Стихотворение Владимира Котикова «Волшебных звуков перезвон хрустальный»

Волшебных звуков перезвон хрустальный

Когда такая есть Струна,
И Руки есть, и Вдохновенье,
Есть музыка, и в ней спасенье,
Там Истина — оголена,
И не испорчена словами,
И хочется любить и жить,
И всё отдать, и всё простить…
Бывает и такое с нами.

Светло, спокойно, и тепло.
И так весомо ощущенье,-
Лучей с небес прикосновенье,
Легко на сердце. Отлегло.

И, разливаясь, как бальзам,
Плывут благословенья волны,
И мир мой наслажденьем полный,
Откроет тайны, как Сезам.

Струится струн журчащий звук,
И музыка овладевает телом,
И боль меняя цвет - на белый,
Сейчас исчезнет - сразу, вдруг.

Уходит тяжесть от меня,
Я чувствую - она уходит.
И время снова хороводит
Вокруг пречистого огня.

«Есть в музыке такая неземная...»

Есть в музыке такая неземная,
как бы не здесь рожденная печаль,
которую ни скрипка, ни рояль
до основанья вычерпать не могут.
И арфы сладкозвучная струна
или органа трепетные трубы
для той печали слишком, что ли, грубы
для той безмерной скорби неземной.
Но вот они сошлись, соединясь
в могучее сообщество оркестра,
и палочка всесильного маэстро,
как перст судьбы, указывает ввысь.
Туда, туда, где звездные миры,
и нету им числа и нет предела.
О, этот дирижер - он знает дело.
Он их в такие выси вознесет!
Туда, туда, все выше, все быстрей,
где звездная неистовствует фуга...
Метет метель. Неистовствует вьюга.
Они уже дрожат. Как их трясет!
Как в шторм девятибальная волна,
в беспамятстве их кружит и мотает,
и капельки всего лишь не хватает,
чтоб сердце, наконец, разорвалось.
Но что-то остается там на дне,
и плещется в таинственном сосуде,
остаток, тот осадок самой сути,
ее безмерной скорби неземной.
И вот тогда, с подоблачных высот,
той капельки владетель и хранитель,
нисходит инопланетянин Моцарт
и нам бокал с улыбкой подает:
и можно до последнего глотка
испить ее, всю горечь той печали,
чтоб чуя уже холод за плечами,
вдруг удивиться - как она сладка!

1983