Любовь Г. - стихотворение «Промчится вереницею январь»

Промчится вереницею январь

Уже зияла пропасть предо мною

Уже зияла пропасть предо мной.
Казалось, что на миг земля качнулась.
Но Ты держал меня Своей рукой,
Когда молитвой слабой прикоснулась.

Я тихо прикоснулась к той Любви,
Что на Голгофе жертвенно излилась.
Ты исцелил, омыл в Своей крови.
Я за Тобой идти тогда решилась.

Как больно, Господи, как больно было мне
Осознавать вину всю пред Тобою.
Но Ты пришёл, Спаситель мой, во сне
О будущем поговорить со мною.

Надежду зримо Ты мне подарил,
И в скорости её же Сам исполнил.
И мне не хватит, Господи, дней, сил
Благодарить, что милостью наполнил.

Наполнил верою, желанием любить
И раздавать любовь ту бескорыстно.
Мне захотелось воду Жизни пить.
К себе влекла небесная отчизна.

И поднимая взор свой к облакам,
Я мысленно уж высоко парила.
Не запрещая ликовать устам,
За Благодать, что к звёздам возносила.

Из сердца моего излилось слово

Из сердца моего излилось слово,
И я пою вам песню о царе,
Язык мой – трость скорописца благого
Прославлю в песнях я Царя царей!
Благословил Тебя Господь навеки,
Из уст Твоих излилась благодать,
Прекраснее сынов Ты человека
И силу не забыл Тебе Бог дать!
Одень Свой меч, воссядь на колесницу,
Чтоб истину и кротость сохранить,
Покажет дивные дела десница,
Врагов Своих сумеешь покорить!
Народы все падут перед Тобою
И стрелы острые сразят врагов
Жезл царства Твоего: за правду к бою!
За это, Боже, славен средь богов!
Одень одежды: смирна и алоя,
Увеселяет глаз слоновья кость,
И дочери царей перед Тобою,
Для них Ты – Властелин, не званый гость!
В Офирском злате пред Тобой царица:
Должна забыть народ свой, дом отца,
Пред Господом должна она склониться
И возжелает Он красы лица.
У дочери Царя внутри вся слава,
Одежда с украшеньем золотым,
Ведут её подруги – их немало,
В чертог Свой с ликованьем примешь Ты.
И сыновья Твоих отцов заменят,
И Твое имя помнят в род и род,
Какие б ни настали перемены
Во веки Тебя славит весь народ!

Но Божия любовь, превыше материнской

Но Божия любовь, превыше материнской.
Превыше чувств возвышенных людских.
Пред нею все прекраснейшее меркнет.
Ничтожен смысл добра и дел земных.

Любовь всему есть полнота и сила.
Она во всем, что только видит взор.
Но человек, в безумстве, облачает
Любовью похоть, наготы позор.

Величие любви, так принижая
И чистоту ее, роняя в грязь,
Не думает о том, что угождает
Тому, кто назван в слове, «мира князь».

Но приговор суров и так ужасен,
Для тех, кто здесь последует за ним.
Огонь, проклятье. С этим ты согласен?
Но есть еще прощение живым.

Взгляни на крест, любовь там умирала.
В мученьях страшных за тебя была.
Она в невинности своей страдала,
Лишь чаша горести ее ждала.

И до краев испила она чашу.
В терзаньях, осушила всю до дна.
Чтоб не имел враг над душою власти.
Не мог иметь победу сатана.

Взгляни на крест, на этот крест суровый,
И ты к нему, как к матери прильнешь.
Увидишь вдруг, что грешник ты убогий,
И слезы покаяния прольешь.

Любовь великую в прощении познаешь,
Что в небеса к Отцу открыла дверь.
Любви ты материнской доверяешь,
Но, а теперь в любовь Христа поверь.

Та Божия любовь, превыше материнской.
В крови святой узрим то верой мы,
Когда Спаситель души омывая,
Пленяет в послушание умы.

Христос учил, чтоб слово возвещали,
Любовь Его другим провозглашать.
Чтоб люди в лабиринтах не блуждали,
Должны мы путь к спасенью указать.