Мария Шадрина - стихотворение «Старик и голуби»

Старик и голуби

Она любила мужа больше жизни,
О нём одном все были только мысли.
Как вызвать на его лице улыбку?
Шла новая попытка за попыткой...
Он хмур был и предельно осторожен,
Заносчивый, характер очень сложен.
Ругался, пил, порою дебоширил,
Страдания жены совсем не видел.

Она ему варила макароны,
В них добавляла часто шампиньоны,
Как он любил, их сыром посыпала,
И майонезом тонко поливала.
А муж любил кататься на машине
И дома редко был по той причине,
А приходя, садился за компьютер,
Считая, что жена его не супер.

Она ему какао приносила,
А иногда заботою бесила.
Её он окликал порою грубо,
Кусая в кровь обветренные губы...
Жена однажды сильно заболела:
Ломило от простуды жутко тело,
А поздней ночью стала задыхаться,
Казалось, с жизнью может распрощаться.

Обычный грипп, а вызвал пневмонию.
В больницу увезли её впервые.
Остался он один, а в доме пусто –
Тяжёлое и горестное чувство.
Кататься на машине не хотелось,
«С женою что?» – одна лишь мысль вертелась.
Системник показался как коробка:
В нём жизни нет и никакого толка.

Впервые дома ужас поселился,
За голову он в панике схватился…
Что делать? Как помочь? Не понимает!
А страх ещё сильнее угнетает…
Нашёл давно забытые иконы,
Молился, кое-как творя поклоны,
Горячая слеза из глаз катилась,
Одно просил: жена чтоб возвратилась.

Заснул тогда, наверное, под утро,
Как в лихорадке, помнил вечер смутно.
Звонит будильник, надо просыпаться
И на работу быстро собираться.
Но нету сил, апатия свалилась,
Надежда на одно – на Божью милость:
«Господь, прошу, Ты только сделай чудо,
Теперь уже совсем другим я буду!».

Он вымолил её, она вернулась,
Вошла в квартиру, мужу улыбнулась,
От тяжести болезни стала тенью,
Ещё ей далеко до исцеленья...
Теперь уже сам муж готовил ужин,
Он знал, жене уход серьёзный нужен,
Варил ей макароны с тёртым сыром
И с подогретым подавал кефиром.

Легко в такой заботе поправляться,
И стимул есть болезни не сдаваться!
Прошла неделя – полностью окрепла,
Со временем забота не поблекла.
А нежность стала больше проявляться,
И чувства с новой силой развиваться.
Так женщину открыл в ней дорогую...
Как раньше он не замечал такую?

Сейчас её катает на машине,
Нет холодности старой и в помине.
Садиться реже стал он за компьютер,
Какао пьёт, жену считая супер...
Мы почему добра не замечаем?
И ценим лишь тогда, когда теряем?
Как важно осознать свою ошибку!
Не каждый раз шанс будет на попытку.

Двойное счастье

Эта удивительная история никого не оставит равнодушным. У двух женщин, которые лежали в одной палате, родились младенцы. Детей перепутали в роддоме. Так в русской и татарской семьях воспитывали чужих дочерей. Через 16 лет они узнали правду…

Ей улыбнулось солнце ярким светом,
С конфетами медсестрам и врачам,
У стен роддома, с праздничным букетом
Роскошных роз, счастливый муж встречал.

Какая радость, подарила дочку!
«О, Боже, как за вас переживал!
Какое чудо! Носик, глазки, щёчки».
Светлану с крошкой он расцеловал.

«Домой скорее. Там уже сестрёнки
Маришку ждут» - поторопил супруг.
И милый сверток в розовых пеленках
Он у Светланы гордо взял из рук.

И Гульфию, соседку по палате,
Пришла встречать вся дружная семья.
Весёлый смех, восторг, цветы, объятия.
«Малышка- прелесть, матур, Гульфия!»

Дитя обряд ждал имянаречения,
Азан шептал ей на ухо мулла.
Он произнес Ралина. В то мгновение
Родная дочка имя обрела.

***

В двух дружных семьях подрастали крошки.
Как много стало радостных забот!
«Сказала «мама», посмотри, на ножки
Уже сама Мариночка встаёт!»

«Ралина куклу эту полюбила.
Смотри, её укладывает спать!
Послушай, как смеётся детка мило.
Ко мне на ручки просится опять».

«Так не похожа на своих сестричек
Маришка наша», - как-то муж сказал.
Темноволоса, черные реснички,
Миндалевидны карие глаза.

В семье у Гули замечают тоже,
Что их Ралина, цветом синих глаз
И льном волос на мужа непохожа.
«В кого ж она такая родилась?»

Догадки строят, как так получилось,
В прабабку или в прадеда пошла?
Ну почему, скажите вы на милость,
Она такая. Странные дела.

Закралась в семьи горечь подозрения.
Соседки косо смотрят Гуле вслед,
Отводит муж глаза на уверения,
Что он один любимый много лет.

И у Светланы все неладно стало.
Позавчера с работы шла домой.
«Смотри, дитя, шалава, нагуляла»-
Шептались бабки за ее спиной.

И муж теперь озлобленный и нервный,
В глазах его сомнения и боль.
И ей не верит тоже он, наверное.
«Бог, с испытанием справиться позволь».

***

Летело время, девочки взрослели,
Уже идут учиться в первый класс.
Цветов охапки, яркие портфели,
Под трель звонков учеба началась.

Большие банты в косах белокурых,
В глазах Ралины- неба глубина,
Чуть угловата хрупкая фигура,
Она добра, застенчива, скромна.

Есть у неё четыре старших брата,
И две сестрёнки младшие растут.
Семья живет достойно, небогато,
В почёте там радушие и труд.

Ее отец «принцессой» называет,
Свою Ралину он боготворит,
А мама тоже в ней души не чает,
В её большой семье любовь царит.

***

В другой семье резва, черноволоса
Растет Марина, девочка- огонь.
Других мальчишки дергают за косы.
Ну а её, попробуй, только тронь!

Дугою брови, пышные ресницы,
В глазах раскосых искорки горят,
Как маки губы ярки, смуглолица,
Она бесспорный лидер у ребят.

Во всем Маришка маме помогает,
В ее руках все спорится всегда,
Её отец и мама обожают,
«Вот непоседу Боженька нам дал!»

Голубоглазы все в семье, блондины,
«Бледны ресницы»- плачется сестра,
«Как непохожи сестры на Марину»-
Свекровь Светлане молвила вчера.

***

Так незаметно семь лет пролетело.
«Вот ученица новая у нас.
Знакомьтесь дети». Тихо и несмело
Вошла Ралина в незнакомый класс.

Семь первых дней безрадостными были.
«Эй ты, тихоня, что опять молчишь?»
Над ней смеялись и ее дразнили.
«Ралинка, ты- белесая, как мышь».

Потупив взор, не знала, что ответить.
«Мы не возьмём тебя с собой в кино».
Смеялись громко, до упаду дети,
Портфель Ралины, выбросив в окно.

Лицо закрыла бедная Ралина,
Глаза и щеки горько слёзы жгут.
«Как вам не стыдно?"- Крикнула Марина
"Не надо плакать. Как тебя зовут?»

Она неделю не ходила в школу
И незнакома с новенькой была.
«Вести с ней так я больше не позволю.
Не потерплю жестокости и зла».

«И знай, с тобой подруги мы отныне.
Прошу тебя, поверь моим словам,
Что никогда и никому, Ралина,
Тебя в обиду больше я не дам».

***

И в самом деле, девочки сдружились.
Всё время вместе, не разлей вода.
Сидят за партой, шьют, рисуют или
Гуляют в парке, но вдвоём всегда.

Они друг друга очень дополняют.
И нет им вместе времени скучать.
Одна романы и стихи читает,
Другая любит петь и танцевать.

***

Как ей в гостях уютно у подружки!
Удобный, тёплый у Ралины дом.
Здесь вместо стула можно на подушке
Сидеть, болтать и пить чай с молоком.

Готовить вкусно тетя Гуля любит.
Балеш, калжу, азу и кызылык.
Ей по душе татарские все блюда,
Ведь можно просто проглотить язык.

Марине тётя Гуля рада очень.
«Возьми сестрёнкам»- ей чак-чак даёт.
«Рахмет, Мариш. Мне рассказала дочка,
Как ты тогда вступилась за неё.

На тебя, глядя, юность вспоминаю.
И узнаю свои лица черты.
Была я тоже очень шебутная,
И на меня похожа, правда, ты».

***

У дочери Светланы именины.
Накрытый стол и полон дом гостей.
«Вот, угощайся - вкусный торт, Ралина,
С малиной чай или с жасмином пей».

На дочерей её она похожа,
А с Натой, старшей - ну одно лицо.
И на неё, когда была моложе,
«А вот чай тоже вкусный, с чебрецом».

«А вы бы мой гостинец развернули,
На именины, что вам принесла -
Пирог, который моя мама, Гуля,
Для вас вчера специально испекла».

Вдруг мысль в её мозгу зашевелилась-
«Как же глупа была все годы я»,
И сердце в ритме бешеном забилось.
Как имя твоей мамы? Гульфия?"

Не может быть. Неужто правда это?
Перед глазами меркнет белый свет.
«Врача, скорее! Тебе плохо, Света?»
«Нет. Теперь есть на мой вопрос ответ».

Она чужую дочку воспитала,
Но дочерей родных она родней,
А дочь родная чужой дочкой стала.
Живя с ней рядом, близко, но не с ней.

Господь за что такое с ней случилось?
Как пережить? О, Боже, помоги!
Какого счастья, радости лишилась-
Увидеть дочки первые шаги.

И колыбель дочурки не качала,
И было так начертано судьбой,
Что слово «мама» тоже прозвучало
Не для неё, для женщины другой.

И песни дочке добрые не пела,
И не читала сказки и стихи,
Не наблюдала, как она взрослела,
Не покупала платья и духи.

Она уже почти что взрослой стала.
Мое дитя, Господь, благослови!
Спасибо женщине, что воспитала
Мою дочурку кровную в любви.

И в этот вечер с горькими слезами
И повторяя: «Доченька моя»,
На небо глядя, с теми же словами
К Аллаху обращалась Гульфия.

***

Шесть лет промчались. Мая середина.
Цветут сады. Весенний вечер тих.
"А наша замуж собралась Марина.
Сейчас придет знакомиться жених".

«Готов лагман». «Шурпу несите, дочки».
«Побольше в плов приправы положи».
«Салфетки лучше белые, в цветочек».
«Как пирожки, Светлана, хороши!».

«Я Оливье на центр стола поставлю,
Где, Гуль, большая ваза для цветов?»
«Мам, «Цезарь» новым соусом заправлю?»
«Вот сельдь под шубой». «Закипает плов!»

Взволнованно беседуют мужчины:
«Уже невеста. Как года летят».
«Красавица и умница Марина.
Для будущего мужа-просто клад».

Заманчиво витают ароматы,
И чистотой сияет дом большой.
Здесь дорогого гостя, чем богаты,
Семьёй сплоченной встретят всей душой.

***

«Привет, родной! Тебе я очень рада.
Букет красив! Пойдём к столу скорей».
И озарив семью счастливым взглядом,
Она сказала: «Это мой Андрей».

«Знакомься, вот мои четыре брата:
Амир, Ахмет, Динар и Бахрияр,
Мои сестрички - Александра, Ната,
И младшие - Зухра и Зульфия.

Обводит взглядом всех Андрей по кругу.
«Вас познакомить мне теперь пора:
Моя Ралина, лучшая подруга
И самая любимая сестра».

А это папа мой- Максим Петрович,
Булат Азарович – второй отец".
Андрей приподнял в изумлении брови.
"И вот мои две мамы наконец.

Знакомься, моя мамочка Светлана,
И вот моя мамуля Гульфия".
«Марина, ты смеешься? Как всё странно,
Родная, ничего не понял я.

Ты надо мной, наверное, пошутила?»
Взглянул Андрей в раскосые глаза.
"Нет, это правда. Ты поверь мне, милый,
Порой бывают в жизни чудеса".

Теперь у каждой дочки есть две мамы,
У каждой есть два любящих отца.
Благодарят за то, что стали самой
Семьей счастливой все они Творца.

Пусть он послал им в жизни испытание,
Преодолеть его хватило сил.
За доброту, любовь и понимание
Он им двойное счастье подарил.

Они считали, что его спасают

Он был веселым, озорным мальчишкой.
Гонял с друзьями наперегонки,
О нем родители заботились не слишком,
Но он был счастлив, будто вопреки.

Придя домой, уставшим и голодным,
Он чаще видел в кухне на столе,
Не ужин разогретый, а бутылки,
И маму с папой пьяных, во хмеле.

Но он не знал, как нужно по-другому,
Он их всем сердцем искренне любил,
Привычно он искал еду по дому,
А не найдя, рожки себе варил.

А у друзей, менялись телефоны,
Компьютеры стояли по домам,
А наш мальчишка вновь бежал по склону,
Где целый мир спешил к его ногам.

Бежал туда с распахнутым сердечком,
Где все его от тропки до небес,
И луг зеленый и овраг и речка,
И, полный ягод на опушке лес.

А в спину сердобольные соседки,
Судачили: «несчастное дитя!»
И угощали иногда конфеткой
И, собирались сообщить властям.

А как то собрались и сообщили.
Приехали с проверкою с утра,
Родителей во многом обличили
И мальчика машина увезла…

Они считали, что его спасают,
Везли туда, где кормят хорошо,
Где часто моют, чисто одевают,
Где безопасно, тихо и тепло.

А он понять не мог, что происходит!
Смотрел испуганно в открытое окно,
Все убегало вдаль: тропинка, речка…
И счастье убегало от него.

А мама с папой не смогли подняться
От пьяного угара бормоча,
Не кинулись кричать, сопротивляться,
К себе прижать любимое дитя.

На новом месте все было чужое,
Но наш мальчишка не привык хандрить,
Он так старался не поддаться горю
Пытался с детворой по говорить.

Нашел друзей, чтоб не грустить в разлуке
И только было парню невдомек,
Откуда столько боли, столько муки
И страха в их глазах, понять не мог.

Но вот, однажды, как то ночью, сонный,
Он тихо вышел в кухню, чтоб попить,
Подростки, взрослые уже, вдруг обступили,
Мелькнуло у мальчонки «будут бить…».

Он был готов и к синякам и к крови,
Он рос на улице, был смелым пацаном,
Но он не знал, что есть больнее боли,
То, что творилось в детском доме том.

От отвращения, от стыда, от злости
Сознание не знало где спастись,
Окно мерцало, как к спасенью мостик
Ему б в окошко, птицей унестись.

Гром грянул, волком взвыли ветры
И море слез обрушилось с небес,
И в ужасе заламывали ветки
Березы матушки, гудел в безумие лес.

Они его любили, как умели,
Они его хранили, как могли,
Они всегда ему добра хотели,
Но от людей его не сберегли.

Навстречу взгляду, полному слезами,
Навстречу ужасу, застывшему в глазах
В его защиту молнии сверкали,
Кляня людей, обрушивая страх.

Они смогли, они остановили
Стекло разбилось, свору напугав,
Влетели листья тихо покружили,
К ногам мальчонки ласково упав.

Но взгляд потух, на мир не глядя больше
Ушел в себя, чтоб не сойти с ума.
Хвалили няньки, что покладистый, хороший.
Они ведь не заглядывали в глаза.

Они считали, что его спасают,
Везли туда, где кормят хорошо,
Где часто моют, чисто одевают,
Где безопасно, тихо и тепло…