Цитаты великих людей - Страница 444

Кто сам хочет уважения, уважает других.

Какая разница, что говорят у тебя за спиной, если никто не смеет сказать в лицо...

Человека нельзя жалеть, ему плевать на твою жалость.

Некоторые люди отстают настолько, что верят будто они первые.

Смотреть в глаза красивой женщины, чем это хуже заката?

Все друзья рано или поздно подводят тебя. Семья — вот единственная опора.

У душевной проблемы нет химического решения.

— В чем смысл жизни на планете, на земле?
— Да кто сказал, что у всего смысл должен быть? Мир — это джунгли. И вот тебе совет: счастья от жизни не жди. Не будет его. Все будут тебя обманывать. И в итоге каждый умирает сам по себе.
— В каком смысле?
— Нет никакого смысла, и ты никакой не особенный.

Наши матери, они как водители автобусов. Нет, они сами автобусы. Они довозят нас сюда, высаживают и едут дальше. Продолжают свой путь. И проблема в том, что мы-то пытаемся вернуться в автобус вместо того, чтобы его отпустить.

Говорят, на земле нет совершенно одинаковых людей, двух одинаковых лиц, двух комплектов отпечатков, но как можно это знать наверняка, это же нужно собрать всех в мире в одном огромном месте, что в принципе невозможно, даже с компьютерами. Мало того, собирать нужно всех, кто когда-либо жил, а не только тех, кто живет сейчас. Выходит, нет у них доказательств. Она отошла, но на свете может быть еще одна или еще будет. Может не с такими страхами и паранойей, но такая же.

У смелых людей смелые речи.

Я не хочу, чтобы меня создавала окружающая среда. Я хочу сам создавать эту среду.

Нельзя доверять человеку, которому нечего терять.

Если не останавливаться — обязательно чего-нибудь достигнешь.

— А вы врёте?
— Говорить правду и быть честным — не одно и то же.
— Значит, врёте.

Изменишь хоть что-нибудь — изменится всё, понимаешь?

Церковь хочет, чтобы ты знал свое место: на колени, поднялся, вверх, вниз — если такие вещи тебе по душе, я не знаю, чем тебе помочь.

Многое узнаешь, увидев, как человек ест.

Если бы у меня было столько денег, чтобы о них не думать, я бы очень медленно путешествовал по миру. Приезжал бы в какое-то место, снимал жилье, ходил на рынок, пытался болтать с торговцами, готовил тамошние блюда, листал местные газеты, вперялся в телевизор, болел за городскую футбольную команду.
Потом, через несколько месяцев (а может, лет), уезжал, узнав довольно много о них — из любопытства, и еще больше о себе — из настоятельной внутренней потребности.
Потребность эта есть у каждого, только не все сознают и не все признаются.

Только наивные люди думают, что с самим собой проще договориться.

Человеку нужна не свобода, а любовь. Любая привязанность и страсть - к работе, музыке, животному, другому человеку - это кабала, путы, обязательства, и нет в мире ничего более противоположного и противопоказанного свободе, чем любовь.

Вероятно, истинно аналитический ум не умеет быть, просто не способен быть добрым: он слишком много различает.

Мы растем вместе с книгами – они растут в нас. И когда-то настает пора бунта против вложенного еще в детстве отношения к классике.

Великие книги - всегда про тебя. По сути, это кажется единственным верным критерием при выборе предпочтений: про меня или не про меня?

Обобщения хороши в молодости, когда искренне рассчитываешь на то, что жизнь можно свести к формуле.

Взрослый знает, что быть веселым — значит быть сильным.

Кулинария - это язык богатейших возможностей.

Единственное произведение искусства, чье достоинство тем выше, чем скорее хочется его уничтожить, — еда.

Грибы, как и некоторые наши знакомые, занимают промежуточное положение между растениями и животными.

Обед, приготовленный приятелем, скажет о нем больше, чем его врач, адвокат и психоаналитик вместе взятые. Еда раскрывает в человеке самое потаенное. Пусть он читает в оригинале Горация, но вы видите его намазывающим икру на черный хлеб — и все тщательно скрываемые плебейские корни рвутся наружу.