Цитаты великих людей - Страница 474

Сегодня моя главная зависимость — это работа. Возможно, это убивает меня, но я горжусь тем, что в году у меня бывает по двести перелетов.

Вера, наполняющая отдельного человека, сострадательна и величественна, но организованная религия, как правило, превращает людей в толпу злобных леммингов.

Газеты врут, радио лжёт, но самое брехливое — телевидение. Всё фальшиво: лицо намазано, костюмы чужие, мысли украдены, а большинство ток-шоу — постановочные.

Наиболее важная сторона свободы – быть тем, кем являешься.

Друг — это тот, кто предоставляет тебе полную свободу быть самим собой.

Любовь — это сон. Сны хороши, но не удивляйся, если проснешься в слезах.

Жестокость не всегда является злом. Злом является одержимость жестокостью.

Людям страшно становиться свободными, они цепляются за свои цепи.

Пить нужно в удовольствие, а не в говно.

Если моя поэзия имеет цель чего-то достигнуть — это освобождение людей от ограниченных способов, которыми они видят и чувствуют.

Все двери открыты, но ты пройдёшь только в одну, которую выберешь…

Люди боятся смерти намного больше, чем боли. Это странно, что они боятся смерти. Жизнь приносит намного больше боли, чем смерть. После смерти же уже не больно.

Ко всему, что я делаю, я отношусь с неизменной иронией.

Лишение человека свободы начинается с самого рождения. Общество, родители — все отказываются предоставить свободу, дарованную вам при рождении

Мы здесь не для того, чтобы бояться будущего. Мы здесь для того, чтобы создавать его.

Я считаю себя не только мечтателем, но и тем кто исполняет свои мечты.

Знаете, женщинам всегда будет сложнее сделать карьеру, потому что им нужно воспитывать детей. Штука в том, что женщины и мужчины разные существа - и это прекрасно, с моей точки зрения. Мы можем достигнуть какого-то баланса во взаимоотношениях, если мы научимся понимать и принимать эти различия.

В целом, мне кажется, что брак - это прекрасная вещь, я не имею ничего против. Кто-то хочет жениться, кто-то нет - в обоих случаях это абсолютно нормально. Я очень счастлива в отношениях, которые у меня сейчас есть - мы встречаемся с моим бойфрендом уже 5 лет. Вполне допускаю, что мы можем пожениться в будущем, устроить хорошую церемонию по этому поводу, но сейчас это не входит в наши приоритеты.

Я не верю в Библию или религию, но думаю, что Армагеддон — это удачная догадка. Я действительно думаю, что это случится.

Одно из самых неприятных событий, которое со мной произошло, — это когда меня сфотографировали без футболки, а я был не в форме. Что может быть хуже: быть толстым и геем одновременно?

Больше всего меня раздражают люди, которые выплывают на чужих неудачах.

Мне пришлось отказаться от Америки и сказать «прощай» самой значительной части моей карьеры, потому что иначе демоны поработили бы меня.

Я не воспринимаю американцев как народ, который будет унижать и подавлять твое достоинство, но я считаю таким американское государство.

Медиа — это настоящие демоны.

По какой-то странной причине моя жизнь не стала легче от того, что я признался в своей гомосексуальности. Получилось совсем наоборот. Пресса будто смаковала тот факт, что раньше я вел себя как приверженец традиционной сексуальной ориентации, — они принялись за меня на всю катушку.

Я увлекся Мадонной, когда мы впервые встретились. Мне было всего 23. Она очень сильная. Ее сексуальность принадлежит только ей, она не для мужчин. У меня было ощущение, что секс с ней по интенсивности был бы сродни сексу с мужчиной. Не знаю почему. Наверное, мне тогда стоило попробовать!

Больше всего на свете я боюсь потерять способность создавать музыку.

Я никогда не осознавал свою этническую принадлежность к грекам, не считая своей волосатости.

Что бы не происходило в моей жизни, единственное, за что я всегда держался, — это за веру в собственный талант автора песен.

Я все еще верю, что музыка - один из величайший даров, что Бог дал человеку.