Цитаты Петра Вайля

Если бы у меня было столько денег, чтобы о них не думать, я бы очень медленно путешествовал по миру. Приезжал бы в какое-то место, снимал жилье, ходил на рынок, пытался болтать с торговцами, готовил тамошние блюда, листал местные газеты, вперялся в телевизор, болел за городскую футбольную команду.
Потом, через несколько месяцев (а может, лет), уезжал, узнав довольно много о них — из любопытства, и еще больше о себе — из настоятельной внутренней потребности.
Потребность эта есть у каждого, только не все сознают и не все признаются.

Не бойтесь протоптанных дорог. Они протоптаны не просто так.

Обед, приготовленный приятелем, скажет о нем больше, чем его врач, адвокат и психоаналитик вместе взятые. Еда раскрывает в человеке самое потаенное. Пусть он читает в оригинале Горация, но вы видите его намазывающим икру на черный хлеб — и все тщательно скрываемые плебейские корни рвутся наружу.

Только наивные люди думают, что с самим собой проще договориться.

Человеку нужна не свобода, а любовь. Любая привязанность и страсть - к работе, музыке, животному, другому человеку - это кабала, путы, обязательства, и нет в мире ничего более противоположного и противопоказанного свободе, чем любовь.

Грибы, как и некоторые наши знакомые, занимают промежуточное положение между растениями и животными.

Жизнь — это радость, это праздник. Нужно стремиться извлекать радость из каждой минуты.

Вероятно, истинно аналитический ум не умеет быть, просто не способен быть добрым: он слишком много различает.

Мы растем вместе с книгами – они растут в нас. И когда-то настает пора бунта против вложенного еще в детстве отношения к классике.

Великие книги - всегда про тебя. По сути, это кажется единственным верным критерием при выборе предпочтений: про меня или не про меня?

Обобщения хороши в молодости, когда искренне рассчитываешь на то, что жизнь можно свести к формуле.

Взрослый знает, что быть веселым — значит быть сильным.

Кулинария - это язык богатейших возможностей.

Единственное произведение искусства, чье достоинство тем выше, чем скорее хочется его уничтожить, — еда.

Путешествовать и молчать об этом не только противоестественно, но и глупо. Более того - невозможно.

Греческая идея: мир меняется, но не улучшается. Древние доказали это на своем примере. Если жить стало несравненно удобнее, то к человеку и человеческим отношениям идею прогресса не применить.

Суп по-русски — это обед сам по себе. После правильно сваренных щей, солянки или рассольника встать трудно — не то что переходить ко второму. И это правильно, особенно зимой.

По мне, самое интересное, что есть в мире, — города. Нервные узлы человечества.

Природный дар итальянцев - умение извлекать смысл не из жизни вообще, а из каждого конкретного дня.

Попробуйте в собственной семье добиться гармонии. Хотеть этого от целой страны или от города — это, пожалуй, чересчур.

Отношения с жизнью никогда не бывают односторонними: если это любовь, то только взаимная. Нельзя с нелюбовью относиться к жизни и ждать любовных флюидов в ответ. Только то, кто боится быть смешным, плюхается в лужу.

Ничем в жизни мы не занимаемся так часто, как едой, — и глупо бросать это дело на произвол судьбы.

Зачем я путешествую? - спросил себя однажды. Я склонен ко всевозможным удовольствиям. Самоограничение - слово не из моего словаря. Меня никогда не привлекало самопознание через аскетизм или изнурительную медитацию. И вдруг до меня дошло... Путешествие и есть отличный, простой, доступный, а главное - увлекательный путь к себе. Ведь, приезжая в различные места, ты смотришь не только на них, но и видишь себя самого.

Человек открывается ярче всего не в профессии, а в хобби. Ремесло может быть случайным: родители заставили поступить в определенный институт, переехал в другой город и сменил специальность, пошел туда, где больше платят, и т. д. Хобби же натужным не бывает, быть не может: выбирается по влечению души.

Полная свобода не только невозможна, но и не нужна человеку, а если желанна, то это – иллюзия, самообман. Человеку нужна не свобода, а любовь.