Она девчонка. Понимаешь, это совсем не важно, сколько ей лет, она все равно остается девчонкой. Рыжей, смешной, растрепанной, сияющей осенью в твоих ладонях. И улыбается так, что я начинаю верить в этот мир, нахожу ему оправдание. Она собирает кленовые листья в венок, рисует преднебесно-синие крылья за спиной, она падает в траву и смотрит в облака. Она для меня — воплощение детства, того времени больших деревьев, добрых лиц и расстегнутых на все пуговицы душ, когда я был счастлив. Но самое главное — она до боли настоящая, пронзительно живая. Среди всех шаблонных полукрасавиц, завернутых либо в безграничную пустую радость, либо во флер черно-белой элегантной печали, именно она, со своей улыбкой, слезами, болью и счастьем — настоящая. И глядя в нее, я перестаю верить в чудеса. Потому что убеждаюсь, что они существуют на самом деле.
