Стихотворение Олега Гаврилюка «Как жаль, что не бегут обратно реки…»

Летят года, как птицы в небе.

Летят года, как птицы в небе.
Вернуть, вспорхнуть еще бы раз.
Года мои - года на веки,
И каждый прожитый – мой час.

Летят года, летят на север.
Туда, где стужа, где мороз,
Где дует в спину юный ветер
Простых надежд и глупых грез.

А там закат еще краснее
И ярче кажутся мне дни,
В которых вся моя надежда
На лучшее, что впереди…

Когда совсем всё было по-другому
Мужчины не любили всех подряд,
А женщины не отдавались так легко им.
Был интерес завоевать,добиться,
Цветы, свиданья,просто прикоснуться
К изгибу талии.Мужчина рыцарь
Шёл на дуэль без страха не вернуться.
Сейчас-бутылкой пива угостил,
В машине прокатил и всё:готова.
А раньше-вспомните"Война и мир"
И неприступная красавица Ростова.
Куда ушло всё?Просто стёрлись грани,
Исчезли уважение и стыд.
Девчонки!Уважайте себя сами,
Поверьте это Вам совсем не навредит!

Наверное, это старость,
О прошлом болит душа,
Всё, собственно, там осталось,
А стрелки вперёд спешат.
Глаза открываешь — восемь,
Сходил в магазин — среда,
Сварил себе кофе — осень,
Прилёг отдохнуть… ну, да…
Но есть у меня, припрятан,
Ещё один циферблат,
Цветные на нём заплаты
И время течёт назад,
Ко дням с «Пионерской зорькой»,
С героями из былин,
Туда, где Хоттабыч с Волькой,
«Мурзилка» и нафталин.
Где молоды папа с мамой,
Где радостный Первомай,
И где — гоп-цаца — тот самый
Девятый идёт трамвай.
Скакалки, кино, пистоны,
Свидания, эскимо,
Домашние телефоны,
стоявшие на трюмо.
Торжественное с экрана,
Московское: «Гаварит…»,
Сенкевич возил по странам,.
Был выбрит, а не побрит.
Там письма пером писали,
Разгладив тетрадный лист,
Всегда магазин искали
С названием «Букинист».
На праздники покупали
Копеечный «Солнцедар»,
Пакеты в тазу стирали,
Жевали блестящий вар.
…Ну, вот, механизм заело,
Куда мне — вперёд, назад?
Да… жалко, не всё успела
Самой себе показать.
Осталась бы там надолго,
А лучше бы — навсегда:
Родители, дача, Волга —
Счастливейшие года.
Наверное, это старость:
Здесь — «функция», там — душа.
Здесь только курить осталось,
А там я могу — дышать.