Любимые статусы пользователя Мейбел

В наш суматошный век

В наш суматошный век,
где в космос человек
летает, как к себе домой,
где новый русский - парень свой,
где внуки учат стариков,
что за границей лучше кров,
где у компьютера сидят
те, что ещё не говорят...
где вместе все давно живут,
а в загс, однако, не идут,
и, где без бизнеса - никак,
иначе скажут, что дурак,
и, где зарплата - полный бред -
едва хватает на обед,
где всё, что хочешь - есть давно:
ночные клубы, казино,
и всё кругом наоборот -
пенсионер стал лишний рот...

В наш двадцать первый быстрый век
совсем другим стал человек.
Исчезла искренность души
и затерялась, как в глуши
и бывший славный добрый мир
вдруг превратился просто в тир.
Ни ты - тебя готовы съесть,
повсюду зависть, злоба, месть.
Война идёт то тут, то там,
но как же жить при этом нам?

Какой, однако, странный век,
ведь в красной книге - человек!

Да, больно. Нет, коплю, не плачу.
Я всё стерплю. Я не могу иначе.
Пусть разобъётся сердце на осколки,
Пусть крылья вырвут мне, я не заплачу.
Я буду всё хранить в секрете.
Я буду изнутри сгорать, ломаться,
Мне очень больно. Я терплю.
Я не могу вот так сорваться.
Я замолчу, когда захочется кричать.
Я буду улыбаться и сиять,
Скрывая свою боль за маской.
Когда захочется сорваться
Я рот закрою. Пусть слёзы потекут,
Пусть буду медленно на части рассыпаться,
Я промолчу. Я буду до конца держаться.
Да, больно. Нет, молчу, не плачу.
Всё почему? Я не могу иначе...

Вечная память погибшим в Кемерово детям

Нам билеты купили родители.
Мы хотели попкорна, мы клянчили колу.
Совершенно обычные зрители
Совершенно обычного дня выходного.

На сеанс мы пришли заранее.
По местам нас садили взрослые.
Нам казалось, что это неправильно!
Им казалось, что так положено.

Мы услышали скрежет дверей,
А потом началась реклама.
Мы с раскрытыми ртами смотрели
На мультяшные супердрамы.

В голове уже были планы,
На какой мульт сходить первее.
Надо только спросить у мамы,
Ведь платить мы пока не умеем.

Нам казалось, что кто-то ругался
За дверями от нашего зала,
А тем временем фильм начинался.
Стало громко, ничто не мешало.

На последних рядах заворчали,
Чем-то пахнет и фильм плохо видно.
Может, где-то случился пожарик?
Это было бы очень обидно.

Кто-то быстро к дверям в темноте побежал,
Мы смотрели на это с надеждой.
Может, правда там, где-то случился пожар?
Рядом снова послышался скрежет.

Вдруг проектор погас, отключился экран.
Мы от страха все в раз закричали.
Дверь пытались открыть, но она заперта.
Так в ужастиках часто бывает.

Стало трудно дышать, мы ладошки ко рту.
Глаза жжёт, но закрыть их страшнее.
Неужели никто не услышит нас тут?
Мы ведь плачем и громко бьём в двери!

У кого телефон, те звонили родным
И сквозь слёзы прощались заранее.
К нам никто не пришёл, нам никто не открыл,
А на стенах уж прорези пламени.

Блики красного, желтого, душащий дым
И обломки, что падают с крыши.
Говорят, тяжело умирать молодым,
Но страшнее, когда не услышат.

Стало жарко, все плакали, пламя вокруг,
Кто-то громко кричал и ругался.
Мы всё ждали, когда же придут и спасут,
Но сквозь пламя никто к нам не рвался.

Мы пытались бежать, но не каждый мог встать.
Половина в дыму угорела.
Мы хотели ползти, но огонь на пути.
Мы живыми не выйдем из плена.

Мама, папа, простите, что плохо вели,
Что домой несли двойки и тройки,
Что не слушались или обидеть могли,
Что не делали часто уроки.

Чтобы ни было, вам нужно помнить, что мы
До конца за свободу сражались.
Утром ветер развеет и пепел, и дым,
Он на небо нас точно отправит.

Не грустите, не плачьте и сделайте так,
Чтобы умерли мы не напрасно,
Чтобы дяди исправили каждый пустяк,
Чтобы было везде безопасно.

Ранним утром нас птицы с собой заберут
И споют вам о нас на рассвете.
Мы всегда будем с вами и в ваших сердцах.
Ваши вечно любимые
Дети...
… показать весь текст …

Кот

В одном дворе, уже который год
Жил одноглазый и безухий кот,
К тому же, у него был сломан хвост
И лапа – от бедра наперекос.
Ходил, как бы подпрыгивая, кот,
И кличка у него была – Урод.

Всем детям, что играли во дворе,
Кота касаться строгий был запрет.
Со всех сторон тот кот гонимым был,
Но он, казалось, всех и вся любил,
И кто его камнями отгонял –
Об ноги тех он тёрся и мурчал.
А дворничиха, хоть была в летах, -
Порой лила из шланга на кота,
И тот смиренно под струёю мок,
Удрать как будто было невдомёк.

Особенно тот кот детей любил –
Стремглав бежал к ним, радостно вопил…
И на руки его кто если брал, -
Он блузку или пуговку сосал.
Однажды кот нарвался на собак:
Увидела одна девчушка, как
Два страшных пса его терзали враз,
Под режущую слух команду «фас!»

Бесстрашно подбежав, девчушка та
Схватила полумёртвого кота:
Он задыхался, он едва дышал,
И морду след слезы пересекал.
Она бегом несла его домой,
Ведь кот ещё, почти что, был живой,
А кот пытался в этот миг мурчать
И даже её пуговку сосать.

Он умер у девчушки на руках…
Глаз золотой смотрел на облака…
И долго у подъезда своего
Она сидела, глядя на него.
И состраданье вмиг открыло ей -
И сделало девчушку ту добрей, -
Что за уродством даже у котов
Бывает беспредельная любовь.
… показать весь текст …

Скажи, а чайки тоже плачут...

- Скажи, а чайки тоже плачут,
Когда их море предает? -
Спросила девочка у мальчика,
Когда весной кололся лед.

Деревья на ветру качались,
И он ответил на вопрос:
- Чайки разбиваются о скалы,
Когда их море предает.

Летели годы, словно ветер,
Летели, оставляя след.
И вот, они уже не дети,
Им стало восемнадцать лет.

О люди, как они любили,
Такой любви никто не знал!
Когда над ними вьюги выли,
Огонь любви их согревал.

И вот настал день белой свадьбы,
Холодной раннею весной,
Невеста в белоснежном платье
Пришла к любимому домой.

Лишь за порог она ступила -
Любимый у двери стоял
И, никого не замечая,
Другую нежно целовал.

На свете нет сильнее боли,
Она ступила за порог,
Глаза наполнили ей слезы,
Шептали губы: «Как ты мог?»

Она стояла у обрыва,
Вдруг закружилась голова,
Она рукой глаза закрыла,
Из детства вспомнила слова:

- Скажи, а чайки тоже плачут,
Когда их море предает?
- Чайки разбиваются о скалы,
Когда их море предает