Не надо мне ни храмов, ни кадил,
причастий в чью-то бороду не надо.
Я слишком много жизней проходил,
но слишком мало смертью был оправдан.
Надгробий в этом мареве не счесть,
а что под ними, разве это важно?
Капроновым букетам место есть,
да им не рад наивно-прыткий бражник.
Застыло всё, что двигалось вперед,
что в промежутках сердцем откликалось -
тик-так, тик-так. Здесь небо не прольёт
на мертвый мир нечаянную жалость.
Я не молился, не просил любви,
богатств и всякой прочей дребедени.
Но каждый раз во сне себя ловил
входящим в перекошенные двери
чужих грехов, распятых на кресте
и умирал здесь снова. И по правде
признаться - сам отчаянно хотел
вернуться в жизнь, но смертью был оправдан.
Оля Гусева - стихотворение «Я УМИРАЛ ЗДЕСЬ СНОВА...»
Любитель Стихов
13 Июля 2019
Что думаем мы о смерти?
Что это, будет не с нами.
Мы землю шагами вертим,
И держим ее руками.
Мы спим, обнимаем ветер,
Мы часто бываем в небе.
Мы дышим, у нас есть дети,
И масло на черном хлебе.
Мы знаем, что будет лучше.
Мы искренне строим планы.
Мы ищем, родные души,
И кормим кота сметаной.
Мы шутим, целуем в губы,
И любим, порой до дрожи.
Мы губим, чужие судьбы,
Поскольку своя дороже.
Клянёмся но забываем,
И старимся понемногу.
Под солнцем вперёд шагаем,
За смертью, шагаем в ногу.
То ямы, а то ухабы.
Дороги - да повороты.
За счастьем плывет корабль,
В неведомые широты.
Что думаем мы о смерти?
Что это - всего лишь пепел.
Пусть нам помогает случай,
Покуда цела струна.
Что мы говорим о смерти?
Никто еще не ответил.
Наверное это скучно,
Как мертвая тишина.
Что это, будет не с нами.
Мы землю шагами вертим,
И держим ее руками.
Мы спим, обнимаем ветер,
Мы часто бываем в небе.
Мы дышим, у нас есть дети,
И масло на черном хлебе.
Мы знаем, что будет лучше.
Мы искренне строим планы.
Мы ищем, родные души,
И кормим кота сметаной.
Мы шутим, целуем в губы,
И любим, порой до дрожи.
Мы губим, чужие судьбы,
Поскольку своя дороже.
Клянёмся но забываем,
И старимся понемногу.
Под солнцем вперёд шагаем,
За смертью, шагаем в ногу.
То ямы, а то ухабы.
Дороги - да повороты.
За счастьем плывет корабль,
В неведомые широты.
Что думаем мы о смерти?
Что это - всего лишь пепел.
Пусть нам помогает случай,
Покуда цела струна.
Что мы говорим о смерти?
Никто еще не ответил.
Наверное это скучно,
Как мертвая тишина.
Евгений Альшиц
Алеся Ковалёнок (Протасеня)
22 Ноября 2016
Как трудно отпускать любимых нам людей
В страну, где нету боли и всегда спокойно.
А нам приходиться переживать и дальше жить
И душу согревать, когда бывает знойно.
Не выразить словами, не унять внутри
Ту боль, что щемит сердце, вызывая слёзы
И нет лекарства только тишина,
Со временем затянет в теле раны и занозы.
На столе портрет на нас смотрящий
Будет долго о себе напоминать,
И туда, куда они уходят нет возврата,
Как бы не было нам трудно нужно отпускать!
В страну, где нету боли и всегда спокойно.
А нам приходиться переживать и дальше жить
И душу согревать, когда бывает знойно.
Не выразить словами, не унять внутри
Ту боль, что щемит сердце, вызывая слёзы
И нет лекарства только тишина,
Со временем затянет в теле раны и занозы.
На столе портрет на нас смотрящий
Будет долго о себе напоминать,
И туда, куда они уходят нет возврата,
Как бы не было нам трудно нужно отпускать!
Галина Маркова
19 Ноября 2019
Мы измеряем жизнь стихами, смехом, болью,
любовью, подлостью, печалью, добротой.
Мы разбиваем жизнь на крохотные доли,
не зная меры вечной и простой.
Мы измеряем смерть бессилием и скорбью,
усталостью,обрядной суетой.
Мы расчленяем смерть по своему подобью,
ломая пальцы логики пустой.
Есть мера мер. Незыблема, нетленна,
скупа, жестока в точности своей.
Есть мера мер.Едина во Вселенной,
Она зовется совестью людей.
любовью, подлостью, печалью, добротой.
Мы разбиваем жизнь на крохотные доли,
не зная меры вечной и простой.
Мы измеряем смерть бессилием и скорбью,
усталостью,обрядной суетой.
Мы расчленяем смерть по своему подобью,
ломая пальцы логики пустой.
Есть мера мер. Незыблема, нетленна,
скупа, жестока в точности своей.
Есть мера мер.Едина во Вселенной,
Она зовется совестью людей.
Валерий Ащин
Но смысл их так глубок,
Что душу вновь задело, потревожив...