Лучшие статусы - Философская лирика (Страница 38)

Ржавое счастье

След от счастья затёртой подковой
Быстроногих крылатых коней
Обозначился ржавчиной новой,
Как клеймо перелистанных дней.

Полумесяцем медного цвета
Охраняет тропу бытия.
Но рождает ли счастье примета?
Не могу гарантировать я.

Было всё: и печаль, и разлука,
И любовь превращалась в золу,
И шальная душевная мука
Тёмной ночью скреблась по стеклу.

Было счастье, конечно, не скрою,
И волна накрывала страстей.
Почему же так грустно порою
Ожидать от судьбы новостей?

В час вечерний встречать у порога
В разноцветной рубашке весну,
И просить позволенья у Бога
На любовь, затемнив седину…

Материнское начало

Материнское начало
в женщине любой,
Только если повстречалась
чистая любовь.
Только если звезды светят
в небе для двоих.
Только если злые ветры
дуют мимо них.
Даже если растревожит
чувства ураган,
Сердце женщины не сможет
детство отторгать.
Попадаются кукушки
в облике жены.
Их запачканные души
миру не нужны.

Мать и дитя

Дитя мое, что может быть дороже.
Златой песок не стоит и мизинца.
И бриллиант с его небесной синью
Мне не затмит приятность детских ножек,
И детских ручек нежное касанье
Дороже мне объятий чернобурки.
Мне радость глаз дороже изумрудов,
А детский лепет краше дивной песни.
Мое дитя — священные хоругви.
Мне суждено с дитем моим воскреснуть.
Спасибо, бог, за чудное творенье
И за святое жизни продолженье.

Мечта

В золотой карете мчится
дерзкая мечта.
Как бы мне не отключиться
и ее достать.
Прокатиться бы с мечтою
к звездному костру.
Там узнать любви истоки,
кто мой враг, кто — друг.
Там найти одну, кто сможет
взглядом покорить.
С ней делить святое ложе
и благодарить.
Но растаяла карета
в дымке суетной.
Я виню судьбу за это,
торопясь домой.

Свинья и шеф

Свинье по жизни не везло,
Хоть и напудривала рыло,
Пред шефом землю носом рыла,
Но шеф не видел, как назло.
Похрюкав скромно в уголке,
Свинья обиделась на шефа.
Ей стало вовсе не до смеха,
И вот наш шеф уж на крючке.
Копать под шефа принялась
Свинья с неистовою силой.
И стал подкоп ему могилой,
Свинья ж в карьере поднялась.
К морали басни присмотрись,
Она от бед тебя прикроет.
Являясь шефом, берегись
Всех тех, кто носом землю роет.

Линии жизни

Люди рождаются и умирают.
А между датами — линии в жизнь.
Кто-то наследство в подол собирает,
Кто-то пасется у сытой межи.
Кто-то над златом накопленным чахнет,
Кто-то Отечеству верой служит.
Кто-то историю пишет по чакрам,
Кто-то скитается в страхе и лжи.
Кто-то лютует безжалостным зверем,
Кто-то врачует своей добротой,
Кто-то людей окрыляет доверьем,
Кто-то неверьем терзает покой.
Пересекаются линии жизни,
Туго сплетаясь в житейский клубок.
Но разделяют тугие пружины
Богом отмеренный розничный срок.

Две поэтических души

Две поэтических души
сошлись в высоком занебесье.
Звучал псалом протяжной песней
в созвездии праведной глуши.

Одна душа шептала вслух -
я вам пишу, чего же боле.
Случилось все по божьей воле,
но бог тогда был нем и глух.

Души другой раздался крик –
погиб поэт – невольник чести.
Взвилась рука никчемной мести,
в глазах застыл последний миг.

Во всем повинна не дуэль,
всему виной стрела коварства,
что поразила дух бунтарства,
а с ним и ангельскую трель.

Но дух бунтарства воспарил,
и трель поэтов не умолкла.
Летают души в самоволке,
их черный ворон не сгубил.

Компьютер

Мой друг единственный и верный.
В свободный час к нему иду.
Он мне игрой щекочет нервы
иль увлекает в чехарду.
Я с ним дружу и в зной, и в стужу,
в ночную темень, в ясный день.
Он мне излечивает душу
и раздвигает толщу стен.
Ведет меня в миры иные,
решает тысячи проблем.
Дарует сайты озорные
без тайных слов и сложных схем.
Я с верным другом излечился
от болевых душевных ран.
И как я раньше обходился
без страстных взглядов на экран.

Не надо мне ни званий, ни наград,
Мне в радость людям свет, добро нести.
И если человек со мной общаться рад:
Я буду улыбаться и цвести.

Как роза, что растет в летнем саду
И дарит людям вкусный аромат,
На помощь всегда с радостью приду,
Забуду горечь всех своих утрат.

Забуду я число своих потерь,
Ведь я нужна здесь и сейчас другим.
Я в светлый путь людям открою дверь,
И если захотят, сниму c них грим.

И подарю им легкость бытия,
Поддерживая их день ото дня.
Здесь миссия у каждого своя,
Есть миссия, друзья, и у меня.

Понять, что нет чужих здесь на земле.
Что человек - учитель мне и друг,
Мы как художники рисуем на стекле
Всю жизнь свою и жизнь людей вокруг.

Есть брат по крови и по духу брат,
И есть сестра по духу и крови,
Мы у одних стоим все земных врат,
Мы связаны все нитями любви.

К богу обращусь...

К богу обращусь когда-нибудь.
Бога попрошу лишь об одном,
Чтоб украсил мой последний путь
Женщиной, цветами и вином.
Женщина, в накидке и слезах,
Значит, что я все же был любим,
Значит, что читал в ее глазах
Правду о непонятой любви.
Память непотерянных друзей
В свежести цветочного ковра.
Жаль, что я не думал обо всех,
Часто убегая от добра.
Радость я не раз искал в вине,
Балуясь с друзьями заодно.
В скорби пусть напомнит обо мне
Терпкое игристое вино.
К богу обращусь когда-нибудь.
Бога попрошу лишь об одном,
Чтоб украсил мой последний путь
Женщиной, цветами и вином.

Волнение души

В последний день зимы мороз волнует душу.
В сознании моем всплывает отчий дом.
Я мамин голосок готов сегодня слушать
и с нею говорить серьезно о былом.

Родимое лицо в моих воспоминаньях.
Пугливая слеза стекает по щеке.
Уставшие глаза полны переживаний
и нежная любовь в ласкающей руке.

Я много бы отдал, чтоб длились эти ласки,
но ветреный мороз сознанье холодит.
Я вновь не досмотрел сюжет волшебной сказки
и знаю наперед, что будет впереди.

Пожелтевшая тетрадь

Пожелтевшая от времени тетрадь.
В ней сознанье будоражащие рифмы.
Разливается по телу благодать,
слышу юности восторженные ритмы.

В них отчаянная вера в чудеса
и реальная надежда на невинность.
Пробиваются родные голоса,
воспевающие право на взаимность.

В них шальная какофония из чувств
и любви незрелой робкие напевы.
Я вмешаться в рифму юности хочу,
но не вычеркнуть решений скороспелых.

И не смоешь с пожелтевшего листа
привкус горечи мальчишеской ошибки.
Не вернуть в реальность юные лета,
не разбавить резкость доброю улыбкой.

На берегу залива

Весна не в силах растопить
прибрежный лед залива.
Под сенью солнечных лучей
расселись рыбаки.
Вдали открытая вода
не в меру говорлива.
Но не тревожат небосвод
паромные гудки.

В объятьях этой тишины
я думаю о прошлом.
Ласкает память отчий дом
и полный жизни двор.
Я вспоминаю мамин взгляд
приветливый, хороший,
в котором виделся всегда
живительный узор.

И разливается в душе
блаженная истома.
Спасибо, юная весна
и солнечный залив.
Я заглянул всего на миг
в окно родного дома,
но за мгновенье получил
душевных сил прилив.

Полет в Грецию

Лечу я в экзотическую даль
От осени заплаканной и хмурой.
Давненько я экзотик не видал,
Зациклившись на питерской натуре.
Что ждет меня в заморской стороне
У древнего подножия Олимпа?
Придет ли вдохновение ко мне
С эпической поправкою на климат?
Смогу ли я спокойствие сберечь
При взгляде темпераментной гречанки?
Важней ли заготовленная речь
Улыбчивого скромного молчанья?
Лечу я и волнение со мной
Парит над заколдованной планетой.
Вон там за серебристой пеленой
Источник ожидаемых ответов.

Книжный шкаф

Реформа дерзкая открыла книжный шкаф
И свой порядок устанавливала в нем.
Работы классиков на полках отыскав,
Без злого умысла упрятала на дно.
Тома поэзии теснятся по углам.
Страницы прозы задыхаются в пыли.
Во всей красе полиграфический бедлам
Пестрит стриптизом политических элит.
В постельных сценах эротический роман.
Сорит убийствами кровавый детектив.
В героях триллеров бандит и наркоман.
Им черный юмор добавляется в актив.
Окутав злом свою духовную мораль,
Стал криминальным и жестоким книжный шкаф.
Он добродетель у потомков отобрал,
Святую искренность сегодня оболгав.

Холодом

Холодильник ещё не пуст,
Если есть в нём хоть капля холода.
Самым искренним из наших чувств
Остаётся любовь. Золотом

Расплачусь за слова твои,
Если в них ты добавишь радости,
Словно мёда в чай. Промолчи,
Когда вдруг про тебя гадости.

Свои сладости дай врагам,
Пусть попробуют необычное.
Даже в лавках по четвергам
Нет похожего, всё отличное.

Всё отлично. У всех из нас есть
Пусть по капле, зато мудрости.
Холодильник забит весь
То ли холодом, то ли сухостью.


© Артём Скобёлкин
2015 г.

Изысканность

Верил, уже не надеясь на искренность,
Холод собирал тёплыми руками.
«Хрупкость хрусталя - не изъян, а изысканность».
Кто-то ушёл, но, увы, не ногами.

Жил и любил, но опять недостаточно,
Впрочем, возможно, так только казалось.
Счастье настолько просто и загадочно,
Недостаёт вечно самую малость.

Взял да обнял бы всех так, чтоб запомнили,
Всем заглянул бы в глаза невозвратно.
Но звонари всюду звон растрезвонили,
Шепчут: «Нет смысла. Всё безрезультатно».

Эй, «хрупкость хрусталя - не изъян, а изысканность».
Фраза простая, а вон как цепляет.
Всех нас пора бы проверить на искренность:
Тает не снег, вся Вселенная тает.

© Артём Скобёлкин
2014 г.

Как будто

Смеюсь, как будто никогда не умирал,
Хотя всё вижу и всё помню и всё знаю.
Несётся жизнь как мир за окнами трамвая
(Один из пассажиров почему-то встал.

Ему на выход скоро. Прячем взгляд от глаз,
Куда ни глянет – только спины-спины-спины).
В любом из новых магазинов на витринах
Сердца, разрезанные в профиль и анфас.

А я не слышу словно, как стучится ночь,
Просясь погреться в доме, где всех больше света.
Сюда нельзя ни со своим, ни с сигаретой,
Повсюду дети, но никто ни сын, ни дочь,

Повсюду игры, но никто не проиграл.
Так и задуман, видно, кем-то был сценарий.
Смешно до слёз, хотя всё помним и всё знаем.
Как будто никогда никто не умирал.

© Артём Скобёлкин
2018 г.

Поле цветов

Приснилось мне, что Солнце Ясное
Всех нас сверху видит Цветами
Раскрывшимися, распрекрасными,
Друг друга назвавших друзьями,

Пусть разных полей, зато братьями
И сёстрами равных сортов
(Любуясь их яркими платьями,
Цветком я и сам стать готов).

Наглец, от лица Его Светлости
Просить всех вас смею: "Расти-
те смелей, ароматьте окрестности,
Другим не мешая цвести.

Чтоб каждый дождëм был целованный,
Чтоб ветер не рвал лепестков,
Рассветами будьте наполнены!
Для Солнца мы - поле Цветов".

© Артём Скобёлкин
2016 г.

К таким как мы не будет доверия,
К таким как мы нет любви и ласки.
Не верим душой в старины поверия.
Живем внутри наркотической тряски!

Сгораем в воде, захлебнувшись в пламени.
Тонем в огне, полыхая в волнах.
В этом мире далеко мы не ангелы
И крыльев нет на наших плечах!

Проклятые Миром и отвергнуты Богом ,
Ступали ногами по мёртвой земле
А люди глядели презренным оком
Пока сердца наши горели в огне…

Сгорали в воде захлебнувшись пламени.
Тонули в огне полыхая в волнах.
В том бренном мире мы не были ангелами
И крыльев не было на наших плечах!

Я хочу, чтобы чьи-нибудь очи,
Снова нежно пленили меня.
Чтобы августа дивные ночи
Задыхались бы в страсти огня.

Я хочу, чтобы были живыми
Мама с папой, сестра и друзья.
Чтобы люди все стали родными,
Отрекаясь от зла и зверья.

Я хочу, чтоб Израиль беспечный
Не страдал бы от бомб и ракет,
Чтобы мир воцарился навечно
Там, где мира давно уже нет.

Я хочу, чтобы вместо проклятий
Почти всех мировых новостей,
Украинцы и русские братья
В крепкой дружбе растили детей.

Я хочу чтобы люди умнели
И в довольстве неслись наши дни,
Чтобы ели и пили и пели,
И всегда процветали они.

Я хочу, чтобы было не стыдно
Всем предстать перед добрым Творцом,
Разве всё это не очевидно,
Пред своим неизбежным концом?..

Горожанин.

У кого-то земля плоская.
У кого-то она круглая.
У меня же земля с досками
И бетонными вверх грудями.

Да, девица совсем странная,
С первобытным своим норовом.
Для крестьян, говорят, желанная,
А для нас со своим городом?

Где-то там по лесам хаживал,
По степям золотым езживал.
Из-под пятки земли глядывал,
Из-под мышки земли нюхивал.

А пришёл и смотрю дурнем я
На „корсет” и „чулки” новые...
-„Здравствуй, детка, любовь моя!”-
...И на „шпильки„ её хипповые.

Одна дорога

Каждый шаг не просчитать,
Бывает в тьме идешь вслепую,
Только бы хотелось знать,
Что шагаешь не в пустую.
Есть цель, так будет и дорога,
Хоть и узка, крива в местах,
И не проси ты помощь бога,
Выбор лежит в твоих руках,
За тьмой когда-то будет свет,
За шумом будет тишина,
Верных путей по жизни нет,
Но дорога лишь одна.

«СЕЙЧАС».

Вода, танцуя, сказ вела о жизни,
Вся наша жизнь лишь миг один,
Потоки жизненной реки капризны,
Пройдя свой путь с пеленок до морщин.

А мы все вспомним завтра о вчера,
Но жизнь она «сейчас» - и в этом суть,
И в жизни нашей логики игра
Что в прошлое уже не заглянуть.

И лишь «сейчас»…не прячьте нежность по карманам,
Вдыхайте полной грудью жизнь, глядя вперед,
Не оставляй любовь, родных и счастье
На завтра, что возможно не придет.

© ШПИЯКИНА НАТАЛЬЯ ВИКТОРОВНА. 2017 г.

Свидание с Музой

Несговорчивая Муза
повернулась мне лицом.
Нежно в ухо напевает,
называет молодцом.

Я ее прижал покрепче
и коснулся алых губ.
Говори, моя родная,
я не буду слишком груб.

Не молчи, моя родная,
утоли мою печаль,
Пододвинь ко мне поближе
изумрудную скрижаль.

Улыбнулась озорница,
вдохновеньем обняла,
Отодвинула подальше
все житейские дела.

И пустился я в мечтаньях
в дебри сказочной страны.
Там природа первозданна,
и красавицы стройны.

Там от жара поцелуев
закружилась голова,
И от этого круженья
рифмой скрасились слова.

Не могу остановиться,
сочиняю без конца.
И не сходит наслажденье
со счастливого лица.

Учащенно бьется сердце,
огоньком горят глаза.
И поет мое сознанье
на любые голоса.

Я спешу, чтоб насладиться
поэтическим вином.
Чтобы пить и не напиться,
спутав явь с кошмарным сном.

И отслеживает Муза,
как рифмую я слова,
Как ложатся эти рифмы
на безмолвие листа.

Моей душе легко сегодня

Моей душе легко сегодня.
Моя душа желает петь.
Мой певчий лайнер всепогодный
не даст в печали захиреть.

Лечу над милою Россией,
пою про нежный шум берез,
про то, что нет ее красивей
в местах снегов и южных грез.

Лечу над древним Ярославлем,
пою векам прошедшим песнь.
И в песне той Отчизну славлю,
несу в народ благую весть.

Лечу над славным Петербургом,
пою красой рожденный гимн.
Зову его великим другом,
а друг в душе моей один.

Долой капризы непогоды,
открой судьба печали клеть.
Моей душе легко сегодня.
Моя душа желает петь

Проживание с ожиданием

Как капуста в бочке скислись дни,
Проживание с ожиданием.
Те же в этой млечности огни,
Радость отошла без опоздания.

Жизнь покрыта плесенью тоски,
Размочалена и выжата сполна.
И со скрипом половой доски
От большой нужды страдания полна.

Честность, то не грех, но безпросвет
С выжимками совести, другим назло.
Вот порок, которому запрет,
Нормой стал, а значит мне не повезло.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013

Словарный скарб перебирая

Сказал я много нежных слов.
А сколько их осталось в горле,
все потому, что яркий слог
тугим узлом сдавила гордость.

Все потому, что в юный бред
вмешалась старческая робость.
И я не мог унять запрет,
который был безумно строгим.

И вот сижу в тени годов,
словарный скарб перебираю.
Сказать бы многое готов,
но не вернуть людей из рая.

Не отодвинуть время вспять
ни наяву, ни понарошку.
Сердечко съежилось опять
от черствой праведности в прошлом.

Солнечный лучик

Мне не нужно большого тепла,
лишь бы выпорхнул солнечный лучик.
И тогда через призму добра
разойдутся житейские тучи.

И счастливые взгляды детей
распахнут одиночества дверцу.
Озорные стихи для людей
вдруг польются из самого сердца.

И дарует восторженный лад
долголетия сказочный ключик.
Мне не нужно большого тепла,
лишь бы выпорхнул солнечный лучик.

Уйти успеешь, только выслушай

Кленовый лист ладонью высохшей
коснулся твоего лица,
уйти успеешь, только выслушай
моё молчанье до конца.

И тишину в себя впусти,
и солнца блик, и синеву,
до снега приютят кусты
за день опавшую листву.

И не удержишь время грёз -
отдай всё золото аллей,
а бронзовый загар берёз
запомнит стая журавлей.

За старой ивой витражом -
пруда мерцающая гладь...
что мы сегодня сбережём,
душа не даст нам потерять.

Валерий Мазманян