Никос Цакилидис - цитаты, высказывания

Человек

Ты стоишь на Земле, в небеса упираясь плечом,
Будто грозный титан, головою пробив облака,
Океаны, моря и вершины тебе нипочём,
И в величии гордом Вселенной коснулась рука.

Ты - властительный царь, и тебе подчинились ветра,
Зной бесплодных пустынь и течение бурное рек,
Дотянулся до звёзд и созвездий в далёких мирах
И сумел обуздать беспощадного Времени бег.

Ты всегда на коне, жизнь твоя - нескончаемый фронт,
Вновь и вновь с целым светом в сраженьи один на один.
Что тебе херувимы и бесы, низы и бомонд?!
Повелитель безумный, ты сам лишь себе господин.

Ты силён и могуществен, как древнегреческий бог,
Своего не упустишь, всегда предприимчив и смел,
Понастроил соборов, мечетей, церквей, синагог,
Лишь гордыню и страсти свои одолеть не сумел..

Весеннее

Я до краёв наполню свой бокал
И выпью, не спеша, за нас с тобою,
За это бесконечно голубое
Над нами небо в лёгких облаках,

Что уплывают в северную даль,
Их гонит незлобивый южный ветер;
Мир так обворожителен и светел -
Смотри, уже за окнами миндаль

Расцвёл и свой волшебный аромат
Нам дарит полновесными ветвями;
И жаворонок вьётся над полями,
И ласточки над гнёздами кружат.

Всё ожило и в солнечных лучах
Сияет красотой и обновленьем,
И слышится мелодия Вселенной
Мне в звоне серебристого ручья.

И улетит душа за облака,
В таинственный приют очарований;
И в радужном огне воспоминаний
Родится драгоценная строка..

Реквием

Памяти жертв геноцида понтийских греков посвящается.

Ромейса*седая, ты плачешь опять
И слёзы свои вытираешь украдкой.
Священную память у нас не отнять
Вершителям лживым земного "порядка".

Ты вспомнила снова кривой ятаган
И юного брата, упавшего наземь,
Нависший над нашей землёй ураган
И тысячи жизней, прервавшихся сразу.

Ты видишь руины родного села
И жуткое пламя горящих посевов.
Печально взирает на нас Сумела**,
Одна на чужбине Пречистая Дева.

Четыреста тысяч*** невинных людей,
Четыреста тысяч могил безымянных!
На рухнувшем теле Отчизны моей
Ещё кровоточит глубокая рана.

Четыреста тысяч ужасных страниц,
Начертанных злобными псами Эреба!
Встревоженной стаей расстрелянных птиц
Несчастные души взвиваются в небо.

Четыреста тысяч несбывшихся снов,
Четыреста тысяч надежд обречённых!
Молитв незаконченных, прерванных слов!
Израненный Понт в одеянии чёрном.

Ах, Родина-Мать, не суди сыновей,
Прости милостиво, ведь мы не забыли
Обугленный мрамор сожжённых церквей
И мрачные тучи взметнувшейся пыли.

Зловеще протянутый виселиц ряд,
Истерзанных трупов кровавые горы,
Детей малолетних пронзительный взгляд
И плачущих женщин безумное горе.

Колы заострённые, плети, стволы,
Грабёж и насилие, боль и страданье..
Удушливый запах кипящей смолы
И смерти безжалостной злое дыханье.

Погромы, нещадная ярость клинков,
Мелькание фесок, звериные лица,
Бессильная горечь и гнев стариков
И грустных обозов вдали вереница.

Что нам половодье пространных речей,
Трибунная лава словесного хлама!
Четыреста тысяч сегодня свечей
Дрожат в куполах переполненных храмов.

И пусть всё на свете имеет конец-
Незыблема в памяти скорбная дата!
Четыреста тысяч оживших сердец
Звучат в наших душах призывным набатом.

*Ромейса-гречанка, ромеос-грек (так называют себя понтийские греки).
**Сумела (Панагия Сумела) - просоним Богородицы у понтийских греков.
***Четыреста тысяч - согласно официальным данным, количество жертв геноцида понтийских греков-353 тасячи.Некоторые источники приводят цифру от 600000 до 1000000. Цифра 400000 использована мною в угоду размеру.

Мой старый товарищ

Какой-то чужой настороженный взгляд,
В нём лик недоверия тенью унылой.
Мой старый товарищ, названый мой брат,
Какая межа нас с тобой разделила?

В театре безумия полный аншлаг,
Назначенный Небом порядок нарушен,
Ликует сегодня расчётливый враг,
Что змеем библейским проник в наши души.

Но летопись стольких свидетельств полна,
Враги есть враги, разве было их мало?
Они приходили во все времена,
И мы их с тобою достойно встречали.

Так что же случилось, была ведь страна
Сверкающим символом славного рода,
А нынче жестокая эта война
Стреляет чужим интересам в угоду?

И мы опускаем растерянно взгляд,
Вздыхаем с тобой тяжело и тревожно.
Мой старый товарищ, названый мой брат,
Не время ль довериться истине Божьей?

Ведь оба мы знаем, кому-то нужна
Вся эта кампания, и не сдадимся,
И пусть та далёкая станет весна
Залогом святым и примером единства.

Эгейское море

Задумчивый берег , рассветная тишь .
И небо в волшебном узоре .
О сколько ты тайн и загадок хранишь ,
Седое Эгейское море !

Ты видело гордых ахейцев суда
И храбрых минойцев триеры ,
Как в новых пределах росли города
В гармонии чувства и меры .

Ты помнишь Тезея сверкающий меч
И старца Эгея кончину .
Звучит до сих пор вдохновенная речь
На древних холмах Саламина .

Призыв Фемистокла , далёких времён
Нетленная исповедь чести .
О сколько их было , великих имён
И сколько ещё неизвестных !

В пучину истории канувших , тех ,
Чьи подвиги нынче забыты .
О вечное море , ты помнишь их всех
Отечества славных гоплитов .

Ты слышало визг неприятельских стрел
В ущелье святом Фермопилы ,
Где яростный дух Леонида презрел
Захватчиков грозные силы .

Где триста отважных сынов полегли ,
Питомцы бессмертного рода ,
За честь и достоинство нашей земли
Под знаменем гордым свободы .

С тобою прощалась царица морей ,
" Арго " , собирая героев ,
И встречи с тобою искал Одиссей ,
Покинув далёкую Трою .

Ты помнишь Пифея * восторженный крик
У каменных стен Альбиона ,
Когда из тумана внезапно возник
Неведомый остров зелёный .

Таинственных кельтов суровый оплот ,
Обитель студёного ветра .
Дыханье холодное северных вод
На сотни глухих километров .

Сицилия , Ницца , цветущий Милет ,
Колхида , Босфор , Севастополь -
Везде твои дети оставили след ,
И здесь начиналась Европа .

Всего не расскажешь , не хватит страниц ,
Но истину вряд ли оспоришь ..
Твои сыновья не знавали границ ,
Седое Эгейское море .

* Пифей ( IV в . до н . э . ) - древнегреческий мореплаватель и географ из Массалии ( соврем . Марсель ) , открывший о-ва Зеландию , Британию , Скандинавский полуостров , Бискайский залив и т . д .

Непокорные

Они появлялись всегда , развращённой элиты
Ослушники храбрые , гордые дети Свободы ,
И ярким лучом в беспорядочном мраке событий
Безрадостный путь освещали простому народу .

Бездушным царям и вельможам , погрязшим в разбоях ,
Бесстрашно смотрели в лицо и , покой отвергая ,
Бросались в огонь , в сердцевину жестокого боя ,
Покорность и немощь инертной толпы презирая .

Их гнали нещадно прилежные прихвостни власти ,
Сажали в остроги и жгли раскалённым железом ,
Пытали огнём , лошадьми разрывали на части ,
Рубили им головы , руки , но всё бесполезно .

Они умирали в мученьях , но тут же на смену
Им новые рыцари чести опять приходили ,
И снова дворцов ненавистные рушились стены ,
И гневные трубы восстаний над миром трубили.

Без них не увидел бы он вожделённого света ,
И были бы мы у господ до сих пор крепостными ,
Они не искали регалий , наград , эполетов ,
Оставив на этой Земле лишь достойное имя .

И нынче , когда развлекается мир бутафорный
В безумном театре сомнительных ценностей пляшет ,
Я вечную славу хочу повторить непокорным ,
Их подвиг великий бессмертен в сознании нашем .

Ветераны

Снова ваши лица на экране,
Вспомним ту далёкую весну,
Сколько вас осталось, ветераны,
Грудью заслонившие страну?

Сколько вас на гордом пьедестале
Беспримерной славы мировой?
Юность свою Родине отдали
Вы под Сталинградом и Москвой.

А потом великого размаха
Огненная Курская дуга.
Шли в атаку вы, не зная страха,
Побеждая злобного врага.

Сильные отвагою былинной,
Славного Отечества сыны,
Вы дошли до самого Берлина
По дорогам выжженным войны.

Отгремели будни фронтовые,
Честь свою и нашу отстояв,
С раненной душою, но живые
Вы вернулись в отчие края.

Мир спасённый вам когда-то хлопал,
Полыхал восторженной молвой.
Помнит ли надменная Европа
Ваш бессмертный подвиг боевой?

Пусть злословят западные страны,
Ложью громыхают господа,
Низкий наш поклон вам, ветераны,
Мы вас не забудем никогда.

Безумству храбрых

Памяти К. Кукидиса*.

Какой жестокий жребий умирать,
Когда тебе неполных восемнадцать,
Но разве можно было выбирать,
На милость победителю сдаваться.

Но разве завещали нам позор
И немощного духа пораженье.
Пускай судьбы свершится приговор,
Ведь лучше смерть, чем страх и униженье.

Пусть я погибну, лишь бы ты жила,
Страна моя любимая, Эллада.
Достоинство былое обрела,
Твоя свобода будет мне наградой.

Как не растёт без дерева листва,
Так человек без Родины бессилен,
Я буду жить, покуда ты жива
Весенними цветами на могиле.

Не думает пускай надменный враг,
Мы честь свою отстаивать умеем,
Я не позволю, чтоб священный флаг
Стал для него безжизненным трофеем.

И завернувшись в " бело-голубой " **,
Прижав к груди бесценную святыню,
В бессмертие шагнул, в последний бой,
И в мрачном изумлении застыли

Захватчики. И с криками: " Mein God! " -
Мистического страха не скрывая:
"Что за страна такая, где народ
Так гордо и красиво умирает?! "

А он парил свободный в вышине,
Бесстрашно смерть избрав во имя жизни,
Бескомпромиссным вызовом войне
И адскому безумию фашизма.

Давно прошли те страшные года,
Повержена нацистская корона,
Но будет помнить Греция всегда
И чтить непокорённого эвзона.

* 27 апреля 1941 года эвзон ( королевский гвардеец ) Костас Кукидис в ответ на требование оккупационных властей снять греческий флаг и передать его немецкому командованию, предпочёл смерть позору и, завернувшись флагом, сбросился со скалы Акрополя.
** бело-голубой ( киано-левко ) - так греки называют свой флаг.
Рассказать друзьям