Константин Флегонтов - стихотворение «Живу себе во здравии…»

Строчила мелкий от искусства

"Строчила" мелкий от искусства
Не только в души проникал,
Но и прошмыгивал под блузку,
Как ядовитая медуза,
Испепелял чужие чувства
Путём пера и языка.

Слагатель тот не исписался:
Ему б сюжеты повкусней.
И всё, к чему б не прикасался:
Сосков ли, пальцев ли ступней,
Он смачно самовыражался,
Пунцовый утоляя гнев.

Он оглушал, надоедая,
Стучал ритмично в барабан,
Его квартирка холостая
Пошиба "new-обсидиан",
Повторно гения рожала
По имени Левиафан.

Она

Она была красива, молода,
Напориста и с чувственным оскалом...
Её харизму все считали даром,
Волшебница, что "грела холода".

Она хотела, умела любить...
Любовь стоит того, чтобы ждать,
Как и смерть того, чтобы жить.

С каждым "Обещаю, вернусь."
Даже в хрустальных слезах,
Я видел небо в её глазах...
Оно бесконечно, клянусь.

Но она рассыпалась на части...
Потому что порвалась нить на запястье?
Нет, в ней больше не было счастья.

Она была меж двумя холстами...
И как твердило пророчество:
«Если всё это - одиночество,
То мы просто - черти с хвостами»

Она продолжала вещать:
"Не теряй и тогда не придется искать.
Легко догадаться, трудно понять."

Она не видела нынешний век,
Лишь верила, от части слепо,
Что одно останется неизменно...
«Человеку нужен человек».

Рубашка

Не стыдно быть гнилью, не стыдно быть прахом,
Быть кем-то - и вдруг рассыпаться в горсти,
А стыдно ненужную боле рубаху
В могилу с собой навсегда унести.

Чего ею скроешь - грехи свои, что ли?
Отдай её, жадный, тому кто замёрз,
Кто ходит, блаженный, по улицам стольным,
Во славу Христа побираясь в мороз.

Тебе не дана была эта свобода,
Закал его духа и тела закал,
Но им ухмыляется, белый, как сода,
Твой череповой идеальный оскал.

Пусть ветер январский живое застудит,
И снег под ногами хрустит, как стекло;
Ни совесть, ни время тебя не осудят,
За эту посмертную глупость - не зло.
(Ольга Волкова)