Стихи Риммы Казаковой

Присниcь мне сегодня...

Присниcь мне сегодня, пoжалуйcта,
Я так по тeбe cкучаю.
Toлько пpиcнись нe из жалocти,
A так, cлучайнo.
Пpисниcь мнe родным и вниматeльным,
Каким наяву нe бываeшь,
И любящим обязательнo,
Xoтя бы во cне, понимаешь?

Присниcь мнe, а то я уже забываю,
Что надo любить тeбя и беречь,
Приcнись, не cердись! Я вeдь тожe живая...
Пpиcниcь, прикoснись, можешь рядoм пpилeчь...
Приснись мне усталым, пoкоpным, тяжeлым,
Пpиcнись, как горячeчным гpeзитcя лед...
Как cнятcя мужья cвоим брошенным женам,
Как матepи — cын, а рeбенку — полет.
И вот я лoжусь, Опуcкаю pecницы,
Считаю дo coтни — и падаю вниз...
Скажи, почeму ты не хочешь приcниться?
А мoжeт, я cны забываю... Приcнись...

В какой - то миг неуловимый

В какой-то миг неуловимый,
неумолимый на года,
я поняла, что нелюбимой
уже не буду никогда.

Что были плети, были сети
не красных дат календаря,
но доброта не зря на свете
и сострадание не зря.

И жизнь — не выставка, не сцена,
не бесполезность щедрых трат,
и если что и впрямь бесценно —
сердца, которые болят.

Быть женщиной, что это значит

Быть женщиной — что это значит?
Какою тайною владеть?
Вот женщина. Но ты незрячий.
Тебе ее не разглядеть.
Вот женщина. Но ты незрячий.
Ни в чем не виноват, незряч!
А женщина себя назначит,
как хворому лекарство — врач.
И если женщина приходит,
себе единственно верна,
она приходит — как проходит
чума, блокада и война.
И если женщина приходит
и о себе заводит речь,
она, как провод, ток проводит,
чтоб над тобою свет зажечь.
И если женщина приходит,
чтоб оторвать тебя от дел,
она тебя к тебе приводит.
О, как ты этого хотел!
Но если женщина уходит,
побито голову неся,
то все равно с собой уводит
бесповоротно все и вся.
И ты, тот, истинный, тот, лучший,
ты тоже — там, в том далеке,
зажат, как бесполезный ключик,
в ее печальном кулачке.
Она в улыбку слезы спрячет,
переиначит правду в ложь…
Как счастлив ты, что ты незрячий
и что потери не поймешь.

Люби меня

Люби меня!
Застенчиво,
боязно люби,
словно мы повенчаны
богом и людьми…

Люби меня уверенно,
чини разбой —
схвачена, уведена,
украдена тобой!

Люби меня бесстрашно,
грубо, зло.
Крути меня бесстрастно,
как весло…

Люби меня по-отчески,
воспитывай, лепи,—
как в хорошем очерке,
правильно люби…

Люби совсем неправильно,
непедагогично,
нецеленаправленно,
нелогично…

Люби дремуче, вечно,
противоречиво…
Буду эхом, вещью,
судомойкой, чтивом,

подушкой под локоть,
скамейкой в тени…
Захотел потрогать —
руку протяни!

Буду королевой —
ниже спину, раб!
Буду каравеллой:
в море! Убран трап…

Яблонькой-дичонком
с терпкостью ветвей…
Твоей девчонкой.
Женщиной твоей.

Усмехайся тонко,
защищайся стойко,
злись,
гордись,
глупи…

Люби меня только.
Только люби!

Вдруг поняла, что жизнь — лишь вариант,
Для счастья и не слишком то пригодный.
Hо мне другой земли не сотворят
И жизни тоже не вручат другой мне.
Вношу поправки, мучаюсь, дерусь,
Бессильно плачу, гордо грусть глотаю,
Махнув рукой теченью отдаюсь…
И снова где-то в облаках витаю.
Мой вариант, он у меня в крови.
Кто так вершил, что далеко не мед он?
Любовь ответной не нашла любви,
А до конца почти клубок размотан…
Тут — не дошла, не дотянула — здесь.
А время подгоняет нас жестоко.
Считала, что друзья и вправду есть,
Hо, почему-то все же одинока…
Мой вариант, ты точен, как весы,
И что-то изменить — невероятно.
И все ж, как над макушкой не виси,
Возможны варианты варианта!
Я поняла, как я себя собью
С тропы привычной, все переиначив.
Сама себя, чтоб изменить судьбу,
Меняю — как условие задачи.
Так чувства сумасшедшие гудят,
Твердят, что в жесткой западне предела
Лишь я сама — возможный вариант того,
Чего столь дерзко захотела.
И небеса дорогу отворят,
И будет все доподлинно собою,
И станешь ты судьбой, мой вариант, —
Моей одной, единственной судьбой.