Новые стихи про разное (Страница 4)

Постели мне, зима, на земле

Постели мне, зима, на земле, словно мачеха,
Или мы не чужие друг другу?
Я хотела б свалиться в снега, там где прячется
Моя грусть, завывая под вьюгу.
О я знаю как сладко спится травам некошеным
Под твоим одеяньем венчальным,
Я хотела бы тоже заснуть по хорошему
Больше не быть печальной.
Я хотела б сама позабыться от прошлого,
Чтоб и вспомнить вовек не сумела,
Завалиться туда, где зима запорошила
Замерзшей земли тело.
Уложи меня спать, пой мне песнь колыбельную,
Или мы не чужие друг другу.
Из травы я надену рубашку нательную
И засну в ней, заслушавшись вьюгу.
(Ольга Волкова)

Ночки

Качая кроватку, воркует мамаша:
"Спи детка, конфеточка сладкая наша!

Тяжелые дни будут, краткими ночки".
Растут, подрастают у мамы сыночки:

Вот первое слово, вот первый шажок...
И мячик футбольный летит на лужок,

И первый кораблик на луже весною...
И вот уже ранец несёт за спиною;

Диктанты, задачи, пятерка и двойка,
За партой - красивая девочка Зойка...

И бал выпускной, аттестат наконец-то...
И вот в институте бюджетное место,

Конспекты и сессия, "Где ты, Халява?",
Мечта о работе, где деньги и слава.

А дальше работа - порою нет мочи,
И время проходит, и меньшатся ночи,

И время проходит, и мамы стареют,
И дети усталые больше мудреют,

Мечтают о пенсии - выспаться просто,
И их умиляет детсадовский возраст,

Как были такими, так спали немного,
А взрослые ночи - в любви и тревоге.

Но ждет непременно под музыку Баха
Кровать небольшая, до пяток рубаха,

И к общей картине под рамкою чёрной
Кровавой гвоздики бутончик точёный,

И сладкие сны, соловьиное пенье...
Вы выспитесь, люди, терпенье,
ТЕРПЕНЬЕ!
(Ольга Волкова)

Кладбище снеговиков

Меж засохших в снегу стебельков -
Кладбище снеговиков.

Без оград, без могил - так неловко;
От весёлой детской игры
Лишь подтаявшие шары,
Недогрызаная морковка.

Прилепились рябинки-глазки
Павшей "армии снега" из сказки,
У кого-то один глазок,
У кого-то наискосок
Ведро белый давит висок.

И "последних героев" немного
Устояло три с половиной,
Да и те инвалиды, видно;
Не судите их строго!

Словно памятник снегу из снега -
Полустаявший снеговик,
Кто упал, кто к другим приник,
В снежном теле усталость и нега.

Обнимаются белые братья -
Так смертельны друг друга объятья,
И в друг друга врастают, тая... -
Снежных ангелов белая стая.
(Ольга Волкова)

Ловец человеков

...и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков (Евангелие от Матфея).

То ли слёз, то ли жемчуга горсти
Он бросает - как свиньям - толпе,
А толпа, надрываясь от злости,
Всё кричит ему: "Смерть! Смерть тебе!"

И как волны гудит под трибуной
Многоликое море людей;
Он - не старый совсем и не юный -
Как рыбак приготовлен к беде.

Словно с штормом смирившийся рыбарь
Ждёт конца, не спасая улов,
И звучит его голос надрывно
Над темнеющим морем голов.

Захлестнёт эта странная масса,
Взвоет, смоет, захватит с собой,
И акулье желание мяса
Победит высший разум любой.
(Ольга Волкова)

Любимый ученик

И ночь была беззвёздна и тревожна,
И ветер дул из зябкой темноты,
И ты сказал: "Поверить невозможно,
Я ждал, что кто-то, кто-то, но не ты."

И поцелуй был на щеке ожогом -
Едва-едва касанье губ сухих;
А впереди по вечности дорога
Тянулась вглубь, туда где сад затих.

Всё было б лучше, будь всё по-другому,
Мне не осталось кроме одного:
Шагать по твоему пути земному,
Влача позор удела моего,

Чтобы потом, как ужас многопалый,
Иуда-совесть подымала крик:
"Его схватили, а потом распяли,
А ты молчал, любимый ученик!"
(Ольга Волкова)

Кораблик

Запускаю кораблик бумажный,
Пусть плывет он один по волнам;
Может это уже и не важно,
Что с тобой не увидеться нам.

Тот кораблик - из старой газеты,
Где не новы статьи и стихи;
По волнам моей памяти светлой
Он уносится к бурям лихим,

По волнам моей памяти старой
Он плывет от тебя, от меня,
Ну и Бог с ним, что стало, то стало
С этим чтивом прошедшего дня.

Даже если бы волны обратно
Тот кораблик сырой принесли,
Всё уплыло давно безвозвратно,
Ничего бы вернуть не смогли.

И плывёт он, и просит, мятежный,
Чтобы бурей накрыло его,
А вижу: тревожно и нежно
Солнце греет его одного.
(Ольга Волкова)

Песня шута

Был принц в печали. Смерть невесты
Сидела жабой на груди,
Лекарства нету лучше песни,
Шуту сказал он: "Подойди".

И подошел, в цветной одёже,
В своем дурацком колпаке,
И принц сказал: "Меня тревожит
Лауры смерть. Я весь в тоске".

И поднял шут глаза большие,
Взял в руки лютню как дитя:
"Есть песни о любви смешные",
Ответил он, как бы шутя.

"А о любви печальной нету?
Нет, лучше спой мне о любви,
Поведай миру по секрету
Дела любовные свои".

И шут рукою тронул струны,
И побледнело вдруг лицо;
"Я вам спою о деве юной,
Лишенной счастья гордецом.

Вчера она кружилась в зале,
Как беспокойный мотылёк,
И ей мои глаза сказали,
Как без неё я одинок.

И сердцу было жарко, тесно
В моей израненной груди,
И каждой сочинённой песней
Я звал её: "Приди, приди!".

Я был её навеки пленным,
Покой весь потерял я тут,
Но ей владел другой, надменный,
А я? Кто я был? Просто шут?

Я тайно знал: ей было тяжко
В его объятьях, во дворце;
В меня влюбленная бедняжка
Призналась в этом в письмеце;

Она была здесь сиротою
Среди роскошных, знатных дам,
Я знал её совсем иною,
Знал преданной своим мечтам.

Она как бабочка большая
Вчера порхнула из окна,
И, сердца и души лишая,
Меня покинула она."

...Слеза, как капля дождевая
Стекала по его лицу,
И, честь свою опережая,
Принц дал пощёчину глупцу.

"Как смел? Как смел? Прочь уведите!
Закуйте в цепи навсегда!
Топор на завтра наточите,
Чтоб казнь свершилась без труда.

Спасибо, шут! Мне стало легче,
Ушла любовная печаль!
Да, правда, песня душу лечит,
Да только автора не жаль!"
(Ольга Волкова)
… показать весь текст …

Камни

И любой, и любое канет
В бездну вечности: в лад и не в лад.
Только памяти нашей камни
Вслед за нами туда полетят.

И не раз ещё острой гранью
Пробудят чуть затихшую боль.

...Неслышно иду по гравию,
Словно чувствуя камень любой.

И пока это-только дорога,
Что не может мне смерть обещать,
Я прошу, умоляю Бога:
"Научи забывать и прощать".
(Ольга Волкова)

Про Золушку

I
Всё на бале, всё танцуя -
Сёстры спят; трещит сверчок,
Прячет Золушка, тоскуя,
Драгоценный башмачок.

И опять ей - встать пораньше,
Затопить привычно печь...
Что б ещё от этих старших
Кроме туфельки сберечь?

Вот бы снова оказаться
Там, где светятся огни,
Ну и пусть пробьет двенадцать -
Будет бал в другие дни!

Может ждёт её, надеясь,
Так любезный с нею принц?
Сам король сказал: "Вы - прелесть,
Вы милей других девиц".

...Тени бродят длинно, слепо,
И огонь почти погас...
И луна глядит, как слепок,
Не сводя знакомых глаз.

Всё ей слышался обманно
Скрипок сладко-нежный звук:
"Вы исчезли так нежданно,
Милый друг, любезный друг".

II
Старшей ножку, средней ножку -
Не налезет башмачок.
Что же делать? Кличут крошку
Принц и папа-старичок.

Неказиста и нечиста,
Лишь надела - всё по ней,
И улыбка вдруг лучится
Бала тысячью огней.

Принц узнал и очарован...

...Доброй сказки волшебство!
Жребий счастья уготован,
Всем, кто заслужил его!

И не надо будет прятать
Одинокий башмачок!
Оба их поставят рядом
На витрину под крючок!
(Ольга Волкова)

Однажды

Однажды праведник, волшебник
Иль заблудившийся слегка
На млечный путь без происшествий
Забрел, минуя облака.

Он начинался как из гальки,
Блестящей мокро от луны,
А впереди казался жарким
От глаз слепящей белизны.

И он с котомкой, этот парень,
Пошел, не веря в чудеса,
А снизу осени пожаром
Горели тихие леса,

И распахнули удивленно
Озера синие глаза
Когда под космосом бездонным
Он, уменьшаясь, исчезал.

А он все шел. Ему казалось,
Что это в море звездный свет,
Он шел, ногою звезд касаясь,
И в это все не верил, нет,

И думал: "Как же странно долго
По моря берегу иду",
Но море навсегда умолкло,
Когда ступил он на звезду.
(Ольга Волкова)

Про поэтов

Вся наша жизнь - дорога к дому,
Земного странствия приют,
И не сокрыть души истому,
Пока мы все не будем тут.

Томит пророков ожиданье,
Томит поэтов неуют;
Листвы березовой шептанья
Покоя сердцу не дают.

И нам отпущено немного -
Что перед вечностью лишь миг -
Чтобы увидеть и потрогать,
Услышать и прочесть из книг.

Поэт - он больше чем мечтатель,
Он даже больше чем пророк;
Он слов богач, он рифм стяжатель,
Кузнец стихов, строитель строк;

Покуда рыбою на суше
Томится он, ему дано
Поить своей чужие души,
Стихов выдерживать вино,

Познать души людской чащобы,
Под корни сердца заглянуть,
И этот подвиг нужен чтобы
Казался легче трудный путь,

Чтоб слышать ангельское пенье
Владений Вечного Отца,
Где на поляне вдохновенья
Цветут как ландыши сердца.
(Ольга Волкова)

Вселенная глазами колобка

Сидя за столом по пояс,
Правя двойки да колы,
Был учитель кругл как глобус,
И ученики - круглы.

На носу - очки-кругляшки,
Он, качаясь неваляшкой,
Балансирует часок:
Астрономии урок.

"Девочки и мальчики,
Шарики и мячики,
Колобки-ученики!
Я хочу вам показать
И, конечно, рассказать
Очень много в этот раз
(начинает свой рассказ):

Мы живём на этом свете
На такой же, как и мы,
Круглой, маленькой планете,
Что несётся среди тьмы,

Что вокруг оси всё кружит,
Будто бы танцует вальс,
И ещё с Луною дружит.
Что Луна такое, класс?

Звёзды в небе - словно точки,
А Луна - как белый мяч,
Рядом, словно мама с дочкой,
Мчит Земля с Луною вскачь.

Днём, когда Луна исчезнет,
Нам и множеству планет
Дарит Солнце свой полезный,
Звёздный, тёплый, яркий свет.

Среди этих колобочков -
Звёзд, Луны, планет - оно
Никогда не видно ночью,
И поэтому темно.

Доверяя Солнцу-другу
Носится Земля по кругу,
Круг опишет, цикл пройдёт,
Вот и целый год уйдёт.

А теперь представите только,
Что Земле не одиноко,
Делят вместе Солнца свет
Девять кругленьких планет.

Впереди летит Меркурий,
Очень маленький и юркий
Тем, что вырвался вперёд,

А за ним плывёт Венера,
Для земли сестра наверно,
А потом Земля плывёт.

Марс по-своему прекрасен,
Будто помидор он красен!
Их с Венерою почти
До Земли равны пути.

А потом гигант Юпитер,
Полосатый будто свитер,
Перед ним Земля мала,
Будь в сравнении с арбузом
Хоть монетка в два рубля!
Взрослый вместе с карапузом!

Вот Сатурн, смотрите, это -
Добрались мы наконец -
Необычная планета
В окружении колец.

Словно балерина в пачке,
Накрахмаленной вокруг,
Или плавательный круг
На себя надевший мальчик.

Много спутников вокруг,
Как друзей или подруг,
Что вокруг Сатурна кружит!
У Юпитера к тому же,
У Урана, Нептуна,
Эти два похожи - ужас!
Еле разница видна!

Оба в кольцах, оба сини,
А Уран надел кольцо,
Будто кто заставил силой
Повернуться вбок лицом.

И, детишки, умиляюсь -
Самый маленький, вот он! -
Чуть планетою считаясь,
Позади летит Плутон.

Вот такие во вселенной,
Круглые, как пятаки,
Разноцветные, бессменно
Кружат вечно колобки.

Молчаливы, тихи, стары,
Скучно им наверняка.
Формы совершенней шара
Не придумали пока.

И планеты нашей глобус
Свой не остановит ход,
Если встанет, успокоясь,
Всё что было упадёт.

Так юлись, волчок особый,
Шарик маленький, лети,
И не завтра, не сегодня
Не остановись в пути.

Разноцветный и весёлый,
Как раскрашенный лубок"!..

И звенит звонок по школе,
Замолкает колобок.

Но никто не шелохнётся,
Грезят все ученики
Как планетами у Солнца
Пролетают колобки.
(Ольга Волкова)
… показать весь текст …

Голова и лира

Его убили ни за что,
Толпою разорвав,
И, синий, стал поток речной
От крови розоват.

И лира в ласковых волнах
Качалась с головой,
В слепящих солнечных огнях,
Живая с неживой.

А ночью плыли среди звёзд,
Как будто в серебре,
Как будто млечный путь понёс
Обеих на себе,

И сладко плакала струна
О том, что смерти нет,
О том, что музыка одна
Осталась злу в ответ.
(Ольга Волкова)

Сквозняк

Бумага полетела,
Стакан свалился - звяк!
Такое было дело -
Наведался сквозняк!

Как слон в посудной лавке,
Как мелкий хулиган.
Чего хотел он? Справки?
Не ветер - ураган!

Как половая тряпка
Смахнула со стола;
Не занавеска - лапка
Огромного орла.

Весь пол в бумаге важной,
Как в перьях лебедей;
Сквозняк - он недруг страшный
Всех офисных людей.

Ворвался-то без стука,
А дверью хлопнул так! -
Мол, не его заслуга,
Что здесь теперь бардак!
(Ольга Волкова)

Почти библейское

Иуда мой, моя вина,
Что от греха не отвратила;
Темна, тесна твоя могила,
Там проклятая тишина.

А я пойду на светлый пир,
Где все добры, и ни злодея,
Где только нравственность - идея,
Воспетая под голос лир.

И буду я всегда права,
Как благородство пред позором,
Права, как нравственный пред вором,
Бессмертна, правильна, жива.

Прости меня... Сто тысяч раз,
Как я тебя простить не в силах;
Тих сон у грешников в могилах,
Святые не смыкают глаз.
(Ольга Волкова)

Кумир

Воспоминания свежи,
Все - как вчера - переживанья,
И мука старая вершит
Души моей освежеванье.

Мучитель мой, оставь меня,
Грех сотворять себе кумира!
Но долгое теченье дня
Мне говорит: "Не будет мира.

Ему не быть твоей судьбой,
Он никогда тебя не встретит,
Но суд вершает над тобой -
Навязчивый, незримый третий".

И знать лишь мне, как он плечист,
Как поволокой взгляд подёрнут;
И с самой важной датой лист,
Как был тогда - не перевёрнут.
(Ольга Волкова)

Июль

Теплынь, и туча будто пластырь
Прилеплена на солнце-глаз,
Здесь лопухи, сныть и райграс,
Полынь, сестра родная астры,

И звон кузнечиков июльский,
И трепетание стрекоз;
Я погружаюсь в море грёз,
И сладок сон, как пряник тульский...

...Наверно многим в тот июль,
К земле приникнувшим от пуль,
На миг невольно вспоминалось,
Что это - детская игра:
Залечь в траву, пока жара,
И чтобы мама не ругалась.
(Ольга Волкова)

Анабель

Не забудьте меня, Анабель,
По утру покидая постель,
Чистя зубы, следя за обедом,
Говоря у забора с соседом,
Не забудьте меня, Анабель,
Вы всё так же мне милы досель.

Отчего я так сильно устал? -
За три года ни разу не встал!
Не зажёг и не выключил свет;
(Ах, досадно, и света-то нет!)
Всех забыл я, ваш бедный Марсель,
Не забуду одну Анабель!

Кто-то пишет вам день ото дня,
Только нету письма от меня;
Не сердитесь, предлог мой нелеп:
Я ослаб, я оглох, я ослеп;
Опоил меня сладостный хмель -
Не дойти мне до вас, Анабель.

Вы похожи чертами лица
На ушедшего рано отца;
Вам жить долго, сомнения нет -
Я у сердца храню ваш портрет;
И звенит соловьиная трель:
"Я весь ваш навсегда, Анабель".
(Ольга Волкова)

Гамлет

И отброшены прочь рапиры,
Бой закончен: один-один.
Милый Гамлет, покойся с миром,
Не судьба дожить до седин.

Ты бы праведно мог и честно
Править Данией и любить,
Но, о боже, как было б пресно,
Как неправильно было б "быть"!

Эту дрянь, что из душ полезла,
Из хороших, на первый взгляд,
Не стерпел. Власть не стала лестной,
Невозможным казался слад.

Маскарад, где наряжен каждый,
Кем угодно, но не собой,
Мести яд, утоляя жажду,
Превратил в откровенный бой.

Хоть одно бы осталось прежним
Изо всех этих близких лиц!
А внутри всё кричало: "Врежь им!",
Будто ты никакой не принц.

И, поддавшись волненью крови,
Уподабливаясь другим,
Встал и сам ты как будто вровень
С самым главным врагом твоим.

И, виновник смертей невольный,
Не жалеешь, что смел убить,
Ибо в мире, где вечно войны,
Просто лучше не быть, чем быть.
(Ольга Волкова)

Про него

Для него я как чужая,
Не глядит, не говорит,
Он не знает, как нежна я
С теми, кто ко мне открыт.

Глаз спокойных не подымет,
Словно занят день-деньской,
Шевелюру цвета дыни
Вечно трогает рукой.

Сколько знаю анекдотов,
Слов, приятственных уму! -
Всё кому-то, для кого-то,
Только снова не ему.

Он как солнце на восходе,
Но холодный, как луна.
...Ничего не происходит,
Он один, и я одна.
(Ольга Волкова)

Нептун

Бог Нептун наверно б сильно
Благодарен был и рад,
Если б знал: планеты синей
Тёзка он и вечно брат.

Но увидев, как от Солнца
Той планете далеко,
Бог Нептун слезой зальётся -
Быть последним нелегко.

...Где-то, средь себе подобных,
Несерьёзный, как пузырь,
Был рождён Нептун, как опыт,
И отправлен, как посыл.

Год пройдёт на нём нескоро,
Мало знают про него;
Синий - значит он из моря
Состоит из одного!

И ещё из всех учёных
Ни один не говорит,
Что пятном огромным тёмным
На Нептуне виден кит.

Мы по космосу летаем,
Ищем жизнь у дальних звёзд,
А Нептун-то обитаем,
А Нептун не так-то прост!..
(Ольга Волкова)

Лимонад

Был в Санкт-Петербурге час третий лишь,
Когда, уловив запах кофе,
Решил Александр Сергеевич
Заглянуть к "Беранже и Вольфу".

И нет лучше улицы Питерской,
И места поэту приятней,
Чем в этой любимой кондитерской
Ждать друга с газетой бесплатной.

Он спасся кафе посетителем
От снега над Невским Проспектом...
Как был лимонад обольстителен -
Любимый напиток поэта!

Вот взять бы перо и бумаги лист,
И запечатлеть вдохновенье -
Для счастья-то в общем, пера нет лишь -
Остановись же, мгновенье!..

...И входит, как каменный гость, Данзас,
И рад ему Пушкин, возможно,
И вроде бы всё не в последний раз,
Но как-то вдруг стало тревожно;

Как будто вмешалась реальность в сон,
Которой ему и не надо...
И понял вдруг Пушкин, что в жизни он
Вкуснее не пил лимонада...
(Ольга Волкова)

Гуттаперчевое счастье…
Одиночество в крови…
За собой зову ненастье,
И тебе шепчу: «Лови!»

Ты пришел из неоткуда,
Я как будто не ждала…
Извиваюсь амплитудой,
Вновь мечты отогнала…

Мне фиалки неизбежно
Посылают лишь огонь…
Гуттаперчевая нежность,
Ты меня, прошу, не тронь…

Канарейка

Вот так, купила наконец-то -
Не будет радости конца! -
От злой зимы и скуки средство -
Смешного, жёлтого певца!

Зимой, когда длиннее ночи,
И утомляет белый цвет,
Он будет прыгать, как лимончик,
И нежной песней звать рассвет.

Как спички ножки канарейки!
Как глазки чёрные горят!
Хоть стоишь ты не три копейки,
Но "мал да дорог" говорят.

Под шубой клетка. Ишь несмелый! -
Ведь я тебя домой везу!
И мир теплеет, снежно-белый,
Предвосхищающий весну...
(Ольга Волкова)

Про бабку Ёжку

Была у бабки Ёжки
Избушка о две ножки,
Ёжкин ёж,
Ёжкин уж
И Ёжкин муж.

Гремели дома ложки,
Ласкались к бабке Ёжке,
Ёжкин ёж,
Ёжкин уж
И Ёжкин муж.

Но муж наставил рожки
Однажды бабке Ёжке
И Ёжкин ёж,
И Ёжкин уж
Ушли к тому ж.

Муж бывший бабки Ёжки
Теперь ест лишь из плошки,
А Ёжкин ёж,
И Ёжкин уж
Пьют лишь из луж.

Как будто понарошку,
Но любят бабку Ёжку
И новый ёж,
И новый уж,
И новый муж.

И плачут в лужи, в плошки
Про жизнь у бабки Ёжки
И бывший ёж,
И бывший уж,
И бывший муж.
(Ольга Волкова)

Сирень

Сирень всю оборвали под окном,
Охапку веток принесла соседка
(Она была когда-то яйцеклетка,
А та сирень - едва ль была зерном.

Она из материнского ствола
Росла - рукой, ногой, - о боже правый!),
Мне кажется жестокою расправой
То, что она флористикой сочла.

Так в 45-ом символом весны
Была сирень. И брали ветераны
Сирень из рук не получивших раны
Детей обратной стороны войны.

...Молчит букет, не высказав обид
(Терпение такое в жизни редко!),
О как в воде благоухает ветка,
И как, по-человечески, болит!
(Ольга Волкова)

Кошмар

Плели ловушки корни, ветви
В зловещем шёпоте листвы,
И Гамлет-принц, в рубашке светлой,
Промок среди сырой травы.

Но надо было, надо было
Найти Офелию на дне,
А ведь и сам не знал: "Любила
Или была покорна мне?"

В конце тропинка стала узкой;
Блестела тускло от луны
Река, как шёлковая блузка,
Неизмеримой глубины.

Луна утопленницей бледной
Лицо держала на плаву...
И принц во сне послеобедном
Рыдал сильней, чем наяву.
(Ольга Волкова)

Огонь

И бабочек, летящих через свет,
И девушек, сквозь зал бегущих в платьях,
Объединит: изящество и плата
За красоту - изъезженный сюжет!

Чем ярче и воздушнее наряд,
Тем лучше ткани тонкие горят,
И бабочек распахнутые крылья;

Одна свеча сжигает всё дотла,
Она б не меньше на войне смогла,
Чем огневой поддержки эскадрилья.

Принцессам в сказках умирать - не сметь!
Так чем же так их привлекает смерть,
Танцующих, изящных и крылатых?

Глаза их крыльев и глаза их лиц
Глядят в мои. И не озноб гробниц,
Я чувствую, а жар печей проклятых.

Не от того ль наказан Прометей,
Что дал огонь незнанию людей,
Огонь кухарский и огонь сердечный,

Чтобы все мы, как ночью мотыльки,
На свет его летели от тоски,
На жаркой капли образ безупречный?

И бабочек, летящих через свет,
И девушек, сквозь зал бегущих в платьях,
Объединит... всеобщая беда тех,
Кто верит в то, что будет он согрет...
(Ольга Волкова)

Швея перед куском ткани

Белый бархат на чёрном шёлке,
Словно волосы и лицо:
Складка - губы, и глазки-щёлки,
Ухмыляется наглецом.

Изучаю его, пугаюсь,
И здороваюсь, наконец,
"Да не к вам ли я обращаюсь,
Платья будущего отец?

Вы молчите, как граф презренно,
А вы знаете, как остры
Эти лезвия ножниц верных,
Безобидные до поры?

С золотистым шаром булавка,
В щёку вашу вопьется вдруг,
И лицо ваше в безрукавку
Превратится под ловкость рук.

Я умею на части резать,
Я кроила надменней вас,
Как под Брута рукою Цезарь,
Так себя ни один не спас.

Узкоглазый, вы так похожи
На китайского мудреца,
Что терпение вам поможет
В реинкарнации до конца".

Я теперь бы спросила Будду
(Мне покоя не даст вопрос):
"Кем я в следующей жизни буду,
И какой с меня будет спрос?"

Прикоснуться к загадке страшно,
И веками дрожжит рука
Перед грозным лицом и важным,
Что кривят пред швеёй шелка.
(Ольга Волкова)

Вертер

Не надо быть несчастным Вертером,
Чтобы грустить ненастным вечером,
И, направляя мысли вектором,
Направить револьвер к виску,
Чтоб затушить за миг страдание,
Чтоб заглушить дождя рыдание,
Сказав навеки "до свидания",
Похоронить свою тоску.

Чтобы ужалила без жалости
Оса моей последней шалости
Хоть в грудь, хоть в бок. В висок? - Пожалуйста!
Любой каприз! - Мерси боку!
О как во мне смесь красок радужна!
Но красной краски больше, кажется,
И вот горит ушная ракушка
Как блик рассветный на суку.

Здесь скажут: видно, банка лопнула,
Нет, это дверь от ветра хлопнула;
Не ожидая, тётка охнула.
И если б кто сперва зашёл,
Он бы сказал: "Стыда нет, совести
У этого героя повести:
Развёл бардак от пьяной горести,
Брусничный сок пролив на пол".

А за окном луна свободная
Лизала стёкла, как голодная,
И красных капель влага подлая
Блестела тускло на стекле;
Не надо лишних слов и жалости
Ладоней ласковых шершавости;
Есть место меньше мухи малости -
Нет Человеку на земле...
(Ольга Волкова)