Новые статусы про Бога (Страница 17)

Мы должны быть благодарны Богу что он создал мир так, что все простое — правда, а все сложное — неправда.

Религия по существу своему враг человеческих радостей и человеческого благоденствия. Что такое святой с точки зрения всех религий? Это человек, который молится, постится, занимается самоистязанием, бежит от мира; которому, как сове, хорошо только в полном одиночестве.

До христианской эры Будда не проявлял себя, потому что был погружен в нирвану, то есть лишен облика.

Мое призвание — побуждать христианскую веру к тому, чтобы она со всей искренностью пришла к согласию с исторической истиной.

Бог — это некое предположение...

Творец всегда изображается в творениях, часто против воли своей.

Монастырь — это темница, куда ввергают тех, кого общество выбросило за борт.

...Все боги суть символы и хитросплетения поэтов!

Для христиан история начинается с Откровения. Для марксистов она им кончается. Две религии.

В словах «бог» и «религия» вижу тьму, мрак, цепи и кнут.

Христианство может стать живой истиной для сменяющих друг друга поколений лишь в том случае, если среди них будут постоянно появляться мыслители, которые, оставаясь в Духе Иисуса, сумеют выразить веру в него в категориях мировоззрения своей эпохи. Становясь традиционной верой, которую люди должны принимать просто как данность, христианство теряет связь с духовной жизнью своего времени и способность принимать новую форму в соответствии с новым мировоззрением. Когда прекращается полемика между традицией и мышлением, страдают христианская истина и христианская правдивость.

Всякая религия по сущности своей нетерпима как в силу своих принципов, так и в силу своих интересов.

Важнейшее дело Божие есть: одну беспутную душу оживотворить духом своих заповедей, нежели из небытия произвести новый земной шар, населенный беззаконниками!

С велением богов нам спорить не по силам.
Долг смертных — принимать, что властный рок судил им.

Потусторонний мир есть лишь эхо посюстороннего мира.

Отчего Всемогущий Творец наших тел
Даровать нам бессмертия не захотел?
Если мы совершенны — зачем умираем?
Если несовершенны — то кто бракодел?

Религия — это воздух угнетенной твари, сердце бессердечного мира, подобно тому как она — дух бездушных порядков. Религия есть опиум народа.

Не бог создал человека по своему образу и подобию, а человек всегда творил бога по своему образцу, наделяя его своим умом, своими качествами, особенно — пороками.

В лице своих богов человек рисует свой собственный портрет.

Если какое-нибудь явление превышает, по нашему мнению, силы человека, то мы тотчас же говорим: это дело Божие; наше тщеславие не может удовольствоваться меньшим. Не лучше ли было бы, если бы мы вкладывали в свои рассуждения несколько меньше гордости и несколько больше философии?

Взбунтовавшийся атеизм ставит историю на место Бога и заменяет бунт абсолютным повиновением. Долг и добродетель для него суть не что иное, как полное подчинение и полное принесение себя в жертву святыне ненасытного становления.

Когда боги хотят наказать нас, они внимают нашим молитвам.

Набожным восторгам предаваться Безмерно легче, чем творить добро.

Бог скорее простит удавившегося, чем погибшего ради тщеславия.

Так как религиозная мораль никогда не основывалась на опыте, то царство теологии всегда считалось царством мрака.

Будем как солнце! Забудем о том,
Кто нас ведет по пути золотому,
Будем лишь помнить, что вечно к иному,
К новому, к сильному, к доброму, к злому,
Ярко стремимся мы в сне золотом.
Будем молиться всегда неземному
В нашем хотенье земном!

Взгляните на верующих! Кто больше всего ненавистен им? Разбивающий скрижали их ценностей, разрушающий и преступающий, но он есть созидающий.

На сколько страшных злодейств толкнула людей религия!

Если бы не Церковь, никто бы не знал про евреев.

Чему учит нас история религий? Что они повсюду раздували пламя нетерпимости, устилали равнины трупами, поили землю кровью, сжигали города, опустошали государства; но они никогда не делали людей лучше.