Екатерина Максимова - стихотворение «Край забытых Богом деревень»

Край забытых Богом деревень

Он не уехал из колхоза

Он не уехал из колхоза.
Один, в свои пятнадцать лет,
На уговоры «умных» взрослых
Сказал решительное: «Нет!»
И, что случалось очень редко,
Быть может, в жизни в первый раз —
К нему пришла сама директор,
Не так, как приходила в класс.
Не той решительной походкой,
Не с тою властностью в лице,
И, кажется, с другою ноткой
Сказала: «Здравствуй!» — на крыльце.
Он скинул грязную фуфайку,
Провел рукой по волосам...
Здесь не она была хозяйкой,
Здесь был хозяином он сам.
И, все ж по-школьному робея,
Он оглянулся: «Где же мать?
Ведь я же вовсе не умею
Такую гостью принимать!»
Но гостья выручила: смело
Прошла к столу, кивнув: — Садись,
Володя, я к тебе по делу.
Ты молод. Ты не знаешь жизнь.
Я не хочу с тобой лукавить
И заявляю напрямик,
Что оставаться здесь не вправе
Ты, лучший в школе ученик.
Да, мы твердили вам: не трусьте!
Почетно, мол, возить навоз,
Но, понимаешь, в захолустье,
В такой дыре, как наш колхоз,
Ты надорвешь свои силенки
И не изменишь ничего.
А жизнь пройдет, пройдет сторонкой,
Мне жалко счастья твоего.—
Парнишка встал.
— Я это слышал.
Мне это слышать не впервой.
У нас давно худая крыша
И дом давным-давно гнилой.
Чего жалеть? Чего держаться?
К чему тут сердцем прикипать?
Уйду — с коровой обряжаться
Поутру перестанет мать.
Уеду — мне же на ботинки
Продав последнюю овцу,
Мать раздарит пустые кринки
И заторопится к отцу.
Героем быть, парить над миром
Я сам не против, наконец,
Хотя обычным бригадиром
Ушел на фронт и пал отец.
Я мог бы стать и капитаном,
Хоть был крестьянином мой дед...
Я много думал, Марь Иванна,
И понимаю ваш совет.
И вам спасибо за заботу.
Но — остаюсь. Не для рубля.
Ведь я люблю мою работу,
Мой лес, луга, мои поля.
И мне над миром не подняться,
Не оторваться от земли,
Пока со мной не окрылятся
Края, что к сердцу приросли.

Ода капитализму

Когда страна скатившаяся в дикость
После Толстого впавшая в немилость
У бога Ра или каких других
Бомжихой бродит леденелых ив
И грозных сосен созерцая лютый
Седой мороз зведчатый полнолунный
И многострунный треск реки замерзшей

Седые баржи давит лед продрогший
Покуда спят свободные народы
А в городах в подземных переходах
Торгуют ночью пивом и тоской
То в городах здесь ночь да снег с луной

Подобной ликом Шахрезаде рядом
Спит персиянка лак и крем помада
Мерцает лампа тусклая горит
На мир страны как беден скромный вид
Страны в окне торосы полнолунье

От февраля с июнем
Соседи родом с Внутренней Монголии
А те же русские пьют режут рвут обои
Едят обычно чистые помои
Поскольку на провинциальную зарплату
Хватает лишь ходить всегда поддатым
С одеколона так живет страна

Вот олигарх его охранник сатана
Пьют Аликанте закусывать омаром
Полезней для здоровья
Чем гнилым товаром
С народных рынков Савл против рожна
Слабо переть? Так спрашивают на
В «Майбахе» вдаль и в «Мерсах» отсылая
Вон за границы Лазарева рая

А тут подьезд кость догрызает сень
Нисходит звезд на крыши деревень
В России тридцать минус угораздило
Народы древние прийти сюда из Азии
Когда гранат бактрийский зацветает
Здесь на медведя Тузика пускают

И мох и снег в землянках лебеду
С войны едят и здравицы труду
Для низших каст возносят олигархи

Но зябнут руки шавки и товарки
До нашей эры время здесь ничто
По двадцать лет протертое пальто
Народы древние в лесах век двадцать первый
Верней век первый но до нашей эры

По крыше ада движется Калдырь
Ептыть о дайте дайте на пузырь
Я свой позор сумею искупить
20 рублей недорого пропить
Опохмеляясь благословясь он харкнув
Рогаткой хлещет перелетных олигархов

Тут желтый «Боинг» носом сев в сугроб
Впервые видит Русь Россию гроб
Обычной жизни силосную яму
Дыру средь поля трактор пилораму
Кибитку ясли вместо изб землянки
Всю госпрограмму Недоступное жилье
Как Русь простая древняя живет

Вот за столом за красным кумачом
Средь тех безлюдных гибельных полей
УКГБ с фамильей Гамазей
Туристам ставит визы кирпичом

Растрату пишет казнокрадство
«Боинг»
Заняв сто сорок беспружинных коек
Во веки век осужден в эту вьюгу
С лопатой ржавой ликвидировать разруху
Во веки век
две тыщи рэ иная
Жизнь началась российская простая

Где шесть дорог да трижды шесть на шесть
И где был лес помещиков лишь шерсть
Осталась леших коль все вывезли на Запад
Стоит село с названьем странным ХУZ

- Не вы ли гады грабили Союз
Не вы ль враги кто тут из вас не хапал
Чтоб вывозить зажравшимся в Европу
Не вы ли сами говорит им Гамазей
Теперь нет досок вота ройте ямы скопом
Живите так как все живут ей-ей!

Переодевшися в фуфайки олигархи
На ферму входят с вилами понуро
Учась смолить дешевую цигарку
Ключ 27 да ломик с арматуры

Навоз и пар как скот крупнорогат
И минус тридцать
тут доходит – ад

Се мир загробный норы засыпушки
Коль негры есть то будет новый Пушкин

Цвети расти чиновный парадиз
Мальчиш-Плохиш такой капитализм
Не даст в обиду но далек он рай
С той водокачки виден он в Москве
Туда нельзя а вон рогатый вертухай
Пасет с винтовкой прячется в траве


Такая жизнь! И ночь опять и вечность
И лают псы безлюдность бесконечность

Московский поезд мимо мимо скорый
Скокочет в Рим и далее в который
Ведут дороги мира не России
Гиперборея путь на Север синий
Снега молчанье лики Пустоты

И сельских кладбищ черные кресты
Бредут в сиреневом предутреннем морозе
Когда красотка первая в колхозе
Живая дева фея Боттичелли
Стоит на крыше чистя снег метели

Метели лики сосны неживые
Поля без душ великие немые
Пространства смерти


Русь луна тоска
Лишь посередке люди да Москва.

2003 г.

Ах, деревенских домиков уют...

Ах, деревенских домиков уют:
Хрустят крахмалом шторки "Ришелье",
И флоксы в палисаднике цветут,
И пахнет мятой, спрятанной в белье.

А на полу лежат половики!
Палас, ковёр...Да это всё не то.
Затраты были так невелики:
Собрали юбки, старые пальто...

Порезали на сотни длинных кос
И каждую смотали в свой клубок,
Чтоб километры радужных полос
Свивал в дорожку старенький станок.

Всё в дело шло: и платье, и колпак,
Ценился драп и яркий сочный цвет.
Сплетались папин клетчатый пиджак
И мамин габардиновый жакет.

В далёком прошлом те половики
И скрип широких тёплых половиц.
В наследство мне: икона и платки,
Да пожелтевший снимок добрых лиц...