Миша Сваревский - стихотворение «Величие царя»

Величие царя

Размышления о творчестве

Пишу и думаю, как это всё могло
Прийти ко мне сквозь день и ночь,
Дать мне возможность чувствовать легко
И отогнать другие мысли прочь.
Когда пишу я, то поёт душа
И чувства все бурлят, но ждут чредой
Когда о них смогу я рассказать.
А мысли всё бегут, спешат за мной.
И вспоминается как много лет подряд
Представить даже не было мне сил
О том, что может быть такой заряд...
Если бы даже кто-то попросил.
А вот сейчас пишу и окрыляюсь,
Свободно льётся мысль моя вполне.
Не скрою, и сама я удивляюсь
Откуда мог прийти тот ритм ко мне.
Но нечто происходит всё-же с нами,
Если способны так мы отразить
Тот мир внутри нас, думы и печали
И жаждой творчества друг-друга заразить.
Оно прекрасно - это состоянье;
Совсем не как обычно всё вокруг -
Ты видишь глубже жизни ликованье,
А мысль становится как твой ближайший друг.

Как много тех, с кем можно лечь в постель.

Как много тех, с кем можно лечь в постель,
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И утром, расставаясь обернуться,
И помахать рукой, и улыбнуться,
И целый день, волнуясь, ждать вестей.

Как много тех, с кем можно просто жить,
Пить утром кофе, говорить и спорить…
С кем можно ездить отдыхать на море,
И, как положено – и в радости, и в горе
Быть рядом… Но при этом не любить…

Как мало тех, с кем хочется мечтать!
Смотреть, как облака роятся в небе,
Писать слова любви на первом снеге,
И думать лишь об этом человеке…
И счастья большего не знать и не желать.

Как мало тех, с кем можно помолчать,
Кто понимает с полуслова, с полу взгляда,
Кому не жалко год за годом отдавать,
И за кого ты сможешь, как награду,
Любую боль, любую казнь принять…

Вот так и вьётся эта канитель -
Легко встречаются, без боли расстаются…
Все потому, что много тех, с кем можно лечь в постель.
И мало тех, с кем хочется проснуться.

Как много тех, с кем можно лечь в постель…
Как мало тех, с кем хочется проснуться…
И жизнь плетёт нас, словно канитель…
Сдвигая, будто при гадании на блюдце.

Мы мечемся: – работа…быт…дела…
Кто хочет слышать- всё же должен слушать…
А на бегу- заметишь лишь тела…
Остановитесь…чтоб увидеть душу.

Мы выбираем сердцем – по уму...
Порой боимся на улыбку- улыбнуться,
Но душу открываем лишь тому,
С которым и захочется проснуться...

Прогулки с дочерью

Неужели и ты постареешь когда-нибудь тоже,
В три согнувшись погибели будешь ходить по врачам,
Шебурша башмаками из полураспавшейся кожи,
Инвалидною палочкой слева-направо стуча?

Как же так, и тебя,мой уютный,мой юркий комочек
Непослушница-челка, черешневый рот до ушей —
Где-то там, вдалеке, караулят бессонные ночи,
Злые крики соседей и пенсия в пару грошей?

Для того ли сейчас так нежны твои кошечки-ручки,
Твои ласточки-глазки летят высоко и легко,
Чтобы, годы спустя, записные больничные сучки
Стали тыкать тебе: «Ну-ка, ржавая, марш на укол!»

Что смирит меня с этим видением: ты — старушонка,
С полинялой авоськой плетешься в июльской пыли,
И румяные дети, свистя по-разбойничьи звонко,
В твой малюсенький горбик швыряют лохмотья земли?

Не хочу даже думать об этом, но правда упряма…
В старом фотоальбоме — гляди-ка, вот тут, в уголке,
Твоя бабушка — видишь? — моя неуклюжая мама,
Семилетняя куколка с плюшевой белкой в руке.

Ей, на карточке этой, пока еще годы не в горе:
Смейся, бегай, шали, будь собой, ни о чем не жалей…
А сегодня она еле-еле выходит во дворик,
И в глазах у неё ускользающий клин журавлей.

До чего же просты эти трезвые правила мира,
Как безжалостен он в трафарете своей правоты!
Я веду тебя в парк, покупаю ведёрко пломбира,
И, в ладошку целуя, шепчу: «Неужели и ты…»