Любимые статусы пользователя Водолей - 572.

С завтрашнего дня начинаю новую жизнь. Но это не точно.

Лучше смотреть правде в глаза и говорить о том, что ты думаешь, чем делать вид, что ты ничего не замечаешь.

В двадцать лет желания богаты

Голопузое время, славься!
Славься, детство моё цветное!
Хоть на сутки, на час отдайся,
Возвращайся назад, родное.

Возвращайтесь, друзья босые,
На житейский манер голося.
Как живёте вы там, родные?
Я соскучился, круг очертя.

Где вы там, соседи былые?
На каком погосте лежите?
Вспоминаю ссоры смешные
И котлеты на комбижире.

Где вы, липы мои родные?
В какой печке вас заморили?
Прилетайте, мысли рябые,
И дождём глаза напоите.

Принесите дождливый вечер,
Губ солёных запах пахучий,
Оросите память предтечей,
Там слова намёком живучи.

Танцы в кровь и ночь заводная,
Лихорадили тени паркет.
Каждый раз – по счёту иная;
Юбки тесные, разный вельвет.

Мы любили, ревнуя в пику:
Переяркам всегда неймётся.
Между пропастью и на стыке
Случай заново в сердце бьётся.

Ненасытная до конвульсий,
Без морали стонала, крича.
День вчерашний вместе с грядущим
Уходил между прочим с плеча.

Грушевидные были как раз
И размер не имел значенья.
Про отложенный жир на запас
Обсуждали до вожделенья.

Мир казался вокруг яровым,
Розовела земля на заре.
Небо было дворцом золотым
И любовь – на зелёном ковре.

На одном порыве, в экстазе
Говорили про то, про это
Всемером на потном матрасе…
Ночи были винного цвета.

В двадцать лет желанья богаты:
И подряд – не совсем чересчур.
Кружит счастье по циферблату.
Шепчет в ухо стихи трубадур.

Обнадёжь надеждой, нирвана!
Угасаю почти сорок лет.
Пусть мне баню растопит мама:
Утоплюсь от болезней и бед.

Проклинаю годы гротеска
И частями совесть мотыжу.
Ночью снится фонарь на стенке
И гнездо воробья под крышей.

От иллюзии до простраций
Мои годы бегут, старея.
На аллее засохших акаций
Я оставил босое время.


1998

… показать весь текст …

В постоянном непостоянстве

Что-то мнётся во мне, кается
До сумбурного в окаянстве.
Кто-то дышит во мне, мается
В постоянном непостоянстве.

Мысли впрок матерятся злее,
Вспоминаю смоковные дни.
Моя память под коркой блеет,
Описав нашу страсть без чернил.

Говорю сам себе, говея,
Пред началом любовь голодна,
Раз за разом рифма бойчее,
Словоблудство – поэта стезя.

Очень быстро и вроде сочно
Чувства разные били ключом,
Суть людей мне казалась постной
Под единым незримым зонтом.

Мои мысли рожают строчки,
Кровь толкает изъяны к вискам,
Разрывая напрочь аорты,
Обращаюсь к смышлёным словам.

Про ушедшее любят склонять
Эпилог про ошибки сперва,
Я пытаюсь любовь осознать,
Увядая, хочу во вчера.

Я скучаю по нам, по прежним,
Где язык говорил об одном,
По ночам бесконечно нежным,
Когда всё обо всём, ни о чём.

Дни дышали воздухом грешным,
Звездотканное небо, светясь,
Чересчур казалось несметным,
На рассветный полог сердясь.

Старость душит горло в угоду,
Мой кадык заикнулся комком.
Скулежами души обглодан,
Я у прошлого стал денщиком.

Утонул в голубой теснине,
В излучении радужных глаз,
И мне кажется, без причины
Моя воля, сдурев, растеклась.

Взгляд досужий поймал улыбку.
Обречённо, в одно касанье,
Измеряя бедра навскидку,
Вижу похоти оправданье.

Я отмёл до конца моральность,
И глаза прошептали: «Возьми».
Сдался дух от несметной тайны
И сказал за любовь напрямик.

Отпустил слова самотёком –
В очевидном не нужно лучин.
Потянул невольно за локоть
И продолжил обильный почин.

Завопил, срывая свой облик,
В колебаниях, до горячки,
Угрожал: если нет – озлоблюсь,
День сегодня вовсю лежачий.

Лучше сразу, можно попроще,
В безобразии – до «возможно».
Я руками был доморощен,
Ожидая, думал, что чокнусь.

До подтёков плескались чувства,
Распиная любовь дебютно.
Мир вокруг, безлюдный от буйства,
Нам казался просто попутным.

Я нашёл в телесном пристрастье,
И увидев, что можно больше,
Обманул любовь в одночасье,
Растянув секунды подольше.

Колокольный звон в повечерье
Остужал наши чувства до встреч.
В богохульстве до озверенья
Не сумели любовь остеречь.

Ночь бросала тела в пучину,
Воровала у солнца часы.
Каждый думал про гильотину,
Чтобы стать жертвой высшей любви.
… показать весь текст …

Когда далече - быстро лечит

По зову сердца, в искушенье
Я был заведомо счастли́в.
И чувства в здравом вожделенье
Шептали громко, честь забыв.

Шагала суть по каждой клетке,
Искала данности пример.
Огрызки дня и воск на свечке
Горели точно под размер.

Я был востребован любовью
В сиянье пламенных сердец,
И чувства близко к изголовью
В предвестье сна нашли венец.

Где белый бисер в распыленье
Иконки в бархате собрал
И лик божественный в нетленье
Растлённый образ созерцал.

Грешили тени, обнимаясь,
И за окном июль густел.
Промежду время растекалось
В слиянье двух умов и тел.

И совращённая невинность
Экстерном выучила курс,
Преодолев несовместимость,
Используя любви ресурс.

Сдалась пороку на поруки,
Где совесть, соблазняя грех,
Освоила за час науку,
Бесстыдство превращая в смех.

До крайних точек в амплитуде
Бежали руки сверху вниз.
Сердца забились в перестуке,
И стон в горячке ночь загрыз.

Сюрприз готовила загадка
Посредством таинства души,
И мысли прытко в беспорядке
Хотели снова, страсть вкусив.

Любовь, трагичная в потёмках,
Терзала чувства на разрыв.
Слова купались в сладких строчках,
Друг друга нежностью накрыв.

Мы утонули в чародействе,
Создав задел на вечный ад,
И память, хитрая без действа,
Забыла горечь постных дат.

И послевкусие вдогонку,
В господстве чувства обогнав,
Оставило синяк на холке,
Крамольно блажью пот слизав.

Я был беспомощно растоптан,
Размазан плотью по стене,
Руками наглыми заштопан,
Отдав себя на ночь тебе.

Мурашки, липкие в потоке,
От страха бегали в канве.
И счастье голое в пороке
С бельём лежало на ковре.

До скотства зряшные потуги
Хотели время повернуть.
Любовь падучая в испуге
Пыталась на груди заснуть.

Душа – пытливая дурёха,
В утробе праведно греша,
Делила ночь любви на вздохи,
По кругу веером спеша.

Вознаграждённые желанья,
Скучая, ждали новый стресс.
И губы жадно, с придыханьем,
Освоили за ночь ликбез.

Всё было «кроме» и «до крови» –
Любовь накинула хомут,
За поводки взяла до боли.
И это был совместный труд.

В блаженстве долго изнывая,
Забылось время до утра.
И я опять, не остывая,
Сказал: «Моя!», боготворя.

Моя! Бесценная Селена,
Целебный хиромант любви,
Позволь немного, на коленях
Сказать уставшему в пути!

Воздав, уйти, и восвояси,
Твой голос в памяти держать,
В моей любви, в моём намазе
Молиться, горько уповать!

На ночь, на сутки возвращаться,
Невидимо вокруг клубясь,
Незримо через сны общаться,
Не приходя и не стучась.

Позволь на время появляться,
Лучась, на лунном алтаре,
Улыбкой нежной восторгаться
Поодаль, в падкой кабале.

Я одиночеством наказан:
Любить тебя, любить вдали…
Проникли в сердце метастазы,
Насквозь проникли, обрекли!

Я рифмой с пошлостью повязан.
Я ретроград, порой смешлив.
Казнён мечтой, надеждой ранен –
Сподручней дутый позитив.

У жалкой ереси, в холуйстве
Наказан век свой доживать.
Я знаю, ты намного лучше,
Не смею рядом увядать.

Да, я готов, готов, страдая
Натужно ждать исход любви.
Да, я старею, выцветая:
Остались годы, может, дни...

Готов, любимая, на клятве
Всем доказать, что я заклят.
Поверь, я знаю, в новой жатве
Ты сможешь заново начать.

Ищи, любимая, найдётся.
Я не хочу тебе мешать.
Тебе за верность всё зачтётся,
Прошу, не надо увещать!

Поверь, что новая начнётся,
Поверь, что старая умрёт,
Что где-то кто-то засмеётся –
Любовь счастливую зажжёт.

Открой глаза, открой пошире,
Я – злачной жизни эпизод,
Сорняк любви в заблудшем мире,
Твоей судьбы чужой мазок.

Попробуй снова и попроще,
Позволь другому целовать.
Поверь, удобней на пороге
Любовь, зарезав, закопать!

Прощай, любимая, желая,
Не надо страсти потакать.
Я не хочу гореть, страдая,
Ты просто дай себя обнять.

Когда далече – быстро лечит
Слова кликуш мне не нужны.
Печаль на сердце – ищет встречи,
Глаза – не рядом без души.
… показать весь текст …

У шизоида паузы вскачь

Появились харамные мысли,
Где-то здесь, за спиною родясь.
Память вертится, делая дриблинг,
В незнакомый характер рядясь.

Забредая в сознанье скачками,
Выбираю причудливый слог.
Подавляя мигрень желваками,
Извлекаю, что раньше предрёк.

Психопатия рвётся наружу,
У шизоида паузы вскачь.
Изверяясь, безумством подзужен,
Я пытаюсь аффекты запрячь.

Неприятные строчки спрягая,
С чепухою играю в пасьянс.
В деградации совесть, моргая,
У клеймённой души - консультант.

Побасистее, лучше построже,
Поискуснее надо брюзжать.
Без прикрас, до испорченной рожи
Обнаружил, что сам себе тать.

До единства науськанных тождеств
Годы брачные были близки.
Упоённая ревностью схожесть
Расцветала в подкорках любви.

Два стишка - пересуды в презренье
Языкасто корнали любовь,
В зубоскальстве сплошных подозрений
День другому казался негож.

Оседлав в недоверии; «слушай»,
Раздирали судьбу до конца.
Раздавили мы счастье обузой.
За упрёки расплата сполна.

Мы в кумирне искали спасенье
И молились различным богам,
В харабате в ночном вожделенье
Воспевали чудесный харам.

У разврата девиз – бесконечность.
Раздевая любовь донага,
Обрекали желанья на вечность.
В помраченье ектенья жадна.

В космогонии страсть, вызревая,
Одолев ключевые слова,
Без подачек любовь увещая,
В зазеркалье надежду нашла

На малейшие чувства надеясь,
Предавали любви оптимизм,
На холёном двуличии греясь,
Восхваляли иной фатализм.

Собери бал-парей в одолженье:
В себялюбье абсурд похлеще.
Для тебя сотня глаз - увлеченье,
Для меня каждый новый - леший.

До распутства свое упоенье
Просто так раздаешь свысока.
Я ищу второпях исцеленье
И пытаюсь сказать сдалека.

Объясняю исподние чувства.
Вразумлю, не сказав ни о чём,
Предавая анафеме чуждость,
Я возьмусь за тебя голышом.

И без гнёта былых неурядиц,
Без мещанских воззрений, броском,
Превратимся в раздетых исчадий,
Забывая о сложном, былом.

Шутки плохи, взаймы не отдамся,
Заплати наперёд и сейчас.
На, изволь, с кондачка не пытайся.
Ты привыкла везде, горячась.

Как в барковском, распущенном духе,
Всепокорно прищурив глаза,
Ты была через раз потаскухой,
До пропащей, вульгарно дрожа.

Моё тело и чувства… До грогги.
Благочинные мысли отбрось.
Ты не брезгуй застиранной тогой:
Эта ночь - разрешённый вопрос.

Пусть аукнется дюжая похоть,
На изрытой постели трясясь.
Не пытайся заманчиво охать,
Передай жалкий опыт, сочась.

Во всевластье - открыто и смело,
Угрызений не надо, потом.
Подари мне блудливое тело,
Дрожь в коленях - твой первый симптом.

Ты не бойся, упейся до гребня,
Рябь на времени только ржавей.
Год за годом любовь ширпотребней,
И на чреслах она погрешней.

До буффонства твоё лихачество,
До повадливой страсти движком,
До щенячьего визга вкрадчиво,
На горячем снегу босиком.

Объявилась любовь возданная,
Заявила, кряхтя, на права.
Катавасия жизни - злачная.
Отвергает, настырно любя.

Чистоганом просит желанная
Без долгов и заученных фраз,
Доминанты хочет горланная,
Ночью просит пожёстче матрас.

Стал умнее, забуду огрехи.
Невдомёк и тебе не понять.
Не позволю гнушаться, как прежде,
Ты иссякла, не сможешь шпынять.

Не найдёшь ты ни «вместо» ни «снова»,
Я уже не смешной дилетант,
Ты ищи для фантазий другого -
Износился изрядно талант.

Лежебока почуяла лавры,
Комильфо невозможно принять,
На зияющем бремени кармы
Не надейся алхимией взять.

Рад радёхонек, стоящий случай,
Желчной страсти хромой эпилог.
Я попался в силки и замучен,
Без ущерба реальности, впрок.

… показать весь текст …

У да и нет ответ заведом

Совсем нередкая затея – рифма.
Строфа к строфе - душевный эпикриз.
В какой-то строчке много эротизма,
В какой-то гений пишет стих про крыс.

У жизни редкий разум не в почёте,
У зависти и молодость - старик;
Несётся время, увядают годы,
И чувства пишут пошлости дневник.

У «да» и «нет» ответ всегда заведом.
У правды до полудня десять рук.
Мы придаём значение беседам:
Главнее эпизоды, а не суть.

Где чехарда, там легче; и мы рады,
По-разному, как выгодно, поняв,
Вражду заставить говорить иначе -
Так легче правде. Можно, не приняв,

Сказать себе: надежда не подкова
И символом удачу не возьмёшь.
Где больше риска - стойкость не готова;
И только правдой сердце обожжёшь.

Ей только можно много раз гордиться,
Сто раз пойти на паперть и на смерть.
Кто миром лжи коварной тяготится,
Того пораньше съест могильный червь.

На глазомер померкнет жизнь, примеря
Последний раз, судьба найдёт итог,
Немного радости найдёт и горе:
Три ночи до утра слезу прольёт,

Найдёт ответ в глазах у вещей птицы,
Пожнёт глазами даль ушедших дней,
И соль земли – мозоль на пояснице -
Откроет двери в дом, где нет дверей.

Сойдёт с резьбы, поняв, что невозможно
Искать пути, которых вовсе нет;
До бытия дойдёт, найдет безбожниц,
Отдав не каждой тайну сладких тщет.

Сложились годы. Бремя попрекая,
Ошибки можно немощью склонять.
В неверье жил. Критерий счастья знаю:
Всего лишь нужно с прошлым разорвать.

Нагретой жизнью совесть унижая,
По горло сыт. И, кажется, вовек
Не мы, какие-то иные, жалясь,
Найдут какой-то явный паритет,

Найдут слова - пародию насмешкам,
Хара́ктерным словам найдут скрижаль,
Ответят хитро, воздадут бурлескам,
И смех подарит мудрости печаль;

Кому - лицо помятое и ложку,
Обрывки детства, на глазах ячмень,
Улыбку строгую и суп с картошкой.
Обсажен памятью далёкий день.

Руками невозможно гладить солнце.
Руками расстояние - удел.
Но можно выпить сладкого кагору,
Собрав любимой на кошме постель.

На ощупь можно полюбить, не глядя,
Руками можно. Видя, не смотреть …
Коварство жаждет отравить без яда.
Тщеславный любит длинный барельеф.

Вселенной дух гуляет до разгулья,
Покорный дух - двукратный фарисей.
Люблю, когда желают до безлунья,
На выворот костей и до кровей!

… показать весь текст …

Трёхмерное послание

(Поэма)

Обращён любовью. В самодурстве
Хорошеет память сгоряча.
С голодухи чувства до безумства,
Чередуясь, говорю сплеча.

Я строчу трёхмерное посланье
И ложусь с вендеттой на ночлег.
Строчки пишут падкие желанья
И летают ночью на метле.

Я молчу. И, возвращаясь к боли,
Память проникает до костей.
В аллегории прошлых историй
Панихидные видятся злей.

Дни прохожие были скуласты,
По лицу желваки ходуном.
Ночью чувства, желаньем богаты,
Обожали любовь перед сном.

Неприглядная правда в раздумье,
В апологии вкрадчивых слов,
Превращала терзанье в удушье,
Осуждая истошно любовь.

В ирреальности - мысли досадней,
В иждивении любят сперва.
Толстомясая похоть приглядней.
Мы хотели зараз и лихва.

В перебранке тончайших полемик
Изгалялись в злорадстве умов,
Задавались, теряясь на время,
Благолепно лаская любовь.

Посредине в пучине несходства
Находили в постели бордель,
В пресыщении буйного скотства
Превращали любовь в карусель.

Твоё сердце – замочек с секретом,
Педантичные чувства - предел.
Загнивая, живу домоседом.
Моё счастье - тлетворный удел,

В бездне времени нет середины,
И секунды считают года.
Раскаленные души зверины.
Между мной и тобой - ты и я.

Я угодливо счастью поддался,
В недоспелые чувства проник,
Изощрённо и смачно ругался,
Восхваляя слащавый инстинкт.

Я прошу, позабудь власяницу
И вериги на старость оставь.
Наша плоть перешла все границы, –
И фригидность в подоле зашлась.

Раздобрели альковные чувства,
Увлекая распутство в Содом,
Забавляется страстью безумство
Люди любят под хлёстким огнём.

И от случая к случаю – хлеще,
Я поборник кривых стихоплётств.
Мои руки - брутальные клещи,
Я слуга беспредельных уродств.

Я лишился ума от познанья,
Подвизался любовь обуять.
От бессилия суть в содроганье,
За словами глаза говорят.

Продолжая, теряю надежду,
Превращая потери в «теперь».
Моя память разъедена плешью.
Матерюсь как поверженный зверь.

Уступая, один оказался,
Я рабом без души и ума,
Для себя - господином остался,
И уродливой страсти - слуга.

Открываю грехи напоследок.
Я люблю по ночам батога,
Где в случайных и грязных беседах,
Для любви не нужна паранджа.

Опыляя любовь изумленьем,
Раздражаюсь: вопросы ребром.
Зачумлённую страсть под давленьем
Приглашаю незримым кивком.

Прояви милосердные нотки,
Про обидные слёзы - потом.
Распусти миловидные когти,
Бормоча про себя голубком.

В ошалелой беспомощной позе,
В незнакомой улыбке рядясь,
Отдаваясь набоковской прозе,
Обними вокруг шеи змеясь.

Замедляя фривольные взгляды,
Сфокусируем зримую цель.
До нахальства единым отрядом
Одолеем за ночь цитадель.

До заманчивой формы сплетаясь,
Подавляя стыдливый запрет,
До утра, час за часом сливаясь,
Подари мне взаимный ответ.

Объяснила судьба аксиому,
Уточнила слова о любви.
Я хочу по-другому, иному,
Отвергая прохожие дни,

Выверяю года временами,
Бакенбарды седые - вердикт.
Диоген, мой учитель, томами
Мне читает во сне сотни книг.

Ты поверь, что любовь - панацея
От невзгод и болезненных бед.
Ожидаю конец, цепенея,
Понимаю: сближения нет.

Не ищи нарочито развязку.
Колченогую страсть не ищи.
Колченогая любит в острастку,
Любит болью промерить мосты.

У любви корень счастья - глаголы,
Не смотри чумовой сериал.
Не найдёшь нам подобные роли,
Наша повесть - один экземпляр.

Спотыкаюсь, бегу через пади.
Подавляю животный блицкриг.
Мои чувства - диковина, кладезь,
Ночью мысли хватают кадык.

… показать весь текст …

Век выходит с века

Я пытаюсь думать, как не думать,
В сумерках сознанья обрести
Равновесие – модель уступок,
Состоянье жизни без души.

Новый день – не сутки, день прохожий,
И мои слова с приставкой «без»:
Без любви, без имени, до рожиц
Кто-то в мысли намертво залез.

Где-то в подсознанье чувства тонко,
В назиданье оголяют дрожь,
Фибрами моей души в потёмках
Рифмой начинается допрос.

Отвергаю лживые стенанья,
Возвращаю память на рубеж,
Где мои первичные познанья –
В основном винительный падеж.

Что болит, пускай недолго мучит,
Навсегда отмучит и проймёт,
Может быть, какой пропащий случай
Для острастки всем назло найдёт.

Может быть, найдёт соломку в радость,
Скажет, что надежда впереди,
Впрочем, случай может быть оправдан,
Если на венце он триедин.

Невозможно верить в неудачу,
В каждом сердце час в году весна.
Я теряюсь, думая иначе,
Думаю, моя уже прошла.

Век выходит с века, где извечно
Половина времени кровит,
Уходящий – старому не встречный.
На вопрос за прошлое смердит.

Я в посильном рабстве у привычки.
Когда нужно, семенят шаги,
Расплываясь в ласковой улыбке,
Я кивками раздаю долги.

… показать весь текст …

Посему, вопреки, назло

(Монолог женщины о любви)

Нелегко любить до безумства –
Посему, вопреки, назло.
Первородное до распутства,
Слишком всё далеко зашло.

Моё платье – твоё объятье.
Жадно давят ручные тиски.
Через день живу на распятье,
Пламенея полнеют соски.

Говорю себе до злорадства:
«Я – ничья, ты – будешь ничей».
Это будет верности клятва,
Крик затравленных лебедей.

Не пытайся искать другую,
Не ищи – ничего не найдешь.
Я сошла с ума, паникую –
У болезни последний рубеж.

Не бросай, не вздумай играться!
В никуда – четыре шага.
Я хочу со смертью венчаться.
Без тебя – любовь без крыла.

Без тебя – любовь без размаха
И дороги ведут куда-то,
Без тебя – моя речь хрипата
И объём души без масштаба.

Я хочу в секунды вмещаться,
Терпеливо ждать наугад,
Не могу от слёз оторваться –
Мои мысли пишут трактат.

Я хочу до крови и в клочья!
Без тебя – мир любви короче,
Я не вижу солнце за ночью,
Мои чувства плачут по строчке.

Не хочу ни влево, ни вправо.
Мне желания нипочём.
Без тебя моя жизнь – отрава,
Я готова страдать во всём.

Я хочу спать в твоей сорочке,
Задыхаться пОтом любви.
А ещё открывать замочки
И с тобою прятаться в сны.

У любви каждый день как жажда,
Час за часом счастье длинней.
Без тебя моя жизнь – неправда,
Моя грешность стала сильней.

Я хочу удивлять губами,
В темноте интерес искать.
Ночь хочу обложить крючками,
Чтобы быстро петлю связать.

Мои чувства – сладкое ретро,
И толчётся в сердце мораль.
Ко мне ночью приходит ведьма,
Заставляя сесть за рояль.

Я страдаю жадным рефлексом.
Мои слёзы – ревнивый ручей,
Собираю сны по сусекам,
Разбирая до мелочей.

Я прошу: хоть звонками согрей,
Для меня и намёк – соломка.
Мои чувства бранил иерей,
Отпуская грехи негромко.

Я давно дружу с колдунами,
Ворожу, от страха дрожу.
Я сквозь стены хожу ночами,
Чувства рваные гоношу.

Не пугайся, со мной не сложно,
Я дотошная. Не серчай!
Сколько хочешь, куда угодно,
До уродства меня терзай.

Мне не жалко тебе отдаться –
Начинай быстрей со спины.
Я наглею. Не обижайся –
У любви слова голодны.

Я хочу без конца крещендо,
Я могу без долгов и в долг.
Я – волчица твоя, лишенка,
Ты – мой зрелый, опытный волк.

Ты открыл для себя загадку
И другую в другой нашёл.
Ты прочёл меня без остатка,
Сердце надвое расколол.

Не желая, сделал возможным,
Успокойся, хватит страдать.
Я сама хотела истошно
Непорочность тебе отдать.

Растекается память льстиво:
Я жила без любви, крепясь,
Я искала счастье драчливо,
И любовь случайно нашлась.

Я ревную тебя к улыбке,
Я ревную к чужим глазам,
Я реву, считаю ошибки,
Бью кувалдой по комарам.

В этом мире ничто незначно.
Я боюсь тебя потерять!
Всё, к чему касаюсь, наждачно –
Не могу без тебя дышать.

Я ревную к безумным стихам,
Твои песни страстью горят,
Я тоскую по тем адресам,
Где в тарелке прел виноград.

Там, где ночи стонали подряд
И шептали на ухо: «Сдайся!»
Где глаза за слова говорят,
Молчаливо кричат: «Вертайся!»

Где любовь сочилась по жилам,
Раздевала ложбину страсть.
Вечер был безмерно красивым,
И хотели сутки совпасть.

Где эмоции враскорячке
Тело меряли догола,
Фейерверком выли: «Мастачьте!»
И давила сок мушмула.

Где глаза у любви упрямы
И кричат: «Вовек не прощу!»
Там рождаются эпиграммы
И рифмует сердце строфу.

Пряным соком поила мечта,
И любовь стреножила ночь.
Понукала судьба, голося,
Как могла, хотела помочь.

Где любовь украшают драмы
И луна серебрит седину,
Ты всегда будешь самый-самый!
В омут грешный на дно утяну.

До упорства сведу в юродство –
Не позволю других целовать!
Ты же знаешь, любить непросто.
Ты не сможешь со мною порвать!

До убийства себя доведу –
Не ищи других середин.
На прокрустово ложе взойду.
Мы похожи – один в один.

Моя воля – тебе в подарок,
Моя гордость давно умерла.
Для тебя ответ будет краток:
Ты услышишь всегда только «да».

Мой последний, первый мужчина,
Знай: тебе без меня не заснуть.
Мы с тобой до смерти едины,
Не надейся себя обмануть!

Моя крайность всегда конечна.
И не смей говорить мне «вдруг» –
Мы пойдём по дороге в вечность,
И замкнётся счастливый круг.

Наши чувства станут легендой,
Наше время опишет молва.
Память будет о нас бессмертной.
Мы – душа одного естества.

… показать весь текст …

Лежали чувства в хрустале

Бежали рельсы за вагоном,
Спускался вечер за окном.
И лес в зелёном балахоне
Ходил от ветра шатуном.

Мелькали чувства в ресторане,
Глаза хватались за любовь.
Она сидела в белой шали,
А он искал глаза другой.

Играла музыка за стойкой,
И вечер чудо сотворил:
Она была совсем девчонкой…
И он смущённо закурил.

Она ресницами шептала,
Держала чувства за спиной.
Губами мысли заплетала,
Он думал только о другой.

Её ладонь с ладонью в руку
Ломали пальцы на излом,
А он считал часы разлуки
И мерил время метражом.

Его рука с рукою твёрдо
Бокал держали на столе.
Её глаза бросали зёрна,
Играли тени на стекле.

Её слова хватали мысли –
Его – блуждали на стене.
Её глаза любить привыкли.
Бежали клёны на окне.

Она считала стук вагонов,
А он устал считать огни.
Желтели губы от лимона,
Горело сердце от любви.

Её глаза просили слёзы:
«Пусть загорится! Обмани!»
Его – искали в небе звёзды,
Душа просила: «Потерпи».

Её судьба просила сердце:
«Не делай ставку – обману»,
Она открыла чувствам дверцы,
Сказав себе: «Я не засну».

Его любовь считала время,
Делила сутки до утра.
Её слова бросали семя
И страсть ходила от бедра.

Вино по скатерти бежало,
Дрожали капли на столе.
И солнце рыжее устало
Купало вечер в красоте.

Крутился ветер у лагуны,
Бежали волны по воде.
Искало море вечер лунный,
Катая солнце на гряде.

Восстали чувства обрекая,
Она себе сказала «да»,
А он, улыбкой усмехаясь:
«Она жена и мне верна».

Стучали вены за висками,
Она твердила: «Я больна».
Искрился воздух голосами,
Её любовь была сильна.

Губа томилась на губе,
И с нею чувства толковали.
И подперев ладонь к щеке,
Глаза блудливо истекали.

Бежала похоть по спине,
И сверху молнии сверкали.
Мелькали блики на окне,
Его глаза желать устали.

Любовь кривилась на задворках:
Она была потрясена.
А он искал свою в потёмках –
Его любовь была жадна.

Она кричала: «Обезбольте!»
И боль ее была – вразрез,
Разбив страдания на дольки,
Давила воду из желёз.

И паровоз вопил в трубу,
Тащил вагоны за вагоном.
Поджав обиженно губу,
Винил судьбу на перегонах.

И хризантемы на холме,
Укрывшись жёлтым покрывалом,
Кричали поезду во сне,
Что день взойдёт на сеновале.

Она, пьянея от кагора,
Шептала жадно про любовь.
Она ждала совсем другого,
Он думал только о другой.

Он быстро встал, ушёл в купе
И тихо сел один на полку.
Откинув шторки на окне,
Налил себе лениво водку.

Застыла память в голове,
Он улыбнулся, засыпая.
Лежали чувства в хрустале,
Надежду горечью питая.

Сквозь сигаретный дым вагона
И полустанки городов
На перегоне, без перрона,
Она держалась за любовь.

Она ушла за ним к себе,
За нею шла её досада.
Сурьма струилась на губе,
Горела красная помада.

Бежали звёзды за луною,
И кто-то ей во сне шепнул:
«Сегодня ночь не за тобою».
И поезд слёзы с глаз смахнул.

Огни светили огоньками,
Страдали чувства от любви.
И ночь усталая зевками
Их провожала до зари.

Они расстались на вокзале,
Он быстро шёл и говорил.
Над нею чувства колдовали
И тихо дождик моросил.

… показать весь текст …

В сомнениях крутятся знанья

(Афоризмы в стихах)

Беспечная юность – любви краснобай,
Колени – молитвы опора.
В конфликте зачинщик – тупой сиволдай,
И скромность – помощник покоя.

Сердечность не видит концов и границ.
Для юности леность извечна.
И сотни пустых и несчастных глазниц
Земля поглощает усердно.

Надежда – пролог и предвестье удач.
Обманутый любит стенанье.
Кто близок – бывает болюче-кусач.
В сомнениях крутятся знанья.

Кто жил в одиночестве – нетороплив.
Жестокость обычно ничтожна,
Для глупости кажется умный – чванлив.
Реальность – подруга безбожья.

До цели отважный доходит один.
Семья рекурсивна в единстве.
Чем больше законов, тем меньше почин.
Ищите исток в материнстве.

Любая подвижка – бесспорный талант.
И ложь для легенды – реальность.
Количество денег – свободы гарант.
Талант неспособен на жалость.

За умным в шеренгу стоят подлецы.
И слабый не любит прощенья.
Чем больше воруют, тем меньше следы.
Ленивым на счастье веселье.

На страже рассудка библейский закон.
Любовь бесконечно сенсорна.
Религия любит немодный фасон,
А пафосный любит позерство.

Чем больше в руках, тем слащавей грехи.
Толпа бесконечно жестока.
Умнющая похоть – колодец любви.
Мечта озаряет дорогу.
… показать весь текст …

На обочине жизни

На обочине ржавых, покоцанных дней
Обретают глаза реальность.
Память справную чувства возносят тучней,
Обвиняя немощно крайность.

На окраине, в сонмище, руки взахлёб,
Связки грубо терзают кадык.
Кроет матом, дерётся кривой диалог,
И слова отравляют язык.

Не прощают обиды ошибки других,
Осуждают иные с пристрастьем,
Оскорбляют чужих, не своих, затаив
Месть коварную, мерят несчастьем.

На обочине в ухо слова на «изволь».
У собратьев надежда на жалость.
Говоря о другом, говорят «никакой»
И невзгоды ругают за жадность.

На обочине жизни поют нараспев.
На окраине здравят убогих.
У концовки в конце – ядовитый абсцесс,
И проклятьем подводят итоги.

Перекрёстки в дороге похожи на крест.
На обочине место для многих.
Через день на погосте – скупой барельеф.
Люди думают: время для прочих.

Унижая, презрев, голосят наобум,
По ночам истязая промежность.
Губошлёпные песни во сне трубадур
Пишет, слёзно слагая про нежность.

Обижается память, итожа протест.
Слабость любит ругаться ничком.
За грудиной ершится трусливый процесс,
А затем – про себя матерком.

На обочине славят народный фольклор,
Духовник – на обедне потом.
Зависть любит ударить наотмашь, в упор,
По губам, по глазам наждаком.

О других, о своих говорят, о любом,
Возвеличив удачу легендой,
Восхваляют себя, и неважно, о чём...
На вопросы – ответы с наценкой.

На обочине дождь превращается в грязь,
И не видят дальше подбрюшья.
По линейке шеренгой в шеренги плодясь,
Загнивает совесть в удушье.

Перемат на крещендо – вульгарный рефрен.
Хамовитые фразы небрежны.
Честь на подлость меняют – заразный промен.
Прежде были – сегодня не прежде.

На обочине слабость успех боронит,
Утомлённое бремя лоснится.
Отстающие копят охапку обид
И боятся на шаг оступиться.

На забоке поближе вассалу – лакей.
Все похожи, но любят разниться.
Пафос знает откуда, чьих будет кровей,
Добавляя в судьбу небылицы.

Разбавляя негожее схожим дерьмом,
Неземное становится явью.
С двух сторон на обочине белым бельмом
Бедность дни озаряет печалью.

На могилах – реальные цифры про быль.
Люди любят повыше надгробье.
Однотравием пахнет колючий ковыль.
За спиной на погосте – злословье.

На обочине – время окольных затей.
Умиляется память в восторге.
Одинокий вердикт – как засохший репей.
Слёзы рваные катятся в скорби.

На обочине серая масса галдит,
Послухастей – томится в испуге.
Заглушить разум правды толпа норовит,
Близко любят неумного друга.

Воля страх побеждает, вожак позади.
У надежды успехи горластей.
Обернулась толпа – задний встал впереди.
У мятежных рефлексы контрастней.

На обочине мысли бегут с языка,
Под иконой молитвы потолще.
О душе говорят напролёт, до зевка,
О грехах вспоминают попозже.

На обочине любят стандарты любви,
И счастливый отложен на завтра.
Полюбилась за ночь? Хоть на сутки возьми –
Ставят галку в распутном кадастре.

На забоке мораль от любви далека,
Похоть любит бандажный картель.
Через день расширяет любовь адреса
И кочует с постели в постель.

Ухмыляются мысли пустых городов.
На обочине ночью – торги.
За копейки на вес продается любовь,
Легче плотью поправить долги.

На обочине взгляд у любви косоглаз,
Ухищряется сущность в сарказме.
Неудачники пишут длиннющий рассказ,
Про любовь и оргазмы в экстазе.

На пологой обочине – праздная жизнь.
На отшибе смердит канава.
У цинизма гостит иногда сатанизм,
И слова ехидно вертлявы.

На забоке отнюдь не всегда жизни падь,
Иногда умудряется смелый
Через волю, ломая, клыки показать,
Применяя приём оголтелый.

На окраине любят надежду жалеть,
Воздавая при этом кощунству,
На границе поверий щекотно хотеть
Унесенные прошлым безумства.

Нет за кромкой замков, нет за кромкой дверей,
И зайти в мир иной – виртуальность.
Легче вскладчину строить сортир без идей,
Восхваляя свою гениальность.
… показать весь текст …

Поэма «Безумие»

Календарь скукожился, устал,
Дни ушли в историю столетий.
Я пропал, в безумие упал,
Между строк не вижу междометий.

Говорю с надрывом, на износ,
Я ищу слова на цепь событий.
Мысли скачут, бегают вразброс,
Моя речь сановней и маститей.

Не пойму, зачем и почему.
Я ищу суть истины соитий,
Кто-то шепчет в ухо: посему.
Связь порочная – душа наитий.

Не мечтая, рассуждаю вслух,
На окне гардины шевелятся.
Я сижу на корточках в углу,
В потолок наверх глаза косятся.

Стрелки подгоняют время к двум,
За ресницами дрожат зеницы.
За глазами чувства наобум,
Циферблат задумчиво дымится.

Я лишенец, горя ученик.
На спине копаются мурашки.
Научило время, соль постиг,
На лице надрез и две подтяжки.

Дверь трясет, грызутся голоса,
И в проёме ёмкая фигура.
На ковре рисунок палача,
Улыбаюсь, тихо балагуря.

Моя совесть покидает ночь,
Где мечта купается в стакане.
Я пытаюсь чувства превозмочь,
Кошка допивает грог за нами.

Память ищет чувства в беготне,
Ранит дней, уставших вереница.
Прячется от ужаса во сне
Ночь в ночи – корявая блудница.

Вижу на стекле – сплошной коллаж:
Голова змеи горит в глазницах.
В середине плачет жуткий глаз,
На оконной раме в сонме лица.

Собираю мысли, бормоча,
Капли бьются, падая из крана.
Наливаю двести первача,
На душе кровится злая рана.

Заблестела в золоте волос,
С перепуга рыжая щетина.
Выпиваю двести как за сто,
Одиночество глаза морщинит.

Кто-то рвется из утробы вскачь,
Мои страхи бегают в стремленье.
Я пытаюсь волей дух запрячь,
Позабыв вчерашние сомненья.

Размахнулся – вижу рикошет,
Мой соперник, моя тень смеётся.
Бьет меня, в руке блестит стилет,
Смерть за мной на цыпочках крадётся.

Нагнетаю страхом свой маразм,
Отбиваюсь, бой даю вприсядку.
Тень визжит: «Добьём ворюгу враз!»
И душа бьёт, радуясь, в сопатку.

Слышу за спиной зловещий смех,
Мои силы стали покороче.
Тень орёт: «Его убить не грех», –
Примеряюсь, бью опять что мочи.

Одиночество-подруга, мразь,
Бьёт кувалдой по ноге, сверяясь.
Пропадаю. Я испуган, злясь,
Вижу в зеркале обрубок рваный.

И душа строптивая в упор
Мне плюёт в глаза и, ухмыляясь,
Я держу в руках большой топор
И стою напротив, не виляя.

Я стараюсь тень ногой убить,
И ловлю глазами взгляд в проёме.
Все равно вам силой не добить,
Пусть фонтаном льётся ругань в доме.

Я харкаюсь кровью, суечусь.
Тень устала бегать, отбиваясь.
С одиночеством в надежде бьюсь,
Гневом от бессилья обливаюсь.

Наливаю всем по двести в час,
Память горькая, страда-сиделец.
Я прошу: не надо резких фраз,
Мне в проёме чудится пришелец.

И душа, бесстыжая мещанка,
Зашипела: «Вот он, супостат».
Говорит: «Была ему служанка».
Вместо слов проклятье, перемат.

Говорит: «Я стала оборванкой,
День и ночь блудила напрокат.
Негодяй, паскудная поганка,
Он порвал мне платье, виден зад».

Моя суть от злости матерится,
Гость смеётся: «Перестань орать!»
Тень моя по-доброму кривится,
Надоело драться и страдать.

Достаю аптечку и бинты,
Делаю укол и ставлю чайник.
С одиночеством душа на «ты»,
За столом втроём, напротив – странник.

Я вступаю в разговор, смеясь,
Кто не первый – первый начинает.
Одиночество с душой, бодрясь,
Вытирают слёзы, обнимают.

Вы едины вместе, но не вместе.
Ну, скажите, что у вас стряслось?
На каком, скажите, перехлёсте
Ваша дружба резко стала врозь?

На пороге счастье загостилось.
Не впустили и, наоборот,
Не родили – значит, не родилось.
В половодье не искали брод.

Меланхолия внесла разруху,
И депрессия сковала жизнь.
Сумасшествие залезло в ухо:
Я безумием своим гоним.

Время пишет, время – для грехов.
Обманулся и нашёл измену.
Не хотел быть грешным без рубцов.
Я грешил, молился феномену.

Мне милее зависть, чем восторг,
Я поставил гордость на колени.
Мне ханжа поближе, а не лорд.
Я отрезал пальцы без гангрены.

Разорвал на сердце две аорты,
Улыбался, не скрывая зло.
Мне по нраву твёрдость и экспромты,
Я мечтал, но мне не повезло.

Я пойду в дурдом с Наполеоном
И увижу строй его солдат.
Мы устроим там любовь с наклоном
И подскажем, где дорога в ад.

Мы поскачем на врачах галопом,
Скручивая губы узелком.
Оскопим лекарствами, не скопом,
Лучше негодяи с кошельком.

На коленях, у кривых зеркал,
Я одно увидел наизнанку:
Чёрт на скрипке полонез играл,
Бесы танцевали спозаранку.

Разрывая жилы, вены рву,
Здесь считают время виртуальным.
Сам себе застенчиво шепчу:
«Я сижу на лошади с изъяном».

Я хочу любить одно, своё,
Обнимаю тень, себя ломая,
Я люблю зело и просто зло,
Ночью в гости ведьму зазывая,

Я люблю слова. Где любят лесть,
Становлюсь пониже, может вровень.
А ещё люблю места, где месть.
И с луной сижу на небосклоне.

Я хожу за дьяволом с опаской,
Опахалом отгоняю мух.
Он умён и он со мною ласков.
Люди распускают гадкий слух:

«Он частями покупает душу,
Платит хорошо, готов вперёд.
Иногда он летом любит стужу,
Он не лицемерит и не врёт».

Я купался и ходил по морю,
Просыпался и бежал опять,
Был на Каракумах и Босфоре,
Научился чувства опреснять.

Снились белой ночью чёрный конь
И седло с каймой из красной кожи.
Дождь просил у облаков дисконт,
И земля твердила: «Будь построже».

За венком слова, на сердце память,
Сохнут слёзы, и скорбит любовь.
Эпитафия – печать на камень,
Голая душа без каблуков.

Комплексы порочные из детства,
Честь порой – смешная самоцель.
Жизнь канючит на погосте место,
Саван белый – вечности постель.

Я – исчадие людских грехов,
Мне реальность убивает душу.
По ночам дежурю у мостов,
Выворачивая страх наружу.

… показать весь текст …

Есть разница, замечу, накипело,
Между неверностями женской и мужской:
Мужчины изменяют частью тела,
А женщины всем телом и душой.

Вы что-нибудь одно снимите, или корону, или нимб… А то не много ли украшений на одну то извилину...

Если смысл жизни оставить след в истории, то почему бы не написать историю и закончить жить?

Если вам станет грустно, найдите повод улыбнуться.

Кто же я без него...

Кто же я без него? Пожелтевший листок у аллеи…
Я – простуженный дождь, что ворвался в объятья зимы…
Без него не могу… Я как будто дышать не умею…
Нет меня без него, но зато есть волшебное – МЫ!

Кто же я без него? Безымянный мотив без припева…
Потускневший конверт с неотправленным смелым письмом…
Я уверена, да, от любимых не ходят налево…
Даже если усну, будут сны бесконечно о нём…

Кто же я без него? Несозревшее счастье без ласки…
Без него умирают в моём животе мотыльки…
Я – пуста без него, как пусты персонажи без сказки…
Без него моё сердце взрывает тоска на куски…

Кто же я без него? Неужели одна существую?
Я читала молитвы и счастья просила взаймы…
Он прошепчет с утра, согревая меня поцелуем:
«Нет меня без тебя, но зато есть волшебное – МЫ!»

Вот и все дела...

А я о Вас всё прошлое разбила…
Рассыпала все планы и дела…
И я не то, что слишком полюбила,
Я сердцем в Ваше сердце проросла…

А вы смотрели взглядом удивлённым
И мне казалось, жгли меня насквозь…
Вам так идёт сегодня быть влюблённым
И очень не идёт с любовью врозь…

А я о Вас молилась вечерами,
Когда мечтало солнце о луне…
Вы, как со мною быть, не знали сами,
Но Ваше сердце год стучит во мне…

А я за Вас пойду в огонь и в воду…
И если честно, то уже пошла…
Вы подобрали ловко к сердцу коды…
Нажали «Enter…», вот и все дела…

А я дышу любовью Вашей нежной
И, кажется, летаю в облаках…
Вы стали близким Счастьем неизбежным
И жизнь моя теперь у Вас в руках…

А я без Вас, как поезд без вокзала…
Как сердце без надежды и мечты…
Когда я Вас в ответ поцеловала,
То поняла, что мы теперь на «Ты»…

Какая разница...

У нас большая разница, но мне
С тобой легко, как звёздам при луне…
Так стоит ли вниманье заострять
На том, что не мешает нам летать?

У нас большая разница, но ток
Бежит по телу, это знает Бог…
И на душе становится тепло,
А значит, нам с тобою повезло…

У нас большая разница, но в чём?
Ведь главное, что мы сейчас живём…
И счастье не приходится ловить…
Оно приходит к тем, кто смог любить…

У нас большая разница, но есть
Святое что-то, что хранится здесь
Под разною одеждой, где стучит
И твой, и мой измученный магнит…

У нас большая разница и тьма
Советов, что виновна я сама,
Подсказок, что меня разлюбишь ты…
А я рисую добрые мечты…

Там за окном то солнце, то метель,
То август, то родивший нас апрель…
Но нам какая разница, скажи,
Ведь главное, у нас любовь без лжи!!!

Можно вечно прожить...

Где-то там далеко закрываешь глаза и мечтаешь:
Мы с тобою в квартире вдвоём, а вокруг ни души…
Тихо свечи танцуют, ты нежно меня обнимаешь
С тёплой мыслью о том, что вот так можно вечно прожить…

И не ссоримся мы и не делаем больно друг другу,
Как когда-то и кто-то всю злобу на нас выливал…
Сквозь стекло на любовь засмотрелась январская вьюга…
Год назад ты ещё столько нежных стихов не читал…

Потому что во мне столько нежности спало годами,
Чтоб однажды проснувшись, обрушить её на тебя…
Ты меня извини… Мы остались не только друзьями…
Я счастливая очень, ведь сердце стучится любя…

Мы остались с тобою навек отраженьем друг друга…
Я тебя так люблю, а в ответ слышу те же слова…
А ещё год назад, побеждённая замкнутым кругом,
Я забыла о сердце и правила всем голова…

Но в такой же январь, двадцать третьего чудо случилось…
Ты в судьбу постучал, а она приоткрыта была…
И разбитое сердце сквозь боль и обиды, забилось…
И когда мы вдвоём, вот тогда я и в правду, цела…

Далеко от тебя закрываю глаза, представляю:
Мы с тобою в квартире вдвоём, а вокруг ни души…
Тихо свечи танцуют, я нежно тебя обнимаю…
Ты – любимый мой муж и вот так можно вечно прожить…
… показать весь текст …

Счастливые люди
Не думают матом,
Закутавшись в пледе,
Бессильно измятом;

Не лечатся виски;
Не спят с телефоном;
Не тянуться к риску;
Не курят с балкона;

Не дышат устало
Чужим никотином;
Не спят с кем попало;
Не пьют аспирина;

Не льют мимо чашки,
Чтоб выпить таблеток;
Не ходят в рубашке
В измятую клетку;

Не рвут фотографий;
Не ищут патрона;
Не плачут ночами
До хрипа и стона;

Не пишут «ответь мне»;
Не верят, как дети;
Счастливые люди –
Их нет в Интернете.

Девoчки хвалятся силoй,
Mальчики — маникюром,
Moднo быть мега-cтильным,
Модно быть полнoй дуpoй.

Модно, чтоб всё в oбтяжку,
Латекcней и кoрочe,
Чтoбы блеcтели ляжки
И зазывали "хoчешь"?

Чтоб с cиликоном губы,
И напоказ татухи,
Hаглым пpослыть и грубым,
Mнoжить плевки и слухи.

Зваться... ну cкажем "мачo",
"Стеpвoй" (oна жe падаль).
Пoиcки — пoбогачe
И с голливудcким взглядом.

Пoиcки — пocтрoйнее
И с голливудcким лоcкoм,
Чтобы нe сложнo c нeю,
Mанкой была и броcкoй.

K чeрту любoвь и вepнoсть,
Этo ceйчас — зараза.
В мoдe — не помнить первыx,
В мoдe — co всeми сразу.

Mестo искать пoзлачнeй,
Пить, чтo пoкрепче, в баpе.
Bтягивать дым табачный,
B pюмкe тушить xабаpик.

В моде — экcперименты,
Поиcки мeга-кайфа.
Быть не дpугом, а "фpендoм",
Видeтьcя лишь по cкайпу.

Кpики души голoднoй
Гpомким глушить peмейкoм.
Как жe я стаpомодeн
B мирe пoнтов и фейкoв.

А холодно не только от погоды:
От снега, или дождика сырого —
Мы замерзаем, проживая годы…
Не понимая важности простого —
Не в деньгах радость, чине или власти…
Им дела нет — здоров ты иль простужен,
Простое человеческое счастье —
Когда есть те, кому ты очень нужен.
Кто ждёт тебя домой, глядя в окошко,
И без притворства сердцем обнимает.
Не страшно, если в доме хлеба — крошка…
Страшней, когда любви там не бывает…

Ее хотели множество мужчин

Ее хотели множество мужчин,
Бросали взгляды и звонили ночью,
Она лишь находила сто причин,
Чтоб объяснить, что это невозможно…

Ей под ноги стелили города,
Искали встреч, писали сообщенья,
Она была со всеми холодна,
И не меняла никогда решенья…

Чуть сдержана, всегда на высоте,
Воспитана, ухожена, все с толком,
И женственность была в ее руке,
Ну, а в душе всегда была ребенком…

Она прекрасно знала, с кем ей спать,
Так мало тех, кого к себе пускала,
Она умела четко выбирать,
И ошибалась в том, что выбирала.

Ее казнила женская молва,
Особенно всех тех, кому за тридцать,
Любой девчонке фору дать могла,
И журавлем могла быть и синицей.

Она не открывалась до конца,
Никто не знал о ней, чего не надо,
Она жила свободно, без кольца…
И не меняла цвет губной помады.

И мало, кто сумел коснуться рук,
Она под вечер просто исчезала…
Она любила. Он был просто друг.
И о любви своей всегда молчала…

Сто тысяч веков подряд...

Мне вдруг захотелось петь…
Но поздно… Соседи спят.
А мне б на тебя смотреть
Сто тысяч веков подряд…
Ночных фонарей конвой
Пустой охраняет двор,
Укрытый сухой листвой,
Узорчатой, как ковёр…

И даже от мысли той,
Что скоро к тебе приду,
Сердечко летит стрелой,
Чтоб с неба достать звезду…
Её подарить тебе,
Чтоб стало в душе светло.
Ты – солнце в моей судьбе,
Что счастье во мне зажгло…

Давно не хотелось петь…
Лет двадцать, а может век…
Сказать бы тебе успеть,
Любимый мой человек,
Что нету важнее дней,
Чем те, где с тобой вдвоём.
А мне от любви моей
Бессонница входит в дом…

И манит меня опять
Туда, где душе теплей…
Я очень умею ждать,
Ты только приснись скорей…
И лишь фонарям гореть
Сто тысяч веков подряд…
Им тоже хотелось петь…
Но поздно… Соседи спят…

Снежинки-мотыльки...

Хочу романтики… Реальностью сыта…
А за окном, смотри, какая красота…
Снежинки-бабочки порхают и блестят,
Они, как я, сейчас романтики хотят…

У мира кома от войны, от бед и зла.
Любовь и вера – два спасительных крыла,
Что нас спасут, когда придёт Армагеддон…
Любимый мальчик, в нас с тобою мир влюблён…

Он нам показывает вечер и камин,
И мягкий плед, а за окошком гул машин,
А нам уютно в тёплых вязаных носках,
И телом к телу, а душою в облаках…

Хочу романтики… Заполню ею нас,
И чтоб застыли стрелки времени на час,
Потом на день, потом на ночь, и на века…
Когда с тобой – я будто с небом так близка…

Деревья в белых кружевных чулках стоят…
Они людей сегодня точно соблазнят
Забыть проблемы, суету и скучный быт,
И позвонить тому, с кем сердце не болит…

Когда зима идёт в наряде изо льда,
Я обниму тебя, шепну на ушко «Да»…
А за окошком вновь, как будто маяки,
Зовут романтику снежинки-мотыльки…

Открывайте дымоходы,
Чердаки и гаражи:
Дед Мороз как хочет входит
И сюда уже спешит!

Пусть притащит вам здоровья,
Три с деньгами сундука,
Два больших ведра с любовью
И улыбок полмешка!

Пусть трещат дрова в камине...

Пусть трещат дрова в камине,
Елка пахнет на весь дом,
За окном искрится иней,
Праздник шумно входит в дом!

Вместе с радостью, любовью,
С хороводом до утра!
И с охапкою здоровья,
Оптимизма и добра!!!