Григорий - стихотворение «Муза землян!»

Муза землян!

«Есть в музыке такая неземная...»

Есть в музыке такая неземная,
как бы не здесь рожденная печаль,
которую ни скрипка, ни рояль
до основанья вычерпать не могут.
И арфы сладкозвучная струна
или органа трепетные трубы
для той печали слишком, что ли, грубы
для той безмерной скорби неземной.
Но вот они сошлись, соединясь
в могучее сообщество оркестра,
и палочка всесильного маэстро,
как перст судьбы, указывает ввысь.
Туда, туда, где звездные миры,
и нету им числа и нет предела.
О, этот дирижер - он знает дело.
Он их в такие выси вознесет!
Туда, туда, все выше, все быстрей,
где звездная неистовствует фуга...
Метет метель. Неистовствует вьюга.
Они уже дрожат. Как их трясет!
Как в шторм девятибальная волна,
в беспамятстве их кружит и мотает,
и капельки всего лишь не хватает,
чтоб сердце, наконец, разорвалось.
Но что-то остается там на дне,
и плещется в таинственном сосуде,
остаток, тот осадок самой сути,
ее безмерной скорби неземной.
И вот тогда, с подоблачных высот,
той капельки владетель и хранитель,
нисходит инопланетянин Моцарт
и нам бокал с улыбкой подает:
и можно до последнего глотка
испить ее, всю горечь той печали,
чтоб чуя уже холод за плечами,
вдруг удивиться - как она сладка!

1983

Аккордеонист

В нашем парке музыка играла.
Переливом пел аккордеон,
А душа смеялась и рыдала -
Так ее сумел растрогать он.

Клавиши рукой перебирая,
Исполнитель опустил глаза,
Но заметно было, как скупая
Покатилась по щеке слеза.

Быстро вытер он её рукою.
Улыбнулся. Заиграл опять.
Парк наполнил музыкой такою,
От которой хочется летать.

Проиграл последние аккорды,
Покачал довольно головой
И пошел походкою нетвердой.
Был он трезв! Он просто был слепой.