Стихи - Страница 607

Рассказ бабушки

По рассказу бабушки пишу,
Про семью любимую свою.
Как враги сожгли наш дом родной,
Как погибли мать отец с сестрой.

Мне рассказывала,бабушка моя
Что поджог был в мирные года,
Тихой ночью, подожгли наш дом,
Тихой ночью,умерли в троем.

Почему...

Почему мне нельзя тебя видеть?
Ведь тогда,мы встречались всегда.
Почему нельзя тебя слышать?
Говорили тогда полчаса,
Я пишу,набираю,скучаю.
Проверяю когда ты в сети,
Но увы,ты меня забываешь.
А я думал что ты в заперти.

Единственная

Пленящий твой взор, темно-русые волосы,
До встречи с тобой были черные полосы.
Я плыл по теченью в одном направлении,
И сердце терзали лишь муки сомнения.

Душою метался, измучен вопросами,
Себя утешая слепыми прогнозами.
Встретились мы, и сомнения пестрыми
Птицами взмыли, оставив нас с грезами.

Пришло осознанье, мир зáлился красками,
Открытым стал взор, что скрывался под масками,
Средь тысячи звезд, что встречал на пути,
Моею звездой оказалась лишь ты.

Быть может, с тобою на долгие годы
Судьбой суждено встречать нам восходы.
В душе жарким пламенем вспыхнула вновь,
Вот оно, счастье, - наша любовь!

Отражение

Отражение путь к дополнению,
К той картине, где точка нужна,
К совершенству, как к наваждению,
К игре света, поднятой с дна.
Воплощение, нет движения,
Пусть на минуту, на мгновение,
Ожидание в нём восхищения,
Но бывают несовпадения.
Увлечение несёт по течению,
В том потоке есть вдохновение,
Бесподобное природы отражение,
Позитивным заряжает настроением…

А я ни разу не была за океаном.
На том другом конце его пространств,
Где на закате всем, кто с сердцем рваным,
Ночные ангелы поют романс.

Где нет проблем, ни бед. Гле люди сыты.
Где ни воров, ни каинов, ни судей.
Где нестерпимо тягостное бремя быта -
Легенда, пережиток катархей.

Я вижу эту жизнь, она реальна.
Вкус вин и легкий шлейф духов...
Похожий берег, но у вод кристальных,
С бескрайними коврами из цветов..

На том конце, как ни парадоксально,
Сидела девушка, мечтая...

Майский вечер

Там , поляну в майский вечер ,
укрывала ночь .
Там , я мысленно сбежала ,
В тихий омут ... прочь

Там , играли на гитаре
Вы , мой милый друг.
Струны из душы достали
От сердечных мук .

И запели с новой силой,
Заглянули в душу !
И о том как быть любимой ,
Я осталась слушать...

Смерть и Любовь

Среди старых парковых алей,
Где расцветали яблони и грушки,
Встретились среди теней
старые знакомые , подружки...

"Как жалок этот мир людей ",-
Так , невзначай, сказала дама.
Добавив только , что зверей,
Она любезней повидала.

"Да , милая , прошли века
Но ничего не изменилось.
Свою же душу закуют под три замка,
Лишь только бы им легче жилось"

Весна в душе

Бездонные глаза твои
наполнены слезами .
Кромешными аллеями
бродили до утра мы .
Горячий горький кофе
так нежно грел нам руки ,
Он заполнял то время ,
те трещинки разлуки .
За городом , у озера ,
встречали все рассветы .
Там расцветали вновь сердца
у каждого поэта ...

Бабий Яр

Над Бабьим Яром памятников нет.
Крутой обрыв, как грубое надгробье.
Мне страшно.
Мне сегодня столько лет,
как самому еврейскому народу.

Мне кажется сейчас —
я иудей.
Вот я бреду по древнему Египту.
А вот я, на кресте распятый, гибну,
и до сих пор на мне — следы гвоздей.
Мне кажется, что Дрейфус —
это я.
Мещанство —
мой доносчик и судья.
Я за решеткой.
Я попал в кольцо.
Затравленный,
оплеванный,
оболганный.
И дамочки с брюссельскими оборками,
визжа, зонтами тычут мне в лицо.
Мне кажется —
я мальчик в Белостоке.
Кровь льется, растекаясь по полам.
Бесчинствуют вожди трактирной стойки
и пахнут водкой с луком пополам.
Я, сапогом отброшенный, бессилен.
Напрасно я погромщиков молю.
Под гогот:
«Бей жидов, спасай Россию!»-
насилует лабазник мать мою.
О, русский мой народ! —
Я знаю —
ты
По сущности интернационален.
Но часто те, чьи руки нечисты,
твоим чистейшим именем бряцали.
Я знаю доброту твоей земли.
Как подло,
что, и жилочкой не дрогнув,
антисемиты пышно нарекли
себя «Союзом русского народа»!
Мне кажется —
я — это Анна Франк,
прозрачная,
как веточка в апреле.
И я люблю.
И мне не надо фраз.
Мне надо,
чтоб друг в друга мы смотрели.
Как мало можно видеть,
обонять!
Нельзя нам листьев
и нельзя нам неба.
Но можно очень много —
это нежно
друг друга в темной комнате обнять.
Сюда идут?
Не бойся — это гулы
самой весны —
она сюда идет.
Иди ко мне.
Дай мне скорее губы.
Ломают дверь?
Нет — это ледоход…
Над Бабьим Яром шелест диких трав.
Деревья смотрят грозно,
по-судейски.
Все молча здесь кричит,
и, шапку сняв,
я чувствую,
как медленно седею.
И сам я,
как сплошной беззвучный крик,
над тысячами тысяч погребенных.
Я —
каждый здесь расстрелянный старик.
Я —
каждый здесь расстрелянный ребенок.
Ничто во мне
про это не забудет!
«Интернационал»
пусть прогремит,
когда навеки похоронен будет
последний на земле антисемит.
Еврейской крови нет в крови моей.
Но ненавистен злобой заскорузлой
я всем антисемитам,
как еврей,
и потому —
я настоящий русский!
… показать весь текст …

О молчании

Молчание… Как много их, молчаний,
И как по-разному умеем мы молчать.
Молчим в минуту тяжких испытаний,
Молчим, когда так хочется кричать…
Молчим, когда слова всего нужнее.
Когда без них, увы, нас не понять.
Молчим, и даже звук издать не смеем-
Тот, кто молчит, готовится страдать.
Молчит, прелестная, ведь это неприлично
Затеять вовремя столь нужный разговор.
Молчит и Он, хоть знает преотлично-
Его молчание ему же приговор.
Молчим мы и тогда, когда молчанье душит,
Сжимая горло и лишая сил,
На то, чтоб прекратить всю боль,что счастье рушит,
Сказав лишь фразу: «Я тебя простил…»
Ещё молчим мы, обнимая милых,
Внимая щебетанью пустяков…
И только сердце матерится тихо
За то, что не находим нужных слов.

Daydream

А знаете, я люблю осень,
И плевать, что на улице дождик,
И мне все равно грязь или слякоть,
У меня есть резинки и зонтик.

И вообще, кому это нужно?!
Подвернется такая погода,
Я в носках побегу по лужам
И про окну насквозь, до озноба.

Я приду домой весь замерзший,
Дрожащий и очень счастливый,
Заварю себе чаю с медом
И закутаюсь в плед вместе с книгой.

Я скажу друзьям, что болею,
И останусь денёк в постели,
Погружусь с головой в свои мечты
И за путаюсь в их канители.

А потом я засну сладко - сладко,
Рано в девять иль может быть в восемь.
Эта ночь будет самой прекрасной,
Ведь во сне мне приснится осень.

Сложности любви

Как отличить желание от блуда?
Влюблённость, страсть... Возьми, определи!
Любые чувства маленькое чудо,
Они лишь грани сложности любви.

Любовь во всём присутствует незримо,
И оживляет мёртвое собой.
Бороться с ней душе невыносимо,
Она не дружит с умной головой.

Вливаясь в жадность, ревность зажигает,
И вожделеньем в тело бередит,
Огнём безумства в страсти полыхает,
И вдохновеньем в творчестве парит.

То гладко пухом, с нежностью ласкает,
То вдруг жестоко причиняет боль.
То однолюбов муками пытает,
То гложет память годы, словно моль.

Рожает, губит, требует без счёта,
Что невозможно хочет подарить!
Вдохнув мгновенье сладкого полёта,
Так бесконечно хочется любить!

Сама с собой наедине

Я не терплю пустые разговоры,
Мне ближе к сердцу познавательный процесс.
Достали светские семейные раздоры
И политический не гложет интерес.

Взахлёб я впитываю зелень молодую
И щебетанье хлопотливых птиц.
И на погоду я не сетую плохую,
И в памяти просвет любимых лиц.

Не ворошу тревоги понапрасну,
От не желанных встреч я ухожу.
Пусть будет на душе тепло и ясно,
А рядом те, кем очень дорожу.

Мой круг общения становится всё Уже.
И только слёзы радости из глаз.
Я поясок затягиваю туже
И консервирую энергию в запас!!!

Не люблю суету

Не люблю суету, шум и гам площадей,
И обилье реклам, и спешащих людей.

Устаю от скопленья и давки в метро,
От визжащих сирен, от снующих пальто.

Не люблю пыльных улиц полуденный зной.
Мне милее рассветы над горной рекой.

Не люблю духоту однотипных квартир…
Мне милее чудесный морошковый мир…

И полярные дни, и небес синева,
И туманов седых поутру кружева,

И бредущие тихо фигурки людей,
Иван - чая букет, и прохлада полей.

Мне милей городок, чистый, тихий, родной,
Где церквушка стоит над бурливой рекой,

Где знаком каждый взгляд, каждый штрих, каждый вздох …
Где начало начал всех путей и дорог,

Где звенит тишина, где блаженство и рай…
Мой чудесный, нехоженый, сказочный край!

Каре-депрессе

Я не верю в "случайность" случая,
Жизнь - стечение закономерностей.
В ожидании шанса лучшего
И в погоне за эфемерностью
Счастья вечного и любви святой,
Не имеющей срока давности,
Мы - образчики суеты пустой
Мы - невольники чьей-то данности.

И в реестре лет, нами прожитых,
Все печальней счет, больше прочерков,
И талантов нет, да и дел благих -
Две постыдных графы мелким почерком.
Вот и маемся безысходностью
По периметру. В углах - клином свет.
Множа хаос совсем по-броуновски -
Человеческих душ суету сует...

Вдали от городской суеты,
От тревог её улиц и шума.
На просторах родной красоты,
Из души прогоняется сумрак.

Манит вдаль за собой горизонт,
Сразу грустные мысли развеяв.
Надо мной голубой небосвод
Облака кучевые рассеет.

Где бежит озорной ветерок
Море белых ромашек волнуя.
Где плетёт кружева паучок,
И кукует кукушка,колдунья.

Ивы в озеро плачут глядясь,
И кострищем закат догорает.
Где стоит дуб резной словно князь
И в истоме душа моя тает.

Ничего нет дороже родимых красот
Где душа с пеньем птиц отдыхает.
Где берёзок кудрявых сестриц хоровод
Красотой русской взор мне пленяет.

Благодарность

Она сказала: «Он уже уснул!»,—
задернув полог над кроваткой сына,
и верхний свет неловко погасила,
и, съежившись, халат упал на стул.

Мы с ней не говорили про любовь,
Она шептала что-то, чуть картавя,
звук «р», как виноградину, катая
за белою оградою зубов.

«А знаешь: я ведь плюнула давно
на жизнь свою… И вдруг так огорошить!
Мужчина в юбке. Ломовая лошадь.
И вдруг — я снова женщина… Смешно?»

Быть благодарным — это мой был долг.
Ища защиту в беззащитном теле,
зарылся я, зафлаженный, как волк,
в доверчивый сугроб ее постели.

Но, как волчонок загнанный, одна,
она в слезах мне щеки обшептала.
и то, что благодарна мне она,
меня стыдом студеным обжигало.

Мне б окружить ее блокадой рифм,
теряться, то бледнея, то краснея,
но женщина! меня! благодарит!
за то, что я! мужчина! нежен с нею!

Как получиться в мире так могло?
Забыв про смысл ее первопричинный,
мы женщину сместили. Мы ее
унизили до равенства с мужчиной.

Какой занятный общества этап,
коварно подготовленный веками:
мужчины стали чем-то вроде баб,
а женщины — почти что мужиками.

О, господи, как сгиб ее плеча
мне вмялся в пальцы голодно и голо
и как глаза неведомого пола
преображались в женские, крича!

Потом их сумрак полузаволок.
Они мерцали тихими свечами…
Как мало надо женщине — мой Бог!—
чтобы ее за женщину считали.
… показать весь текст …

Спешите делать добрые дела

Мне с отчимом невесело жилось,
Все ж он меня растил —
И оттого
Порой жалею, что не довелось
Хоть чем-нибудь порадовать его.

Когда он слег и тихо умирал,-
Рассказывает мать,-
День ото дня
Все чаще вспоминал меня и ждал:
«Вот Шурку бы… Уж он бы спас меня!»

Бездомной бабушке в селе родном
Я говорил: мол, так ее люблю,
Что подрасту и сам срублю ей дом,
Дров наготовлю,
Хлеба воз куплю.

Мечтал о многом,
Много обещал…
В блокаде ленинградской старика
От смерти б спас,
Да на день опоздал,
И дня того не возвратят века.

Теперь прошел я тысячи дорог —
Купить воз хлеба, дом срубить бы мог.
Нет отчима,
И бабка умерла…
Спешите делать добрые дела!

Черная Смерть

Догорают деревни и города,
В предсмертной агонии корчится мир,
Властвует сдесь дочь Смерти - Чума,
Созывая ворон на омерзительный пир,

Куда не взгляни повсюду тела,
И птичьи маски Чумных Докторов,
Ночь словно день стала бела,
От огней погребальных костров.

В нашей жизни самое прекрасное
Не ценою денег покупается.
Даром с неба светит солнце ясное,
И луна нам даром улыбается.

Даром на распаханные полосы
Льётся дождь со щедростью обильною.
Даром ветер гладит наши волосы,
С дуба листья рвёт рукою сильною.

Даром птичьим пеньем наслаждаемся.
Зорями, восходами, закатами;
С близкими, любимыми встречаемся
И вдыхаем воздух не за плату мы.

Никакой монетой не заплатите
За ребёнка ласку необычную,
За супругов нежные объятия.
За любовь, за дружбу бескорыстную.

Но всего дороже, драгоценнее
Нам в подарок Богом преподнесено —
В Иисусе вечное спасение,
Принимай и улыбайся весело.

Посмотри, как Бог к тебе склоняется,
И пойми, что, как свет солнца ясного,
Не ценою денег покупается
В нашей жизни самое прекрасное.

Кто-то полз – задел травинку,
Кто-то сел – качнул листок,
Кто-то – сбил крылом росинку,
Догоняя ветерок…
Кто-то – Жу! – пронёсся мимо…
Кто-то – песенку запел…
Кто-то, выросший незримо,
Повстречался на тропе…
Кто-то жаркий – греет с неба;
Кто-то медленный – проплыл…
Кто-то, на кусочке хлеба,
Лапки тонкие помыл…
Кто-то – ветками укроет…
Кто-то – паутинку ткёт…
Кто-то – летнею порою,
Убаюкав тишиною,
К чудесам меня зовёт…

Лето

Лето - в финале своей стометровки
И под отчаянный стрекот цикад
Город врастает, смешной и неловкий,
В вытканный те’нями сумрачный сад.
Старый костюм его тихо мигает -
Это булавки ползут светлячков.
Яблони тёплая правда, нагая,
Тает в сети осторожных шагов.
Жухнет трава или рвётся куда-то,
Ставни закрыты иль окна рябы, -
Повырастали ромашка и мята
В тёмных, густых лабиринтах судьбы.
Только дойти бы в охранных тропинках,
Сквозь ароматы оркестров цветов
В самую чащу, где нас половинки
Соединить уже кто-то готов:
Выткать и нами глубокие травы,
Выстлать холсты и слияния губ.
Вечер, оставленный с нами на равных,
Не объяснить, да и я не могу.
Я не могу - заблудился, наверно,
Снова и снова к себе возвратясь,
Пробуя жизнь, что уводит от скверны
В переплетённых, окольных путях.
Пробуя всю глубину пораженья,
Пробуя радости всю глубину
Миру цветному, большому служенья,
Боже, я верую, что не усне.

Хочется...

Хочется делать доброе и перестать сутулиться,
Меньше любить съедобное, чаще бывать на улице,
Хочется резать ставнями утренний свет на полосы,
Быть для кого-то главными и говорить вполголоса..

Хочется солнца - бликами, чтобы по телу - нитями,
Хочется быть великими, только б не знаменитыми..
Наша любовь посажена сразу за звонкой чащею,
Верится, это важное.. верится - настоящее..

Будут на крыше аисты, будут за домом лебеди,
Только живи пожалуйста, в свете и вечном трепете..
Будем читать Есенина, ждать журавлей и радугу,
Хочется быть весенними, хочется жить и радовать.

Равны.

Управлять собой не дам!
Вы- не Боги, мы- равны.
Душу в пекло не продам;
Шаги честности важны!

Туман под взглядом солнца таял
закат в нем оставлял следы
И,как икона золотая
Заря гляделась в глаз воды
И быдо царствие морское,
Вместилищем небесных сил
И тишина была такою
что голос Бога доодил
И ни малейшего движенья
Глубокий мир на землю лег
и только длилось отраженье
Заря-в воде и в сердце -Бог

Русская печь

Русская печка, как мама,
Словно молитву творит.
Печь разжигается рано,
Пламенем жарко горит.

Будто бы грусть листопада
Слышится песня в трубе.
Лёгкий дымок, словно ладан,
Благоухает в избе.

Звон колокольный из храма
Высветил серый восток.
Слышно, как возится мама,
Ставя чугун на шесток.

А на полатях детишки
Нежно-пренежно сопЯт.
Ох, уж эти мне мальчишки
Долго ночами не спят.

Сами когда-то гуляли
Так же и мы по ночам.
К печке под утро бежали -
К тёплым её кирпичам.

Русская печка, родная,
С детства тянусь я к тебе!
Ты, как и мама из рая
В дЕдовской греешь избе.

Ода русской печи

Дымок с трубы тянулся верхом,
Всё на бочок хотел прилечь.
В хатёнке тесной деревенской
Здоровым жаром пышет печь.

Стоит среди избы не гостьей,
Хозяйкой главною, сиречь.
Накормит, вылечит, согреет.
Достоинств всех не перечесть.

Хозяйка "тешится" хлебами:
Квашне на печке место есть.
Семейство будет с пирогами,
Поклон положит в её честь.

В сырое хмурое ненастье
Озябший тянется к печи,
Где малышня с котом пушистым
Давно уж "греет" кирпичи.

А кОли в стужу шуба колом,
Всяк тянет руки к комельку.
Тепло отдаст скорей печурка
Младенцу, юну, старику.

ХворОбы вылечит любые,
Просушит варежки, носки.
В избе без пЕчи жизни нету, -
Степенно скажут старики.

Какой же русский вам не бросит,
Услышав родственную речь:
"Царицей в доме деревенском
Была и остаётся печь"!

Детство в деревне

В деревне раньше были печки
В них щи варили, хлеб пекли,
А ночью спали на них дети,
А днем дремали мужики.

Зимой намерзнутся бывало
И возле печки прикорнут,
А если дрожь совсем достанет,
То и на печечку махнут

А вечером смеркаться станет,
И лампу рано зажигать,
Такая тишина настанет,
Как дышишь, кажется, слыхать.

Один сверчок за печкой только
Так громко песнь свою сверчит,
И каждый думает о чём-то,
Но только вслух не говорит..

Вот так лежишь и не заметишь,
Как сладкий сон тебя сморит,
А завтра рано утро встретишь,
С друзьями в школу убежишь.

А снегу было сколько раньше!
Сугробы с крышей наравне,
Как хорошо катиться в санках
В морозный вечер при луне.

А как мы "Масленку" встречали!
Блины какие нам пекли!
Через неделю провожали,
Костер со взрослыми мы жгли!

...Лежу одна -вот вспоминаю,
Как в детстве раньше нам жилось,
Пусть телевизоров не знали,
Зато спокойней всем спалось.

Русская печь

Изба крестьянская сиречь,-
Сарай, и сени, и дрова,
И русская большая печь,
Как символ счастья и добра.

Всё начинается от печки,
В избе она всему глава.
Она накормит и излечит,
И не пусты мои слова.

Гурьбой, собрав всех на лежанке,
Борщом наваристым дыша…
Накормит старших спозаранку,
Теплом согреет малыша.

Тут, кости грели старики,
Да сказки сказывали внукам,
И ловко эдак, как с руки,-
Довольны, стар и млад друг другом.

По вечерам, когда метели….
Люд занимался ремеслом,
Трудясь, все вместе песни пели.
И в ночь молились перед сном.

Да, молодух, еще любили,
А бабы издревле в Руси,
Неугомонны вечно были….
Детей рожали на печи.

Печь воспевалась в русских песнях,
Слагались сказки и былины.
Всех собирала она вместе
И на рожденья и кончины.

Всегда была семьи оплотом
И доброй матушкой слыла,
Тепло дарила и заботу,
Вела на славные дела.

Каким бы ни было местечко,
Меня, друзья, не уличить,
Здесь начиналось всё от печки
И всё кончалось у печи .

В деревне каждая изба...

В деревне каждая изба рубилась из сосны
Надежней, крепче и теплей ей не было цены
В избе устраивалась печь -на ней спокойно можно лечь
Хлеба пекли на кизяках и щи томили в чугунках
Под сводом Русской печки
А там, в углу, на образах блестел огонь
Лампадной свечки
Полати по бокам избы
На полке верхом чугунки
Ухватов несколько в углу и стол придвинутый к окну
На стенке где стоит кровать
Портреты прадедов глядять
И все в избе и скромно, ладно
Тепло зимой, а летом в зной
Свежо, прохладно
А рядом с домом скотный двор
Здесь не смолкаем птичий хор
И видим мы гусят, утят
Цыплят, коров и поросят И лошадь посреди двора
Ждет вас -кормить пора
сена целые стога, зимой для живности корма
Как здесь спокойно, крепко, ладно
природой слитно, глазом складно
Живут здесь русские крестьяне
Кривихин Федор, Стрижков Егор
Напротив Щукины с зятьями
И Шимонаев с кумовьями,
А дальше Хлебникова двор
Село разбито на горе и все отсюда видно мне
Коробейниково все передо мною как в окне
Внизу озера в камыше
А там охотник в шалаше
Стреляет уток в темноте
Кругом вода и нет дорог
А дома ждет тебя пирог
С поджаркой рыба на плите
И щи с сметаной в чугунке
Бабуля кормит нас блинами
А дед хвалится орденами
И так всегда из года в год
Так жил когда-то русский род.
… показать весь текст …