Публикации пользователя «Helga Wolf» - 4.

Восемнадцатый век

Маски сброшены, свечи погашены,
Опустевшие залы темны.
Только пол в кружева наряженный
От лучей восходящей луны.
Звуки скрипки с веками замерли,
Музыкантов давно уж нет.
Здесь когда – то кружились парами
Под музЫку минувших лет.
И горели свечи и взоры,
Неуемный взвивался смычок.
Шелест платья и звоны шпоры,
Такт выстукивал башмачок.
Сливки общества. В высшем свете
Был роскошен тех пор наряд.
Восемнадцатый век, о где ты?
Ловит темные залы взгляд.
Не сменилось ничто, не поблекло:
Свечи, окна, паркет, зеркала,
Здесь как будто недавно умолкло
То, за чем я сюда пришла.
И как грусть ожиданья встречи,
Что возвратного больше нет,
Льется на пол и мне на плечи
Кружевной, тускловатый свет.
(Ольга Волкова)

Твоя роза

Пугаясь мороза,
Теряясь в снегу,
Растет твоя роза
В холодном саду.
В краю, где метели
Наносят снега,
Её не лелеет
Людская рука.
Она расцветает,
Хоть солнца лучи
В том северном крае
Не так горячи.
И будто слезинки
Обиды в глазах,
Застыли росинки
В её лепестках.
А ты всё тоскуешь
Среди красоты,
И вместе горюют
Красавцы-цветы.
Напрасные грёзы
Забыв, не робщи,
Ту бедную розу
В снегу отыщи.
Сорви её нежно
И к сердцу прижми-
Былые надежды
Она оживит.
И хоть её листья
Холодны, как лед,
Она не увянет,
А лишь расцветет.
И станет живее
Улыбка цветка-
Теплее, чем солнце на небе рука…
(Ольга Волкова)

Напиток

В час ночной, когда полнолунье,
По приказу любовных чар,
Дивных трав собрала колдунья
И сварила из них отвар.
Будет тот напиток целебный,
Горячит он, волнует кровь,
Он и яд, и нектар волшебный,
Называется он любовь.
В час, когда ты томишься от скуки,
Иль бушует в душе пожар,
Ты возьми его только в руки,
Этот мой небывалый отвар.
Он тебя опьянит и отравит,
Оживит тебя и убьет,
Господином на час поставит,
И в рабы навек заберет.
Сей напиток - он царь над отварами,
Он испытан, он мудр, он стар.
С ним возьми себе власть над чарами-
Сил любви нерушимый дар.
(Ольга Волкова)

Соловецкий монастырь

В богом забытом крае
Где белого моря ширь,
Стояла земля пустая,
И вдруг возник монастырь.

Два старца с земли далекой
Однажды взошли на брег,
И на земле одинокой
Остались они навек.

Когда в монастырь деревянный
Пожаром пришла беда,
Из камня огромные храмы
Стали строить тогда.

Башни, цветы, подклети
Во временах вольны,
И молча считают столетья
В стенах его валуны.

Но не всегда по праву
Быть на земле ему,
И стал монастырь величавый
Затем обращен в тюрьму.

Не по души позыву
Тысячи шли туда,
Став под напором силы
Бесправным орудьем труда.

Но изменилось время,
Приходят сюда корабли
И снято тяжелое бремя
С этой прекрасной земли.

И монастырь, красуясь,
Стоит в величье крестов.
Дремлет, в воде волнуясь,
Черная смоль куполов.
(Ольга Волкова)

Покров на Нерли

Как лебедушек по Нерли
Облака несет синева;
На святом островке вдали
Белый-белый храм Покрова.

Зорьки алые - иван чай,
Зверобоя закат желтей,
А церквушечка - как свеча,
От нее и в ночи светлей.

Зачарованы красотой
Благодатных мест камыши;
Только здесь, как в земле святой,
Есть приют для людской души.
(Ольга Волкова)

Создание Адама

Еще предвосхищал творение
Бог, глины ком в руках измяв:
"Да будет раб, и в нем смиренье,
Да будет царь, чей сложен нрав.

Предвижу я стада, и пашни,
И зелень леса, синь прудов,
Пески пустынь, из камня башни,
Дворцы и аромат садов.

Как все они достойны будут,
Потомки схожего со мной,
Молиться мне, служить повсюду,
Как вечной истине одной.

Чтоб душам их не дать остынуть,
Чтоб им помочь, чтоб их спасти,
Велю единственному Сыну
С моим заветом к ним придти.

Ты нем пока, незряч, неясен,
Но я тебе и имя дам;
Ты будешь молод и прекрасен,
Ты будешь счастлив, мой Адам.

Моя поделка, раб Господен,
О что я, что я говорю,
Я обещаю: ты свободен,
Свободным я тебя творю!"

И глина вдруг зашевелилась,
Став человеческим лицом,
И говорила, и молилась
Перед опешившим творцом:

"Как добр ты к нам, отец великий,
Но сам не знаешь, что сказал.
Покуда я комок безликий -
Характер свой не показал.

Когда б ты знал, любя безмерно,
Как страшен дел твоих итог,
Ты б не создал меня наверно,
Нет, не решился бы - не смог.

Представь, что рай для нас потерян,
Грех совершен и не прощен,
И я тружусь, и труд безмерен,
И беден я, и порабщен,

И дети хмуры и жестоки,
И ненавидит брата брат,
И золотой телец высокий
Тебя важнее стал стократ.

Зачем богатому молиться?
А у раба не хватит сил;
Пророк - виновней, чем убийца,
Он кровью землю оросил.

Вот город, в нем жесток правитель,
Живет в грехе с чужой женой,
За правду ж истины ревнитель
Смертельной заплатил ценой.

Моих детей безумны дети -
Стал бешен город средь пустынь -
Проклятья шлют, и свищут плети,
А под плетьми - твой бедный сын.

Твой Сын! - О мученик безгрешный,
Его уродуют, шутя,
Твой сын, распятый и воскресший,
Твое любимое дитя!

За нам дарованную волю
Заплатишь ты большой ценой,
И только смертью или болью
Искупим мы свой грех земной.

Неблагодарные творенья,
Достойны худшего конца..."
Но выражение терпенья
Не сходит с Божьего лица.

И он сказал: "Я все прощаю,
Со всем смирюсь и все стерплю,
Тебя в Адама превращаю,
Которого уже люблю.

О оживающая глина,
Благословляю я тебя,
И я отдам потомкам Сына,
Что их помилует, любя.

Тебе мой разум непонятен,
Но детям надо завещать:
Всех кто не мил и кто приятен
Любить стараться и прощать.

Так будь от века ты свободен,
Но оступаясь вновь и вновь,
Ты вспоминай завет господен,
Его великую любовь!"
(Ольга Волкова)
… показать весь текст …

И ангелы, наверно, плачут

И ангелы наверно плачут,
Они умеют горевать,
Но только слезы тайно прячут,
Идут других оберегать.

Они выслушивать готовы
Любую мелкую беду,
Любые горести не новы
Им, даже тех, кто был в аду.

А может ангелы болеют,
И, просто, тоже устают,
А снова: гладят и жалеют,
Советы добрые дают.

Как трудно вечно быть хорошим,
Таща чужих ошибок пуд;
И плачут ангелы от ноши,
А слезы видеть не дают.
(Ольга Волкова)

Идол

Ты - мой незагаданный,
Ты - церковный звон,
Ты - могильно-ладанный
Неизбежный сон.

Как ещё привыкну я,
Идол, величать?
Ты - моя реликвия,
Я - твоя свеча.

Будешь неприкаянным,
Мне же рядом, впредь,
Огоньком отчаянным
Пред тобой гореть.

Пред тобою меньшиться,
Плача у лица,
Чтоб тебе утешиться,
Нынче - до конца.
(Ольга Волкова)

Шорох

В лунном свете бледны краски
Без отлива в серебре,
Тихо эльфы шепчут сказки,
Пропадая на заре,

Или ведьмы травы ищут,
Что цветут в лучах луны,
Или змеи тихо свищут,
Огибая валуны.

Шорох ласковый, волшебный,
Словно ветер меж ветвей,
Что волнует образ бледный
В тусклых водах звезд-огней.

Убаюкивает лаской
Шорох, шепот тьмы ночной,
Словно эльфы шепчут сказки
Здесь, в долине, надо мной.
(Ольга Волкова)

Урал

Огромный, почти как море,
Пред глазами простор предстал.
На широком степном просторе
Ты раскинулся, царь – Урал.
Показала, блестя перламутром
В малахитной короне свои
Горы с золотом-изумрудами
Хозяйка медной горы.
С детства сказки Бажова знакомы
И ты мне говорил их не раз,
Их мне лес прошептал у дома,
Их напомнил мне гор окрас.
Вот такая душа у России,
И она – это ты, Урал,
Со своими долами степными
Предо мной гордо ты предстал,
И за все, что ты дал, ненаглядный,
Красоту твою в сердце храню,
Помоги мне обнять необъятную,
Затуманную даль твою.
(Ольга Волкова)

Здравствуй, детство мое золотое

Здраствуй, детство мое золотое,
Бесконечного счастья пора.
Старый домик с вишневой зарею
Словно первый укус комара.
Он стоит посреди огородов,
Средь заросших картошкой полей.
Зреют яблоки до восходов,
Зреют вишни когда теплей.
Там, в высокой траве за домом,
Я ловила за хвост стрекоз.
Вспоминаю и в горле комом
Встала память накатом слез.
Как давно. Я почти забыла
Деревеньки старой уют.
Говорят, что вишня и слива
До сих пор в моем саде цветут.
Засадили картошкой поляну,
И у дома срубили иргу,
Еще умерла баба Саня,
И, на речки другом берегу
Церковь старую разобрали,
Там, где старый стоял погост,
И почти размыло волнами
Деревянный над Цною мост.
Жалко домик и сад заросший,
Дядю Колю и Саню – всех.
Эта память тяжелой ношей
Залила свою грустью смех.
Жаль пластинки в коробке желтой,
Что любила включать я в дождь.
Старый домик с завалинкой стертой,
Ты меня еще в гости ждешь?..
(Ольга Волкова)

Синее черное море

Серые острые кубы
Плит под морскою травой,
Море соленые губы
Чувствуют запах живой.

Рыбок у берега стайки
Вьются, щекочут, блестят,
Можно составить мозайки
Если ракушек достать.

Гладкие черные спины
Видно - дельфины плывут!
Шепчут морские глубины
Тайны изведать зовут.

В волн удивительном хоре
Можно почти утонуть.
Синее Черное море,
Как же тебя мне вернуть?
(Ольга Волкова)

Ветер играет на дудке небесной

Ветер играет на дудке небесной,
Ветер - бродячий певец;
Гладит незримой рукою чудесной
Шерсть длиннорунных овец.

Бедный пастух, что родился на воле,
В яркой поляне у гор,
Властью - сильней короля на престоле
Он наделен с давних пор.

Он подчиняет, играет, волнует,
От озорства своего
Разных красоток он вольно целует
И не ругают его.

Скромница руки к лицу поднимает
Чтоб свою шляпку сберечь,
Ветер - шутник ей подол задирает
И иногда - выше плеч.

Любит свободу и вольную шутку,
Кружит головки цветкам,
Слушает странник веселую дудку
Сердцем, открытым мечтам...
(Ольга Волкова)

Меня разделили на части однажды

Меня разделили на части однажды,
И органы взял мои важные каждый;
Балтийское море, холодное море -
Глаза, чтоб всегда отражаться во взоре.

Мой мозг был захвачен Европой коварной,
Что Англия с Францией делят попарно,
А печень Германии я завещаю,
В ней память о пиве хранить обещаю.

Горам - благодарность за воздух над бездной,
Им легкие будут в подарок чудесный.
Пусть кости возьмут те, где я не бывала,
А сердце останется в недрах Урала.
(Ольга Волкова)

Жалость

А хочется сесть и себя пожалеть,
А хочется грустную песню запеть
И с птичкой домашней куда-то лететь...

Так подумаешь - ведь ничего не осталось,
Осталась только одна усталость,
Одна лишь усталость осталась...

Когда же, хандра, ты оставишь меня? -
Нет сил моих ждать истечения дня!
Как жить тяжело безысходность кляня.

А подумаешь - хочется только лишь малость,
Хочется жалкую эту жалость,
Жаль, невозможна и жалкая малость...
(Ольга Волкова)

Перед Апокалипсисом

Слышался возле собора
Голос глухой из земли:
"Слышите? Сбудется скоро!
Ваши часы истекли!

Зря не смотрите на небо -
Здесь я, под вами, средь вас.
Скоро за корочку хлеба
Будут выкалывать глаз.

Сын на отца и на брата
Встанет - так ждите беды.
Будут душить - это правда -
Даже за кружку воды.

Мертвые будут живее
Слабых вас, злых и больных,
Будут гулять суховеи
В травах и нивах сухих.

Что мне проклятия ваши? -
Нет основания им.
Разве я вырубил чащи? -
Негде жить тварям моим.

Высохнут реки без тени,
Нет на деревьях плодов,
Смерть и зверей и растений
Зря не оставит следов.

Властью своей опьяненный,
Что ты молчишь, Человек?
Солнца огнем опаленный,
Будет короткий твой век.

Больше не будет пощады
Не от меня - от себя.
Сходишь с ума ты от правды,
Жаль мне безумца-тебя".

Сонным спокойствием дышат
Лес, камыши, васильки,
Солнце пророчество пишет
По акварели реки.

С церкви доносится пенье:
"Отче наш на небеси..."
Отче, имеешь терпенье,
Смилуйся снова, спаси!..
(Ольга Волкова)

Черный лебедь

Не люблю я белых птиц,
Не люблю невинных лиц.

Кличет вечную беду
Черный лебедь на пруду.

Непривычный для людей
И другой средь лебедей.

Словно в ангелов отряд
Тень, покинувшая ад.

Видно миру повезло,
Если так прекрасно зло.

Ада пеплом очернен,
Дьявола рукой клеймен,

Словно ночь сошла на пруд -
Волны черные бегут.

Нереален глаз агат,
Красен клюв как кровь ягнят.

Он прекрасен, он король.
Белый - скучен. Черный - боль.

Боль восторга, страх, ран.
Черный - гнев, кошмар, дурман.

Черный свет сведет с ума;
Грех за ним и рядом - тьма.

...Будет сниться мне в бреду
Черный лебедь на пруду...
(Ольга Волкова)

Гроза

Смотрит ночь в оскале лунном.
Тьма - хоть выколи глаза.
Кто - то в бешенстве безумном
Растревожил небеса.

Соловьем присвистнул ветер,
Заворчал сердито гром,
И открылся в белом свете
Молний - двор, сарай и дом.

Слышали дождя явленье,
С крыши, стекол и крыльца;
Если будет наводненье -
Света надо ждать конца.
(Ольга Волкова)

Август

Август опаляет, раздевая,
Чтоб тела - черней снегов апреля;
Сочными плодами назревая
Август прет, в теплицах душных прея.

Страдная пора. На сенокосе,
Ноги оголив, подняли юбки;
И срезают жирные колосья
Солнцем зацелованые руки.

Не спастись в горячей тени сада,
Зонт раскрытый только обгорает;
Загорелый сборщик винограда
Аполлонский торс свой оголяет.

Бабочки над клумбами роятся,
На цветные лоскутки похожи;
И от зноя в голове родятся
Мысли, не преступные, но все же.
(Ольга Волкова)

Я иду по вселенной

Я иду по вселенной,
И со мною - увы -
Только ветер осенний,
Только шепот листвы,

Только синее пламя
Огнедышащих звезд;
Не зови меня, мама,
Через тысячи верст.

Мне твой голос не слышен -
Он так нежен и тих,
Но средь тысячи с лишним
Не потерян в других.

Впереди только яма,
А за мной - пустота,
А со мной - только память
И былая мечта.

Я легко и упрямо
Ухожу в никуда.
Не зови меня, мама,
Не вернусь никогда.
(Ольга Волкова)

О нелюбви к голубям

Город к утру не досох от зарёванной ночи,
Зарево было как в марле тяжёлый больной;
И облаков навалившихся серые сочни,
Кажется, тронуть - и свалятся кучей одной.

Голубь шпионом прокрался на мой подоконник,
Глазом янтарным лукавил и семок просил,
Правда, спугнул его бабушкин крик и половник,
Бабушку, кстати, народ сизокрылый бесил.

Мол, "посидит, а потом убираться придётся,
Ентот зефир голубиный устала стирать";
"Бабушка, помнишь, а как про них в песне поётся?
Он - символ мира, а ты, мол, пришёл, чтоб поср...ть".

Бабушка варит кисель и копается в клюкве,
Бабушка просит гонять этих "символов" прочь.
Я отвернусь, а мне кажется: тюкает клювик,
Нет, это дождь барабанит, напомнивший ночь.

Град начинается... Сыпятся с неба дробины,
Словно собравшись толпою клюют сизаки...
В кухне уютно - а как там народ голубиный?
Где-то их любят, а здесь они - всё чужаки...
(Ольга Волкова)

Ночное зло

Ночь наступила, и свет погас,
Мрак спящий город плащом покрыл,
Ночь - это тысяча чёрных глаз,
Ночь - это тысяча чёрных крыл.

Носятся ветром посланцы тьмы,
Ветки, как лапы, скребут в стекло;
Мы не уснём, потому что мы
Знаем, что ночью приходит зло.

Как тараканы из всех щелей
Чёрные мысли вползают в нас;
Ночью сегодня мы будет злей,
Ибо заплачен обид аванс.

Каждое слово - на рану соль,
Были родными - теперь никто;
Самая злая из прошлых зол
Тычет на шляпу и на пальто.

Только не ведаешь, где страшней:
Ночь за окном иль родной очаг;
Чёрные крылья ночных теней,
Чёрные смыслы недавних благ.

Душит удавом бессильный гнев -
Разве так можно: с тобой, со мной?
...Двое, вороний наряд надев,
Прочь разлетятся во тьме ночной.
(Ольга Волкова)

Весна!

Весна! Весна! Природа дышит,
Теплей становятся деньки,
И теплый ветерок колышет
Пробившиеся чуть листки.
Как воздух чист! Немного жарок
И тает потихоньку снег,
А в небесах от стаи галок
Чернеет, и в глубинах рек,
Где неба синь водой играет -
С льдом вперемешку облака,
И кажется в одно врастают
И это небо и река.
(Ольга Волкова)

Весна

Солнце в лужицах играет
И слепит, смеясь, глаза.
Птичья стая занимает
Голубые небеса.
На деревьях голых почки
Появляются уже,
И весенние цветочки
Распускаются в душе.
Будем радоваться вместе,
Что погода хороша,
Что весна как птичья песня
Оживляет мир, спеша.
Солнце ласковое греет,
Мир весною опьянен.
Уходи, зима, скорее,
Как от солнца страшный сон.
(Ольга Волкова)

Мартовский кот

Весна. Солнышко. Пташки чирикают,
Жмурятся, в лужах блестящих купаясь.
И, созерцая весну полудикую
Смотрит загадочно кот, улыбаясь.

Кот этот - старый, облезлый и рыжий,
Взгляд его кажется немного сонный.
Смотрит на пташечек в луже - не дышит,
Он - не охотник, он в пташек влюбленный.

Был он суровой зимою измученный,
Думал, старик, к весне не прокормится.
Мало здесь крыс, и псы не приручены,
А на дворе ветер с вьюгою ссорится.

Ну а теперь словно счастью не веря,
Что весна пришла и что снег не кружит,
Голодный, забыв про желание зверя
Пташек не ест он, но он с ними дружит.

А небо весеннее синью плещет,
И от сна пробуждается все живое,
И радость кошачья из сердца хлещет
Протяжным и громким мартовским воем.
(Ольга Волкова)

Март

Теплеет. Март. Зиме конец,
Деревья в парке в снег разулись,
И реже облаков свинец
Над серой будничностью улиц.
Пусть еще дует ветер злой
И обещает снег и холод,
А птицы рвутся ввысь домой
И зимовавших кончен голод.
Парк ждет весны. Там тает снег,
От сна былого пробужденье,
Пришедший видит человек
Земли и жизни возрожденье.
И радость наступивших дней
В весны еще не бывшей чарах.
Не только в парке, на бульварах –
В душе становится теплей.
(Ольга Волкова)

Ледяной жених

Мне мороз на окнах рисовал букеты,
Посылал приветы вьюгой ледяной.
Петь мне серенады он заставил ветер,
Обещал мне шубу с белою каймой.
Я ему от скуки верить начинала,
И, почти что, сердце стало ледяным.
«Я дворец построю, - весело кричал он,-
Пусть медведи служат только нам одним».
Говорил: «Кататься на оленях станем,
Вьюги-скоморохи будут песни петь.
А еще увидишь чудное «сиянье»,
Изо льда брильянты будешь все иметь».
Но однажды утром стихли вдруг метели,
Ветер смолк, и солнце начало сиять.
Просто появились птиц веселых трели,
И снега и холод стали отступать.
Он ушел по снегу через травки зелень,
Я еще сказала: «Подожди, Мороз!»
Но на голых стеклах лились – не блестели –
Тонкие потоки жениховых слез.
(Ольга Волкова)

Подруге, уставшей от зимы

Зима пройдет, не падай духом,
Подруга милая, терпи!
Земле, укрытой снежным пухом,
Еще придет пора цвести.

Ты не вздыхай так безнадежно,
Живи, предчувствуя пору,
Когда не снегом - дымкой нежной -
Все побелеет поутру.

Ведь до тепла - совсем немножко,
Сойдет, увидишь, белизна,
Синицей первою в окошко
Однажды постучит весна.

Придет пора тепла и счастья,
Уйдет - уныния и стуж.
Ты позабудешь все ненастья,
Увидев солнце в сини луж!
(Ольга Волкова)

Весенняя вода

Вода весной прозрачна,
Прозрачна, как слеза;
Хотя совсем не значит,
Что здесь была гроза.

Здесь капает и льется,
Стекает и бежит;
Вода бурлит, смеется,
Поет и шебуршит.

Мне нравятся потоки,
Мне нравится весна,
И птичьи перетолки,
И неба глубина.

И тоненькие струи,
Текущие с вершин,
Как тоненькие струны
Касаются души.
(Ольга Волкова)

Профессии поэта

Поэт - как скульптор. Помнится, когда-то,
Великий Микеланджело сказал:
"Вот мрамор. Отсекаем, что не надо
И статую несем в парадный зал".

Поэт - как повар. Очищает, солит,
Доводит до кипения мозги,
И пробовать, однако, не неволит,
Хоть до чужого - сам порой брезглив.

Поэт - как математик: счеты, меры,
Покуда голова не заболит;
Поэт - священник: не живет без веры,
Что некогда он станет знаменит.

Он - как швея: сшивает слов лоскутья,
Он - музыкант, с гармонией в ладу,
И странник он, стоящий на распутье,
Больной, реальность видящий в бреду.

Он должен знать: поэзия - не шутка,
И должное ей надо отдавать;
Но иногда поэт - как проститутка -
Себя с талантом может продавать.
(Ольга Волкова)