Стихи - Страница 1055

Тьма

Тьма поглощала каждый уголок квартиры.
Тот тусклый свет уже давно погас.
Глухие шумы и удары лишь гласили.
Он с головой уж окунулся в полный мрак.

Пропали интересы, цели.
Мечта давно уже забыта, не видна‌.
А всё ведь это эмоциональные качели.
Он прокатил на них меня сполна.

Первый жених

Говорят, что пора мне жениться,
Только свистни – и будет на ком.
И меня почему-то в станице
Стали первым считать женихом.

Свахи всё подбирают мне пару,
И одно только слышу от них:
"Ах, какой замечательный парень!
Жалко, что без невесты жених".

Вот под вечер иду одиноко,
Той, не встреченной, верность храня,
И чужие невесты из окон,
Улыбаясь, глядят на меня.

Жду кого-то, в любовь не играя –
Не мои эти вишни в саду.
Где ж моя половинка вторая,
Я тебя всё никак не найду!

Мне такую любимой назвать бы,
Для которой быть первым всегда,
Чтобы стали для нас после свадьбы
Не страшны ни огонь, ни вода.

И меня, казака молодого,
Ждёт прекрасная жизнь впереди.
У меня всё к женитьбе готово,
Только надо невесту найти.

Кредо

Затоплен флот и сожжены мосты,
Оглядываться в прошлое – не сметь!
Мой выбор сделан, мои помыслы чисты.
Вперед, превозмогая Жизнь и побеждая Смерть!

Тишиной пронизана земля...

Тишиной пронизана земля,
Взмахи крыльев птиц лишь "на слуху",
Наслаждаясь, удивляюсь я
Каждому малейшему штриху:

Веером жар-птица волочит
Сквозь орду пуховых облаков
Солнышка последние лучи,
Золотя макушки куполов.

Все работы в поле позади.
Места нет унынию сейчас -
Праздник урожая впереди!
Мир преобразился! Завтра Спас!

Из чего мы все сделаны, русские?

Из чего мы все сделаны, русские?
Что в моём отразилось народе?
Что от предков досталось в нагрузку мне,
В потайном генетическом коде?

Я рождён под Калиною красною,
Я сказаньями полон былинными,
Очарован Поляною Ясною
И чудесными добрыми фильмами.

Там, где в бой старики собираются,
Где Москва, что не верит слезам,
И Судьба, что с иронией парится,
И ещё Белорусский вокзал.

Я заполнен напевами Брюсова,
Я пронизан Серебряным веком.
Перестал после первой закусывать,
Как увидел «Судьбу человека».

Разукрашен картинами Шишкина,
Разрисован я весь Айвазовским.
И поёт во мне дивная Зыкина,
И играет великий Чайковский.

Я пропитан весь детскими книгами —
Маршаком, Михалковым, Чуковским.
И воспитан такими кумирами,
Как Гагарин, Чуйков, Рокоссовский.

В моём коде есть Пушкин и Лермонтов,
В нем Есенин, Бажов и Островский,
Лев Толстой и Шукшин, несомненно, там,
И, конечно, Владимир Высоцкий.

В нем вся наша хоккейная сборная,
Николай Николаевич Озеров.
«Современник» и «Малая Бронная»,
И балет «Лебединое озеро».

Есть во мне Пискаревское кладбище,
Ленинградская школьница Таня.
Там «Катюша» несётся над Ладогой
И гремит баритон Левитана.

Нет во мне Пугачевой и Галкина,
Макаревича нет, не взыщите.
И, конечно же, чопорной Вайкуле,
Вы во мне и в себе не ищите.

У кого нет ни чести, ни совести,
Кому русским постыдно назваться,
Суждено на краю своей пропасти
Одному позабытым скитаться.

Мы ж останемся верными прадедам,
Мы — такие, не лучше, не хуже.
Навсегда, и в печали, и в радости,
Сохраним этот код в наших душах.

Не понять ни британцу, ни шведу,
Отчего мы так страшно сильны,
В чём величие нашей Победы,
И бессмертие нашей страны...
… показать весь текст …

Облака (Как Медведь на перине...)

Не отыщешь и в помине,
Образ в мире облаков
Одинаковый. Резонный
Задаёшь себе вопрос:
Сколько невообразимых,
Незамеченных, порой,
Возникая – исчезает
Их над нашей головой.

/ 16.08.24 /

Автор фото: Артур Гарипов / 14.08.24

Облака (В Океане дремучем...)

Фрагмент одной тяжелой тучи.
Не нужно и ловить момент.
Её владения могучи.
Вполне весомый аргумент.
Добавлю грустный факт до кучи:
Какой бы грузной не была,
Она не менее летуча.
И коль однажды убыла,
Не повторится дважды случай.
Она же, чтобы проплыла.

/ 17.08.24 /

Автор фото: Артур Гарипов / 14.08.24

Облака (Их Природа чудесна...)

До чего же интересно,
Если вдуматься, на миг.
Облака – меняют место.
Не одно, не постоит,
Не зависнет на полгода,
Не наскучит, не зальёт,
За собой прихватит тучу,
Удивит и уплывёт.

/ 18.08.24 /

Автор фото: Артур Гарипов / 14.08.24

Меня теперь не соблазняет

Меня теперь не соблазняет
Грех и одежда христиан.
Бог Сам, я верю, охраняет
Идущий в небо Божий стан.

Служителям судить духовно
Он в Своем Слове указал.
И потому смотрю я ровно
И осуждать уж перестал.

Свой каждый шаг, хотя бы взвесить,
Чтоб соблазном кому не стать!
Чтоб пустотой земной не грезить,
Стал больше Слово я читать.

И я хотел бы вам признаться,
Что радостней так жить вдвойне.
И стал я больше улыбаться,
Ведь я доволен всем вполне.

И к Богу ближе быть желая,
Я приношу Ему в мольбе:
"Свою ничтожность сознавая,
Прошу, Господь, приблизь к Себе!"

И верю, Бог не оставляет,
Тех, кто стремиться здесь к Нему.
Ведь сердце каждого читает.
Известны мысли все Ему.

Бальзаковского возраста мужчина

Доступного формата "недотрога".
Игрушка по завышенной цене.
По образу мулЯжа надувного,
Как первый шаг, отнюдь не катастрофа,
А аргумент "Стремимся к новизне!"

Параметры: ни баба, ни девица,
А среднее - ни два, ни полтора.
Под лозунгом "Увлечь, не подавИться!"
(С руки ей не положено кормиться.")
А голь у нас на выдумку хитра...

И "там" и тут - увесистые губы,
Не зубы, а какой-то унитаз.
Нарощенные жиром нос и груди,
Способные рассудок взбаламутить,
Не знающий словечка "ловелас".

Бальзаковского возраста мужчина!
Пусть даже у тебя и три ферзя,
Зачем тебе, простому семьянину,
Нужна тридцатилетняя Мальвина,
Особенно, когда ей пятьдесят?!

В шелесте белых берёз...

В шелесте белых берёз,
Есть какая-то нежность,
С запахом девичьих кос,
Плывущая в безмятежность
Над зеленью трав высоких,
Обнимающих голубое небо,
Под шапками облаков одиноких,
Роняющих слёзы слепо,
По твоим, Русь, просторам,
Без конца и без края,
Сплетается в заревые узоры
И дальше, к берегам рая.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Веет утренней прохладой...

Веет утренней прохладой,
По лугам звенит роса,
У дорог коровье стадо,
Топчет полюшко овса.
В роще тёмной и широкой,
Кажет зорька синий взгляд,
Глаз не прячет с поволокой,
Одевает свой наряд.
Месяц жёлтый, одинокий,
Покатился в зелень трав,
Удалился в сон глубокий,
Цвет и удаль растеряв.
В божьем храме поднебесном,
Песни дедов и отцов.
Хрупкий луч над перелеском,
Ловит запахи цветов.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Про Емелю и щуку-волшебницу Сказка в стихах

За деревней, у речушки,
Проживал мужик в избушке,
Жизнь его была не мёд,
Воз забот он в гору прёт,
Да печали гонит прочь,
Он в работе день и ночь,
Жить ему в нужде нельзя,
В тех сыночках радость вся,
У него их трое, в ряд,
Кушать мальчики хотят!
Год за годом так и шли,
Сыновья все подросли.
Вот женился старший сын,
Жизнь у сына без кручин,
Средний сын жену привёл
И работать стал, как вол!
Жёны тоже при делах,
Та работа им не в страх,
А потом они уж в поле,
Нет семье на отдых доли
И, казалось, наконец,
Радуй сердце ты, отец,
Поживай без тех забот,
Наедай большой живот!
Да расстроен был старик,
Прячет он печальный лик,
Младший сын его, Емеля,
Был ленивым в каждом деле,
И любая та работа,
Не совсем его забота,
И жениться ему лень,
В деле он одном кремень,
Сытно, вкусненько поесть,
Да на печь опять залезть,
Сутки спать на печке той,
Чтоб до храпа, на убой!
Так минуло восемь лет,
Как-то осень встала в цвет,
Всех в работу запрягла,
Всем сейчас им не до сна,
Лишь один Емеля спит,
Сны он чудные глядит.
Добрый вышел урожай,
Закрома под самый край,
От излишков вновь навар,
Их сменяют на товар,
А потом уж нет забот,
Отдых зимний к ним придёт.
День базарный наступил,
На базар народ убыл,
Погрузился и отец
С сыновьями, наконец.
Дал Емеле он наказ,
Самый строгий в этот раз,
Чтоб невесткам помогал,
Их ничем не обижал,
А за помощь, посему,
Обещал кафтан ему,
И Емеля был согрет,
Долго он глядел им вслед,
А в деревню брёл мороз,
Стужу жуткую он нёс.
Вмиг Емеля влез на печь,
Сбросил он заботы с плеч,
Той минуты не прошло,
Храпом домик сотрясло.
Да невестушки в делах,
При своих они правах.
Дел по дому пруд пруди,
Да ещё дела в пути.
Наконец, свистульки-трели,
Тем невесткам надоели,
К печке двинулись они,
Слов сдержать уж не смогли:
- Эй, Емеля, ну-к, вставай,
Всяких дел по дому, в край,
Хоть воды нам принеси,
Гром тебя здесь разнеси!
Он сквозь дрёму отвечал,
Им с печи слова швырял:
- Неохота за водой,
На дворе мороз такой,
У самих же руки есть,
Легче вёдра в паре несть,
А тем, боле, задарма,
Не свихнулся я с ума!
Прорвало невесток тут,
В бой они опять идут:
- Что сказал тебе отец,
Помогать нам, наконец?!
Если ты пойдёшь в отказ,
Пожалеешь, знай, не раз,
Горьким выйдет тот кисель,
Про кафтан забудь, Емель!
Тут Емеля заюлил,
Он подарки так любил,
С печки тут же стал вставать,
Словом их давай хлестать:
- Что кричите на меня,
Вишь, уже слезаю я!
Разорались, дом трясёт,
Мертвяка ваш крик проймёт!
Он топор и вёдра взял,
До реки трусцой домчал,
Стал он прорубь ту рубить,
Рот зевотою сушить,
Нет в работе куража,
На печи его душа!
Долго прорубь он рубил,
Чуть не выбился из сил,
Вёдра полны, наконец,
Думку думает, делец:
«Ох, водичка, тяжела,
Руки рвёт мои она!
Только б мне её донесть,
Да на печь скорей залезть»!
Вдруг в ведро Емеля, глядь,
Он чудес не мог понять,
Щука плещется в ведре,
Тесно ей в такой воде!
Вмиг Емеля рот раскрыл,
Удивлён Емеля был:
- Поедим ушицы всласть,
Не дадим добру пропасть,
И котлеток сотворим,
Вечер славно посидим!
Только молвит щука та:
- Из меня горька уха,
И котлетки, знай, горьки,
Боком вылезут они,
Лучше слушай и вникай,
Да на ум себе мотай!
Возвратишь меня домой,
Стану я тебе рабой,
Все капризы, друг, твои,
Я исполню, говори!
А слова мои проверь,
Повторишь их вслух, Емель,
«По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу»,
А капризам тем, дружок,
И конца неведом срок!
Поражён Емеля был,
Рот он в радости раскрыл,
Щуке верил и внимал,
Глаз со щуки не спускал.
Он и двинул тут же речь,
Слов Емеле не беречь:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Сами вёдра пусть идут,
Сами к дому путь найдут!
Вдруг издал Емеля крик,
Он ловил счастливый миг,
Вёдра двинулись вперёд,
Без его совсем забот,
Шли тихонько, без труда,
В них не плещется вода!
Щуку в прорубь он пустил,
Вслед за ними припустил.
Вёдра сами ходом в дом
И на место стали в нём,
И Емеля место знал,
Тут же печку оседлал,
Храп он в домике несёт,
Никаких ему забот!
Да невестушки не спят,
Вновь Емелю тормошат:
- Ей, Емеля, ну-к, вставай,
Наруби нам дров давай!
Шлёт Емеля им ответ,
Суеты в нём просто нет:
- Я, извольте знать, ленюсь,
Делать это не возьмусь!
Вон, под лавкой, есть топор,
Да и выход есть на двор!
Те невестки сразу в крик,
Не впервой им мять язык:
- Обнаглел ты уж, Емель,
Зададут тебе, поверь!
Обижать не стоит нас,
Про кафтан за нами глас!
И Емеля шустро встал,
Он подарки обожал:
- Всё, невестушки, бегу,
Отказать вам не смогу,
Нарубить мне дров пустяк,
Вам я, милые, не враг!
Только женщины за дверь,
У Емели шаг не мерь.
Он на печь обратно, шасть,
Речь он тихо начал прясть:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Эй, топор, скорей вставай,
Поработай, друг, давай,
А потом домой спеши,
Вновь под лавкой той лежи,
А дрова пусть в дом идут,
В печку сами упадут!
Ну, а я вздремну чуток,
Этак, суток так с пяток!
И топорик скок во двор,
Стал рубить дрова топор.
Нарубил он много дров
И под лавку, был таков,
Те дровишки в печку, прыг,
Разгорелись в один миг.
Шло за ночью утро вслед,
В окна брызнул слабый свет,
А морозец вновь на круг,
Стал морозить всё вокруг,
Огонёк дрова съедал,
Без дровишек он страдал.
Вновь невестки кажут лик,
Прут к Емеле, напрямик:
- Ты, Емеля, в лес езжай,
Дров на вывоз запасай,
И в отказ идти не смей,
Нас, Емеля, пожалей,
Коль обидишь нас Емель,
Пропадёт кафтан, поверь!
Он с печи тихонько слез
И на дворик, под навес,
В сани лошадь он не впряг,
Развалился в них, чудак!
Посмеялся тут народ,
Смех по улицам идёт,
А Емеля, в тех санях,
Людям речь явил в размах:
- Эй, людская простота,
Отворяй мне ворота!
Вам, народец, доложу,
По дрова я в лес спешу!
Чудеса народ творил,
Ворота пред ним открыл:
- Ты, Емель, не тормози,
Много дров домой вези!
Запрягайся и в галоп,
Остуди, Емеля, лоб!
Смех волною покатил,
Рот неспешно он раскрыл:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Эй, езжайте сани в лес,
Там, в лесу, наш интерес!
С места сани сорвались,
По дороге в лес неслись.
Диву дивится народ,
Он чудес сих, не поймёт!
Прикатил Емеля в бор,
Проявил в словах напор:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Ну-к, топорик, навались,
До семи потов трудись,
И с дровишками, домой,
Я ж посплю часок-другой!
И Емеля вмиг уснул,
В ус себе он и не дул,
А топор был молодец,
Погулял в бору, делец,
Был в работе голова,
Бор пустил он на дрова,
В сани скоренько убыл,
В них топор чуток остыл.
Сани двинулись домой,
Те дрова в санях – горой.
Спит Емеля на дровах,
Спит с румянцем на щеках!
Оказался слух так скор,
Царь узнал про этот бор.
Возмутился он: - Наглец,
Это за свинство, наконец?!
Порубить мой бор в куски,
Вправлю я ему мозги!
Бьёт тревогу царь в набат,
Шлёт за ним своих солдат,
И солдаты, прямиком,
Ворвались к Емеле в дом,
Стали мять ему бока,
Разбудили в нём зверька.
Слёз Емеля не скрывал,
Он слова в кулак шептал:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Бей их, палка, не ленись
Перед ними не срамись!
С места палка сорвалась,
До солдат тех добралась.
Им, служивым, и не снилось,
Так попасть в её немилость,
И позора им не смыть,
Убегали, во всю прыть,
Синяков сокрыть не смели,
Был доклад их о Емеле.
В гневе страшном государь:
- Он воистину дикарь!
Так избить моих солдат,
Не пойдёт такой расклад!
Во дворец его, к утру,
Битым быть теперь ему!
Да Емеля крепко спит,
В доме храп волной висит.
Вот за ночью, наконец,
От царя к нему гонец.
Офицер тот - мокрый ус,
Испытал он власти вкус:
- Одевайся, жук, скорей
И до царских марш дверей!
Чужд Емеле сильный крик,
Перед ним он кажет лик:
- Царь ваш может подождать,
На указ мне наплевать!
Как на двор придёт капель,
Соизволю к вам я, в дверь!
Возмутился, сей гонец:
- Ты, Емеля, не жилец!
Офицер поднял кулак,
Дал Емеле он тумак,
Пал Емеля вмиг с печи,
Позабыл, где калачи.
Вдруг Емеля стал бледнеть:
- Дам тебе ответ, заметь!
Ты же, братец, офицер
И такой даёшь пример?!
Офицер усы утёр,
Он вступать не хочет в спор:
- Ты ещё и возражать,
Служку царского пугать?!
Я кому сказал, вперёд,
И раскрой попробуй рот!
Тут Емелю бес толкнул,
Он в словах уж не тонул:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Покажи нам гнев, ухват,
Ты на дело точно хват!
В гневе стал ухват летать,
Служку царского гонять.
Резво он к царю бежал,
Сказ царю в слезах сказал.
Царь готов был вынуть меч,
В гневе он и начал речь:
- Кто доставит, наконец,
Мне Емелю во дворец?!
Дам медальку, посему,
Да деньжат ещё тому!
Вмиг нашёлся хитрый чин,
Говорил с царём один,
До невесток поспешил,
Обо всем их расспросил,
Про кафтан от них узнал
И Емеле клятву дал,
Мол, поедешь ты со мной,
Ждёт тебя кафтан любой,
Да ещё подарков много,
Даст ему он на дорогу!
Тут Емеля и раскис,
На плечах его повис:
- Поезжай-ка ты, гонец,
Без огляда, во дворец!
За себя я поручусь,
За тобою вслед примчусь,
Свой кафтан заполучу
И такой, какой хочу!
Хитрый чин убыл без бед,
Изложил царю секрет,
А Емеля в думку впал,
Он на печке рассуждал:
- Как же я оставлю печь,
У царя там негде лечь?!
Долго он ещё сидел,
Весь от думок тех потел,
Осенило разом, вдруг,
Мысль его пошла на круг:
- На печи поеду, так,
А иначе мне никак,
На ногах своих ходить,
Можно им и навредить!
Слов Емеля не искал,
Он слова в уме держал:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Поезжай ты, печь, к царю,
А я сон свой досмотрю!
Печка с места подалась,
Вмиг к дороге добралась,
По дороге резво мчит,
Из трубы дымок струит.
Вот примчалось, наконец,
Печка - диво во дворец.
Царь картину эту зрел,
На глазах у всех белел,
Взгляд к Емеле обратил,
Строго с ним заговорил:
- Ты зачем же царский бор,
Запустил под свой топор?!
За поступок, сей дурной,
Ты наказан будешь мной!
Да Емеля не дрожал,
Он с печи ответ держал:
- Всё «зачем», да «почему»,
Я тебя, царь, не пойму!
Ты кафтан мне подавай,
У меня ведь время в край!
Царь открыл мгновенно рот,
На Емелю он орёт:
- Ты, холоп, царю дерзишь,
Раздавлю тебя я, мышь!
Ты опух от сна уж весь,
Полежать надумал здесь?!
Да Емеле не вопрос,
Речь царя из слов-угроз!
Он на дочь царя глядит,
Счастья в нём поток бурлит:
«Ох, красавица, не встать,
Дело нужно мне верстать,
И к царю в зятья попасть,
Захотелось, прямо страсть»!
Развязал он язычок,
Шлёт Емеля слов поток:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Пусть же доченька царя,
Тут же влюбиться в меня!
И давай-ка, печь, домой,
Во дворце хоть волком вой!
Больно царь до слов охоч,
Вон, на двор ступает ночь!
Из дворца он покатил,
Царь словечки проглотил,
Стал он в гневе зеленеть,
Местью праведной кипеть.
А Емелю печь несёт,
Снега шлейф за ней идёт,
Прикатила печка в дом
И на место стала в нём.
Вот идёт в народ молва,
В каждом доме те слова,
Про любовь царёвой дочки,
Про её бессонны ночки.
Царь ругает денно дочь:
- Я устал слова толочь!
За Емелю не отдам,
Это просто, знаешь, срам!
Дочь не слушает отца,
Ей сейчас не до словца.
Осерчал в момент отец:
- Это дерзость, наконец!
Свадьбе этой не бывать,
Вам наследства не видать!
Слуг он вечером собрал,
Им приказ жестокий дал:
- Нужно им задать урок,
Изготовьте бочку в срок,
В изготовленную бочку,
Посадить такую дочку,
И Емелю вместе с ней,
Им так будет веселей!
К морю бочку ту свезти,
Приговор там привести,
Бочку сразу в море бросить,
Пусть её волнами носит!
Слугам выпал в первый раз,
Исполнять такой приказ,
Но ослушаться нельзя,
Бочек много у царя,
Посему и жалость прочь,
И приказ свершился в ночь.
Бочка скоро на просторе,
Бьёт её волною море,
В бочке той Емеля спит,
Сны свои опять глядит.
Скоро страх его поднял,
Он спины не разгибал,
В темноте и страхе том,
Бил он словом, напролом:
- Кто здесь рядом, отвечай,
Или двину, невзначай?!
Он дыханье затаил,
Голос рядом очень мил:
- Здесь, Емеля, дочь царя,
Не ругай меня ты зря.
Заточил отец нас в бочку
И на том поставил точку.
В море мы сейчас с тобой,
В споре с пагубной волной,
А погибнуть нам, иль нет,
Лишь у Господа ответ!
Вмиг Емеля понял суть,
Он готов исправить путь:
- По хотению Емели,
Без особой канители,
Да по щучьему указу,
Мой каприз исполни сразу!
Налетай же, ветерок,
Чтоб в беде ты нам помог,
Занеси нас в дивный край,
Нас из бочки вызволяй!
Ветер тут же налетел,
Бочку с ходу завертел,
Он её с воды схватил,
Вверх с собою потащил,
Как до берега донёс,
В щепу бочку он разнёс,
И умчался стороной,
Тишь оставил за собой.
Дивный остров встретил их,
При красотах всех своих,
Золотой дворец на нём,
Птиц полным-полно кругом,
А в сторонке та река,
В ивах чудных берега,
Воды реченьки чисты,
Есть берёзки у воды,
А в округе - светлый лес,
Да луга цветных небес,
А Емеля, сам не свой,
Пред царевной молодой.
Он в любви своей горел,
Ей признаться в том посмел,
Да и ей любви не скрыть,
Сердцу надобно любить.
Свадьба длилась три недели,
За столом все дружно пели.
Ел народ и много пил,
Шутки добрые творил,
И невестки те плясали,
И отца не забывали,
Братья тоже веселились,
Все на свадьбе породнились.
Царь покаялся в грехах,
Он ходил два дня в слезах,
Трон Емеле царь отдал,
И ничуть не горевал.
А Емеля, уж царём,
К щучке той явился днём,
Перед ней спины не гнул,
Волшебство он ей вернул.
Десять лет с тех пор прошло,
Ох, водички утекло!
Царь Емеля, видит Бог,
Под собой не чует ног.
Правит сутки, напролёт,
Хорошо народ живёт,
У Емели пять детей,
Пять прекрасных сыновей.
Только, правда, пятый сын,
Уж совсем ленивый, блин!
Есть ещё один секрет,
Пусть его узнает свет!
Царь воздвиг за троном печь,
Да ему на час не лечь,
Коль теперь ты, братец, царь,
То бока свои, не жарь!
А на печь нашёлся спрос,
Держит сын по ветру нос.
Он на печке сутки спит,
Царь на сына не кричит.

Конец


Автор: Виктор Шамонин-Версенев
Художник: Мирослава Костина
… показать весь текст …

Поле-полюшко с цветами... ПЕСНЯ НА СТИХИ

Поле-полюшко с цветами,
Мой родимый отчий дом,
Блещет рядом с облаками,
Зорька в платье золотом,
Облака плывут куда-то,
Голубой клубится дым,
День растерянный, лохматый,
Лёг над полюшком родным.
Ой, же радость ты, земная,
Льёт лазурная теплынь,
И от края и до края,
Русский дух, куда ни кинь,
Я шепчу молитву тихо,
Наполняю ширь небес,
Цветом полнится гречиха,
Неземной сияет крест.

Автор: Виктор Шамонин-Версенев

Сижу на горочке я утром раненьким... ПЕСНЯ НА СТИХИ

1

Сижу на горочке я утром раненьким,
Сижу с грустинкою в глазах,
С душой тревожной и израненной,
Полыни горечь на губах.
А ветерок мне гладит плечи,
Теребит скромно волоса,
Заря приходит издалече,
Плетёт неспешно кружева.

Припев:

Какая ягода в лесочках спелая,
Бегут со звоном ручейки,
Стоят ромашки нежно-белые,
И в небе снова журавли,
И ива-ивушка вдали у реченьки,
Склонила кудри над водой,
А рядом с ней берёзки-свеченьки,
И ворон чёрный надо мной.


2

Спешит денёк укрыться маревом,
И вечерок ступил на круг,
И запылало небо заревом,
И красотой пополнил луг.
Прилягу я, на стог заброшенный,
Случиться ноченьку встречать,
И луг ромашковый, некошеный,
Укроет ноченька опять.

Припев:

Видеопесня СИЖУ НА ГОРОЧКЕ Я УТРОМ РАНЕНЬКИМ сгенерирована автором в нейросети

Отцы, я знаю, плачут редко

(Христианину)

Отцы, я знаю, плачут редко.
Слеза мужская , так скупа.
Им не нужна ничья жилетка,
Хотя их скорбь и велика.

Один те слезы лишь считает,
Кому их отданы сердца.
Он лучше всех их понимает-
Нелёгкий путь земной отца.

Пред Божьим алтарем однажды,
Ответственность взяв за семью,
Что трудно будет, знал то каждый
И знал обязанность свою.

Но, жизнь - не перейти лишь поле.
И давит непосильный груз.
И сердцу тяжело до боли,
Разочарований горький вкус.

Все разом валится на плечи
И не сломаться бы, снести.
И ищут чаще с Христом встречи
Отцы,чтоб не упасть в пути.

Молитвы эти Господь слышит.
Приходит в нужный час Бог Свой.
И Дух Святой сердцами движет,
Даёт душе Он вновь покой.

Так вовремя являя милость,
Бог укрепляет дух отцов,
Воспитывая в них решимость,
К Отцу доверие сынов.

Не любят, знаю, Отцы слезы,
Хоть так дорога нелегка.
Ведь чаще там шипы, не розы,
Но Божья их хранит рука.

.................................................
Плакать (плакаться) в жилетку (шутл. ирон.) - жаловаться кому-либо на свою горькую судьбу.

Облака (Или Взгляд электронщика...)

Казалось бы, что общего
Здесь разные две плоскости.
Рассмотрим первую, когда
Две точки линия одна
Соединяет – провода.

Вторая плоскость чуть сложнее.
Тут мало линий и столбов.
Она владыка измерений,
Фигур на небе – облаков.

Такие непохожие,
Далёкие. Но всё же есть
Особенность одна:
Когда погода хмурится,
Раскаты грома с улицы,
То на одной из плоскости
Окажется она.

/ 19.08.24 /

Автор фото: Артур Гарипов / 14.08.24

СИЛЬНАЯ ЖЕНЩИНА?

– Знать, подруга, ты – сильная женщина,
Коли в мокром глаза не замечены.
Ищешь правду ты не в пророчествах,
Не страшит тебя одиночество?

– Ну, не кваситься же мне капустою,
Не рассыпаться мелкими бусами.
Говорю я всем, что счастливая .
Каждый делает свои выводы...

– Говорят, что живёшь без внимания.
Сплетни ходят, иль есть основания?
Будто с болью ,с печалью венчана –
Совсем несчастливая женщина.

– Не была я битой да и брошенной
Иль маньяка какого заложницей.
Если сильная , то – несчастная?
Ерунда! Я с ней не согласная!

Не ждала и не жду состраданий я.
Раздражали меня указания...
Да, любила любовью страстною,
Пусть молва...идёт, мне – без разницы..
.
– Как у всех жизнь моя черно-белая.
В ней мгновения счастья со стрелами.
Видно сильно скатала нервы я ,
Чтоб не видеться лютой стервою!

Н.Л.©

Старец

СТАРЕЦ
(Иван Прокопьевич старец, который сидел за Слово Божье 15 лет)

Была тогда девчонкой молодой
И иногда в собрания ходила.
Но я гналась за миром,суетой
И Господа тогда я не любила.

Мне христиане нравились всегда.
Была и моя мама христианкой.
Но в сердце не впускала я Христа.
Я также оставалась лишь мирянкой.

Однажды я в собрание пришла,
Там Библию читал какой-то старец.
Но в этом старце будто бы жила
Сама любовь Христа. Он был, как агнец.

Свой взгляд тогда я еле отвела.
Из глаз его потоком свет струился.
О, как он близок к Богу, поняла.
Как будто само небо, взор лучился.

А вместе с тем он был немного строг
И чувствовалось в нём благоговение.
Он говорил не громко, но все ж смог
Пленить, и сразу же, мое мышление.

Хоть небольшого роста был и сух,
Но милостью наполнен был великой.
И голос мягкий, так тревожил слух,
Хоть речь была смиренной, кроткой, тихой.

Одет довольно бедно старец был,
Но аккуратно, чистенько, опрятно.
В домишке небольшом с женой он жил.
Все выглядело просто, заурядно.

Кровать и стол , и старенький диван.
Да ветхий шифоньер стоял в сторонке.
Кругом половики, куда не глянь.
Как бедно, мне подумалось - девчонке.

Собрание закончилось и я
О старике знакомых расспросила.
Узнала. У него была семья,
Но власть его уж трижды осудила.

Когда последний раз пришли забрать
Имущество, ведь все конфисковали,
То нечего уж было им и брать,
Старьё то забирать они не стали.

Пятнадцать лет сидел за Слово брат,
Спасителя любя своим всем сердцем.
И в том он оказался виноват,
Что был он верным Божьим земледельцем.

Готовил почву он сердец людских
И Божьи семена старался сеять.
В речах своих бесхитростных, простых
Сомненья многих душ он мог развеять.

И люди шли, уверовав в Христа,
А судьи становились ещё злее.
Они и не смотрели на лета,
Таких, как он , преследуя сильнее...

И я ,сегодня, ни одна из тех,
Кому тот старец послужил примером.
Тот образ для меня был ярче всех,
Служил брат Богу и душой , и телом.

Я благодарна Господу за них,
Таких, как он, за их любовь и веру.
Я видела Иисуса в сердцах их
И Дух Святой в них действовал ни в меру.
.................................
Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог;
1-е послание Коринфянам 3:6.

… показать весь текст …

Мой Рубикон

Уже не та в походке легкость и упругость,
И огоньки в глазах угасли, как зола!
Прощай, несостоявшаяся юность,
Адью, незавершенные дела!

Мой Рубикон одновременно горько-сладок,
Но вера в Бога помогает жить!
Не мною установленный порядок,
И я его не в силах изменить!

Через века все будет как и прежде!
Любовью будут души расцветать!
А я уйду, доверившись надежде-
Искусство жить - уменье умирать!

Улыбка-понятие растяжимое (с)(пЛюсики)

Улыбка-понятие растяжимое (с)(пЛюсики)

***

Глебу вечно что-то не хватало,
Не женился до преклонных лет -
У девчонок - женственности мало,
А у женщин - девственности нет.

***

За причиной имеется следствие,
Только надо предвидеть заранее -
То, что радиус нашего действия
Ограничится сферой влияния.

***

Нет товарищей в жизни на цвет,
И на вкус - тоже выбор свободный.
Пусть на вкус сотоварищей нет,..
На безвкусицу - сколько угодно.

**

Меня обидеть будет очень сложно,
Поскольку вам известно, может быть.-
Счастливого унизить невозможно,
Его возможно только рассмешить.

Вся жизнь, как частичная целостность,
Из множества мелких частиц.
Величие есть в ней и преданность,
Без всяких условных границ.

НЕ СМОТРИ НА МЕНЯ С ПОВОЛОКОЙ

Не смотри на меня с поволокой
Своих серых игривых глаз.
Не напугана я вечной склокой,
Сплетни «светские» мне — не указ…

Захотелось мне дикой свободы —
Поиграться немного тобой.
В поцелуях забыть все невзгоды.
Пусть — не мой ты, а вовсе — чужой!

Да, искала себе я напасти…
Словно — прыщ на своём носу.
Глядь, подумал, ты, я — в твоей власти?
Пофлиртую с тобой и ... уйду.

Я гадала , смеясь, на ромашке:
Может любит, а может и — нет.
Не святая я, и не — монашка,
Не один спит со мною секрет…

В этих играх без чувств и без страсти —
Марафонский побег от себя.
Словно поиски Гектором счастья
В той игре, что, была — не моя…

Н.Л.©

Если надо - повторим!

РСЗО стояла одиноко,
Неподалеку разместился Солнцепек,
Он пел красиво "La boka de lä cokka"
И тем внимание красавицы привлек.

Могучий торс, брутален, сексуален,
Наружу рвется из груди его огонь.
Такой любовник просто идеален,-
Эй, реактивная, смотри, не проворонь!

И вот предъявлены достоинства фигуры,
Он оценил и устремился «в бой» …
Возникли между ними шуры-муры –
Был Солнцепек реально пламенный плейбой.

Летели месяцы, случилось то, что ждали -
На свет явился шустрый карапуз,
Таких красивых раньше не видали,
Ни немец, ни британец, ни француз…

Они его назвали Искандер,
Пускай растет и учится сражаться,
А после помогает бить бандер ,
И натовцам не стоит расслабляться!

Фашистов били – дальше будем бить,
Пора врагам на Западе очнуться,
Россию никому не победить,
Ведь русские солдаты не сдаются!

Россия-матушка, Отчизна, Русь святая!
Мы защитим тебя, в обиду не дадим!
Как предки бились, нечисть истребляя,
Мы тоже, если надо, – повторим!

Облака (В Мире фотоаппаратов...)

Когда сходит на нет ценность кадра
В бесконечном создании снимков.
Не уйти в двадцать-первом от факта,
Что становится меньше в них смысла.

Было время, когда фотоплёнка
Проявлялась, держалась в запасе,
Чтобы, вовремя сбросив заслонку,
Сделать снимок другого, прекрасней!

Сколько сможешь найти по хештегу:
#Облака в миллионной соцсети
Фотографий волшебного неба –
Единицы, десятки... под вечер.

Может быть, это фильтр особый.
Облака нелегко обнаружить.
Ну не может такого быть, чтобы
Единицам запали бы в душу.

/ 20.08.24 /

Автор фото: Артур Гарипов / 14.08.24

ВЫСОЦКОМУ

Бывали хуже времена,
Но не было подлей.
Как жалко, что сегодня ты
Не скажешь, что ценней:

Жить в правде, петь через разрыв,
Что всё вокруг гниёт,
Что души выжжены дотла
И сердце не поёт...

Или молчать ,как большинство
И из страны валить?
Кричать, что всё настоебло
И некого любить?

Напропалую пил , гулял
Делил свою кровать…
Какою мерою страдал
Неважно это знать…

С кем на года, а с кем на час…
Связал свою судьбу…
Как покорял гитарой нас...
Открыт был ,без табу...

Запомнят голос и надрыв.
Для многих ты – кумир!
В стихах талантлив, честен был
И душу рвал до дыр…

Ничто не вечно на Земле
И "эти"...все уйдут
Потомки вспомнят о тебе
И про коней споют!

Н.Л.©

Есть тяга к благородным у девушки простой

"Есть тяга к благородным у девушки простой" (с) (пЛюсики)

***
- Ты далеко не мягкий и пушистый,
Придирчив к незначительным деталям...
Серёжа, почему всё время злишься?
- Да потому, что, Люся, я - Виталик!

***
Не отличишь плохой он иль хороший,
Кто маме будет распрекрасный зять?
Ведь все они хотят одно и то же,
И как тогда прикажете понять?

***
Ожидая
Прекрасного принца,
Чтобы время слегка скоротать,
На себе позволяла жениться -
Ну,.. раз пять.

***
Неистребимы шельмы и мошенники,
Суров реальный мир, какая жалость...
Она мечтала с детства о волшебнике -
На фокусников чаще нарывалась

Август снова к концу!

Снова с вечера дождь, море солнца с утра,
И бодрящая нервы и душу прохлада
Снова бодро встаёшь, потому что «пора»,
Или всё потому, что уверена - «надо»!

Август снова к концу, снова осень придёт,
Снова будут стучать непрерывные ливни,
Снова будут ветра день и ночь напролёт
Размывать очертания жизненных линий…

А потом листопад запестрит, закружит,
И, срывая листочки безмолвно с деревьев,
В сказку нам эту скучную жизнь превратит,
Дав понять нам, что осень и есть вдохновенье…

А пока лишь прохлада и солнце с утра,
После жаркого августа – просто награда!
И встаёшь не за тем, что, наверно, «пора»,
Потому, что тебе это попросту «надо»!

Тихий шелест книги живой

Тихий шелест книги живой
И она рассказать вновь готова
О великой любви святой.
И я слушаю ее снова.

И ведя сказ библейских строк,
О Голгофе она повествует.
Как страдал за нас Царь и Бог
И картину живо рисует

Тех далёких и страшных дней,
Когда взят стражей был Спаситель
Он стоял пред толпою всей,
Как их друг, как их врач, Учитель.

Но они насмехались над Тем,
Пред Которым прежде склонялись,
Хоть недавно ещё совсем,
Их одежды пред Ним расстилались.

Ветви пальм разложив по земле,
Ожидали, как Он войдёт в город.
И когда Он въезжал на осле,
Восклицал, кто был стар и кто молод.

И Кого величали царем,
На суд римлян был предан ими.
Ведь вины не нашли они в нем,
Но распяли руками чужими.

Так они отвергли Его.
И кричали:"Распри! - Пилату.
И они отреклись от Того,
Кто пришел внести за них плату.

Заплатить за грехи людей,
Смыть с души пятна грязи, порока.
И Христос взял вину земли всей,
Обещанье исполнив Бога.

Сколько боли Он претерпел,
Когда плоть бичем разрывали.
И когда гвоздь кроваво зардел,
И когда над землёй подняли.

Страшный вырвался стон из груди,
Боль огнем будто бы разливалась.
Но толпа, их слепые вожди,
Все ещё, не стыдясь, издевалась.

"Ты , Христос, так сойди со креста!"-
С гневным вызовом громко кричали.
Но молчали Страдальца уста.
Гвозди тело лишь раздирали...

Стих уж шелест священных страниц,
А я все ещё вдаль смотрела.
Слезы капали тихо с ресниц.
А я так бы очень хотела,

Так желала б те ноги обнять,
За меня, что прибиты гвоздями.
Молча трепетно их целовать,
Обливая те раны слезами.

За меня там Христос жизнь отдал.
За таких же, как я, людей грешных.
Он Спасителем нашим здесь стал,
Ожидая в просторах небесных...

Ну а ты - так не встретил Христа?!
Тогда все же прислушайся к сердцу...
Он стучит, только ты не всегда,
Не всегда распахнуть готов дверцу.
… показать весь текст …

Когда мы превратимся в прах,
Что нас на небе ждет, Аллах?
Там говорят есть Рай и Ад
И нам дороги нет назад.

Я слышал, что на небесах,
Поступки взвесят на весах,
Зачтется и добро, и зло,
Душевный холод и тепло…

В земных зависли мы грехах,
Они в поступках и в словах…
Прости, Господь, меня за все,
Прими смирение моё.