Цитаты великих людей - Страница 160

Можно, конечно, сказать неправду, приняв ее за истину, но с понятием «лжец» связана мысль о намеренной лжи.

Служители Церкви очень часто позволяли народам с оружием в руках защищать дело Божье, но они никогда не допускали бунта против реального зла и очевидного насилия.

Самый счастливый человек тот, кто дарит счастье наибольшему числу людей.

Что пройдет, то будет мило.

Ежели не желаете нажить себе врагов, то старайтесь не выказывать над людьми своего превосходства.

Люди не в силах устоять перед лестью, и даже понимая, что им льстят, все равно попадаются на эту удочку.

Гений — это зрение, схватывающее одним взглядом все пункты обширного горизонта.

Тот, кто первым назвал женщин прекрасным полом, хотел, быть может, сказать этим нечто лестное для них, но на самом деле выразил нечто большее.

Мыслящему христианству должно быть предоставлено право на существование среди верующего христианства.

Мы легко забываем свои ошибки, когда они известны лишь нам одним.

Если хочешь, чтобы женщина продолжала любить тебя, старайся внушить ей мысль, что ты в восторге от ее красоты. Будет она в красном платье, хвали красное платье, будет она в платье из легкой материи, говори, что оно идет ей. Если на ней золотые украшения, скажи, что лично тебе она дороже золота; если она вздумает надеть костюм из зимней материи, похвали ее, что она надела костюм из зимней материи. Подойдет она в одной рубашке, кричи: «Ты жжешь меня!..» — и умоляющим голосом проси ее не простудиться. Если ее волосы искусно расчесаны на две косы, восторгайся, что они расчесаны на две косы; если эти волосы завиты, хвали завивку. Восхищайся ее руками в танцах и голосом, когда она поет; если же она перестанет, заяви сожаление, что она рано кончила.

Старики скупы: для этого есть разумное основание. Они боятся всякой потери, не надеясь больше приобрести что-нибудь.

Нужно решиться ввести в мыслительный аппарат необходимое различие между философией очевидной и философией приятной. Иначе говоря, мы можем прийти к философии, которая противна уму и сердцу, но которая напрашивается. Так, для меня очевидная философия — абсурд. Но это не мешает мне иметь (или, точнее, учитывать) философию приятную. Например: точное равновесие между умом и миром, гармония, полнота и т. д. Счастлив мыслитель, который отдается своей склонности, а тот, что отказывает себе в этом — из любви к истине, с сожалением, но решительно, — мыслитель-изгнанник.

Люди страшатся бедности и безвестности; если того и другого нельзя избежать, не теряя чести, следует их принять.

В споре часто побеждают дерзость и красноречие, а не истина.

Надругательство над дружбой — это с мудростью разлад.

Я люблю мое Отечество, как Петр Великий научил меня любить его. Мне чужд, признаюсь, этот блаженный патриотизм, этот патриотизм лени, который умудряется все видеть в розовом свете и носится со своими иллюзиями.

Великое несчастье — неумение переносить несчастье.

С книгами у нас обстоит дело так же, как и с людьми. Хотя мы со многими знакомимся, но лишь некоторых избираем себе в друзья, в сердечные спутники жизни.

Знать свои страстишки. Человеку безупречному тоже их не избежать, и он их даже холит, лелеет. Немало их у нашего ума, и чем больше ум, тем они больше или заметней. И не потому, что их не сознаешь, а оттого, что их любишь. Поддаваться мелким страстишкам — сугубый порок. Родимые пятна на совершенстве, они столь же гадки окружающим, сколь сладки нам самим. Славное дело — в этом себя победить и свои достоинства спасти. Слабости всем бросаются в глаза.

Нравы говорящего убеждают больше, чем его речи.

У эпох без больших целей нет и большого искусства.

Счастливые часов не наблюдают.

Я хотел бы, чтобы смерть застала меня за работой в поле.

Когда не знаешь слов, нечем познавать людей.

Кто в гневе мягок, тот умней гораздо.

Непрестанно учась, к старости я прихожу.

Тело мужей храбрых и великих людей смертно, а деятельность души и слава их доблести вечны.

О племя писателей! Мир обольщает ваш слух напевом соблазнов, подобным жужжанию мух. Кто ваши поэты, как не обитатели мглы — рыскучие волки, чья пища — хвалы и хулы. Они вредоносней захватчиков, сеющих страх, как жадные крысы, они вороваты в горах.

Хорошие манеры — лучшая защита от дурных манер другого.