Людмила Гуменюк - стихотворение «Бог повелел»

Бог повелел

Лабиринт

Из лабиринта чувств - так трудно выйти,
Когда терзают слабости меня,
И жизнь становится в суетности привычной.
Я как слепец бреду, не видя дня.

Волной нахлынет, то отчаянье, то ропот.
То ненавижу, то жалею я себя.
И как глухой не слышу дьявола я хохот,
Я как Фома, и не могу узнать Тебя.

Узреть Тебя, но не плотскими лишь очами,
А сердцем, что почувствует Любовь,
С завязанными накрепко глазами,
Ту теплоту, что греет душу вновь.

…Слепца потерянного, нет, не оставляешь,
И к водам, взяв за руку, Ты ведешь.
Искрящею струей, Сам омываешь,
И зреть Твои все милости даешь.

Твое прикосновение чудесно,
И изгоняет, во мгновение мрак.
И я, склоняю пред Тобой колени,
Прошу прости, что сделал я ни так.

Пилат

В правлении своем, в жестокости чрезмерной,
Он не щадил ни в чем и ни кого,
Но, никогда еще Пилат все ж не был,
Смущен, так узника величьем одного.

Он сразу понял, что Тот, не преступник,
Уж слишком благородный и открытый взгляд.
Но столько злобных гневных обвинений,
От иудейской знати вслед летят.

«Не вижу в Нем вины!», - возвысив голос,
Префект пытался дело тем решить,-
«Лишь накажу и отпущу Его вам».
И воинам велел Христа он бить.

Венец из терна на главу возложен,
И трость разит по иглистым шипам,
В чело вонзаясь... Вот Он в багрянице.
И насмехаясь, падают к стопам...

Сорвали враз и разодрав одежды,
Иисуса тело, страстно бьют бичом.
Безжалостно, больней, чтоб рвалось тело,
Наносятся удары палачом.

Жестокая рука его не дрогнет.
Зловещий свист, зияют раны вновь,
Живого места, словно, не осталось,
По телу, лишь рекой струится кровь.

Под пытками бича, весь изнемогший,
В крови, и, Сам той кровью весь залит,
Стоит Иисус опять перед Пилатом,
Толпа, как озверелая шумит.

Как римлянин, он презирал опасность,
И хоть Христа совсем не понимал,
Но видя, как бесстрашно, Тот страдает,
С заглавной буквы Личность воспринял.

«Се, Человек!»- вещает прокуратор,
Но голос заглушил столь дикий рев людей:
«Назвал Себя Он Сыном Божьим!»
Волною подняло накал страстей.

Правитель, ни когда не знавший страха,
С холодным и расчетливым умом,
Вдруг ощутил в себе весь трепет праха,
Хоть не признался и себе бы в том.

«Откуда Ты? И мне ль не отвечаешь?
Я власть имею отпустить или распять!»
Пилат окинул Иисуса взглядом,
И Он решил, что время отвечать.

И те слова Христа, его сразили,
Что власти не имел бы он над Ним,
Коль не дано, то было б ему Свыше.
И вновь тревожность овладела им...

Но иудеи грозно взбунтовались:
«Не друг, ты кесарю! Царем назвался Он!».
И дрогнув, перед натиском тем гневным,
Префект познал всей сложности урон.

И предал им Христа он на распятье.
Взваливши крест, на гору повели.
Пилат так долго вслед смотрел тревожно,
На Сына Божьего идущего вдали.

Правитель сознавал, не просто человек Он,
И от того, так ныла вся душа...
Убить, позволив, Истину им эту,
Спасенье сам отверг, судьбу верша.

Все душой и всем сердцем ты Богу служил
И был полдень твой полон горенья
Отчего ж на закате огни потушил
И во мрак окунулся сомненья ?
Где плоды юных лет жизни зрелой твоей?
Где служенья святая отрада?
Ты безрадостней стужи в печали своей
И бесплодней засохшего сада
О возмездии В притче Христос произнес:
Про ту ветвь что плода не давала
"Нет плода отруби и в огонь ее брось"
А ведь было другое начало