Лучшие стихи - Без рубрики (Страница 9)

Прошу, не мусорить, как человека.
Природу сохранять старайтесь.
Какую землю вы, к исходу века,
Оставите индусам и китайцам?

Представь себе, а у меня.
Чесалось в юбке на стремянке.
Прошло уже почти полдня...
Мой признак верный-только к пьянке.

Тут осенило и дошло.
Проблемы нет, она отпала.
Не важно, вешу сто кило.
Я на стремянке стоя спала.

Спала недолго. Не судите.
С трудом забралась, возраст всё же.
За семь десятков, уж простите.
Как у шарпея нынче рожа.

Мужик пришел почти к утру.
А я как, дура - сонная голубка.
Не спала ночь, и слёзы тру.-
Не врёт в заплатках всё же юбка.

Всё что было – уже позабыто.
А что есть – с тем и живём…
Мы не знаем, что дальше будет
И разном все с вами поём…))

Пыльная серость ложиться на сердце.
Страшно до дрожи оказаться во тьме.
Страданий источник - хрупкое тельце,
Робеет скуля, только вой в тишине.

Стиснуты зубы, а ладони в кулак.
Бился так долго, но где же покой?
Надейся, надейся, пытливый дурак
Что чернь Короля не придет за тобой.

Я призрак и тень когда-то живого
Ходившего ночью под блеклой луной.
А сердце всего лишь хотело простого:
Улыбки, объятий и встречи с тобой.

ЯМыОни

Очередное кино...
очередное кино про разлуку...
моё большое тёмное окно
уже давно мне стало лучшим другом.

за ним чужая жизнь, а я – массовка.
за ним улыбки, слёзы, я за ним.
и пусть с другой я стороны, но очень ловко
могу дискуссии вести с собой самим.

мы обсуждаем всё, и я неправ порою.
порою он неправ, но это пыль...
когда мы рассуждаем всей толпою –
что за окном – неважно, это быль.

они меня и слышать не желают,
что я себя не знаю, говоря,
смеются, спорят и не уважают,
хотя они все – это один я.

они всего меня перебирают,
и собирают так, что не хватает злости,
я прогоняю их, прощаюсь, забываю,
но они знают адрес – и захаживают в гости.

На ладони

Будет мир, как на ладони
С счастьем улыбнусь,
Ладонью проведу
По зеленой кроне,
До цветка бутона дотянусь.
На бело-ясном фоне
С небесами подружусь.
Будет мир, как на ладони,
Когда я больше не проснусь.
Я в жизни оступлюсь,
Когда в могиле окажусь.

Князь (финальные слова)

Сближенье ваше сумраком объято.
Сквозь толщу туч не кажет солнце глаз.
Пойдём, обсудим сообща утраты
И обвиним иль оправдаем вас.
Но повесть о Ромео и Джульетте
Останется печальнейшей на свете…

"Ромео и Джульетта" (пер. Борис Леонидович Пастернак)

Запретный плод

Запретный плод всегда намного слаще.
Доступный - может сразу надоесть.
С женой всё было в цвет и "надлежаще".
"Она" взялась откуда-то невесть...

И сам того, конечно, не желая,
Увлёкся слепком, как Пигмалион.
Манящая краса, та неземная, -
Бесплатный "надувной" аттакцион.

С экзотикой в обнимку, как на сцене.
Я быстро исчерпал репертуар.
Но всё не описать в стихотворении:
Он два в одном - и цирк, и зоопарк.

Вдруг гейзером забила ностальгия -
Семья-то есть - семья. Ну, хоть убей!
Она неудежимою стихией
Кричала: "Возвращайся, Одиссей!"

Художник Владимир Любаров

Всем Уятменам

Недавно уятмены , Асаль Юлдашеву, увидели на фото.
Была в купальнике мадам,
И понеслось как жижа, из болота- "О, что за ужас, что за срам?"

"Она узбечка, мусульманка,
Да и к тому же адвокат!
Распутица, какой уят"
Ей коменты завистники строчат

Писаки эти, мне многие знакомы,
Они для вида носят паранджу.
В моральных казнях бестолковых,
Предъяву всучат и бомжу.

Чужие жизни изобличат,
В распутстве грешном обвинят !
Хотя же, сами порой нет-нет
За звон монет, готовы сделать и минет!

И хочется таким "поборникам морали"
От всей души, совет дать
Наперёд
Коль не хотите, что бы на хрен вас послали
Не суйте нос туда, куда собака
Чл#н свой не суёт!

Гойко Митич

I.

Две недели на работе натурально
отфигачил, словно я - галерный раб.
Чую - сдохла батарейка сил моральных
и физически я членами ослаб.

В выходной тупой настрой - упиться в кашу,
в понедельник чтобы всё опять с нуля, -
как железный конь Ангелиной той Паши
жилы рвать стремглав на дОбыче рубля.

Заработанное всё оставлю в баре.
Жизнь не учит, чтоб кубышка про запас.
Я подумаю, как мисс Скарлетт О'Хара,
завтра, может быть, о том, но не сейчас.


II.

Звуки, запахи, свет - словно чары,
в голове пулю злят не за грош.
Я нетрезв, я в прокуренном баре
с Джонни Уокером спорю о ЗОЖ.

Всё сильней в голове злится пуля,
о вреде пьянства мне "пули льёт"...
А на сцене Чичерина Юля
"Ту-лу-лу" залихватски поёт.


III.

Подошла без приглашенья и за мой подсела столик;
в декольте зажался крестик, в кошельке скучает нолик.

То ли львицей, то ль пантерой мнишь себя. В зрачках снежинки.
Видно - ты из хищных кошек, мастериц на дармовщинку.

Официанту знак послала, мол, тащи, парниша, стопку.
Джонни Уокер усмехнулся, сам с себя скрутивши пробку.

Я неловкость с места сдвинул, жахнув сразу полстакана,
и твой стыд в кармане сгинул шерстяного кардигана.

И вот мы уже в обнимку, на одном некрепком стуле,
а на сцене за хитом хит продолжает петь нам Юля.

Стала ты родной и близкой, на пантеру непохожей,
я крутой, как Гойко Митич и от виски краснокожий.

Петь Чичерина устала. Мы с тобою пить устали.
- А давай ко мне? - сказала. Тут меня - я понял - сняли.


IV.

Твой "бенефис" открыл мне секс, как новое понятие.
Замучил ангела во мне твой разъярённый бес.
Случись соседи за стеной хоть чуточку сознательней,
то вызвали б полиции наряд и МЧС.

Оргазм салютом извергал открытия, отличия...
Ты жадно воплощала всё из диких порно-снов.
Рассвет-свидетель увидал останки Гойко Митича,
ты нежно обнимала труп без скальпа и трусов.

С тобой попал как кур в ощип, как агнец на заклание,
и вместо утреннего кофе курим мы траву...
Как только раны залижу (в приличном понимании),
таксисту в новый выходной твой адрес назову.
… показать весь текст …

За пеленой Тимур с его командой

Вода течёт. Огонь горит. Век долог.
А я - внук Ленина и пионер.
Но старым взглядам нужен офтальмолог -
в расфокусе индейцы ГДР.

Утюжит мама снежную рубашку
(всё слабже помню), шею тёр крахмал.
Той ночью кто-то подломил "стекляшку"*,
я то ли знал про то, а то ль не знал.

(За пеленой Тимур с его командой.)
Экзамен в музыкалке, ночь не спал.
Но вместо Генделя и Сарабанды
инспектору в ментовке кровь сдавал.

Забрызгал репутацию с одеждой
наивной, оправдательной слюной.
Твои не сбЫлись, матушка, надежды,
тогда сел в белом за рояль другой.

(Всё тише горн подъёма.) Лагерь "Юность",
где строем "мальчик-девочка" в кино.
Любую глупость крыла больше глупость,
со счастьем счастье переплетено.

На море ночью. Утром врали ловко.
(Всё дальше та луна и тот песок.)
Стащить для Санчо** рыбу из столовки,
в лом тихий час, "Зарницы" марш-бросок,

вкус паст зубных "Новинка" и "Лесная",
гадания девчонок у свечи,
День НептунА (в какой-то дымке тают)
и смутны слёзы Лены из КерчИ.

Почти забыл варёные мальвины,
хрип двухкассетника, где Цоя "Стук",
на стенке в гараже плакат Сабрины,
движок раскидан, на закуску лук.

В субботу дискотека (как в тумане),
задрать при девках на козла "Чезет",
полпачки "Ту" и трёха на кармане -
всё есть! Про завтра мыслей только нет.

Подпрыгнет "Ява" жизни на ухабе,
мошкОй набьются впечатленья в рот...
Дитям - цветы, мороженое - бабе,
а, впрочем, можно и наоборот.

Тогда часы и шапки были в моде.
И на могилке дедушки - звезда.
Шестнадцать тех монтановских мелодий
заглохли как-то раз и навсегда.
_ _ _

* - магазин
** - кличка пса
… показать весь текст …

Аферизм про толерантность, харассмент и домашнее насилие

Да неужто, да-не-уж!..
Прям война -
селезень бьёт уточку.
Он, наверно, где-то муж,
а она - жена,
на минуточку.

Про мышеловку и сыр
помнил ли Грей
на "Секрете" шумном?
Вы не лезьте в чужой мир
с этикой своей
и лицом умным.

Душой тебя я понимаю,
Но разум говорит мне - Нет.
И без полезно приходить с цветами,
И на коленях ждать ответ.

Сколько истины в жирной саже 2020

Сколько истины в жирной саже?
Сколько лжи в ключевой воде?..
Я уже задолбался даже
городить этот квест себе.

Но лагает судьба без ухабов
и ночами зубной ноет нерв,
душит непонимания жаба
и вопросов пустых точит червь.

От вопросов плешь выела темя
и проталина - видно - в мозгу;
сдвиг в пространстве, на паузе время...
И заснуть я опять не могу.

Без спиртного я, как без патронов
и, наверно, зря бросил курить -
бред зажравшихся пропагандонов,
у которых всё "здорово жить",

не могу впитывать безболезно.
Вакханалия лжи, как мейнстрим.
"Добрый день" пусто и бесполезно
все мы для связки слов говорим.

И живём между пранком и стёбом,
без добра, без любви, просто "без",
верим сказочному долбо€бу
и ждём каши какой-то с небес.

Из пор сальных блеск глаз мироточит.
Блажь души смята в тела лафу.
Стыд исподнее тихо подмочит
и засохнет скелетом в шкафу.

Самогон поменяли на бренди,
а рисуем всё тот же вигвам.
Где же тот чудодейственный пендель,
что встряхнёт в головах нам вольфрам?

Если нет - мать Кузьмы всем покажут,
пой потом в ядовитой среде...
Сколько истины в жирной саже?
Сколько лжи в ключевой воде?
… показать весь текст …

Живи складно, не робей.
Юморист наш рыженький
С коротенькою стриженькой!
На берёзовой на ножке
Улыбнулся нам Серёжка!
А возможно Алексей?
Налей рюмочку скорей.
Раскрой карты туз бубновый!
Сдалека видать — фартовый!

Идите...

Проснулся ночью, встал с кровати, как из гроба.
Тупой хирург Бадун воткнул в башку топор;
он молчалив, суров и на расправу скор.
Мы мерзкие с ним и подонки оба.
Ехидный фельдшер Недолюбин тут же рад,
он шестерит, гад, у хирурга на подпевках.
Моя немая злость не засидится в девках,
когда фантазию съел быта маринад.
- Всё не нажрётесь, медицина, желудей?
Идите в &опу! Вот фонарик, с ним светлей.

Ползу на кухню потный, липкий и смурной;
зачем - не вспомню и не зная, что мне нужно.
Здесь холодильник в темноте урчит натужно,
он, как и я - совсем прогнивший и пустой.
Светлеет за окном бездонная "скай-блю".
Со смежной лоджии мне тётя Маша машет.
Я не ответил. Да, со мной не сваришь каши,
тем паче, что я ваши каши не люблю.
- Соседи, сгиньте! Я - отвратный человек.
Идите в &опу! И останьтесь там навек.

Любовь давно с радаров сгинула моих.
Мир понаслышке ощущать начну я скоро.
Жену, и ту люблю на ощупь, по приборам.
Хотя в приборе сил хватает на троих.
Но грежу я, что закалюсь, как столп из стали!
Всё потерял, забыл, истратил... Ну, и пусть!
В цветастой радуге от счастья захлебнусь,
растаю в небе, чтобы вы не закопали.
Отвёрткой выковырял мозг, башка пуста.
- Идите в &опу все! Там есть ещё места.
… показать весь текст …

Спасение

Городской пляж - не Канары вам, не Мальта,
но лукаво, хулигански, с огоньком
улыбается бетону и асфальту
привезённым, не бог весть каким песком.

С пацанами топлес галсами красиво
дефилируем, чтоб тёть не зацепить.
Взяли на троих с собой... кхе... литров пива,
ну, и водки - чтоб чем пиво закусить.

Сполоснули день рождения вчерашний
тихо, чинно, чтоб не супился народ.
Сорок градусов в артериях мчит в башню
и снаружи столько ж лысину печёт.

От лучей и от спиртного багровея,
слыша "хенде хох" морзянкою в виски,
я, с разбега, с криком: "Мать моя - Рассея!",
прыгнул в муть неосвежающей реки.

... Небо в кляксах, ивы в ацетатных платьях,
прель у дна - иконостасом в образах...
То ли от температур, то ли от счастья
мир стал меркнуть и потух в моих глазах.

Я увидел, как с меня снимают мерки,
позже в тесном пиджаке уже несут...
Я тону. А на песке Санёк с Валеркой
за моё здоровье дружно водку пьют.

Говорят, что жить прикольнее с друзьями.
Вот тонуть с друзьями рядом - не вполне!
Тут одна в бикини острыми ногтями,
как клыками впИлась больно в ухо мне.

Уж сильна! Ловка, проворна, как три кошки.
Тянет к свету. Тут попробуй утонуть!
Ух - скажу вам, братцы - это были ножки!
И ещё три раза "Ух!" - какая грудь!

Здесь бы мёртвый даже скрыть не смог желанья.
И в груди, и в плавках всё зажглось огнём.
Жаль, что был я малость не в своём сознаньи,
к сожалению проспав "рот-в-рот" приём.

Кляксы в небе, ацетатные ив платья,
рожи пьяных друганов, песок и зной -
всё вернулось, даже ощущенье счастья...
И глазища с изумрудной глубиной!

Воду сплёвывая, я невнятно охал,
флягу рвал Есенин бредом про любовь.
... Губы спелые, прилипший к скуле локон,
строгий взгляд, надменно вздёрнутая бровь.

Игнорируя восторженные стоны,
эхом схваченные за рекой в лесу,
облачившись в чёрный саван с капюшоном
и взяв острую, блестящую косу,

фея галочку поставила в тетради,
а затем всё ж улыбнулась, верь не верь.
Величаво в лес ушла по водной глади,
мне одно шепнув на ухо: "Не теперь."
… показать весь текст …

Хреновуха

Придумал кто мир сполоснуть,
цвета смыть с радуг?
В непроливайке грязь и муть,
в душе осадок.

Де-юре правильно живём,
герб на бумаге.
Де-факто мы зубами рвём
коня в овраге.

Нам несведённые концы
на хлеб намажут.
Телеэфирные скопцы
накормят лажей.

До нашей тошноты их труд
через экраны,
из соцсетей сквозь сети прут,
сквозь все капканы.

Вползут, попутав берега,
в дом чёрной меткой
из лент, реклам, из утюга...
Включи в розетку!

Ныряем с головой в дерьмо
и фляга свищет.
Зашкварно, весело, давно
пробили днище.

Чтоб школа не пошла на слом
и медицина,
на "раз" падём ниц - бьём челом
к фуфломицину.

Неистребима вера в то,
что он - наш джокер;
все согласимся, но "потом",
что полупокер.

Чтоб реагировал жандарм,
да по закону,
воздвигнем капище, как храм,
крест из бетона.

Чтоб скрыть ущерб и беспредел,
убогих стоны,
попы штампуют новодел -
злой лик в погонах.

Челомкни смирно и с колен
сию икону.
Всю ДНК продали в плен,
всем миром - клоны.

Здесь нет начала и конца,
смысл - в партизаны.
Росла без мамы и отца
любовь в казарме,

ум в коммуналке рос, добро -
в чумном бараке...
Все под землёй. Зато в метро.
И к пиву - раки!

Хамон под херес лижет знать,
виват, Севилья!
Бюджетный вариант - сосать
с шампуров крылья.

Ролл к тёплому саке. Банзай!
Кроссворд желудку.
Борщ, сало, чёрный каравай -
вот это дудки!

А чтоб окрошки и блинов,
да к хреновухе -
тут не смеши моих подков,
не сыпь мне в ухи!

Заткнусь, пожалуй, здесь, ребят,
на многоточии,
Гавроша с Троцким из себя
не буду корчить.
… показать весь текст …

Утро. Ванная. Бритьё старой бритвой

Верёвка бельевая -
Кальсоны, как распятие.
Желание бывает
Её в петлю связать бы,
Под горло, жизни вызовом.
За ночи все бессонные.
Жаль,что ещё не высохли
Распятием кальсоны.

Сергей Поваляев

Быть может я тебя забуду

Быть может я тебя забуду.
Быстрее, чем чем исчезну я.
Мир грешен, грешен и я буду,
Грешнее быть меня нельзя!
А ты чиста, подобно ветру,
Лицо ласкавшему всегда.
Ты затушила сигарету,
Я понял, мне пора.
Пора уйти, уйти тебя отставив.
И вычеркнуть из жизни навсегда.

Лариса Павловна. Мы всегда будем «за!»

Каждый год мы ремонтируем дорогу.
Ёлки ровные и в социуме лад.
Но за ёлками сам чёрт сломает ногу.
Виртуальные враги достать не могут,
из реальных - на заметку каждый взят.

В караоке водку пьют да деньги тратят;
враг - не враг, когда он весел, пьян и сыт.
С транспарантами по улицам гулять им
лень становится и всяк тихонько в хате
перегаром телевизор материт.

Город чист и оппозиция в подполье.
Парадокс - но андеграунд на виду.
Заржавели вилы, затупились колья.
Люд на митинги не ходит, а в застольях
пьёт, жуёт и дует в нужную дуду.

Нет застоя здесь и нет ненужной гонки.
Ржавый наш завод стабильностью гудит.
Плавим для детей из пластика пелёнки,
дуем для пультОв пупырышки на плёнке
и штампуем мухобойки с бигуди.

МРОТы цифрами давно уже завяли,
только цены в небо прут, как тот сорняк.
Что не прОдали за годы, то сломали.
Нет богатых, плюнь в любого - пролетарий,
но в сравнении с другими - всё ништяк.

А почему?
Да потому:
Лариса Павловна виновница всему.

*

Лариса Павловна Нипутина - зам.мэра.
Из глаз лучится добрый, но казённый свет.
Подобна "Падали" наивного Бодлера.
В обход диет умеет съесть по три эклера
на завтрак - по утру и на обед - в обед.

Мы знаем, что она ниспослана нам Небом.
Её коллизии и беды не страшат.
Борис тут рядом не стоял. И даже с Глебом.
Её девиз: "Коль у старух напряги с хлебом,
как я берут пусть и пирожные едят."

Она День города к святой ровняет дате,
забытых "звёзд" проплатит щедро - пусть поют.
Как в Древнем Риме люд охоч до зрелищ - нате!
Бюджета этим летом на асфальт не хватит,
но в аккурат зато хватает на салют.

Кто с ней знаком,
уверен в том, -
не нужно причитать над каждым пустяком.

Любой вонючий бомж Ларису лично знает,
при ней судья потеет, прокурор дрожит,
тот и другой сапфиры на руках лобзают,
все в этом цирке рьяно роль свою играют,
с пуховым рыльцем всяк чинуша лебезит.

В обитом кожей кабинете в префектуре
гольф, "папа" в рамке, кружка с буквами "BIG BOSS".
И, если надо, распальцовкой в маникюре
она на сходке с положенцами в натуре
любой раскрошит по понятиям вопрос.

И дома Лора - тоже знатная хозяйка:
наварит борщ, на даче выкрасит забор...
Ей по плечу любая "шляпа" с "балалайкой".
Трещит по швам на аппетитных формах майка,
где на всю грудь имперский реет триколор.

И в кодексе толк знает, и в борще...
Лариса Павловна, ты клёвая ваще!

Мы без стесненья молим Небо все-публично
удачи ей, сил и терпения послать
в делах общественных и, уж тем паче, в личных;
чтоб ревизоры - ни районный, ни столичный
за руку Лору нашу не смогли поймать.

Пополз по городу слушок: Любовь Петровна -
свекровь подруги губернатора жены
прицельно метит в кресло Павловны нескромно,
с мордахой постной и - видать - с душой скоромной...
Мы по колено в шоке и возмущены!

Мы не собаки и на караван не лаем.
Спит до поры в народе человек с ружьём.
На "раз-два" шапками ОМОН весь закидаем,
за здравье Лоры в церкви свечек навтыкаем,
всем миром денег Кому Надо соберём.

Не продадим тебя ни в жизнь!
Лариса Павловна, держись!
_ _ _
… показать весь текст …

Апельсин

Лежит на полке апельсин,
голодному доступен глазу,
на фоне кафеля, один,
как яркий ледокол средь льдин
и улыбается, зараза!

Здесь, в спёртом кухонном плену
не бросив солнцем притворяться,
перехитрил он жизнь саму...
И я завидую ему -
хочу уметь так улыбаться.
_ _ _

Всё будет завтра

Всё будет завтра, а пока
Меня никто ещё не будит
Там ,где во сне чужие люди
Застряли в странных городах,
Где нет на улицах уюта:
Как будто мусор - навсегда,
И только жёлтая вода
Течёт неведома откуда.
А стены, словно зеркала,
Всё отражают, что нет мочи,
Соседский блуд в окошке ночи,
Напротив, где огни горят...
А завтра - завтрак на столе:
Яйцо в крутую,а не всмятку.
Постель вчерашним сном измята.
И дама - локоном букле...

Не бережемся

Не бережемся мы... По живому
Режем... Или прыгаем в омут
Головами... Или что там
У некоторых... Ха-ха!
В печах, говорите, пеклись и
Проворачиваясь, текли,
Запекались в корочку, ну и?
Курочка не плоха?
А у нас барашек и потроха
С кровью, печенью... И халва.
Поживаем... Не без греха,
Смеха, прочего ерунды.
В гости просимте, мы просты...
Вы что кисти, мы что холсты...
Окна ветру открыты - стыть...
Отдохнем и работать... Бррр!

Беглый

На поросшем травой, неухоженном кладбище,
где не хоронят уже,
спит пьяный дед в замусоленном рубище -
вот и весь штат сторожей.

А под окном его будки провяленной,
точно как в хоррор кино,
холм безымянный с оградкой разваленной,
непосещаем давно,

вдруг забуробил и зашевелился;
труп встал из царства теней.
Если б не мёртвый, сказал бы - родился
под стоны рваных корней.

Полуистлевший. Лишь зубы, белея
светят. Недобрый оскал.
С виду "не айс" и смердит не "Нивея"...
К деду в окно постучал.

- Ночи спокойной и мир в эту хату.
Ладно, лежи, не вставай.
Слушай, мужик, одолжи мне лопату.
Очень нужна. Выручай.

Дед с пьяных глаз крякнул в бороду что-то,
ноги в ботинки спустил,
жахнул стакан, закусил жирной шпротой
и самокрутку скрутил.

- Значит - лопату? А есть ли докУмент,
спрос поясняющий твой?
Как мне доверить казённый инстрУмент,
коль ты не шибко живой?

- Что вы тут впрямь все с ума посходили?!
Плюнь хоть в кого - бюрократ!
Было ж всё в норме, когда хоронили
сорок два года назад.

Сплюнув махорину, дед засмеялся:
- Да, наплодили проблем...
Всё ж невдомёк мне - уж раз откопался,
ноне лопата зачем?

- В лес я уйду. Чтоб ни сёл, ни дороги,
где не дышал человек.
Вырою яму в сухом тихом логе
и схоронюсь в ней навек.

Там уж, как пить дать, меня не отыщут...
- Ты нездоров, вурдалак!
Чем же тебе неугодно кладбИще,
что тебе здесь-то не так?

- Всё складно в Мире, всё складно у Бога,
только в России хай-вай...
Сорок годков не платил я налоги.
Вот извещение. Читай.

Чую, что приставы утром нагрянут,
я не горю их встречать.
Будут копать, а меня не застанут.
Рожи бы их увидать.

Ладно. Расскажешь потом мне про рожи.
Всё! Лихом не поминай.
Даст бог, когда-то и свидимся может,
что вряд ли, скоро всем - край.

Нежить ушёл. Сторож мыслить стал рьяно
за тот порог, где черстветь
перестаёт душа - даром что пьяный -
за неизбежную смерть,

за Светлый путь и любовь Государства,
где даже мёртвым сна нет,
вечно разлитое Аннушки масло
в свете далёких планет...
_ _ _
… показать весь текст …

Шедевры вечны, они бесценны.
Ведь в них сокровища души
Художника, поэта, музыканта.
Это сиянье русского таланта.
Блестательный короткий миг.
Души полёт и вдохновенья.
Свободных чаек дикий крик.
Мгновенья счастья в наслажденье! 2.7.23.

Прохожий и весна

Шёл прохожий
в день погожий
вдоль аллеи голых лип,
грязным лужам строил рожи.
Ни походкой, ни одёжей
на люд встречный не похожий,
смайл к зубам его прилип.

Выражался,
изгалялся,
слов не нужно, про себя.
Рубль поднять не постеснялся,
полицейским улыбался, -
он над жизнью издевался,
веря ей, её любя.

Мысли сыты.
Он открытый
для весны. Но сплошь тоска:
мать с дитём, мужик небритый,
бабка, бомж, пежо немытый,
даже кот, в кустах убитый, -
крутят пальцем у виска.

Ну и что же?
Мой прохожий
любит всех, кто плюнул вслед,
без конфессий, цвета кожи,
пусть их злость хоть как скукожит, -
Люсь, Витьков, бомжа Серёжу...
Голубей, брусчатку - тоже,
и пежо, и шевроле.

И в ненастье
верит в счастье,
отказавшись от часов.
Мир весь любит в одночасье,
не дробя его на части,
даже Волочкову Настю
и всех михайловых стасОв.

И час за часом,
раз за разом
весна не устаёт чудить.
Прохожий рад любой заразе:
из банка на кредит отказу,
закрывшему проезд камазу,
любой звезде в своём экстазе,
рекламе, глянцу, перьям, стразам...
Любви к одним лишь пидорасам
весне не удалось привить.
_ _ _
… показать весь текст …

Ода-кода

1. Ода

Ночью в кухню я метнулся
хлопнуть ледяных "сто грамм" ;
с именин вечор вернулся,
по всему видать - не сам...

Я на призрак стал похожий -
шаг и выдох не слышны,
чтобы вдруг не растревожить
сон моей святой жены.

"Индезита" дёрнул дверцу -
где моя там "Как слеза"?
Стало радужно на сердце,
если вот - глаза в глаза.

В предвкушеньи наливаю,
сам дрожу, как Винни Пух.
Струйка в рюмку взор ласкает,
каждый бульк ласкает слух.

Со стекла в нутро спустился
горький ледяной нектар.
Кухни мир преобразился
зеркалами дивных чар!

И осадок нехороший
от того, как хорошо!
Сняв свои Христос калоши,
по душе моей пошёл.

Жалко нету Сашки-друга,
у него свой "Индезит"...
В бок пойду толкну супругу, -
тут такое! Эта спит!

Ода-кода

2. Кода

Поверх водки пива ухну
за смекалку праотцов.
Покидал счастливым кухню,
лыбой треснуло лицо.

Взял с собой шесть банок разом,
в рот котлету, как хомяк,
в выключатель целюсь глазом,
руки заняты - пустяк.

Локтем в клавишу - сноровка!
А сноровку не пропьёшь.
Вдруг в тиши микроволновка
дзынькнула: "Убьёт же ёрш!"

Замер. Ушки на макушке.
Протрезвел легонько аж.
Слышу - фикус из кадушки
злобно выплюнул: "Алкаш!"

Вмиг к хребту прилипла майка,
как обойный стык в углу.
Рот раззявил, как Незнайка
и котлета на полу.

Под трусы мне двухсторонне
влит расплавленный свинец.
Я глаза поднял к иконе:
"Отче, это всё? Конец?!"

Прищур дяди Стёпы (кстати
неприсущий образам)
дал понять - устал Создатель,
делай выводы, мол, сам.

Всё!! Мой мозг в командировке.
С непокрытой головой
честь отдал микроволновке
чинно левою рукой.

Домиком в ответ мне бровки
вывела на свой дисплей
мерзкая микроволновка.
Я трезвею, хоть убей!

Возвернув на полку пиво,
фикусу сказав: "Прости",
озираясь боязливо,
в спальню брёл, как травести.

Кухню темнота украла.
СВЧ-печь перед сном
с фикусом пофлиртовала,
поморгав своим табло(м).

К сантиментам закалённый
фикус был на склоне лет.
Но довольный и польщённый
хрипло хохотнул в ответ.

Съела печь мою котлету,
запихав в своё нутро.
Глядя сверху на всё это,
образ подмигнул хитро.
_ _ _
… показать весь текст …

Злопамятный

Мне семь лет. День рожденья. Суббота.
Мама торт выпекает. Я рад!
Отпросился и папа с работы -
обожаю его до икоты -
мне в подарок несёт самокат.

Я счастливей всех был в целом мире,
пока мне не сказали о том,
что не дали дойти до квартиры
папе два приторчавших задиры,
остудив навсегда кирпичом.

Затаил с тех пор злобу, похоже.
Подрасту и тех двух чепушат
разыщу, вылезая из кожи,
чтоб взглянуть в их бесстыжие рожи
и спросить: "Где, козлы, самокат?!"
_ _ _