони.
Дорога, где лежит змея,
Поток сердитый стонет.

И от сосны лишь чёрный дым
Столбом стоит над лесом...
И понял он, что был храним
Отца рукой небесной.

И человек увидел то,
Что раньше было скрыто.
И полетела высоко
Его к Творцу молитва...

Вот так и мы, друзья, порой
И в синяках, и в шишках,
Но змей, потоки и огонь
Не видим где-то близко.

У Бога очень зоркий глаз,
И Он в любви небесной
Нам синяки даёт под час
Большого горя вместо.

А мы - роптать на то, на сё,
Как человек из притчи.
Бог знает наше бытие,
Бед не даёт Он лишних.

Увидеть то, что впереди,
Нам часто не под силу,
Но на дорогах нас хранит
Любви Отцовской милость.

И если вдруг споткнёмся мы,
И в жизни — невезенье,
Возможно, эти синяки
Для нас, друзья, спасенье.

… показать весь текст …

Всё что громко - не значит искренне

Всё что громко - не значит искренне,
Если любят - то тихо, бережно,
Не бросают слова, а мысленно -
За Вас молятся, в Вас уверенны.

Если ждать - то не обещания,
Ценность, только имеют - действия.
Если слезы лить - от желаний лишь,
Что исполнились, и не верится.

Если друг - то один, но преданный,
Там, где много - всегда предательства.
Если вверх идти - против ветра лишь,
А не следовать обстоятельствам.

Если дом, то - уютный, маленький,
Где большой, там не значит - счастливы.
По снегу лучше в битых валенках,
Как всегда - были правы бабушки.

Всё, что дорого - не столь нужное,
Если нужное - одноразово...
Если счастье - то только тихое,
Никому о нём не рассказывай!

Я уважаю тех, кто уважать других умеет

Я презираю тех,

Кто душу продаёт бесчестью,
Кто подлостью ломает жизнь людей,
Безжалостно мешает судьбы с кровью
И думает, что он других умней.

Я презираю тех,

Кто грязью обливает слабость,
Интриги вьёт из множества цепей,
Ехидную улыбку в слово Жалость прячет
И думает, что он других сильней.

Я презираю тех,

Кто сердце болью лечит,
Кто забывает то, что он, как все,
Что будут ещё с Богом встречи,
На небе и быть может на земле.

Я уважаю тех,

Кто дорожить умеет дружбой,
Кто жизнь готов отдать за Честь,
Кто не прикроет низость Службой
И не забудет, кто он Есть.

Я уважаю тех,

Кто никогда не ставит напоказ удачу,
Кто никогда не платит за успех.
Не смотрит равнодушно, как мужчины плачут
И не гордится, что смелее всех.

Я уважаю тех,
Кто уважать других умеет....