Любовь Гавриленко - цитаты, высказывания (Страница 2)

Душа - то целый мир

Душа - то целый мир глубокий, сложный,
Непостижимый, неизведанный никем.
И часто хрупкий, ломкий, ненадёжный,
Так не понятен и закрыт здесь всем.

Один лишь Бог в глубины проникая,
Способен мир невидимый понять.
Струну какую сердца тронуть зная,
Он хочет музыку души создать.

Бог знает, почему ей так уныло.
Желает счастье, радость, мир ей дать.
Грехом душа та сердце осквернила,
Он предлагает ей омывшись,засиять.

Не потому ль сказал Бог:"Не судите!",
Что видим все вокруг совсем не так.
По-человеческому суд свой не вершите.
Не осуждай, коль ты себе не враг.

Один Судья. Но души здесь спасает.
За грех людской, Он Сына в мир послал.
И как никто, Любовью обладает.
Для многих Он Отцом и Богом стал.

Он хочет, как и мы все, только жить

А он кричит о помощи беззвучно
И хочет судорожно скрыться от беды,
Что разорвёт его жестоко и преступно.
Законы совести и Божьи здесь чужды.

Мирской закон всё это разрешает.
И эмбрион - фурункул что убрать.
При этом, каждый врач прекрасно знает,
Что ЖИЗНЬ внутри придётся им прервать.

Кричит и плачет тот, ненужный, нелюбимый.
Твоей пощады, мать, он просит, ждёт.
Такой он кроха, но не в меру сильный,
За жизнь здесь биться всё не устаёт.

Но вот в тупик загнали и от туда,
В безмолвной тишине, безмолвно лишь кричит.
Остановитесь люди! Он же - чудо!
Имейте ж сострадание и стыд!

Он создан ,как и мы, Величьем Бога.
И хочет, как и мы все, только жить.
Глаза Христа слезятся в небе снова,
Хотел бы Он, ту кроху, защитить.

Он посылает в сердце матери то жалость,
А то сомнение, желанье сохранить
Того, кому до смерти - одна малость,
Кто не пришёл и в мир, не начал жить.

Губя тот плод - ты губишь и себя тем.
В нём жизнь твоя, в нём кровь твоя течёт.
И эту боль не уберёшь с годами
И с тельцем тем, всё лучшее умрёт.

Одиночество

Но одиночество - не недуг, не болезнь,
Хоть вылечить порой и не по силам.
Оно, как надоедливая песнь,
Для чутких нервов служит молотилом.

И только у Христа ты на груди,
Не будешь чувствовать так сиро, одиноко.
Почаще же к Нему ты приходи
И отдохни у ног Христа немного.

И верю, что когда-нибудь душа,
Почувствует волну тепла, восторга.
Засветится, вся счастьем дыша,
Она к себе Любовь познает Бога.

А есть ли что-то трудное для Бога?!

А есть ли что-то трудное для Бога?!
Не может Бог одно лишь - не любить.
Хотя жестокости так в мире много,
Господь желает всех спасти, простить.

Не человек Бог. Он всегда лишь неизменный.
И вновь, и вновь зовёт к Нему прийти.
Он ждёт тебя. Его Союз Священный.
Успей дорогу к вечности найти.

Устал бороться. Грех влечёт назад

Устал бороться. Грех влечёт назад.
По-старому пути идти решился.
А знаешь, сатана решенью рад.
Он в прошлый раз ещё не насладился.

И до конца тебя не растоптал.
Ну а сейчас он это не упустит.
И коль твоим хозяином бы стал,
То все уловки грязные в миг пустит.

Не уходи! Взгляни же на Христа.
Что Бог не сделал для тебя такого,
Чтобы дороги не вели туда,
Где будут литься твои слёзы снова?!

Где снова будет мир тебя терзать.
Грех вывернет, как наизнанку, душу.
И ты не сможешь просто убежать,
Ведь дьявол обойдёт для этого всю сушу.

Пришел он, чтоб украсть, убить и погубить.
За душу он твою, скрипя зубами, бьётся.
Не может он спокойно то сносить,
Когда душа здесь Богу достаётся.

Остановись! Не уходи! Постой!
Вновь за тебя молитва церкви льётся.
Тебя Бог любит. Хочет быть с тобой.
И времени немного остаётся.

Я не был в Гефсимании, когда Иисуса взяли..

Я не был в Гефсимании, когда Иисуса взяли.
Не видел, как вели Его на суд.
Как заушали и в лицо плевали.
Не слышал, обвинители как лгут.

Моя спина не приняла удара,
Что бич, терзая плоть Христа, нанёс
И тело, беспощадно рассекая,
Следы оставил пурпурных полос.

И не в моё чело вонзились иглы,
Когда возложен был насмешливо венец.
Удары трости, как стальные жилы
Да и терновник ранил, как резец.

Не слышал я и приговор Пилата.
Не шёл я рядом, когда падал Ты с крестом.
Ты их любил и вот людская плата,
Безумствовал народ, ругаясь над Христом.

Я не был брошен и на крест тот грубо.
Ни мне над ланью гвоздь жестоко вбит.
Огромный, кованый, входящий в тело тупо.
Не моей кровью крест весь был залит.

И не меня, над всей Землёй подняли.
Дыханье не мою сдавило грудь.
Струилась кровь и силы покидали
И невозможно выдохнуть, вздохнуть.

Я не был пригвождён, как Ты толпою,
В агонии терзаясь до конца.
Не я молился за врагов с любовью
И взглядом обнимал из-под венца.

Не я. Но Ты, Господь, один страдая,
Как Агнец кроткий, муки за нас нес.
О, дай же сил, чтоб я мог сострадая,
Прославить, как должно Тебя, Христос.

Я счастлив, что мой Бог меня так любит.
В греховном мире Он меня нашел,
Где дьявол души, лишь терзая, губит.
Меня Своей Он Кровью приобрёл.

Пусть моя жизнь, вся для Тебя лишь будет.
И мне пошли той искренней любви,
Которая всегда во мне пребудет.
И Сам прошу, Господь, во мне живи.

Слякоть

Растаял первый снег
И под ногами слякоть.
Да беспричинно дождик
Начал плакать.

Природа мрачная
Невзрачная теперь.
Ждёт что зима вот-вот
Да постучиться в дверь.

Войдет она к нам
Важно, не спеша.
Вся белоснежная.
Блистательна и хороша.

Укроет всё
Пуховым одеялом.
Поля застелит
Снежным покрывалом.

Дорожки все
Позёмкой заметёт.
В великолепии
Природа и уснет.

Пожар

Начало мая. Красота, взгляните!
На подоконник кот лениво влез.
И к шерстке потянулись золотые нити.
Их солнце щедро сыпало с небес.

На землю почки липкие роняя,
Спешили листья показаться тут и там.
И зелень травная всё больше прорастая,
Желтела одуванчиками по местам.

А ветерок гнал тучи равнодушно.
Он проносился по полям, садам.
Трепал траву, когда бывало скучно,
Иль пробегал по тлеющим кострам...

В тот день осталось дома только трое.
Дочь приболела, в школу не пошла.
А младшенький - дитя ещё малое.
Ну и конечно же и я была.

Вот подошла пора уже обеда
И вдруг я слышу жуткий, страшный звук.
Быть может шифер кто ломает у соседа?
Вбегает дочь и сердца слышу стук.

В глазах я вижу только страх и ужас.
"Дома там, мама, рядышком горят!"
Я выбежала, в панику обрушась.
Да, через дом, два дома, все кричат.

А пламя дом второй усердно лижет
И быстро набирает высоту.
Во мне уже не чувство страха движет,
Я твёрдо Богу доверять хочу.

Почувствовала, нужно все отдать
В Господни руки, прежде помолиться.
Все документы, Библии собрать,
Евангелей так много, не смогла решиться.

Но как оставить их, себя я не прощу.
Решила, посмотрю что будет дальше.
Вещички малыша с собой тащу,
Сынишка был тогда и года младше,

Всё ж хорошо машина что была.
Её вытаскивали дружно все соседи.
В нее потом своих я послала.
Да нелегко там было непоседе.

А я парней своих троих ждала.
Смотрю, бегут , ну как через туннель.
И вот заданье младшему дала,
Евангелия все сложить в портфель.

Мальчишки старшие угнали скот,
Ведь загорелся уже рядом дом.
И страшное в восми шагах вот-вот,
Да ветер в нашу сторону притом.

Соседи ближние и дальние уже
Все вещи грузят и увозят поскорей.
Не раз толкуют о моем уж багаже,
Я ж на своем стою ещё сильней.

"Не надо ничего!- им говорю-
Не сохранит Бог, так тому и быть!"
А в сердце слёзно Господа молю,
Беззвучно, горько начиная ныть.

И вдруг одно желание внутри,
Детей всех пятерых я позвала:
"Молиться будем, хочет кто - смотри",
А возле нас толпа людей была.

Я на колени встала прежде всех.
Смутилась тут немного детвора.
Но не раздался чей-то где-то смех.
А мы молились так, как никогда.

В молитве умоляли Бога лишь,
Чтоб Он огонь до нас не допустил.
Мы встали, но кругом стояла тишь.
Я чувствовала, милость Бог явил...

Пожарные приехали и вот
Забор наш начал уже тихо тлеть,
Хоть по лицу и лился липкий пот,
Учитель не давал ему гореть.

Ведь рядом баня, ну а в ней бельё.
Его забыла в суматохе снять.
Как славила я Имя, Бог, Твоё,
Когда случилось позже то узнать.

Ну это было после, а теперь
Недалеко я от огня стою.
А тот метался, словно дикий зверь.
Но не стыдясь я Господа молю.

Я думала о промысле Творца,
Ведь это он учителя поставил,
А не того, другого молодца,
Который пост не раз уже оставил.

А Саша стоял верно, жгло лицо,
Но отстоять ему наш дом хотелось.
И даже, не за доброе словцо,
Ему тогда на это Бог дал смелость.

Дома дотла сгорели, а наш дом,
То злое пламя, даже не задело.
И говорили многие о том,
Что это было только Божье дело.

"Есть, Любка, Бог!"- в слезах шептали мне.
"Конечно есть!"- счастливо улыбалась.
Казалось было это всё во сне.
Не мне увидеть это всё досталось.

А вечером вернулся и мой муж.
Увидев всё он просто ужаснулся.
Уехал утром для семейных нужд,
А вечером, к такому вот вернулся.

И только тут, я вдруг и поняла,
Когда спросил он про пожар, про мебель.
Наверно плохи были бы дела,
Коль Бог не дал бы ему на день"дембель".

За суетой молитва б не была.
И на колени он не встал бы с нами.
А та молитва, так была нужна.
Ответил на неё Бог чудесами.

И то что ветер направление сменил,
Тогда совсем того не замечала.
О том старик-сосед мой говорил,
Я от него об этом лишь узнала.

Лет больше двадцати уже прошло.
Один из сыновей о том напомнил.
Знать время рассказать мое пришло,
Как милостью тот день Господь наполнил.
.........................
Конечно же об Божьей милости я говорила, но в стихах не бралась, все боялась не выйдет. Сын написал, что был в другой церкви в гостях и свидетельствовал там об этом случае. Тогда-то и я поняла, что готова написать стихи. Слава Богу за все. Я в тот день, как никогда чувствовала Его руководство. Поэтому никогда не хочу сказать, что это исходило от меня. Это была великая милость Господа.! Вся Слава принадлежит только Богу!

Бабье лето

К нам ненадолго заглянуло бабье лето,
И принесло с собой желанное тепло.
И неба синь вновь раздобыло где-то
И стало всем уютно и светло.

Ведь любо - дорого с дождем опять расстаться,
В лазури неба блики солнца наблюдать.
Ни тучкой же всем мрачной наслаждаться
И монотонно вальс дождя играть.

Пусть ненадолго, но природа оживится,
Вновь бабочки порхая полетят.
В цветах последних шмель будет кружиться
И мухи -непоседы зажужжат.

И хоть на малость , осени то чудо,
Кусочек лета сможет передать.
А следом вновь вернётся дождь-зануда,
Чтоб валь свой однозвучно доиграть.

Умение прощать, любить, смиряться

Умение прощать, любить, смиряться -
Великое приобретение души.
И в трудностях идти и не сдаваться,
Оплакивая горести в тиши.

И быть пред Богом всем во всём довольным.
И корысти от брата не искать.
Быть в бедности, в богатстве всегда скромным.
Пред Именем лишь Божьим трепетать.

И тот блажен, в ком это есть и будет.
Бог его сыном будет называть.
В молитве постоянной он прибудет,
Всегда пред Господом желая предстоять.

О, помоги, Господь, и мне смиряться.
И мне, чтоб твёрдо пред Тобой стоять.
И сердцем верной до конца остаться
И лишь Тебя душой своей искать.

Быть на Тебя хоть в чём-то, да похожей.
Хоть малой каплей, но Тебя мне отражать.
Чтоб в Церкви Твоей, не быть только вхожей,
Но дочерью спасённой пребывать.

Сколько слёз поглотила война

Сколько слёз поглотила война.
Сколько боли, страданья и горя.
Сколько жизней украла она,
И полынью горчит бабья доля.

Сколько сирот, калек лишь дала.
Холод, голод, разруха - плод смерти.
Но победы она не ждала.
Не ждала тишины - поверьте.

Бог услышал вопли с небес.
Запретил губить землю злорадно.
Его голос имел перевес.
Небеса ликовали отрадно.

Ныне снова мы видим то
И война из склепа восстала.
И опять жизнь и смерть ничто.
И земля пить уж кровь устала.

Небо, Господи, отвори
И услышишь вопль сынов и дщерей.
Долгожданный мир сотвори;
Ненавистной войны закрой двери.

Дай нам слышать вновь тишину,
Порыв ветра и трели пташек.
Чтоб не видеть и внукам войну,
Не забыть красоты ромашек.

Высоко над землёй поднялась птичья стая

Высоко над землёй поднялась птичья стая,
Издавая печальный прощальный свой крик.
И вожак впереди, путь уверенно зная,
Сделав круг над землёй, испустил громкий клик.

Потянулся косяк и курлыкая стая,
Разнесла по полям журавлей песнь вдали.
И восход запылал, горизонт освещая,
Когда птиц силуэты на нём стройно всплыли.

Журавли, журавли, трубный звук издавая,
Вы напомнили встречение Церкви Божьей с Христом.
Ждёт Невеста Его без порока, Святая,
Ей назначена встреча в облаках с Женихом.

Дух Святой восхитит в небеса и навеки,
Мы расстанемся с этой, уже чуждой землёй.
И когда слышу крик журавлей на рассвете,
Говорю я себе, что нам скоро домой.

Рассвет

Ночь. Небо тёмно-синей занавеской
укрыла от земли все миллиарды звёзд.
И лишь луна желтела бледной фреской.
А на востоке уж светлел лиловый хвост.

Он медленно и боязливо поднимался.
Пока зарею небосвод не запылал.
От края и до края развивался
и нежным перламутром тушевал.

Вот первый лучик солнца вновь проснулся.
И заструилось золото других.
И только лес, в тень уходящей ночи.
завернулся и вздрагивал, от щекотания их.

Как видно у зимы всё ж не хватило краски

Как видно у зимы всё ж не хватило краски?!
Раз белым всё окрасила она.
Искрится белоснежно все , сияет словно в сказке...
Но как же так, что краска осталась лишь одна?!

Другие потерялись иль забылись.
А может осень все их извела,
Рисуя золотистый листопад, слезинки дождика,что радужно искрились,
И в лужах лёд - из тусклого стекла.

Верней всего, изрисовало лето.
Ведь в нем благоухает все, цветет.
Вот - розы куст, пион, любого цвета. Прекрасены. ?! Да, конечно.
Но краски сколько тюбиков уйдёт?!

В весну быть может краски закатились.
Исписаны на бархатный закат.
А может на сирень, на яблоню разлились,
Иль на цветущей вишни аромат.

А может зиме просто захотелось
Наряд невесты свадебный надеть.
От чистоты, невинности, чтоб пелось...
Иль белым полем, вьюгой, пролететь.

Мечталось, обернувшись белой шалью,
Упав в лебяжий пух снегов,
Налюбоваться глухоманью,
И слушать тишину иль гул ветров.

Ночное небо. Как его люблю я

Ночное небо. Как его люблю я.
Торжественную тишину в величии своем.
И воздуха прохладец, губами лишь смакуя,
Испить хотелось б вволю и раствориться в нём.

Изящный хрупкий месяц, плывущий в серой дымке,
Рассеял серебро на первый нежный снег.
И отразился в каждой звёздочке- песчинке.
И рябью заблестал припорошенных рек.

Не всегда легко

Не всегда легко быть честным,
Даже так, самим с собой.
Замечанием нелестным
Лишь прикрывшись с головой.

Не всегда сказать приятно,
Что во всём сам виноват,
Когда злобно обвинения
Сыпятся, как с неба град.

Не всегда, но будь собой,
Не лукавь и не спеши.
Все, что сказано тобой,
Будет пусть лишь от души.

Больничная палата

Тут боль смешалась вся с гнетущей тишиной.
Немое ожидания чего-то.
И не найти ответ простой.
И невозможно обвинить кого-то.

Тут мукой искажённое лицо.
И во мгновение стиснутые зубы.
И кинутое грубое словцо.
И по мертвецки сложенные губы.

Тут познаешь, как слабым можешь стать.
Что жизнь даётся Богом лишь на время.
И понемногу начинаешь понимать,
Как важно, сеешь здесь какое семя.

Подснежник

Он на проталинке пробился меж деревьев,
Прогретой солнышка весеннего лучом.
Один средь серой грязи и каменьев;
В наряде нежно светло-голубом.

На ножке фиолетовой, столь тонкой,
Что кажется, надломится вот-вот.
И маленькой, как звёздочка, коронкой,
Что небом облечён, цветочек тот.

Подснежник - то дитя весны и снега.
Он первый просыпается от сна,
Лишь только чуть коснётся солнца нега,
И возвещает, что идет весна.

Подснежник, как предвестник новой жизни,
Которую природа вся уж ждёт.
И не страшат земные катаклизмы.
Она идёт. Весна уже идёт!

Весна вернется

А за окном опять, как будто бы,зима.
Стоят, как в январе, нежданные морозы.
И снежным пухом, занесённые дома,
И дремлющие сонные берёзы.

И кружит вьюгой ветер -озорник,
Устраивая снежные заносы.
Лишь кое-где, как жемчуга, блестят,
Замёрзшие капели слёзы.

Но сколько бы зиме не бушевать,
Весна в свои права ещё вернётся.
И солнце - землю будет целовать;
И вся природа жизни улыбнётся.

Нет, невозможно жизнь остановить

Нет, невозможно жизнь остановить
Ни страхом, ни войной, ни карантином.
Законы Божьи ни чем не устранить,
Все четко в послушании едином.

И холод, зной, и сеяние, жатва
Все будет продолжаться на земле.
И дети в этот мир будут рождаться,
И даже под обломками во мгле.

Но волос с головы не упадет
Без воли той святой и совершенной.
И с Ним не страшно вновь идти вперед,
Он шит, скала душе твоей нетленной.

Бог видит все желания сердец,
И перед Ним ничто не утаится.
И не затмит какая-либо тьма,
И ночь светла и мрак вспорхнет, как птица.

Ведь крыльями зари не улететь.
На небе, в глубине от Господа не скрыться.
Но чудно Христа другом здесь иметь.
Лишь Он для нас надежная десница.

Как просто взять, без всяких лишних дум,
И жизнь свою Творцу во всем доверить.
Его могущество, всю славу, силу, ум,
Ничем, никак и никогда, нам не измерить.

Нам невозможно жизнь остановить,
По плану Господа пусть все идет и будет.
Но день придет и жизни виражи
Он остановит, грех земли осудит.

Запоздалая весна

Ее приход почувствовался сразу,
Как только приоткрыла дверь она.
И небо посинело, словно по приказу.
Пришла к нам запоздалая весна.

В лазурной синеве запламенело солнце,
Лучами радужными золото разлив.
Заглядывая в каждое оконце,
Всему живому утро подарив.

Устроили трезвон в полете птицы,
Решили поприветствовать весну.
А за забором кошки - две "тигрицы"
Задали трепку рыжему коту.

А снег, и не заметили, как стаял,
Его уже нигде почти что нет.
Но вот в лесу не тронут, чуть подтаял,
Он долго сохранит там зимы след.

И ручейки звенят водою талой,
Стремятся в речку дальше убежать.
И только ветер лег на травке обветшалой,
Успев от зимних вьюг устать.

Поделиться малым

Хоть наш русский язык богат,
Но Любовь Христа ни словами
и ни песней не передать.
Она будет превыше в стократ.
Мы её познаём сердцами.

И хотя мы многое можем
За Любовь Божью что-то отдать.
Никогда благодарность не сможем,
Не сумеем, как должно, воздать.

Но мы можем делиться тем малым,
Что Христос нам успел подарить -
Дать воды тем душам усталым.
Из сосуда сердца налить.

Не отвернись от старого креста

Не отвернись от старого креста.
Я соглашусь, что он ужасен, страшен.
Но по нему лилась, струилась
кровь Христа,
Господь на нём висел обезображен.

И потому, крест дорог для меня.
Он символ совершившейся победы.
Влечёт поближе подойти крест и тебя,
И ты найдёшь здесь многие ответы.

Люблю припасть к Голгофскому кресту.
Здесь так спокойно, дышится свободно.
Здесь ощущаешь лёгкость, простоту.
И здесь прощаешь всё кому угодно.

Страдания Христа

Удар и свист бича, ещё удар.
И тело вздрагивало, его молча рвали.
Сочилась кровь и в каждой клетке жар.
Рубцами тело бороздили, рассекали.

Ещё удар и вот отброшен бич.
Христос лежит весь изнемогший,
окровавлен.
Но парой грубых и стальных ручищ,
Был вновь поднят и на ноги поставлен.

Вот на истерзанную спину крест упал.
Безропотно Господь его нести старался.
Ведь Он прекрасно всё осознавал,
Зачем на этот холм Он поднимался.

Голгофа. Там Христос наш распят был.
Там умер Он для нашего спасения.
Чтоб Им прощённый, для Него ты жил,
И верил сердцем в силу воскресения.

Не надо никаких усилий

Не надо ни усилий, ни старания,
Чтобы обидеть, воздать злом за зло.
При этом, не имея покаяния,
Мы разрываем отношения легко.

Разрушить все мы можем за секунды.
На созиданье, годы, жизнь уйдет.
Что собирали долго по крупицам,
Тому, разбрасывая, не даем отчет.

А жизнь летит и не вернуть нам время.
И забываем, что лукавы дни.
Сегодня ссоры сеем семя,
А завтра пожнем плевелы вражды.

И мы не ведаем, что враг не ближний,
А сами мы себе становимся врагом,
Когда лишь видим грех давнишний,
Но не в себе, а в ком-нибудь другом.

Он не пошлет ненужных нам скорбей

Бывает тьма закроет от тебя
Свет впереди и Господа не видишь.
И вновь надеешься лишь на себя
И голос Божий ты почти не слышишь.

Не унывай и веры не теряй.
Бог не покинул, Он с тобою рядом.
Рассеет снова тьму - ты это знай.
Следит всегда Он за любимым чадом.

Но если Он допустит скорбь и боль,
Дозволив злу к тебе здесь прикоснуться.
Ты не смущайся, кротко лишь позволь,
Доверься Богу, хоть и слёзы льются.

Поверь, Он сделал это лишь любя.
Тебя Сам нес и плакал Он с тобою.
Но это нужно было для тебя.
Во благо нам те трудности порою.

Он не даёт ненужных нам скорбей.
Не посылает лишнего ни капли.
Он знает, как вести Своих детей
И знает , как исправить, коль ослабли.

У каждого свой путь

У каждого свой путь,
Свои проблемы, крест.
Не стоит убегать
С судьбой на перевес.

Ты от себя уйти
Не сможешь никогда.
А к цели, возвратиться,
Трудней вдвойне всегда.

Смирение даёт
Победу для души.
Но гордость ты свою
К ногам Христа сложи.

Живи, страдай, люби.
Но всё ж по-детски верь,
Что где-то впереди -
Откроешь в небо дверь.

Росинка

В росинке малой солнце отражалось.
Малышка солнышку в росинке улыбалась.
Вдруг девочка спросила тихо маму:
"Я солнце положу себе в панаму?"

И засмеялась звонко её мать:
"Смешная ты! Как солнышко достать?"
И девочка росинку показала,
Но женщина задумчивой вдруг стала.

Весь вечер она Библию читала.
На утро она дочке так сказала:
"Забыла я Господне повеление.
Должна и я - Его быть отражение.

Пусть люди во мне видят лишь Христа.
Как в капельке - Его лишь добрата.
Во мне пусть отблеск неба проявится,
Как солнышко в росинке той искрится.

И дочка мамочке кивнула, поняла.
Хотя казалось, что она ещё мала.
И часто говорила всем потом,
Что в мамином сердечке - Божий дом.

И от Любви такой - я не уйду

Доверие - осталось? Не понять!...
Я ВСЕ - давно лишь Богу доверяю.
Родные и друзья - могут предать.
По опыту, из жизни, это знаю.

Но только Бог тебя не предаёт,
Хотя Его не раз я предавала.
Когда крушилось сердце моё в лёд,
И я Христа, всем сердцем, не познала.

Он растопил кусочки эти льда
Своей безмерной искренней Любовью.
Из сердца вытекла вся горечи вода,
И Он омыл его Своею Кровью.

Теперь лишь Господом Своим живу.
Ведь без Него - я только пыль земная.
И от Любви такой - я не уйду,
Какой бы не была дорога здесь крутая.

Если слёзы твой взор застилают

Если слёзы твой взор застилают.
Чьей-то в сердце стрелой ты пронзен.
Пусть ни друг и ни враг не узнают,
Не увидят, как ты был сражён.

Принеси ко Христу горечь эту.
Сердце сможет лишь Бог исцелить.
Внемли только Его ты совету,
Знает Он, как с врагом поступить.

Когда Сам на кресте умирая,
Он от ран кровью весь истекал,
За врагов Он молился страдая,
И Отца всех простить умолял.

Без движенья, одним только словом,
Мог Господь их повергнуть во прах.
Но царила во взгляде Христовом,
Лишь Любовь, в безмятежных глазах.

Бог тебе предлагает сегодня,
Вспомнить,Кто вину твою снял.
А прощать-это воля Господня.
Ты прости, как тебя Он прощал.