Новые стихи на 19.08.2025 - Страница 887

Однажды дед пришёл в больницу

Однажды дед пришёл в больницу
К любимой бабушке своей
И проходя мимо палаты
Застал консилиум врачей.

Они о чём-то говорили,
Он их понять никак не мог
Ведь в далёком 1945
Его контузило в висок.

Один из них сказал ему:
«Сочувствую горю твоему,
Любимая бабушка (жена) твоя
Сегодня ночью умерла».

Дед как услышал эти строки
Так сразу подкосились ноги,
И он тогда сказал врачу:
«Давайте тело заберу».

Дед сидел возле могилки,
Старушке что-то говорил:
«Зачем ты ушла родная,
Как мне дальше одному».

Сниться мне деревня

Сниться мне деревня
Домик мой дорогой,
А на крылечке-
Сидит дедушка родной.

Помню мы ходили,
По лесу гулять,
Цветочки собирали
В веночки заплетать.

Помню, как ходили
На речку за водой,
Как мы в ней купались
С местной детворой.

Как охото снова,
В деревне побывать
Вспомнить своё детство,
И не забывать.

Ворон

Ночью день разорван, затянула рану мгла.
Смотрит черный ворон на меня рубином глаз.
Я не суеверен - но мой гость пророчит смерть.
Траур оперенья - это траур и по мне.

Из другого мира ворон вести мне принес
Скоро с неба хлынет из камней тяжелый дождь.
На коне крылатом всадник спустится за мной
Любоваться адом и агонией земной.

Мир обречен, выбора нет.
Вечная ночь, там, где был свет.

Трижды ворон крикнул, потемнели небеса
Ангел мой Хранитель от меня отрекся сам.
С неба звезды пали, и в огне зашлась земля
Всадник рассмеялся и в огонь швырнул меня.

Мир обречен, выбора нет.
Вечная ночь, там, где был свет.

Все, что будет, я забуду
Это - сон чужой.
Только снова кружит ворон
Над землею, надо мною.

Я научилась уходить красиво!
Я научилась не просить остаться!
Я научилась плакать только ночью,
А днём ходить и мило улыбаться!
Я научилась чувства свои прятать!
Я научилась не кричать от боли!
Я научилась делать вид, что верю фальши,
Хоть и не верю ни единому я слову!
Я научилась в тишине молчать!
Я научилась жить, а не казаться!
Я научилась на людей не обижаться!
И всё еще умею их прощать

Душа зверя

Домой вернувшись из похода,
Устав, отец валился с ног.
Ворча на стылую погоду,
Он бросил во дворе мешок.

— «Волк знает разговор свинцом», —
Сказал с улыбкою отец
И вытряхнул перед крыльцом
Двенадцать маленьких телец.

Уже собравшись на полати,
Услышал он скулящий звук —
Среди холодных мёртвых братьев
Один зашевелился вдруг.

Охотник сухо рассмеялся:
«Щенок щенком, а всё же зверь.
Вот чёрт, живучий оказался,
Куда его девать теперь?»

Спокойно зарядил винтовку,
Но младший сын отвёл ружьё
И, быстро принеся циновку,
Щенка закутывал в неё.

Отец сказал как можно строже
«Сын, волк — не пёс, а хищный зверь!
Пока щенок он, только всё же Он станет волком, уж поверь».

Молчал мальчишка, крепче только
К себе волчонка прижимал.
Во взгляде будущего волка
Вопрос незаданный дрожал.

Отец вздохнул и, отвернувшись,
Взглянул на тёмный небосвод.
Махнул рукой, в сердцах ругнувшись:
«Пускай останется на год».

Волк рос весёлым и игривым,
Семье не причинял хлопот.
И не заметили как мигом
Истёк ему дарёный год.

Прошло три года жизни ладной,
Щенок подрос, заматерел.
И серым зверем став громадным,
Играть уж больше не хотел.

Теперь его манила чаща,
Он убегал, но вновь и вновь
Он приходил — свободы слаще
Была хозяйская любовь.

Не смог уйти к себе подобным,
А в людях вызывал лишь страх.
И чудился огонь недобрый
Им в прежде ласковых глазах.

— «Вот и пришла пора расстаться», —
Отец, нахмурившись, сказал.
— «Ну что, дружок, давай прощаться», —
И волчью шкуру потрепал.

Волк, сердцем чувствуя разлуку,
Всерьёз впервые зарычал.
Отец отдёрнул тут же руку
И головою покачал.

«Сын, волк — товарищ ненадёжный,
Он за кусок тебя продаст.
Он зверь свободный, зверь таёжный
И лесу жизнь свою отдаст».

Стоял мальчишка, словно мёртвый,
Стонало сердце, он молчал.
В молчаньи взял рюкзак потёртый…
Лишь волк тихонько заворчал.

Он сам отвёл его до леса,
Волк шёл, поджав пушистый хвост.
Пробив туманную завесу
Ударил блеск холодных звёзд.

Беззвучно губы шевельнулись,
Сказав неслышно: «Уходи».
К загривку пальцы прикоснулись,
Толкая в сторону тайги.

И ныло сердце так жестоко,
Глаза слепил искристый снег.
Слеза скатилась одиноко
Из-под прикрытых плотно век.

— «Не плачь, я здесь, с тобой, я рядом!» —
Любимые глаза молчат.
И волк ушёл, послушный взгляду,
Не зная, в чём он виноват.

Однако поутру вернулся,
Лёг на крыльцо, смотря на дверь,
Вздохнув, калачиком свернулся.
Бездомный несвободный зверь…

И заскулил — протяжно, глухо,
Не зная, как себя вести.
Отец сказал, собравшись с духом:
«Его придётся увезти».

Сходил поспешно за санями,
Но с той поры с душой не в лад —
Преследовал его ночами
Недоумённый волчий взгляд.

…Волк много дней назад бежал
На стёртых в кровь уставших лапах,
Ведомый сердцем, и мечтал
Вдохнуть родной любимый запах.

Вот и деревня, только пусто…
Чернел изломанный плетень
И окна выбитые грустно
Смотрели в серый хмурый день.

Чуть лязгнули клыки, сомкнувшись —
Волк, перейдя на мягкий бег,
Рванул к дороге, в след уткнувшись,
Пятная кровью белый снег.

Догнал обоз у кромки леса —
Чужие воины вокруг…
Не чуя собственного веса,
Волк бросился в смертельный круг.

Он убивал, от злости пьяный,
Блеск стали ранил и слепил.
Волк рвался, несмотря на раны,
К тому, которого любил.

Главарь последней стал мишенью.
В его руках клинок сверкнул —
Предсмертным скомканным движеньем
По горлу зверя полоснул.

А волк не понял, что случилось —
Мир почему-то красным стал,
Внезапно лапы подкосились
И навзничь он на снег упал.

«Хозяин здесь! Хозяин рядом!»
Он чуял запах и дрожа,
Безумным золотистым взглядом
Искал его, едва дыша.

Упав пред зверем на колени,
Шептал мальчишка невпопад.
Уже предательские тени
Чернили прежде ясный взгляд.

Стучала глухо кровь в висках,
Он плакал, слёзы не скрывая,
В наивных гаснущих глазах
Любовь и преданность читая.

Волк знал, теперь конец разлуке
И легче было боль терпеть.
Он чувствовал родную руку
И мог спокойно умереть.

Смерть ворожила сонным зельем,
Жизнь уходила без помех,
Ложась кровавым ожерельем
На мягкий серебристый мех…

Смотря на замершего сына,
С окаменевшим вмиг лицом,
Молчал немолодой мужчина
И чувствовал себя глупцом.
… показать весь текст …

Волчий вой

Волки воют к морозам
И пред волчьей любовью.
Воют к смертному бою,
Когда теменем – оземь.

И в рывке из окопа,
Где ты был в землю врытым,
Мчимся мы, глядя в оба,
С волчьим хрипом и с рыком.

Мы вгрызаемся в глотки,
Мы врубаемся в холки.
Мы лишь в логове кротки,
А в бою - злые волки.

Волки воют к ненастью
Иль у тёплой добычи.
Уж таков их обычай -
Петь к беде или к счастью.

Пробивая прикладом
Чей-то крепкий затылок,
Мчусь кромешным я адом
По долине застылой.

Волки воют к победе
Над самими собою…
А ещё волки воют
Возле призрака смерти.

Да плевать нам на призрак!
Ко всему привыкаем.
И справляем мы тризны,
И могилы копаем.

Волки песни рожают
Под своею звездою...
И пускай волки воют,
В ад и в рай провожая.

Утро на Неве

Невы игривое теченье
хранит гранитная оправа.
Мостов чугунных ожерелья
глядятся в воду, словно Павы.

Играют солнечные блики
на крыльях ангела на шпиле.
В его сияний град великий,
встает ухоженным и стильным.

И стражи верные на Стрелке
не спят Ростральные колонны.
С приходом дня не входит в реку
судов бесчисленных колонна.

Нева резвится с катерами,
над ней летают Метеоры.
Она, простившись с рыбаками,
сдает гостям свои просторы.

В гармонии речи иностранцев
с певучей трелью русской речи.
Дворцов искрящиеся стразы
влекут к речному побережью.

Влекут к красотам Петербурга,
к сердцам, по-питерски открытым.
Я рад встречать такое утро -
предвестник дружеских событий.

Двадцать одно (1985 г.)

Потупив взор уставший, перезрелый,
Страна простилась с многождыгероем.
Наш бронепоезд вздыбился на рельсах,
Театр абсурда прибыл на гастроли.

Долой застой, да будет дисциплина.
Одни за план, другие за порядок.
Цеховики попрятались под плинтус
От зуботычин скорых на расправу.

Кто видел в том крутые перемены,
А кто возврат к забытому диктату.
Но большинство скукожилось в сомнении,
Тая желанье лидеру отдаться….

…Последний залп затих у стен кремлевских,
И горсть земли последняя упала,
И на страну опять дыхнула древность
Из-под остатков дряхлого забрала.

И вновь на сцену выползла бездарность
С запасом лести, с жаждой на даренье.
Звезду героя сгорбленному старцу
И поцелуи горстки престарелых.

Но не сдержать весеннего журчанья.
Пришел рассвет со словом «перестройка».
Он взбудоражил в миг людские чаянья,
Освободил надежду от оброка.

И потянулись люди за словами,
Стремясь услышать правды отголоски.
Отныне гласность правила умами,
Звучала речь без пафоса и лоска.

Ах, мед бы пить бодрящими устами,
Но пьянству бой, даешь людскую трезвость.
Вся наша жизнь наполнилась мечтами,
Гудел Союз с Чукотки и до Бреста.

Гудел Союз от битвы с мелочами.
С лозой рубили право на достаток.
От нетерпенья ружья не молчали,
Стреляли вверх, но в сердце попадали.

Реальность дел сменилась говорильней,
Зияла брешь в пустеющих прилавках.
Страна предстала очередью длинной,
В которой ненависть искала правду.

В которой злость по разумам носилась
И выходила вместе с матерщиной.
Какой закон, там правил балом сильный,
Ходил кулак под дых и по морщинам.

В сердцах разбит прожектор перестройки,
В рядах творцов партийное шатанье.
Трещат по швам союзные устои,
Социализма крах - уже не тайна.

Надрывный скрежет гусеничных траков,
ГКЧП последние потуги.
Но не пошел народ в большую драку,
Не защитил партийные хоругви.

Лихая тройка в пуще Беловежской,
И жирный крест на контурах Союза.
От прежней дружбы только головешки,
И символ братства стал никчемным грузом.

Толпа борзых ликует с упоеньем,
Слышны призывы, сдобренные водкой,
Звучит «ура» безумному правленью
И грабят все от недр до производства.

Трещат по швам российские амбары
Проворней многих мойши и абрамы.
Они в обойме русских олигархов.
Стыда в них нет, зато в избытке сраму.

Раззявив рты и шмыгая носами,
У проходных стоят простолюдины.
Интеллигенты с мокрыми глазами
С тоской глядят на дикую картину.

Им места нет при варварской дележке.
Их голос слаб в грабительском оргазме.
Для них готовят мрачные ночлежки,
Где роль бомжей страшней тюремной казни.

Кремлевский бог назначил эпитимью,
Но были странны меры наказанья:
Одним мочить клозеты золотые,
Другим стоять за пайкой подаянья.

От алчных слуг, от пьяной вакханальи
Тощал кошель российского бюджета.
Текло добро наличкой и безналом
Во все концы ликующей планеты.

Мир подпевал прорабу беспредела,
Рукоплескал безнравственной когорте.
Казна страны российской опустела.
Роптавший люд ударило дефолтом.
… показать весь текст …

Свидание с Музой

Несговорчивая Муза
повернулась мне лицом.
Нежно в ухо напевает,
называет молодцом.

Я ее прижал покрепче
и коснулся алых губ.
Говори, моя родная,
я не буду слишком груб.

Не молчи, моя родная,
утоли мою печаль,
Пододвинь ко мне поближе
изумрудную скрижаль.

Улыбнулась озорница,
вдохновеньем обняла,
Отодвинула подальше
все житейские дела.

И пустился я в мечтаньях
в дебри сказочной страны.
Там природа первозданна,
и красавицы стройны.

Там от жара поцелуев
закружилась голова,
И от этого круженья
рифмой скрасились слова.

Не могу остановиться,
сочиняю без конца.
И не сходит наслажденье
со счастливого лица.

Учащенно бьется сердце,
огоньком горят глаза.
И поет мое сознанье
на любые голоса.

Я спешу, чтоб насладиться
поэтическим вином.
Чтобы пить и не напиться,
спутав явь с кошмарным сном.

И отслеживает Муза,
как рифмую я слова,
Как ложатся эти рифмы
на безмолвие листа.

Молитва БЛАГОДАРЕНИЯ.....

....БЛАГОДАРЮ.....
О Господи ...тебя БЛАГОДАРЮ...
За то что воздухом дышу я...
За то что часто плачу и пою.....
За все тебя Господь БЛАГОДАРЮ я...

Раба твоя до кожи и костей ...
Я часто огорчаю тебя Боже...
Когда совсем не в моготу ещё сильней
БЛАГОДАРЮ тебя за путь довольно сложный...

БЛАГОДАРЮ когда глаза река из слез...
Невыносимой болью застилает...
Лишь ВЕРА в ДОБРОТУ меня ведет
По лезвию ножа...я это знаю...

Я в благодарность в сердце у себя
Создам уют чтоб жил во мне ты вечно...
Ты есть ДОБРО и я -раба твоя...
За это БЛАГОДАРНА БЕСКОНЕЧНО........
Автор:::...................Я......................
Алёна Фурман 02.07.2015

Июльский зной

Июльский ветер жаркими крылами
смахнул прохладу с невских берегов.
Небесный свод расстался с облаками,
и солнце гладит прелесть куполов.

Парит жара над Мойкой и Фонтанкой,
зной притулился в парках и садах.
И только свежесть питерских фонтанов
вбирает град, как божью благодать.

Он непривычен к жаркому набегу,
ему милей прохладный ветерок.
Он заскучал по праздничному снегу,
по чистоте заснеженных дорог.

Город Павловск

Ах, город Павловск – райский уголок.
Люблю бродить в бескрайней неге парка.
Здесь от красы в любое время жарко,
А шелест листьев – поэтичный слог.

Здесь даже ярче утренний восход,
Здесь я дышу лирическою рифмой
И слышу ветра песенные ритмы.
Под них березы водят хоровод.

Ручные белки прыгают с дерев,
Манят к себе пушистыми хвостами,
Мелькают птиц приветливые стаи.
Какая прелесть Павловск в сентябре.

Носите на руках детей!

Носите на руках детей!
Ведь этот миг недолго длится,
И он уже не повторится,
Они становятся взрослей.

Носите на руках детей!
Им это очень, очень важно,
В объятьях им тепло, нестрашно
У сердца матери своей.

Носите на руках детей!
Дарите так любовь друг другу
И чувства не губите. Грубость
Лишь сделает сердца черствей.

Носите на руках детей!
Избаловать любовью сложно,
И мнение об этом ложно.
Носите на руках! Смелей!

Носите на руках детей!
Пока вы им нужны как воздух,
Пока еще не стало поздно,
Любите всей душой своей!

Спор

О юность, как ты хочешь жить,
Ты вся порыв, мятежность, дерзость,
Готова ты любую мерзость,
Любую кривду сокрушить!

О старость, мудрости сестра,
Всевластная, благая старость,
С клеймом презрительным: отсталость,
С избытком злости и добра!

Ты расточаешь, юность, дни
С беспечной щедростью факира:
Он подарить готов полмира -
К ларцу лишь руку протяни!

Как вазу хрупкую слепой,
Несешь ты, старость, дней остаток,
Ты утонченный дегустатор
Даров, ниспосланных судьбой.

О, как ты, старость, хочешь жить,
Самозабвенно, пылко, страстно,
Как ты стремишься ежечасно
Листы былого ворошить!

О, если б ты могла опять
Начать желанный путь сначала,
Тогда бы ты, конечно, знала,
Как юность перещеголять!

Годы

Шумит поток, врезаясь в просинь утра,
На жизнь хотим набросить мы лассо,
Искушены мы, опытны и мудры,
И в двадцать лет, конечно, знаем все!

Немало с той поры потом уплыло
Большой воды сквозь жизни решето,
А день еще лучится очень мило,
И в сорок лет мы знаем кое-что.

Но вот поди ж ты: шум воды не вечен,
Хоть все ценней земное нам родство.
Когда стекает струйка в мглистый вечер,
Мы в шестьдесят не знаем ничего!

Осколки доброты

На пляже в выходные дни с детьми все отдыхали.
Как строить замки из песка, давно детишки знали.
Фантазии их не лишишь, соревновались даже.
И самый маленький малыш творил свой мир на пляже.

Запоминалась, как-то всем, на пляже том, старушка.
Одна бродила каждый день, знать, что-то было нужно.
Нагнувшись, подберёт с песка предмет и бросит в сумку.
«Бедна она, наверняка!» – была у взрослых думка.

Хоть не мешала никому, но отвлекались дети.
Что поднимала, не поймут, не запретишь глядеть им.
И любопытство брало верх, родителям не в радость.
Желали, чтобы дети все иному любовались.

Крик чаек, пение волны, детей беспечно счастье!
Пусть будут радости полны, а не картиной мрачной.

Уходит лето, как всегда, в последний раз на пляже.
Когда наступят холода, всё вспомнят не однажды.
И чаек крик, и пенье волн... Старушку вот забыли.
Старушка, что забытый сон, с ней эпизоды были.

Та, не делилась, хоть, ни с кем, чего искала, знала.
Разбитых стёкол на песке осколки собирала.
Что толку, скажете, от них, нужны ль осколки эти?
Но главное, чтобы на них не наступали дети!


… показать весь текст …

Воробей и попугай

О попугае, как-то,
Подумал воробей:
«Красив он, хоть убей,
Не то, что я! Однако,
Своим невзрачным перьям,
Где краски мне достать,
Я знаю, в том уверен,
Дабы красивым стать!»

Едва проплакал дождик,
Он радуги дождался.
Она ему поможет!
И в том не сомневался.

К той полетел, с надеждой,
Кто красками полна.
В мечтах, не станет прежним,
А в красках, как она.

Но радуга спешила,
Всё вдаль куда-то, вдаль...
Хоть не жалел он крылья,
Исчезла, как не жаль.

И бедолагу ветер,
Заставил вниз лететь.
Спустившись, не заметил,
Как залетел вдруг в сеть.

Его досадну долю,
Делил с ним птицелов.
Вмиг отпустил на волю.
Крылатый был таков!

Донёс вдогонку ветер –
«Всего лишь воробей!
Мой попугайчик, где ты?
Лети ко мне скорей!»

Был, кабы, попугаем,
Забыл бы о свободе!

Завистникам в народе,
Мораль напоминаем!

Воет волк на полную луну

Воет волк на полную луну,
Расколов на острые осколки
Зимнюю лесную тишину,
Но не отзовутся больше волки.

Пахнет кровью свежей, что с землёй
Вмиг смешалась, плавя корку наста.
Он считал людей своей семьёй,
И бежал на зов людского братства.

Волчью стаю вёл он за собой,
Помнил, что взращён был человеком.
Дикий зверь со странною судьбой,
Не забыть добра ему до века!

Он так ждал, что встретится опять,
Вёл себя, как пёс, хвостом виляя.
А «друзья» вдруг начали стрелять,
И помчалась к лесу волчья стая.

Он один стоял – немой вожак,
Слышал взвизги раненого зверя,
Лишь заметив свору злых собак,
Он помчался в лес, себе не веря.

Был убит не пулей наповал,
А коварством страшной той погони.
Он на человека уповал,
Что кормил волчонка из ладони.

Одиноко бродит в вышине
Полная луна, не умолкая
Воет волк... Быть может, на луне
Поселилась где-то волчья стая.

Новое рождение

Его еще никто не видел,
под женским сердцем он сопит.
Частенько маму теребит,
ему тесна его обитель.

А мама нежно говорит –
какой настырный торопышка.
Уймись скорей, моя малышка
хотя б до утренней зари.

И затихает до утра
едва оформленное тельце.
Ему тепло под женским сердцем.
Ой-ой, пришла его пора.

И раздается детский крик –
вещатель важного рожденья.
Сердечка частое биенье
о новой жизни говорит.

Одежда для души...

Ты сшей одежду для души, ведь ей неловко…
Её знакомые давно форсят в обновках,
На ком-то шаль из равнодушия с камнями,
На ком-то злоба и двуличие с шипами.

А кто-то платье сшил вечернее из лести,
Кому-то нравится носить наряд из мести,
А ты одета в простоту и состраданье…
Они не в моде и остались без вниманья…

Ты в детстве платье из доверия любила.
Твоя душа его с годами износила,
Оно теперь трещит по швам и стало тесно…
Но зло и зависть для души не интересны…

Зачем пытаться не свою носить одежду?
Взамен сомнениям примерь к душе надежду.
Наряд из сплетен, как костюм для маскарада…
Фальшивых масок на душе совсем не надо…

Пусть лучше совесть, чем пустые обещанья…
Пусть лучше платье из любви и пониманья,
Чем мини-юбка, что из выгоды пошита…
А лучше душу оставляй совсем открытой…

Души наряд ты не спеши менять по моде.
Чужой совет по стилю вряд ли ей подходит…
Наряды душу, без сомненья, украшают.
Но без души одежда роли не играет…

Вас предал друг.

Вас предал друг.
Как жаль , что мне знакомо.
Сердцебиения не ровный стук,
Как представляешь друга...
Друга? Ах, да , он больше мне не друг.

Я не жалею пролетевших лет,
Но не хочу прощать я больше
Ты предал раз , а я запомнила на век.

Я бил об стены кулаки ,
Ногтями острыми по венам
Не видя ран из-за слезы.

Ты приходи , я каждый раз
Смотрю одна на город наш ,
Включаю музыку и плачу
Нет , не снаружи
А внутри

Не старый, но пережил уже многих...

Не старый,но пережил уже многих,
с кем сводила когда-то судьба,
с кем проводил ни о чём диалоги,
кому говорил,мол дело труба.

Теперь лишь слагаю я рифмы,
не спорю ни с кем,ни с судьбой
и даже в отсутствие нимфы
доволен всемерно собой!
пятница, 13 июля 2018 г.

Памяти Михаила Горшенёва

Ты ушёл, позабыв попрощаться.
Ты ушёл, не сказав никому.
Завещал нам всегда улыбаться.
Но покинул ты нас почему?

Видно было всё так суждено.
Раз ушёл, значит нужным считал.
В твою память в бокалах вино,
И от слёз свет в глазах заблистал…

Нас, фанатов, ты вместе сплотил.
Может сам ты того и не знал,
Но вокалом своим нам улыбки дарил,
Для миллионов кумиром ты стал.

И пусть знают попсовые черти.
Ты с нами! Для нас ты живой!
Ты громко смеялся в глаза смотря смерти.
За тебя мы кричим Миша, ХОЙ!

Любовь ведь не игрушка!

Бывает что сердечко заболит?
А от чего не знаешь.....
«Любовь, вещь не простая штука!..»
Ты ж это понимаешь ?

И вроде понимаешь, что верить ей
нельзя ....!
Но почему то....сердце....
Ведь игнорирует тебя?

А что поделать можно?....
В случае таком?.....
Просто поставить точку?
И пошагать кругом?.....

Ты думаешь ведь просто....
Только о себе....!
Любовь, ведь не игрушка!
Не здобровать тебе!!!

Потерянная в толпе

Походочкой летит, теряясь в толпах лиц
Сумбурных, от которых не избавится.
Успел я, разве, полюбить за этот блиц.
Смогу ли вот найти тебя красавица.

Мелькнула искрой божьей, может даже грешной
И подожгла мне сердце пламенным огнём.
Живу теперь одною только я надеждой,
Что встретимся когда-нибудь с тобой вдвоём.

По магазинам, барам, клубам, ресторанам
Ищу и не могу найти тот образ я.
Всё всматриваюсь в лица проходящих дам,
Но где же ты иголочка любимая.

Переверну весь стог я города большого
И всё равно найду, пускай через года.
Прекрасный образ чувства самого святого,
Возникнув, не погаснет больше никогда.
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013

Ладони рук

Ладони чутких рук согрели телеса свои
И теплотою наготы ласкают нас двоих.
Её подушечки нежны, мои грубы, ну чтож -
Её соблазны мне важны, я для неё хорош.

Девчоночка, цветок вьюнок, собою обвила.
Так хрупок тела стебелёк, и как она мила!
Луна льёт дивным серебром, и солнце - то алмаз.
Любовь несёт в себе добро, захватывая нас!

Уходит день скорее в ночь, цепляется закат.
И сил нет тягу превозмочь, открыв дверь этих врат.
Блаженство дарит наконец и нам безумный миг.
Слиянье губ распространяет нестерпимый крик.

Прекрасный мир для наших встреч, сближения лука.
Союз от бед чтоб уберечь,- тебе моя рука.
Как исчезает с кожи снег, так я в тебя влюблён.
Уйдём давай и пропадём в созвездие времён!
-
Сергей Прилуцкий, Алатырь, 2013-2015

Мы-дети 21 века

Мы-дети 21 века,
Такие все разные.
За нами все время нужна опека,
Но все равно мы прекрасные.

Мы-дети 21 века,
Нам часто говорят:" Раньше было по другому ".
А мы только сидим и терпим,
И любим так по простому.

Мы- дети 21 века,
Мы сидим с порезами на руках.
И не потому что нам больно. Нет.
Просто нам нравится так.

Мы-дети 21 века,
И мы всегда будем такими:
Зататуированными и безобразными
Для вас всех однообразными..

Ты спишь

На всем видны следы бессонной ночи,
Вино грустит в недопитых фужерах.
Пытаюсь помечтать и попророчить,
Приткнувшись у погасшего торшера.

Ты спишь, а солнце лижет твои губы.
Ты спишь, а солнце гладит по руке.
Наш день, счастливый день идет на убыль.
Уж вечер где-то ждет невдалеке.

Я снова ощущаю твои ласки
И страсть твоих волнующих объятий.
Приятно угорать в любовной пляске,
Но нежностью дышать еще приятней.

Спасибо за минуты наслажденья.
Мы раньше так друг друга не любили.
Проснись, мое счастливое виденье,
Проснись и обними меня, любимый.

Писатель и дама

-Снова ночами всё пишешь?
-Да, дорогая. Я снова пишу.
-Отвлекись, прошу тебя, слышишь?!
-Обожди. Сейчас допишу.

И так продолжалось полгода.
Она с болью терпела холод его.
Терпела всё: от паденья, до взлёта…
Но вскоре ушла, вздохнув глубоко.

И остался писатель один.
Опустел его дом, охладел.
Он теперь сам себе господин!
Но только того ли он в жизни хотел?...

Писатель отправился даму искать…
Да только вот, тщетны попытки.
Он столько девиц успел повстречать,
А свою отыскать – равно пытке.

Не нашедши жену домой притащился.
Устало упал на большую кровать.
Но письмо увидав, он пробудился.
И принялся он очень быстро читать.

«Здравствуй, милый» - писала она.
«Я ушла от тебя, позабывши сказать,
Что ради тебя я жизнь прожила,
Но стихам я твоим не стала мешать…
Теперь моё тело несёт по реке,
Без тебя больше жить я не стану.
Прости, дорогой, что мешала тебе.
Я больше тебя не достану.»

Прочитавши, писатель весь посинел.
Дыша тяжело, он сжал кулаки.
От судьбы вдруг принявши ужасный удел,
Он бритвой провёл по запястью руки…
… показать весь текст …

Бег времени

Вагон на станцию вчера уж не придет,
Вагон на станцию вчера уж не вернется.
Вчерашний день печалью в сердце отдается.
Печаль и завтра в моем сердце не пройдет.

А поезд времени в неведомую даль
Уносит прочь мое истерзанное тело
И беспрерывно воет ветер оголтелый,
Приумножая безысходную печаль.

Ты, скорый поезд, я прошу, подзадершись,
Не ускоряй свой бег на стыках и на спусках.
Стучит в мозгу от бесконечной перегрузки,
Напоминая, как ничтожна наша жизнь.

Смотрю с надеждой я назад, а не вперед.
Мне впереди уже немного остается.
Вагон на станцию вчера уж не вернется.
Вагон на станцию вчера уж не придет.