Философская лирика - Статусы (Страница 20)

Линии жизни

Люди рождаются и умирают.
А между датами — линии в жизнь.
Кто-то наследство в подол собирает,
Кто-то пасется у сытой межи.
Кто-то над златом накопленным чахнет,
Кто-то Отечеству верой служит.
Кто-то историю пишет по чакрам,
Кто-то скитается в страхе и лжи.
Кто-то лютует безжалостным зверем,
Кто-то врачует своей добротой,
Кто-то людей окрыляет доверьем,
Кто-то неверьем терзает покой.
Пересекаются линии жизни,
Туго сплетаясь в житейский клубок.
Но разделяют тугие пружины
Богом отмеренный розничный срок.

Две поэтических души

Две поэтических души
сошлись в высоком занебесье.
Звучал псалом протяжной песней
в созвездии праведной глуши.

Одна душа шептала вслух -
я вам пишу, чего же боле.
Случилось все по божьей воле,
но бог тогда был нем и глух.

Души другой раздался крик –
погиб поэт – невольник чести.
Взвилась рука никчемной мести,
в глазах застыл последний миг.

Во всем повинна не дуэль,
всему виной стрела коварства,
что поразила дух бунтарства,
а с ним и ангельскую трель.

Но дух бунтарства воспарил,
и трель поэтов не умолкла.
Летают души в самоволке,
их черный ворон не сгубил.

Жизнь моя

Крутилась жизнь моя бедовая
пластинкой медленного танго.
Была послушной и бредовою,
была естественной и странной.
Она звала меня вершинами
и дном манила без оглядки.
Но не кукожилась за спинами,
и не просила подзарядки.
То воспалялась свечкой праведной,
то фитилем горела робким.
Я со свечою жил по правилам,
а с фитилем как вечный пробник.
И вот теперь кручу по памяти
пластинку медленного танго
без суеты, без всякой паники.
И вряд ли скоро перестану.

Компьютер

Мой друг единственный и верный.
В свободный час к нему иду.
Он мне игрой щекочет нервы
иль увлекает в чехарду.
Я с ним дружу и в зной, и в стужу,
в ночную темень, в ясный день.
Он мне излечивает душу
и раздвигает толщу стен.
Ведет меня в миры иные,
решает тысячи проблем.
Дарует сайты озорные
без тайных слов и сложных схем.
Я с верным другом излечился
от болевых душевных ран.
И как я раньше обходился
без страстных взглядов на экран.

Не надо мне ни званий, ни наград,
Мне в радость людям свет, добро нести.
И если человек со мной общаться рад:
Я буду улыбаться и цвести.

Как роза, что растет в летнем саду
И дарит людям вкусный аромат,
На помощь всегда с радостью приду,
Забуду горечь всех своих утрат.

Забуду я число своих потерь,
Ведь я нужна здесь и сейчас другим.
Я в светлый путь людям открою дверь,
И если захотят, сниму c них грим.

И подарю им легкость бытия,
Поддерживая их день ото дня.
Здесь миссия у каждого своя,
Есть миссия, друзья, и у меня.

Понять, что нет чужих здесь на земле.
Что человек - учитель мне и друг,
Мы как художники рисуем на стекле
Всю жизнь свою и жизнь людей вокруг.

Есть брат по крови и по духу брат,
И есть сестра по духу и крови,
Мы у одних стоим все земных врат,
Мы связаны все нитями любви.

Злотворение

Творить добро не так уж сложно в этом мире,
Сложнее сделать первый шаг на путь добра.
Трудней потомков удивить душевной лирой,
Чем загубить благой порыв в пучине зла.
Вот почему хиреет доброе начало
На иероглифах писательской строки.
Усвоив гнев, хмельная площадь зарычала,
И ощетинились соседи, как враги.
Тупая ненависть взъерошенных экранов
Переместилась на панели городов.
Мое отечество зализывает раны,
А я помочь ему сегодня не готов.
Мои стихи сегодня втоптаны в трясину
Кабацких песен и хип-хоповой муры.
Забили реперы на лирику России,
И люди тащатся от блеска мишуры.

Черный пристав

Бессонной ночи черный пристав
меня под утро посетил.
Кричал, чтоб я родную пристань
хотя б в мечтаньях навестил.
Иначе будет брать проценты
с моих несбывшихся надежд.
Возьмет поэму за бесценность,
пока ее сценарий свеж.
Он в ритме слов ногами топал,
сурово мимикой грозил.
И без конца ушами хлопал,
тем самым мозг мне выносил.
Но тут повеяло рассветом.
Убрался пристав с темнотой.
Воспрянул я в объятьях света,
умылся светлой красотой.
Схватил перо и на бумаге
письмо на Волгу срифмовал.
Меня спасли дневные маги
и ветер, что письмо послал.

К богу обращусь...

К богу обращусь когда-нибудь.
Бога попрошу лишь об одном,
Чтоб украсил мой последний путь
Женщиной, цветами и вином.
Женщина, в накидке и слезах,
Значит, что я все же был любим,
Значит, что читал в ее глазах
Правду о непонятой любви.
Память непотерянных друзей
В свежести цветочного ковра.
Жаль, что я не думал обо всех,
Часто убегая от добра.
Радость я не раз искал в вине,
Балуясь с друзьями заодно.
В скорби пусть напомнит обо мне
Терпкое игристое вино.
К богу обращусь когда-нибудь.
Бога попрошу лишь об одном,
Чтоб украсил мой последний путь
Женщиной, цветами и вином.

Волнение души

В последний день зимы мороз волнует душу.
В сознании моем всплывает отчий дом.
Я мамин голосок готов сегодня слушать
и с нею говорить серьезно о былом.

Родимое лицо в моих воспоминаньях.
Пугливая слеза стекает по щеке.
Уставшие глаза полны переживаний
и нежная любовь в ласкающей руке.

Я много бы отдал, чтоб длились эти ласки,
но ветреный мороз сознанье холодит.
Я вновь не досмотрел сюжет волшебной сказки
и знаю наперед, что будет впереди.

Где-то...

Где-то небо плачет,
где-то солнцем жжет.
Где-то мир растрачен,
где-то сбережен.

Где-то возгорает
новая звезда.
Где-то вымирают
села, города.

Где-то за природой
числятся грешки.
Где-то на погоду
пишутся очки.

Нехотя кружится
жизни колесо.
Как бы нам решиться,
скинуть подлецов.

Как бы превратить нам
Землю в общий дом,
Чтобы не глумиться,
а ужиться в нем.

Пожелтевшая тетрадь

Пожелтевшая от времени тетрадь.
В ней сознанье будоражащие рифмы.
Разливается по телу благодать,
слышу юности восторженные ритмы.

В них отчаянная вера в чудеса
и реальная надежда на невинность.
Пробиваются родные голоса,
воспевающие право на взаимность.

В них шальная какофония из чувств
и любви незрелой робкие напевы.
Я вмешаться в рифму юности хочу,
но не вычеркнуть решений скороспелых.

И не смоешь с пожелтевшего листа
привкус горечи мальчишеской ошибки.
Не вернуть в реальность юные лета,
не разбавить резкость доброю улыбкой.

На берегу залива

Весна не в силах растопить
прибрежный лед залива.
Под сенью солнечных лучей
расселись рыбаки.
Вдали открытая вода
не в меру говорлива.
Но не тревожат небосвод
паромные гудки.

В объятьях этой тишины
я думаю о прошлом.
Ласкает память отчий дом
и полный жизни двор.
Я вспоминаю мамин взгляд
приветливый, хороший,
в котором виделся всегда
живительный узор.

И разливается в душе
блаженная истома.
Спасибо, юная весна
и солнечный залив.
Я заглянул всего на миг
в окно родного дома,
но за мгновенье получил
душевных сил прилив.

Полет в Грецию

Лечу я в экзотическую даль
От осени заплаканной и хмурой.
Давненько я экзотик не видал,
Зациклившись на питерской натуре.
Что ждет меня в заморской стороне
У древнего подножия Олимпа?
Придет ли вдохновение ко мне
С эпической поправкою на климат?
Смогу ли я спокойствие сберечь
При взгляде темпераментной гречанки?
Важней ли заготовленная речь
Улыбчивого скромного молчанья?
Лечу я и волнение со мной
Парит над заколдованной планетой.
Вон там за серебристой пеленой
Источник ожидаемых ответов.

Книжный шкаф

Реформа дерзкая открыла книжный шкаф
И свой порядок устанавливала в нем.
Работы классиков на полках отыскав,
Без злого умысла упрятала на дно.
Тома поэзии теснятся по углам.
Страницы прозы задыхаются в пыли.
Во всей красе полиграфический бедлам
Пестрит стриптизом политических элит.
В постельных сценах эротический роман.
Сорит убийствами кровавый детектив.
В героях триллеров бандит и наркоман.
Им черный юмор добавляется в актив.
Окутав злом свою духовную мораль,
Стал криминальным и жестоким книжный шкаф.
Он добродетель у потомков отобрал,
Святую искренность сегодня оболгав.

Холодом

Холодильник ещё не пуст,
Если есть в нём хоть капля холода.
Самым искренним из наших чувств
Остаётся любовь. Золотом

Расплачусь за слова твои,
Если в них ты добавишь радости,
Словно мёда в чай. Промолчи,
Когда вдруг про тебя гадости.

Свои сладости дай врагам,
Пусть попробуют необычное.
Даже в лавках по четвергам
Нет похожего, всё отличное.

Всё отлично. У всех из нас есть
Пусть по капле, зато мудрости.
Холодильник забит весь
То ли холодом, то ли сухостью.


© Артём Скобёлкин
2015 г.

Бы

Не озлобиться бы, не оскалиться,
Даже если предельно захочется.
Даже если стократно покажется,
Что уже по-другому не можется,

Что уже по-иному не справиться
С теми, кто понимает ушибами.
Если вдруг повезёт здесь состариться,
Не бродить бы по дому изгибами.

Как-то б жить, доверяя Всевышнему,
Забывая всенижнего доводы.
Чтобы к дальнему так же, как к ближнему,
Чтобы ближнему - нежность без повода.

Я готов отдавать раньше, чем возьму,
Я готов и к тому, что не нравится,
Принимая на равных и свет, и тьму.
Не озлобиться б лишь, не оскалиться.

© Артём Скобёлкин
2015 г.

Изысканность

Верил, уже не надеясь на искренность,
Холод собирал тёплыми руками.
«Хрупкость хрусталя - не изъян, а изысканность».
Кто-то ушёл, но, увы, не ногами.

Жил и любил, но опять недостаточно,
Впрочем, возможно, так только казалось.
Счастье настолько просто и загадочно,
Недостаёт вечно самую малость.

Взял да обнял бы всех так, чтоб запомнили,
Всем заглянул бы в глаза невозвратно.
Но звонари всюду звон растрезвонили,
Шепчут: «Нет смысла. Всё безрезультатно».

Эй, «хрупкость хрусталя - не изъян, а изысканность».
Фраза простая, а вон как цепляет.
Всех нас пора бы проверить на искренность:
Тает не снег, вся Вселенная тает.

© Артём Скобёлкин
2014 г.

Как будто

Смеюсь, как будто никогда не умирал,
Хотя всё вижу и всё помню и всё знаю.
Несётся жизнь как мир за окнами трамвая
(Один из пассажиров почему-то встал.

Ему на выход скоро. Прячем взгляд от глаз,
Куда ни глянет – только спины-спины-спины).
В любом из новых магазинов на витринах
Сердца, разрезанные в профиль и анфас.

А я не слышу словно, как стучится ночь,
Просясь погреться в доме, где всех больше света.
Сюда нельзя ни со своим, ни с сигаретой,
Повсюду дети, но никто ни сын, ни дочь,

Повсюду игры, но никто не проиграл.
Так и задуман, видно, кем-то был сценарий.
Смешно до слёз, хотя всё помним и всё знаем.
Как будто никогда никто не умирал.

© Артём Скобёлкин
2018 г.

Поле цветов

Приснилось мне, что Солнце Ясное
Всех нас сверху видит Цветами
Раскрывшимися, распрекрасными,
Друг друга назвавших друзьями,

Пусть разных полей, зато братьями
И сёстрами равных сортов
(Любуясь их яркими платьями,
Цветком я и сам стать готов).

Наглец, от лица Его Светлости
Просить всех вас смею: "Расти-
те смелей, ароматьте окрестности,
Другим не мешая цвести.

Чтоб каждый дождëм был целованный,
Чтоб ветер не рвал лепестков,
Рассветами будьте наполнены!
Для Солнца мы - поле Цветов".

© Артём Скобёлкин
2016 г.

Кто-то

Похоже, нам всем нужен кто-то,
Кто нас бы всех сразу спас.
Надежда была на Бога,
Но, видно, не в этот раз.

А, может быть, вождь краснокожих?
Но много ли здесь таких?!
Спасти нас, похоже, не сможет
Никто, кроме нас самих.

Поэтому, сёстры и братья,
Родители, дети, друзья,
Давайте возьмём в объятья
Всех тех, кто для нас – семья.

Давайте за ум возьмёмся
И в руки - себя самих.
Тогда, может быть, спасёмся
И сможем спасти других.

© Артём Скобёлкин
2018 г.

К таким как мы не будет доверия,
К таким как мы нет любви и ласки.
Не верим душой в старины поверия.
Живем внутри наркотической тряски!

Сгораем в воде, захлебнувшись в пламени.
Тонем в огне, полыхая в волнах.
В этом мире далеко мы не ангелы
И крыльев нет на наших плечах!

Проклятые Миром и отвергнуты Богом ,
Ступали ногами по мёртвой земле
А люди глядели презренным оком
Пока сердца наши горели в огне…

Сгорали в воде захлебнувшись пламени.
Тонули в огне полыхая в волнах.
В том бренном мире мы не были ангелами
И крыльев не было на наших плечах!

Учителя по Жизни были стрОги...

Учителя по Жизни были стрОги,
Местами - жесть, но честно - без обид.
Остались после них рубцы, ожоги,
(Кто не был бит, тот вряд ли победит!).

Прошла уроки, став Душой сильнее,
И не ропщу, когда хрустят крылА.
В ответ на зло - не сделаю больнее,
(Какой бы ни была его шкала).

Лишь улыбнусь и, гордо стиснув зубы,
Скажу: "Спасибо! А рассудит Бог!".
Чем глубже наносимые мне срубы,
Тем выше флаг и болевой порог.

© Copyright: Элена Солис, 2017
Свидетельство о публикации №117071006978

Я хочу, чтобы чьи-нибудь очи,
Снова нежно пленили меня.
Чтобы августа дивные ночи
Задыхались бы в страсти огня.

Я хочу, чтобы были живыми
Мама с папой, сестра и друзья.
Чтобы люди все стали родными,
Отрекаясь от зла и зверья.

Я хочу, чтоб Израиль беспечный
Не страдал бы от бомб и ракет,
Чтобы мир воцарился навечно
Там, где мира давно уже нет.

Я хочу, чтобы вместо проклятий
Почти всех мировых новостей,
Украинцы и русские братья
В крепкой дружбе растили детей.

Я хочу чтобы люди умнели
И в довольстве неслись наши дни,
Чтобы ели и пили и пели,
И всегда процветали они.

Я хочу, чтобы было не стыдно
Всем предстать перед добрым Творцом,
Разве всё это не очевидно,
Пред своим неизбежным концом?..

Мгновения

Сорвался с клена желтый лист,
упал на рябь пруда.
Мгновенья мимо пронеслись,
умчались в никуда.
Я за мгновенья пролистал
осенний календарь.
Мечты. 0 том ли я мечтал
и все ли отдал в дар?
Стихи. О том ли я писал
и тем ли посвящал?
Капризных женщин я бросал,
но тех ли ублажал?
Сберег ли дерево идей,
творя свою судьбу?
Приблизил тех ли я людей,
плевав на ворожбу?
Я как то сразу поскучнел,
увидев желтый цвет.
Искать ответы мой удел,
но где найдешь ответ?

Горожанин.

У кого-то земля плоская.
У кого-то она круглая.
У меня же земля с досками
И бетонными вверх грудями.

Да, девица совсем странная,
С первобытным своим норовом.
Для крестьян, говорят, желанная,
А для нас со своим городом?

Где-то там по лесам хаживал,
По степям золотым езживал.
Из-под пятки земли глядывал,
Из-под мышки земли нюхивал.

А пришёл и смотрю дурнем я
На „корсет” и „чулки” новые...
-„Здравствуй, детка, любовь моя!”-
...И на „шпильки„ её хипповые.

Шапито

Серебри! Серебри, Поэт,
Звуки струн серебри скорей!
Кто придумал слово „сонет”
Для напыщенно важных людей?!

Наплели, нашептали: „Муза!”
Что за слово такое вдруг?
Это всё от голодного пуза
И от слабости белых рук.

Всё равно ты умней, чем нужно.
Всё равно твой язык острей.
Для тебя - оловянная кружка,
А из золота - для царей.

По окраинам нам скитаться!
От звезды до звезды идти!
Может, в цирк нам с тобой податься?..
Как уродцы или шуты...

Песня людского счастья.

Письма мне, люди, не шлите,
Раны мои не тревожьте.
Кто там играет на флейте:
Музы иль фавн прохожий?

Что раздаётся в песне,
В песне людского счастья?
Что одинокие вместе
Встретят свои несчастья!

Что есть на свете дружба
Крепче цепей и болей.
Что всяк кому-то нужен,
Нужен кому-то вскоре!...

Эта ли песня в сердце
Корни пустить сумеет?...
Фавн одинокий в поле
Всё доиграть не смеет.

Одна дорога

Каждый шаг не просчитать,
Бывает в тьме идешь вслепую,
Только бы хотелось знать,
Что шагаешь не в пустую.
Есть цель, так будет и дорога,
Хоть и узка, крива в местах,
И не проси ты помощь бога,
Выбор лежит в твоих руках,
За тьмой когда-то будет свет,
За шумом будет тишина,
Верных путей по жизни нет,
Но дорога лишь одна.

Где люди, так похожи на людей,
В вчерашний день стремятся без опаски,
Где в мир иллюзий и придуманных страстей
По случаю имеются все маски.

Где маски - это вынужденный шаг,
Где жизнь приукрасил бы красками,
За декарациями прячется душа,
А мы...в реальности мира, за масками.

Где куклы....так похожи на людей,
Чей образ тает в бликах полусвета,
И даже здесь...из множества идей
Кого нам принимать за чистую монету?!

© ШПИЯКИНА НАТАЛЬЯ ВИКТОРОВНА. 2017г.

«СЕЙЧАС».

Вода, танцуя, сказ вела о жизни,
Вся наша жизнь лишь миг один,
Потоки жизненной реки капризны,
Пройдя свой путь с пеленок до морщин.

А мы все вспомним завтра о вчера,
Но жизнь она «сейчас» - и в этом суть,
И в жизни нашей логики игра
Что в прошлое уже не заглянуть.

И лишь «сейчас»…не прячьте нежность по карманам,
Вдыхайте полной грудью жизнь, глядя вперед,
Не оставляй любовь, родных и счастье
На завтра, что возможно не придет.

© ШПИЯКИНА НАТАЛЬЯ ВИКТОРОВНА. 2017 г.