Публикации пользователя «Ольга Панюшкина»

Главными целями и задачами искусства всегда были, есть и будут — борьба за Человека (очеловечивание или обожение)! Все давным-давно об этом спокойно забыли и не хотят вспоминать. Есть, остался один вопрос (технический), как ты пишешь, а не о чем и для чего (вопроса нравственного, вопроса должного)!

Остановился ум. Над краем пустоты
Останется любовь. Твоей любовью
По воздуху проложены мосты,
Родное сердце. Продолженьем Божьим

Твои слова звучат и голос. Уврачуй
Простым существованьем верным
Неровность голоса и чувств
Всей точностью летящей птицы, серны,

Бегущей в небе.

Больше всех тот будет хаять,
Или поучать готов,
Кто ни чёрта сам не знает,
Или знает — да не то!

Кто ж умеет, знает, может,
Сор не сыплет изо рта,
Они золота дороже, —
К месту, нужные слова!

Печное дыханье, разреженный свет,
Деревня в деревьях, и времени нет,
И дождь, повторяющий россыпь воды,
Смолкает, и свет окружает сады,
И море повсюду дрожит на ветвях,
И птица внимания медленный взмах
Изогнутых паузой крыльев кладёт
Поверх изумления, солнечный мёд,
Сочащийся всюду, в янтарный овал
Собрал очертание каждое, квас
Вскисает в зазорах, шуршат пузырьки:
Как медленна снова тягучая кисть
Мгновения, мерно поёт обертон
Движения, вещи – твоей полнотой,
Прозрачная кровь и притихшая так,
Что слышно ничто; словно, тайною став,
Присутствует жизнь изобилием в том,
Что мало и просто, и, флейтой пустой
Легко обернувшись, и слово, и жест,
И сердце, и зрение, слышит окрест
Родное.

У края мира, словно в водопаде,
Клубился вечер. Тучи поперёк
Слагали песни медленные. Впрок
Густела тишина. Поверх ограды

Переступали кроны молчаливые и даль
Им отвечала пустотой, свою печаль

Влагая им в ладони. Будет садом
Когда-нибудь всё это – лишь согреть
Пространство удалось бы взглядом
Стоящему у кромки тишины.
И птицы робко, не решаясь петь,
Нестройных возгласов пустую сеть
Набрасывали на мгновенье. Рядом,

Всё это было близ, у самой жизни – сныть,
Растущая меж прошлогодних трав...

Бегу. Бежит по краю губ
Весенний ветер, лёгкая улыбка,
И тайну сумерек укачивает зыбка
За пазухой. Ты – золотой мангуст,

Ты ловишь змей, ликующее солнце,
Сходя так тихо за пределы сна,
А на ладонь прозрачная луна
Кладёт озноб, щепотку сладкой соли.

Без слёз не помнит. По воде бежит
Живое сердце, голосом пустыни
Столь убаюкано, – не песнями простыми,
А воздухом, в котором эта жизнь

Поёт себя, повадкой естества
Подобна неожиданной обмолвке,
Но так прекрасно невпопад, что смолкли
Века, а ты несёшь в ладонях мокрых
Сиреневатых сумерек отвар.

Сколько ж дураков на свете!
Впрочем, то не вся беда:
Горько, что они об этом
Не узнают никогда!