Любимые статусы - Философская лирика (Страница 38)

Она со мной тогда, когда смеюсь,
Она со мной тогда, когда я плачу.
Она со мной тогда, когда боюсь,
Она со мной разделит неудачу.

Она со мной, когда мне хорошо.
Она со мной, когда мне одиноко.
Она всегда подставит мне плечо.
Она со мной когда судьба жестока.

Она со мной тогда, когда хандрю,
Она со мной, когда я улыбаюсь.
Она со мной тогда, когда люблю,
Она со мной, когда я возмущаюсь.

Всегда вдвоём, когда нам тяжело,
Всегда вдвоём, когда нам одиноко.
Ведь вместе всё решается легко,
Когда вдруг кажется, что жизнь совсем жестока.

Всегда вдвоём, но в этой суете,
Бывает так, что это забываем,
Тогда встречаются совсем не те,
С которыми ошибки совершаем.

За каждую приходится платить,
И эта плата не бывает малой.
Ведь все мы можем искренне любить,
И этого, порой, бывает мало.

Ещё мы можем просто доверять
Тому, кого совсем не знаем.
Когда плоды начнём мы пожинать,
Что делать с этим мы не понимаем?

Мы можем только тихо сожалеть,
Лишь от того, что изменить всё сложно.
А можем просто взять и не успеть,
Доставив боль себе неосторожно.

Мы забываем, что у нас есть те,
Кто нам поможет словом или делом.
И в этой бесконечной суете
Мы можем, вдруг подумать: "Надоело".

А ведь нам нужно просто взять смартфон,
Спеша набрать уже знакомый номер.
Немного подождать, а вот и он
Тот голос, что один на миллионы.

Немного подождав, её спросить:
"Ты можешь говорить сейчас, голубка?
Совета очень нужно попросить,
Ведь в жизни у меня беда, не шутка."

Она подскажет, мудрый даст совет,
А может быть найдёт сама решение.
Помощника, подруги лучше нет,
Она во всём поможет, без сомнения.

Поэтому, вот мой совет, друзья,
Давайте слушать тех, что всех дороже.
Господь всё видит пусть на небесах,
Он их руками каждому поможет.
… показать весь текст …

Судьбы моей отсчитанные дни
На волнах к горизонту уплывают…
Не скажут, расставаясь: "Извини",
Упущенных мгновений не прощают.

Мы

Мы не строим жизнь за глазами,
Мы не бросаем немые догадки.
Мы усмиряем ветер ночами,
Лишь бы слышать голос тот сладкий.

Мы бежим за ней без оглядки,
Мы стираем подошву в дороге.
Мы разжигаем не небе лампадки,
Лишь бы видеть любовь на пороге.

То ровно ноль, то бесконечность,
То холод лютый, то жара…
То жизнь - земная быстротечность:
Миг между «Завтра» и «Вчера»…

Вся жизнь в безумной круговерти,
В ней сам ты раб и господин.
От дня рождения до смерти:
Движений много… Шаг один.

За околицей поле кипрея,
Ветер плачет, безумный, кружа.
Снова осень, я на год старею.
Да не старится, вызрев, душа.

Жду тепла и хорошей погоды,
А на улице снова дожди.
Пролетели не лучшие годы,
Да и юность давно позади.

Всё оставим. С собой не уносим.
Будет память о нас и стихи.
Только жаль, что дождливая осень
Корректирует жизни штрихи.

Твой лес огромен. Даже пустота
Его не глубже. Постояв у края,
Вступаю. Тишиною замирая,
Струятся медленные звуки. Там,

Должно быть, вовсе нет ограды,
Когда вот так, неуловимым ладом

Расходится волна. Ты знал ли это,
Всю обронив палитру мимо строк,
Что этот сумеречный лес – порог
Зелёной глубины, где вечно лето?

Ты перечислил ветви и стволы,
Но маленькой листвы узлы

Остались не распутаны. И всё ж
Простая высота их стала храмом
И облаков недостижимых мрамор
Плывёт поверх, а земляная дрожь

Просветом каждым, гулкостью колодца
Уходит в тень. Но память остаётся.

Остановился ум. Над краем пустоты
Останется любовь. Твоей любовью
По воздуху проложены мосты,
Родное сердце. Продолженьем Божьим

Твои слова звучат и голос. Уврачуй
Простым существованьем верным
Неровность голоса и чувств
Всей точностью летящей птицы, серны,

Бегущей в небе.

Печное дыханье, разреженный свет,
Деревня в деревьях, и времени нет,
И дождь, повторяющий россыпь воды,
Смолкает, и свет окружает сады,
И море повсюду дрожит на ветвях,
И птица внимания медленный взмах
Изогнутых паузой крыльев кладёт
Поверх изумления, солнечный мёд,
Сочащийся всюду, в янтарный овал
Собрал очертание каждое, квас
Вскисает в зазорах, шуршат пузырьки:
Как медленна снова тягучая кисть
Мгновения, мерно поёт обертон
Движения, вещи – твоей полнотой,
Прозрачная кровь и притихшая так,
Что слышно ничто; словно, тайною став,
Присутствует жизнь изобилием в том,
Что мало и просто, и, флейтой пустой
Легко обернувшись, и слово, и жест,
И сердце, и зрение, слышит окрест
Родное.

У края мира, словно в водопаде,
Клубился вечер. Тучи поперёк
Слагали песни медленные. Впрок
Густела тишина. Поверх ограды

Переступали кроны молчаливые и даль
Им отвечала пустотой, свою печаль

Влагая им в ладони. Будет садом
Когда-нибудь всё это – лишь согреть
Пространство удалось бы взглядом
Стоящему у кромки тишины.
И птицы робко, не решаясь петь,
Нестройных возгласов пустую сеть
Набрасывали на мгновенье. Рядом,

Всё это было близ, у самой жизни – сныть,
Растущая меж прошлогодних трав...

Узелок

Оттенков сто, где был всего один.
И каждый нов, как нов и этот вечер.
Он множеству наследует причин.
И встречам.
Пошли со мной. Я тоже одинок.
Мы не дойдем. Но общим путь намечен.
Среди не новых он идет дорог.
И вечен.
Шагай по плитам - в них опора есть.
Шагай по смыслам - в них сквозит усталость.
Благую время оставляет весть.
И старость.
И всё, что ныне больше, чем ничто,
Цвело, ветвилось, длилось, разрасталось.
И стоило ли связывать? (и то.)?
Что рвалось.
И невдомек, что путь и есть намек -
Слепых слепые окормляют сами.
Нить, что вела, связалась в узелок.
Он с нами.

Товарный вид давно слегка потрёпан
И по вискам струится плавно серебро.
Годами сам заботливо заштопан,
Но не зашторено на молодость окно.

Бесовщина

Люди, вы меня совсем не боитесь?...
что со мной стало и какой от меня теперь толк?!
вы со своими жизнями такое творите,
что, наверное, я бы так даже не смог.

а я – бес, я есть неукротимость!
я верно служил и я был страшно жесток.
но ад утратил былую необходимость,
из-за вас меня вышвырнули за порог.

там, видите ли, места нет моей несовершенной форме.
но это не «Буря» Шекспира, не жизнь из пьес.
ваше изуверство давно укрепило корни.
ад пуст и все бесы действительно здесь.

но будьте осмотрительнее впредь,
рогатой голове негоже быть строптивой.
ведите вашу правду, я хочу её раздеть.
мне кажется, она не до конца правдива.

смотрите, у меня и сердце чьё-то есть,
причастное к любви той платонической.
такая горькая и сладостная месть...
все головы в мешке, ваше величество!

товарищи, мы правим тризну! я – никто!
теперь ничто не значат и круги их.
но всё-таки опасно думать, что
смерть происходит только лишь с другими.

все наши соберутся, бесовщина,
в назначенное время у погоста.
там раньше лились слёзы, а сегодня – вина,
там пляски на костях и пламенные тосты.

коррозия окутала ножи в их спинах,
их имена увековечены плитой,
и слышен только тихий возглас херувима
над этой бесноватою толпой.
… показать весь текст …

Мне вчера приснилась юность: желто-розовое небо,
Мчались годы молодые на пушистых облаках…
Беспощадно и беззвучно, бессознательно и слепо
Полетели… Улетели… Разлетелись в пух и прах…

Блаженно каждый миг стремительный смакую,
Цветною акварелью дни свои рисую…
Стирая, их с собой уносят вдаль ветра,
Бесследно, тихо исчезают во вчера.
Останутся навеки тонкие штрихи:
Портрет мой черно-белый и стихи…

Шизофрения

1.
Зачем блукаю, как Тесей, средь серых стен
и всё вокруг любя, тихонько ненавижу?
Быт оцинкованный взял с потрохами в плен.
Себя чтоб выручить, я салом мажу лыжу.

Готовясь выдернуть себя за волоса
из общей, тухлой мультимедиа розетки,
я понял - лысина - немножко не коса;
другой косы блеск наблюдаю с табуретки.

На беговой дорожке всё ущербней шаг,
забыта в антресоли в Трускавец путёвка,
здоровьем на OZON заказан белый флаг.
Сменял век тактику на рекогносцировку.

В окно мне солнце улыбнулось неспроста.
С креста сдул пыль и в полный рост на солнце вылез.
С крестом не то совсем, но хуже без креста
и суть проста под потолком, но много пыли.

Скорей всего, я больше не вернусь домой.
Был каликой, стал куртуазным маньеристом.
Среди своих я постепенно стал не свой.
Из фляги "Кэнон Рок" художественным свистом.


2.

Принц Гамлет цедит, зная - сам засохнет,
в бокал Гертруды с градусников ртуть.
Все травести от зависти подохнут.
А мне-то что? Туда им всем и путь!

Я ранен там, где вкусно (там и точка),
убит Вторым Украинским Борщом.
Хочу продать одну, на выбор, почку.
Кто знает - за кило берут почём?

Осколками латиницы контужен.
"Volume" - всем громкость, даром что объём.
Просроченным стал скучным и ненужным,
олдовым стал, как мини джек разъём.

Война - привоем на любви основе.
Святого Эльма на ушах огни.
Пока ты жаждешь человечьей крови,
меня, как Сару Конор, пристегни.

Я ко Второй Китайской Пасхи дате
ждать буду бирюзовый вертолёт,
жрать галоперидол в своей палате,
и Мастеру внимать ночь напролёт.

Блажен - кто знает. Кто блажен - счастливчик.
Я сам себе и пастор, и вдова.
Очередной расстёгивая лифчик
я в группе риска! (там ещё слова...)

Седеет борода. Вот это номер!
Зачем-то цену знать хочу на медь.
Бегу к себе, а от кого - не помню,
всё просадив... Эх, только бы поспеть.

Я - видно - никогда не успокоюсь,
свой хэппи энд представив в голове,
босой и голый мчу в траве по пояс,
в стеклянной, окровавленной траве.

Увяз в шарадах экзистенциальных,
забыв в сети пароль, подъезда код.
Я больше не вернусь в ваш мир нормальных,
в ваш правильно ранжированный свод.

Парнокопытный или пятипалый,
ты выстругай в слегу длиннее шест.
А всем скотам, собакам и шакалам
в моей палате нету койко-мест.

Я стал пуглив и позабыл молитвы.
Не плачу больше, глядя на парад.
Я проиграл себе две Курских битвы,
Смоленск, два Бреста, Ржев и Сталинград.

Меня травили за инакомысли.
Я боль терпел, но веру растерял.
Инако- с остальными перекисли,
склероз готовит мне мемориал.

Я бросил в печь все ИНН и СНИЛСы
и долго бритвой лысину скоблил...
Спешил к себе. Пришёл и удивился -
зачем так долго я не приходил?

Меня лупили за иные взгляды.
В дороге вымер детских мечт отряд.
Но я дошёл. Я тут. Я здесь. Я рядом.
Я завтра обнаружусь у себя!
_ _ _
… показать весь текст …

И дни, и ночи в тихий унисон
Ушедших лет мелодии пропели,
Вся молодость - один короткий сон…
Как быстро мы с тобою постарели…

Судьбы своей неровные края
Не очень я старался раньше сгладить.
Сегодня знаю, что мы с ней друзья,
На ссоры нам не стоит время тратить.

Ах, как бы жизнь была скучна,
У всех похожей будь она:
Одной длины, одна дорога,
От абсолютного порога.
Одни мотивы и слова,
Всегда подвластная судьба.
Один рецепт, одно ученье,
Одна волна, одно теченье…
Ах, как бы жизнь была скучна…

Покрыта неизвестностью судьба,
Грядущее укутано вуалью.
Вчерашнее исчезло без следа,
Что не успел - останется за гранью.

Дни, как книгу читал, где-то просто листал,
Все они утекали рекою.
Был я юн, и упрям, в спор словесный вступал,
Время спорить не стало со мною.

Рассвет, Закат и Солнце золотое
Творец нам дал. Чего еще желать?
Мы держимся за все, что нажитое,
Готовы с этой тяжестью бежать…

Баллада о началах

Я - Мир из материнского чрева встречающий,
едва открывший глаза.
Губами влажными своими ласкающий
розовый кончик соска.
*
Я - впервые вставший на ноги,
искривляя времени ход,
в девять месяцев - это надо же!
От стола - и вперёд, и вперёд...
*
Я - с ранцем бегу, книгами полным,
где с чистописанием моим -
уже романтика чудес незнакомых
в странах дальних, и хочется к ним!
*
Я - первый сон непонятный,
приходящий ко мне вновь и вновь:
сирени куст под окном необъятный,
и самая первая в жизни любовь.
*
Я - хочу быть космонавтом.
Нет - хочу быть врачом.
Нет - хочу быть самым-самым
знаменитым, и чтобы - почёт!
*
Я - иду по базару,
Ищу в рядах
то, что возможно дадут мне даром
за стариковское, из жалости, так...
*
Я- ухожу, погост будет неярок.
Не прошу, чтоб пускали слезу.
Похороните лучше у яра,
а не там, где сыро, внизу.
*
Я - мир встречающий из чрева матери,
сосок молоком по моей бороде.
Ещё не успели назвать меня.
Ещё не успели окликнуть везде...

Года мои - в бездонном небе стая,
У млечного пути, средь огненных светил.
Летят, с собой на крыльях забирая
Все то, что удержать нет времени и сил…

Будущее настоящее

У прошлого нет настоящего.
Вернее, оно прошло.
А будущее, наше завтрашнее,
Ещё распахнётся окном.
И как это всё обрящется,
И чем обернётся потом?
Будущему настоящему
Дай Бог, не остаться быльём!

У Королей не может быть друзей

У Королей не может быть друзей!
Дружба из духа равенства родится.
А Королям, согласно их кровей,
короною ни с кем не поделиться!
Все Короли - заложники судьбы!
И те, кто был в друзья ими назначен,
по сути, лишь вельможные рабы,
всех ближе к трону, и никак иначе!

Дороги, преданные нами

Нас не хватает на немного.
И, вроде, вот конечный путь.
И трудно пройдена дорога,
А тянет снова повернуть...
Куда, зачем? Не знаем сами.
А ноги всё туда ведут...
Дороги, преданные нами
И повороты, где не ждут...

Стирка мужиков

Вся стирка мужиков нелёгкая
Руками, где всё пенное быльё.
А женщин всех прощенье на верёвке.
Жаль, что никак не сушится бельё...

Вместо послесловия

Пусть мной испиты все почти криницы,
Но мысль моя лишь только об одном:
Закончить жизнь не с запахом больницы,
А на рассветном локоне твоём.
Венок Купалья ночью уплывает.
Волшебный распускается цветок
И локон сон последний мой ласкает,
Чтоб я чуток ещё пожить бы смог.

Сумей понять

Сумей понять, отбросив все сомнения,
Что злом одним не справится со злом.
Заблудшим подари своё прощение.
Навстречу свисту - выйди на поклон.
И за предательство не делай казнь жестокой:
Не надо инквизиции, поверь.
Но хочется, чтоб око и за око.
И чей*то вновь заряжен револьвер.