Стихи пользователя «Волчица» - 2.

Посиди со мной

Посиди со мной —
просто так, без пошлого…
В мраке за спиной
вьются тени прошлого,

Лица, имена
смертью в память врезаны…
Нынче ты одна
мостик мой над бездною.

Дым от сигарет —
крепкой и ментоловой,
Тусклой лампы свет
высеребрил головы…

Мне не нужно слов
и не нужно жалости,
Я к боям готов,
я привык к усталости,

Ввек не заслужить
мне покой упущенный,
Научиться б жить
не былым, а будущим.

…Полночь. Ветра шум
плещется над крышами,
Посиди, прошу —
просто меня выслушай…

Знаешь… я не из железа,
Хоть хочу такой казаться.
Но, наверно, бесполезно
Мне просить тебя остаться —

Слишком глупо, слишком поздно…
Задержись… одна минутка…
«Что ты, я же не серьезно,
Это шутка». Злая шутка…

«Ты в порядке?» — «Да, конечно».
На лице — улыбки маска.
Взмах прощальный, взгляд беспечный —
Все прекрасно, просто сказка!

Стиснув в кулаках тревогу,
Лбом к двери закрытой — браво!
Он поверил? Слава богу…
Он поверил?! Боже правый…

Нервы-струны, льдинки-пальцы,
Сердце — пойманная птица…
Хоть бы, хоть бы не сорваться…
Только б, только б не влюбиться…

А можно, я завтра умру,
Одинокая и голодная?
Вот ты придешь поутру —
А я уже все, холодная!!!

То-то здорово кончится год —
Гости в черном и водка без тоста,
И смурной Дед Мороз принесет
Мне под елочку гроб для погоста,

Я уеду в нем — и не вернусь,
Так и сгину нескошенным колосом,
Только фиг ты заплачешь, боюсь,
Рвя от горя усы и волосы!!!

Лучше я сама пореву —
Что мне, бабе, еще осталось?!
И, пожалуй, еще поживу —
Чтоб тебе медом жизнь не казалась!!!

Рыжий город, теплый вечер,
Солнце трогает за плечи,
Тихо шепчет листопад.
Я иду тебе навстречу,

Я всю жизнь мечтал, что встречу,
Этот ясный синий взгляд.
Мы с тобой — две половинки
Богом порванной картинки,

То ли в шутку — то ль со зла.
Но сошлись на миг тропинки,
И удача без заминки
Нас лицом к лицу свела.

Улыбнешься — я отвечу,
За мгновенье — и на вечность
Мы б друг друга обрели…
…Мы с тобою шли навстречу,

Мы так ждали этой встречи…
Не узнали — и прошли.

Безжалостны истории страницы -
Писать на них - удел не слабаков.
За каждой строчкой - чьи-то судьбы, лица,
Рев пламени, лязг стали, стук подков.
Но время - добрый друг и враг заклятый -
Неумолимо увлечет их в тень,
И станет для потомков просто "датой"
Кому-то жизнь перевернувший день.
... И знали бы невольные герои,
Борясь, спасая, веря и любя,
Что, заполняя летописи кровью
Ни капли не оставят для себя...

Все, что было со мной

Все, что было мной,
Обратится в прах.
Отшумит прибой,
Отпоет монах,
Отгорит костер,
Отцветет трава,
Ветер кинет в сор
Кровных клятв слова.

Но пока я есть
Всем врагам назло.
Но пока я здесь
Как ни тяжело.
И не стоит драм
Будущего тьма.
Пропасть или храм -
Я решу сама.

Омут или брод,
Бой или покой,
Страх или полет,
Ты - или другой.
Пусть твердит молва
Что все тщетно. Пусть.
Верь, что я жива
Помни: я вернусь.

Я попробую жить дальше —
День за днем, за годом годы,
Обвиняя непогоду,
В неурочном всхлипе-кашле.
Я смогу поставить точку,
Просто — защемило сердце
И так хочется погреться
У чужого огонечка…
Все вернется понемножку —
Справлюсь, честно… Время лечит.
Пережить бы этот вечер,
Молча стоя у окошка…

Ведьма

В дня лучах последних огненных
Тень замрет на плитах уличных
Я – последняя из проклятых
Я – восставшая из умерших
Все, что было - мной изведано
Все, что будет - мной придумано
В темноте я – солнце светлое
Ясным полднем – тьма безлунная
Кто я? Ветер над курганами.
Кто я? Пики скал под кручами,
Коршун, вьющийся над ранами.
Пес, за горло рвать обученный
Черный конь – мой друг единственный
Острый меч – защитник праведный
Я иду путем извилистым
Не привыкнув жить по правилам
И сквозь призму заклинания
Как удар, придет видение:
«Здравствуй, милое создание!
Здравствуй, мрака порождение…»

Когда дует северный ветер и тьма обгрызает дни,
В тишине между сном и явью приходят сюжеты книг.

Ты считал, что уже исцелился, и снова такой, как все,
Но опять стал прибором, который включили в сеть.
Начинается – шёпот, шелест, нет-нет, все не так, не то…
А потом с головой накрывает ревущий сплошной поток,
Заполняют галактику звезды, взрывает бетон трава,
И в тебе уже вместо крови сквозь сердце текут слова,
И все ближе черта невозврата и, вспышкой Сверхновой, миг,
Где становятся сразу неважны все сто миллиардов книг,
Что написаны до, и после, и одновременно с тобой,
Потому что внутри бушует неподвластный тебе прибой,
Распускает корабль парус, тень химеры бежит по воде,
И роднее, реальней герои всех знакомых тебе людей.
И ты знаешь - крутись как хочешь, новый мир набирает ход,
Если ты о нем не расскажешь, он, померкнув, навек умрет…

…В темноте между сном и явью приходят сюжеты книг…
Тихо, тихо, пожалуйста, не спугни!

Зачем волк воет на луну

Зачем волк воет на луну?
Сказать я точно не могу.
Могу лишь я сказать примерно,
Что воет на луну в печали волк, наверно.
Что сердце рвётся на куски
У волка от глухой тоски.
Что воет волк от боли и от грусти.
Повоет он, и боль его отпустит.
Не помнит слов, не видит снов.
И перерос своих отцов
Волчонок. Он лишь молодой.
Не смейтесь над его бедой.
Грустит всегда наверно он.
Такой у жизни волка есть закон.
И, кажется, рука бойцов колоть устала,
Но сколько волка не корми, ему всё мало.

Есть край забытый на Земле

Есть край забытый на Земле,
Где нет людей, и где свобода.
Где ночью воет при луне
Чужая для людей порода.

И это место - дом родной
Для волка и его волчонка.
Такой смешной и озорной.
Как маленькая собачонка.

И дождь, и ветер нипочем.
В жару, в морозы мама рядом.
За нею скачет он мячом.
Ну что еще для счастья надо?

Пока волчонок мал совсем,
Волчица с ним только играет.
И в стужу злую телом всем
Она волчонка укрывает.

А он скулит, уткнувшись в мать.
Ему тепло, он под защитой.
Не даст волчонка обижать
Волчица здесь, в краю забытом.

Но сон нарушил лай собак,
И мать с тревогой осмотрелась.
Для волка то недобрый знак.
Волчонка ей спасти хотелось.

Его схватила она в пасть,
И в глубь тайги она бежала.
Но вот еще одна напасть -
Она его не удержала.

Малыш, упав в снег, заскулил.
И человек с ружьем нагнал...
Волчица выбилась из сил...
Но показала злой оскал.

И грянул выстрел, мать лежит
В крови, рычит, смотря на сына.
А он по снегу к ней бежит...
На век в глазах эта картина.

Малыш волчице лижет нос,
А та глаза уж закрывает.
И смотрит он, скуля до слез,
Как его мама умирает...

Подрос волчонок, погрубел...
Глаза разъедены слезами.
Но край забытый на земле
И мать во сне перед глазами.

И лишь когда луна взойдет,
Он подойдет к решетке ржавой,
И воем душу разорвет...
Ведь волк в неволе погибает.

Подражание Вийону

Я знаю мир — он стар и полон дряни,
Я знаю птиц, летящих на манок,
Я знаю, как звенит деньга в кармане
И как звенит отточенный клинок.
Я знаю, как поют на эшафоте,
Я знаю, как целуют, не любя,
Я знаю тех, кто "за" и тех, кто "против",
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю шлюх — они горды, как дамы,
Я знаю дам — они дешевле шлюх,
Я знаю то, о чем молчат годами,
Я знаю то, что произносят вслух,
Я знаю, как зерно клюют павлины
И как вороны трупы теребят,
Я знаю жизнь — она не будет длинной,
Я знаю все, но только не себя.

Я знаю мир — его судить легко нам,
Ведь всем до совершенства далеко,
Я знаю, как молчат перед законом,
И знаю, как порой молчит закон.
Я знаю, как за хвост ловить удачу,
Всех растолкав и каждому грубя,
Я знаю — только так, а не иначе...
Я знаю все, но только не себя.

Я не злая – просто чужая

Я не злая – просто чужая,
Не взбешённая – просто злюсь.
Нету страха пред волчьей стаей –
Человечьей толпы боюсь.
Я такая, ах, я такая!..
Меня много – и я одна,
То мне весело – то страдаю,
То весна в душе – то зима.
То волчицей брожу по лесу –
Тихо воя с ней на Луну,
А потом под еловым навесом –
Смольный дух разморит ко сну.
Я осталась бы в волчьей стае,
Но они меня не простят:
Я из стаи, что мне чужая –
Волкодавов, а не волчат.
Я не злая – просто чужая...
Я не стайная, не в толпе,
То хорошая, то плохая...
Но Волчица всегда во мне...

12.12.08.

У волчьей стаи должен быть один вожак,
Другого просто быть не может.
Так было издревле и будет ТАК.
Но молодняк… их жажда власти гложет.

И, если у зверей закон простой —
Вожак — бесспорно, самый сильный,
За власть ведет он честный бой,
Ему никто стрелять не будет в спину.

Вожак заботиться о всех,
В иерархии живут, но всё же стаей
Не важно, у кого дороже мех.
И у кого, чем папа управляет…

А люди стали столь мелки…
Что их с животными сравнить бывает стыдно
Стремленья их не глубоки
И в мыслях только личная нажива.

Готовы за металл лишь удавить,
За камень, власть иль ценную бумажку,
Вы слышали, что волк готов убить,
За деньги или за затяжку?

Я — Homo sapiens, проще — человек
«Венец природы» — как звучит-то гордо…
Ура, цивилизация, шагаем в новый век.
Но отчего мне хочется родиться волком?

Иди вперёд и будь спокоен,
И твёрдо знай, что ты непобедим!
Пусть говорят: «Один в поле не воин»,
Но с верою в душе ты не один!

Одинокий Волк

Одинокий Волк искал любовь,
В лесах холодных и жестоких,
Стекала кровь с его клыков,
Рисуя след в снегах глубоких.

Одинокий Волк искал в лесах,
Свою любимую Волчицу,
Был виден страх в Его глазах,
За ту коварную Блудницу.

Одинокий Волк все шел и шел,
С упорством глупого барана,
Инстинкт его сквозь горы вел,
Но путь прервал щелчок капкана.

Одинокий Волк лежал в снегу,
Казалось, сердце замерзает,
И он завыл на всю тайгу,
Чтоб знали все: Он умирает.

Одинокий Волк глаза закрыл,
И вдруг услышал за спиною,
Как Кто-то жалобно завыл,
С такой неистовой любовью.

Пришла к Нему его Волчица,
И рядом с Ним Она легла,
Глаза закрыла та Блудница,
И вместе с Милым умерла.

Не судите волка

Не судите волков, не судите,
Не спешите звать их на бой.
В глаза янтарные загляните-
Отражается зверь с одинокой душой.
Вы не бойтесь волков, не надо,
Пусть их зубы острее бритвы.
Лишь встретившись с мудрым взглядом
Вы услышите шёпот волчьей молитвы.
Не гоните волков, не гоните,
Ведь они как и вы одиноки.
Лучше руку волкам протяните-
Утекут одинокой воды потоки.
Не стреляйте в волков, не надо,
Ведь им тоже хочется жить,
Волчий гнев обрушится градом
И мы людям за всё будем мстить.

По ту сторону волков

Две колонки — два монолога. читаются отдельно.

Выстрел плавно вошел в ключицу.___Выстрел! Огненный, словно птица,
Серый дернулся и затих.___________Волчьей ягодой плавит снег…
А на том берегу волчица.___________А на том берегу убийца.
Ждет. Я тоже. И хрупкий миг________Самка. Женщина. Человек.
Равен году. Стегает душу___________Рвется крик… Но сжимает горло
Глаз подлунных лихая плеть.________Взгляд весенний поверх ружья…
Рвется боль из-под век наружу,______Оседаю под ним покорно,
В жилах кровь превращая в медь…___Будто сумерки на поля…
Бойся, глупая… Просто бойся!_______Напугать бы тебя оскалом!
Или хочешь на воротник?!___________Но какой теперь в этом толк,
Ни к чему здесь твое геройство -______Если рядом в снегу кровавом
Смерти хватит на вас двоих!_________Мой единственный старый волк…
/Но дрожат непослушно пальцы, _____Понимаю я все — не шавка —
Загоняя в ружье патрон/_____________Пули хватит и на меня…
Обернулась охота танцем___________Затянулась зимы удавка
Для потехи блудниц-ворон.__________Окончанием февраля.
Знаю, милая, это больно____________Каждый выдох теперь последний.
Потерять…_______________________Я не стану рычать и выть…
Зарычи! Завой!____________________Я уже умерла…
Все равно умереть достойно_________Не медли!
Не получится. Так что — пой.________Не тяни — раз пришла убить.
Не страшит тебя запах стали________Не понять вам, двуногой стае,
И взведенных курков кресты…_______Что желанье сейчас одно —
Поменяться б с тобой местами_______Поменяться с тобой местами,
Лишь бы так полюбить, как ты…______Чтоб носить на плечах его…

Шла до станицы женщина-мать...

Байка, не байка, а случай из жизни:
Шла до станицы женщина-мать,
Долго ей жить, так казалось, до тризны
И не хотелось никак умирать.

Так уж пришлось ей пойти в одиночку,
Путь через лес, да по полю лежал,
Шла и к груди прижимала сыночка,
Чтоб от мороза тот не замерзал.

Вот и виднеется дом на отшибе,
Как из трубы валит белый дымок,
Но не тепло ожидало, погибель,
Волки посмертный ей дали урок.

Вдруг волчий вой, тишину заглушая,
Женщина слышит и смотрит назад,
Там, позади, за ней целая стая,
Злым и голодным был у них взгляд.

А впереди уж виднелась станица,
Откликом слышен собачий был лай.
Но суждено было сыну родиться,
Чтоб через месяц попасть уже в рай.

Женщина в ужасе бросила свёрток,
Бегством спасаясь, так выбрала жизнь.
Может, подбитая умыслом чёрта,
Кто её знает… там не окажись.

Брошенный матерью, бедный ребёнок,
Смерть ожидавший свою на снегу,
Дико кричал, этот плач из пелёнок
Вслед настигал его мать на бегу.

С ним поравнялась и в круг окружила
Стая свирепых голодных волков.
Кровь застывала у матери в жилах,
Слыша сплетение их голосов…

Доли секунды и тишь наступила,
Только остались следы на снегу.
Мать обернулась, ей в горло вцепились,
Острая боль… света нет по щелчку.

В этот момент из станицы на крики
Вышли на поле мужчины с ружьём.
Выстрел один, и, оставив улики,
Стая волков разбежалась живьём.

И, подойдя к тому месту поближе,
Ясно увидеть мужчины смогли
Тело её в окровавленной луже,
Снег растопившей до самой земли.

Словно гроза в небе зимнем, как летом,
Неподалёку раздался вдруг плач.
Плакал ребёнок, оставленный где-то,
Позже смекнули, что мать-то — палач.

Цел был мальчонка, нетронутый волком,
Он был обосанный их же мочой.
Волк хоть и зверь, только зверь не настолько.
Матери сын оказался чужой.

Одинокий волк

Плетясь по выпавшему снегу,
Перебирая лапы еле-еле,
Он брёл — судьбы своей невольник,
Душа живая в умиравшем теле.
Жестокость в людях проклиная,
Корил себя, что смог один лишь выжить.
Волчицу тихой грустью вспоминая
И мастью серой проклиная рыжих.
Они хитры и изворотливы, как бесы,
Крадут и тихо жертву поедают.
А ты живущий по законам леса,
Не в чЕсти и тебя все проклинают.
Ты убиваешь только, чтобы прокормиться,
Ведь это задано самой природой.
А люди лишь охотой насладиться,
Для развлечения, в любое время года.
Волчата вырастут, пополнив стан матёрых,
Всё так же прячась и не доверяя людям.
Охота уменьшает поголовье серых,
Задумываясь вряд ли о вершеньях судеб…

Я научилась уходить красиво!
Я научилась не просить остаться!
Я научилась плакать только ночью,
А днём ходить и мило улыбаться!
Я научилась чувства свои прятать!
Я научилась не кричать от боли!
Я научилась делать вид, что верю фальши,
Хоть и не верю ни единому я слову!
Я научилась в тишине молчать!
Я научилась жить, а не казаться!
Я научилась на людей не обижаться!
И всё еще умею их прощать

Душа зверя

Домой вернувшись из похода,
Устав, отец валился с ног.
Ворча на стылую погоду,
Он бросил во дворе мешок.

— «Волк знает разговор свинцом», —
Сказал с улыбкою отец
И вытряхнул перед крыльцом
Двенадцать маленьких телец.

Уже собравшись на полати,
Услышал он скулящий звук —
Среди холодных мёртвых братьев
Один зашевелился вдруг.

Охотник сухо рассмеялся:
«Щенок щенком, а всё же зверь.
Вот чёрт, живучий оказался,
Куда его девать теперь?»

Спокойно зарядил винтовку,
Но младший сын отвёл ружьё
И, быстро принеся циновку,
Щенка закутывал в неё.

Отец сказал как можно строже
«Сын, волк — не пёс, а хищный зверь!
Пока щенок он, только всё же Он станет волком, уж поверь».

Молчал мальчишка, крепче только
К себе волчонка прижимал.
Во взгляде будущего волка
Вопрос незаданный дрожал.

Отец вздохнул и, отвернувшись,
Взглянул на тёмный небосвод.
Махнул рукой, в сердцах ругнувшись:
«Пускай останется на год».

Волк рос весёлым и игривым,
Семье не причинял хлопот.
И не заметили как мигом
Истёк ему дарёный год.

Прошло три года жизни ладной,
Щенок подрос, заматерел.
И серым зверем став громадным,
Играть уж больше не хотел.

Теперь его манила чаща,
Он убегал, но вновь и вновь
Он приходил — свободы слаще
Была хозяйская любовь.

Не смог уйти к себе подобным,
А в людях вызывал лишь страх.
И чудился огонь недобрый
Им в прежде ласковых глазах.

— «Вот и пришла пора расстаться», —
Отец, нахмурившись, сказал.
— «Ну что, дружок, давай прощаться», —
И волчью шкуру потрепал.

Волк, сердцем чувствуя разлуку,
Всерьёз впервые зарычал.
Отец отдёрнул тут же руку
И головою покачал.

«Сын, волк — товарищ ненадёжный,
Он за кусок тебя продаст.
Он зверь свободный, зверь таёжный
И лесу жизнь свою отдаст».

Стоял мальчишка, словно мёртвый,
Стонало сердце, он молчал.
В молчаньи взял рюкзак потёртый…
Лишь волк тихонько заворчал.

Он сам отвёл его до леса,
Волк шёл, поджав пушистый хвост.
Пробив туманную завесу
Ударил блеск холодных звёзд.

Беззвучно губы шевельнулись,
Сказав неслышно: «Уходи».
К загривку пальцы прикоснулись,
Толкая в сторону тайги.

И ныло сердце так жестоко,
Глаза слепил искристый снег.
Слеза скатилась одиноко
Из-под прикрытых плотно век.

— «Не плачь, я здесь, с тобой, я рядом!» —
Любимые глаза молчат.
И волк ушёл, послушный взгляду,
Не зная, в чём он виноват.

Однако поутру вернулся,
Лёг на крыльцо, смотря на дверь,
Вздохнув, калачиком свернулся.
Бездомный несвободный зверь…

И заскулил — протяжно, глухо,
Не зная, как себя вести.
Отец сказал, собравшись с духом:
«Его придётся увезти».

Сходил поспешно за санями,
Но с той поры с душой не в лад —
Преследовал его ночами
Недоумённый волчий взгляд.

…Волк много дней назад бежал
На стёртых в кровь уставших лапах,
Ведомый сердцем, и мечтал
Вдохнуть родной любимый запах.

Вот и деревня, только пусто…
Чернел изломанный плетень
И окна выбитые грустно
Смотрели в серый хмурый день.

Чуть лязгнули клыки, сомкнувшись —
Волк, перейдя на мягкий бег,
Рванул к дороге, в след уткнувшись,
Пятная кровью белый снег.

Догнал обоз у кромки леса —
Чужие воины вокруг…
Не чуя собственного веса,
Волк бросился в смертельный круг.

Он убивал, от злости пьяный,
Блеск стали ранил и слепил.
Волк рвался, несмотря на раны,
К тому, которого любил.

Главарь последней стал мишенью.
В его руках клинок сверкнул —
Предсмертным скомканным движеньем
По горлу зверя полоснул.

А волк не понял, что случилось —
Мир почему-то красным стал,
Внезапно лапы подкосились
И навзничь он на снег упал.

«Хозяин здесь! Хозяин рядом!»
Он чуял запах и дрожа,
Безумным золотистым взглядом
Искал его, едва дыша.

Упав пред зверем на колени,
Шептал мальчишка невпопад.
Уже предательские тени
Чернили прежде ясный взгляд.

Стучала глухо кровь в висках,
Он плакал, слёзы не скрывая,
В наивных гаснущих глазах
Любовь и преданность читая.

Волк знал, теперь конец разлуке
И легче было боль терпеть.
Он чувствовал родную руку
И мог спокойно умереть.

Смерть ворожила сонным зельем,
Жизнь уходила без помех,
Ложась кровавым ожерельем
На мягкий серебристый мех…

Смотря на замершего сына,
С окаменевшим вмиг лицом,
Молчал немолодой мужчина
И чувствовал себя глупцом.

Волчий вой

Волки воют к морозам
И пред волчьей любовью.
Воют к смертному бою,
Когда теменем – оземь.

И в рывке из окопа,
Где ты был в землю врытым,
Мчимся мы, глядя в оба,
С волчьим хрипом и с рыком.

Мы вгрызаемся в глотки,
Мы врубаемся в холки.
Мы лишь в логове кротки,
А в бою - злые волки.

Волки воют к ненастью
Иль у тёплой добычи.
Уж таков их обычай -
Петь к беде или к счастью.

Пробивая прикладом
Чей-то крепкий затылок,
Мчусь кромешным я адом
По долине застылой.

Волки воют к победе
Над самими собою…
А ещё волки воют
Возле призрака смерти.

Да плевать нам на призрак!
Ко всему привыкаем.
И справляем мы тризны,
И могилы копаем.

Волки песни рожают
Под своею звездою...
И пускай волки воют,
В ад и в рай провожая.

Воет волк на полную луну

Воет волк на полную луну,
Расколов на острые осколки
Зимнюю лесную тишину,
Но не отзовутся больше волки.

Пахнет кровью свежей, что с землёй
Вмиг смешалась, плавя корку наста.
Он считал людей своей семьёй,
И бежал на зов людского братства.

Волчью стаю вёл он за собой,
Помнил, что взращён был человеком.
Дикий зверь со странною судьбой,
Не забыть добра ему до века!

Он так ждал, что встретится опять,
Вёл себя, как пёс, хвостом виляя.
А «друзья» вдруг начали стрелять,
И помчалась к лесу волчья стая.

Он один стоял – немой вожак,
Слышал взвизги раненого зверя,
Лишь заметив свору злых собак,
Он помчался в лес, себе не веря.

Был убит не пулей наповал,
А коварством страшной той погони.
Он на человека уповал,
Что кормил волчонка из ладони.

Одиноко бродит в вышине
Полная луна, не умолкая
Воет волк... Быть может, на луне
Поселилась где-то волчья стая.

Песнь Волка

Одинокая птица над полем кружит,
Догоревшее солнце уходит с небес.
Если шкура сера и клыки что ножи,
Не чести меня волком, стремящимся в лес.
Лопоухий щенок любит вкус молока,
А не крови, бегущей из порванных жил.
Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,
Расспроси-ка сначала меня, как я жил.
Я в кромешной ночи, как в трясине, тонул,
Забывая, каков над землей небосвод.
Там я собственной крови с избытком хлебнул
До чужой лишь потом докатился черед.
Я сидел на цепи и в капкан попадал,
Но к ярму привыкать не хотел и не мог.
И ошейника нет, чтобы я не сломал,
И цепи, чтобы мой задержала рывок.
Не бывает на свете тропы без конца
И следов, что навеки ушли в темноту.
И еще не бывает, чтоб я стервеца
Не настиг на тропе и не взял на лету.
Я бояться отвык голубого клинка
И стрелы с тетивы за четыре шага.
И боюсь одного - умереть до прыжка,
Не услышав, как лопнет хребет у врага.
Вот бы где-нибудь в доме светил огонек,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке...
Я бы спрятал клыки и улегся у ног.
Я б тихонько притронулся к детской щеке.
Я бы верно служил, и хранил, и берег -
Просто так, за любовь - улыбнувшихся мне..... 
Но не ждут, и по-прежнему путь одинок,
И охота завыть, вскинув морду к луне

А волки гораздо добрее людей

А волки гораздо добрее людей,
Намного порядочней в стае.
И, ради местечка себе потеплей,
Друг друга они не съедают...

И людям учиться пора бы у них,
Не прятать оскал лицемерно,
И не предавать ради целей своих,
Живя, как шакалы и стервы...

А волки – они человечней людей.
Их верность не купишь деньгами...
И, жизнью отважно рискуя своей,
Не страшно им быть вожаками.

А люди, увы, прогибаться спешат,
Вкус денег нутром ощущая...
А волки растят настоящих волчат
И слабость себе не прощают... 

А люди людей называют зверьми,
Не зная, что звери, возможно,
Друг друга в сердцах обзывают людьми,
Сильней обозвать невозможно...

Ведь люди мечты предают и друзей,
Им рабство свободы дороже...
А волки гораздо умнее людей.
Их зайцев доход не тревожит... 

Не смотрят в медведя они кошелёк
И не голосуют за белок.
А вот человек зачастую жесток,
Ведь жаден, завистлив и мелок.

В толпе одноликой, в безумной толпе –
Людей, что похожи с волками,
Не встретить, ведь в жизни они и в судьбе
Остались себе вожаками. 

От мнений зависеть чужих и идей –
Ну разве же это не пытка?
Вот волку тепло от волчицы своей,
А людям от золота в слитках...