Владимир Кротов - стихотворение «За околицей»

За околицей

Любые цифры

Ты - спичка из толпы нерезвой,
подранок интеллектуальный,
обязан шаг чеканить дружно,
от "я" отречься на миру,
своё сдать в фонд, быть членом трезвым,
жить в массе и любить глобально,
нести флаг правильный и нужный
на нужном, правильном ветру.

Признать обязан пораженье.
Героев новых помнить в лицах.
Во сне пустые видеть нары,
ждать - за тобой чуть что придут.
Считать крамолою все рвенья,
от старой веры откреститься,
знать - перемены не задаром
и верить - брат реально крут.

На каждом вымещает время
красноречивые обиды...
Всплакнул о солнце под сурдинку,
на ужин соль, псалмы и чай.
Свобода - грузом, счастьем - бремя.
В календаре сплошные иды.
И ты читаешь на чаинках
про цены на билеты в рай.

Небережно твой вскроют череп,
брандспойтом смоют сладость мыслей,
сгущёнку дум и ощущений;
наполнят едкой пустотой.
Ты не в ресурсе. Еле-еле
осознаёшь, что где-то скисло.
Средь извинений и прощений
мелькают лишь "Подъём!", "Отбой!"

За трудодни здоровье скупят.
Ты у конвейера мартышкой.
Твой сто двадцатый день рожденья
напротив цифры 50.
Ты понял - завтра не наступит.
Среди приманок и мормышек,
без страха и без сожаленья,
колотишь в вену всё подряд.

Когда-то Оруэлла, Сартра
ты принимал. А ритм сердечный
любой посредственности в пику
салютовал. Но в спину нож -
вчера сегодня было завтра.
Ты сам залез в кино. Навечно.
Повсюду зеркала, взгляни-ка,
ты хоть кого-то узнаёшь?

Я трачу жизнь на поиск тачки,
каких-нибудь плота иль лодки;
переберусь на дальний берег
и за собой сожгу мосты.
Вдохну с нуля, начну с заначки.
В костре сгорят мои колодки.
Как старовер любить и верить
под звёздами хочу!
А ты?
_ _ _

Слон взбесился

...Однажды, в день жаркий,
В полуденный сон,
В Москве, в зоопарке,
Взбесился слон...

Тут ничего не предвещало
Такого бунта и беды,
Слону всегда везде хватало
Еды, внимания, воды.

Но зов какой-то первозданный
В нём, старом пленнике, возник:
Вдруг закричали обезьяны,
И подстегнул слона их крик.

Он, как для хохмы, вскинул хобот,
И затрубил в него, как в горн,
И разметались брёвна - хопа! -
Не вырванные до сих пор!

К нему служители бежали,
Толпа нахлынула волной,
И любопытство - а не жалость,
Смешалось с злобою одной.

Сей слон терпел смиренье годы,
Закован в цепи без вины,
Не бунта он хотел - свободы,
Которой нету у страны.

Порыв душевный наказуем,
Герой, которого убьют!
Солдаты, в раж войдя безумный,
Ему устроили салют.

"Взбесился слон - вали колосса,
Покуда не попёр на нас!"
И пули сыпались, как просо,
По серой коже молотясь.

Слон опускался на колени,
Как при замедленном кино,
С огромной массы серой лени
Кровь истекала, как вино.

Вот он опять вздымает хобот, -
Что в руки некогда совал,
Ища еды, под детский хохот, -
И падает, как самосвал!

...Аж пять тонн мяса с салом вместе
Ушло на ужин москвичей.
Теперь стоит на этом месте
Политехнический музей...
(Ольга Волкова)

***
Один из первых в Москве зверинцев расположился у Кремлёвской стены, с её внешней стороны, и частично – на месте Исторического музея, то следующий известный зверинец – с внешней стороны стен следующий крепости Москвы – Китай-города, и тоже на месте музея, на этот раз Политехнического. И здесь случилась ещё одна трагическая история со слоном!
На этом месте стоял деревянный зверинец, в котором находился слон. Однажды по весне слону надоело сидеть взаперти, он взбесился, вырвал из стены бревна, к которым был прикован цепями, и начал разметывать зверинец. Слон, раздраженный криками толпы, старался вырваться, но его удерживали бревна, к которым он был прикован. Слон уже успел сбить одно бревно и ринулся на толпу, но к этому времени полиция привела роту солдат, которая несколькими залпами убила великана… В него всадили 144 пули, в результате чего получили 250 пудов мяса и 7 пудов сала. Всё это москвичи успешно съели.
ссылка

Эволюция

Я опять сюда приду в осенний вечер,
Меня тут ещё что то держит.
И холодный, промозглый ветер
Будет в спину мне дуть наверно.
Повторяя опять события
Что я прожил когда то раньше.
Ну, может более убедительней
Может даже чуть, чуть ярчайше.
И я подумаю, повторяется
Это было в той прошлой жизни.
Только опыт лишь усложняется
Много новых увы сюрпризов.
Всё, не пройденные уроки,
И сажают опять за парту.
Значит вывод был однобокий,
И другие нужны стандарты.
Вспоминаю, всё это было
Только я был другим немного.
Что душа может сохранила
Что бы в следующую взять дорогу.
Мне так нравились сумрак, осень
И желтеющие деревья.
И мне поэзия ближе прозы
В этом больше мне вдохновения.
Мы приносим с собой то старое
Что давало покой и радость.
Шелест листьев на тротуарах
И поэзии витиеватость.
Новый опыт, обычно сложно
Из за привычек своих старинных.
И бывает что невозможно
Эти новые взять вершины.
И тогда это повторяется
Может тоньше и незаметней.
Опыт множится, усложняется
И труднее искать ответы.
Осознать это лучше раньше
И не прятаться от действительности.
Что б лицом к лицу, и идти дальше
Оставляя всю нерешительность.
Я конечно люблю осень,
Это что то в моей природе.
Но душа это многоголосие,
Красота вся в её переходах.
Принимайте любой опыт
Дальше будут ещё сложнее.
Это время нас так торопит
Но убегая мы не мудреем.
То что чувствую я сегодня
Пусть останется после в прошлом.
Оставайтесь всегда свободным
Для того что пока невозможно.
И пусть приду я в осенний вечер
Но я встречу рассвет с надеждой.
И пусть дует холодный ветер
Тёплой я запасусь одеждой.
Эволюция, есть изменения,
Ведь душа это многогранность.
И искусство есть в управлении
И настройки её филигранной.