Веталь-ь - цитаты, высказывания (Страница 7)

Кресты 3D

Разверзлись серые палаты.
Армагеддон под дых.
И хлынули неадекваты
на остальных иных.

Погромы праведней беседы.
Подешевела смерть.
Ломают руки непоседам,
научат как сидеть.

Погоны расставляют бредни,
в кутузке есть места;
в дежурке телик, а в нём - бредни
аллюром три креста.

Бахилы пялит Бог усердно,
игла в наследнике;
сестра с лицом немилосердным,
крест на переднике.

Кто не забудет крови вкуса -
в метро культёй сучат
в сучат, что праздновали труса,
но пафосно бренчат

медальками; их блеск тревожен -
не воин, грудь в крестах.
Случись чего и эти рожи
рояль найдут в кустах.

В борщевиках страна и в матах.
В народ власть, как в навоз.
Прикормит хилого солдата
и вот он - верный пёс.

Мы разум у себя украли
и, раскрутив за хвост,
об угол дома так въе&али,
забрызгав весь погост,

отцов и дедов окропили
от пят и до ланит.
Те под крестами выли-выли,
но сдулись и они.

Иной мир. СПИД, чума, холера -
теперь не бренд чертей.
Из памяти, да на фанеру -
всего пятьсот рублей.

На ноль так скручены законы -
крест ставить некуда.
Винить кого за тех, иль оных -
тупая чехарда.

Всё это - мы. Свободы наши
слепЫ, в ведре пищат.
Все обнулились жидкой кашей...
"Никто не виноват."

Жаль только, что не всходит семя -
кормящей нет межи.
Сопливит пропитое время
в дурмане зла и лжи.
_ _ _
… показать весь текст …

ПВ

Я ночью скучной написал о том,
о чём совсем не хочется кричать -
о службе в армии, которая потом
на памяти оставила печать.

*

Повестка как у всех. Военкомат.
Пощупали, проверили, обрили,
одели в камуфляж и ты - солдат,
как будто на два года осудили.

Для пацанов зелёных это срок,
хотя с тюремным всё же не сравнится;
становится вдвойне почётным долг,
коль долгом вышла служба на границе.

Режим, "диета", "непосильный" труд,
для нас, тогда вонявших пирожками,
казались адом. Марш-броска маршрут
полил слезой и утоптал "прыжками".

Узнали что такое час "с ноля",
недоедали, засыпали стоя...
Сурова пограничная земля -
всегда там тишина, но нет покоя.

Знать, на заставе сходит клином свет,
и клинит мозг, путь не найдя туда;
я проверял - её на карте нет,
а значит нет негде и никогда.

С ноля в "ЧГ", с утра опять в "Дозор",
с товарищем мотаешь километры.
Скулит в "прыжке" капризная мозоль,
за губы в трещинах - спасибо ветру.

С наряда приходя без задних ног,
"калаш" устало бросив в пирамиду,
забыв в столовой получить паёк,
не сняв шинель, кровать найдёшь без гида.

А старшина мне бил и в глаз, и в бровь,
орал в лицо: "Забудь, что есть гражданка!
И прежде чем, сынок, крутить любовь,
ты научись сперва крутить портянки!"

Письмо! Здорова мать, сестрёнка ждёт,
от девушки своей не ждёшь измены.
Ты счастлив и душа твоя поёт,
но в песнях всё одни и те же темы:

"Когда уходит в сумерки солдат
и часовым стоит у перевала,
"Спокойной ночи" здесь не говорят,
чтоб с Добрым утром Родина вставала."

По белу свету много жарких мест,
конфликтных зон, да пригоревших точек;
по карте бродит провиденья перст,
где ткнёт - пружина выстрелом соскочит.

Но на границе всё иначе, всё не так...
Нам край родной земли стал краем света.
Все нервы собираются в кулак,
коль режет небо СПШ ракета.

В ружьё, застава! Левый фланг. Прорыв.
И на броне "тревожка" выезжает.
На скорости цигарку раскурив,
смеёшься, ведь устав не разрешает.

"Заслон", "Секрет", "Засада" на местах.
Ночь, тишь и ты, в обнимку с автоматом.
Лишь писк радиостанции в мозгах;
курить и спать нельзя, ругаюсь матом.

Но вот собака тянет поводок,
и в ПНВ я вижу силуэты.
Выходит томный ожиданья срок,
вновь небо рвёт сигнальная ракета.

А в перестрелке не до веры и идей, -
жмёшь на курок с тупой азартной тягой.
А что дырявили живых людей,
то перед Богом спишем на присягу.

Ведь нарушитель - враг номер один, -
нас политически надёжно подковали.
А страх - всем чувствам бог и господин,
подкрался когда вешали медали.

Дни, что тянулись долго так, в года
сами собою как-то спрессовались.
Срок вышел, долг отдал ты, но беда -
все чувства пограничные смешались.

Вот если б жил один я, сиротой,
служить сверх срока стал бы на заставе,
а тут - увольте, я хочу домой,
прощайте, пацаны, я еду к маме.

Я буду пить, встречая Новый год,
в День погранвойск, что на исходе лета,
чтоб помнить тех, кто служит и день тот,
когда в ночь небо резала ракета.
_ _ _
… показать весь текст …

Нет тепла

Нет тепла и любви у цветущей весны,
в замешательстве нервы с инстинктами.
После вязкой зимы клетки тела больны,
их не вылечить просто картинками.

Надоело крепиться, храбриться, терпеть,
быть швейцаром, служа злобной Маре.
Пустозвучные гимны обрыдло мне петь.
Кровь густа при пустой стеклотаре.

Лень траву покосить, легче ядами сжечь.
Новый гимн неохотам и лени.
Таню Ларину с Машей Мироновой - в печь,
Троекурову Машу по фене.

С ленью я не борюсь, есть догадка - боюсь.
Хуже гимнов слащавые оды.
Мягкотело своих мягких крыльев стыжусь
почему-то кому-то в угоду.

Век жалею о том, что повсюду я гость,
жаль - комфорты с уютами временны.
Жалость больно глотать, колет в горле, как кость
и убога злость строк неуверенных.

Слой грунтовки спешу на ржавьё наложить,
серебрянкою вскрыты фанфары,
я в них кашляю пафосом, чтоб ублажить
темпом марша безвкусицу Мары.
_ _ _

Сказка про Кощея (ч. II)

2.

В селении глухом, убогом, -
от силы дюжина дворов,
народ, давно забытый Богом,
жил - хлеб растил и пас коров.


Средь всех селян - один, в печали,
жил на отшибе, у реки.
Его и бабы почитали,
и уважали мужики.


Старик был честный, но строптив.
Уж год, как жинку схоронив,
не устрашась смурных годин,
стал дочь свою растить один.


Она стройна была, как ива,
умна, хитра не по летам.
Росла быстрее, чем крапива,
и уж невеста - вот-те вам!


Походкой гордой - важной павой,
с утра, босая, по росе...
С мальства отец прозвал "забавой",
теперь Забавой кличут все.


Старик глядит, души не чает,
но с высоты своих седин
хитро всё чаще примечает -
любуется не он один.


Бывалый парень и здоровый -
Олег, мытищинский силач;
на плечи он берёт корову,
сгибает кочергу в калач.


Ему Бог с детства силу дал:
юнцом подковы разгибал,
тащил полны улова сети
и без ножа шёл на медведя.


Весной Олег уехал в город,
отцу на рынке помогать
(должна была поехать мать,
но на сносях была в ту пору).


К исходу лета воротился,
помочь селянам хлеб убрать.
Забаву увидав, влюбился
в её взрослеющую стать.


Весь местный люд до ночи в поле:
мужик молотит, баба жнёт;
чтоб Рождество отметить вволю,
и до весны не знать забот.


Забава здесь. С серпом горбИтся.
Олег втиху следит за ней:
как в поясе к земле склонится,
так он влюблён ещё сильней.


*

Узрев Забавушку намедни,
Олег, другого дня, к обедне,
собравшись с духом, мысль ловка,
стучит в ворота старика:


- Тебе здоровья дни и ночи,
хозяин добрый, долгих лет!
А что ж, Забавы дома нет? -
спросил он, как бы между прочим.


- Какая надобность в Забаве? -
в ответ - старик его пытать.
- Я ставлю дом себе в дубраве,
и ей желаю показать.


- И что за радость - на границе
отшельником жить, точно зверь?
А дочь моя в своей светлице,
и ей неможется теперь.


И сделав строгое лицо,
хозяин молвил: "В другий раз!"
Забава вышла на крыльцо:
- Нет, тятя, я хочу сейчас!


*

Сколь вёрст той ночью на коне!
Их счёт известен лишь луне.
Холмы, река, да лес дают
двум душам любящим приют.


3.

... Белеет небо, звёзды тают,
до зорьки время не далече, -
от тьмы Ярила небо лечит,
влюблённых к жизни возвращая.


Боится дева в час прощанья -
мол, зол отец и будет рад
поизголяться в порицаньях
за давешний их променад.


Олег с подругой согласился,
вечор он зря погорячился:
- Как соберусь к тебе, о том
враз сообщу своим письмом.


- Каким письмом? (в глазах досада)
Вот уж бредовая идея!
Чего удумал, это ж надо!
Я и читать-то не умею.


- По что кручина пуще тучи? -
Олег с улыбкой молвил ей.
- Я тоже грамоте не учен,
сказал, чтоб сказ был красивей.


*

На небе солнце заиграло.
С утра всяк видеть его рад.
Хотя вчера точь так вставало,
но время не вернуть назад.


Должно как быть - так и случилось:
им явь не отличить от снов.
Их дружба детства превратилась
в большую чистую любовь.


Олег уже давно готов
к Забаве в дом заслать сватов.
Мечтает он свою подругу
назвать законною супругой.


Её отец согласен дочку
вести к Олегу под венец.
Тут бы и сказочке конец,
я рад бы здесь поставить точку.


Но это только часть преданья,
ещё не всё успел сказать;
конец для тех, в ком нет желанья
с героями переживать


букет из чувств, сплетённых вместе:
бутон любви с колючкой мести,
вьюн страха, рядом веры цвет -
добро и зло вошли в букет.


4.

... Не тащит больше лошадь сани,
река уж победила лёд,
его огромными кусками,
своим течением несёт.


Весна. Светлеют небеса.
Птиц оглашенных перезвон.
И на деревьях контур крон
растёт почти что по часам.


В столичном храме купола
горят и в перезвоне тонут.
В Мытищах тоже сладкозвонят
в часовенке колокола.


В селении играют свадьбу.
Гуляют так, что вся усадьба
трещит от тостов удалых -
пьют за здоровье молодых.


Затем во двор, гуртом, на танцы, -
работа бубнам и гуслЯм.
Что на столе могло остаться,
допьют, конечно, опосля.


От выпитого кровь не стынет,
всё веселей идёт гулянье.
Средь мужиков уж состязанье -
речной валун кто дальше кинет.


В том испытании мужчин,
Никита - рослый исполин,
взял верх, как то - свечу задул,
за десять саженей метнул.


- За молодых! - кричал Никита,
махая чаркою с вином...
Не все бадьи ещё разлиты,
но все в угаре уж хмельном.


Без счёта пили, обнимались,
орали песни - не унять.
Под утро, за кресты цeпляясь,
через кладбИще провожать


друг дружку стали мужики.
По ходу клялись и братались.
И, развязавши языки,
зачем-то, наконец, подрались.


Остерегаясь мужа нрaва,
теперь супружница - Забава,
дала Олегу лоскуток,
в нём был зашит степной цветок.


Не поднимая глаз, деваха,
стыдливо удалилась прочь;
цветок не дать поможет маху
супругу в перву брачну ночь.


Олег лоскут за платье сунул.
Цветок, шипом вонзившись в грудь,
для Леля стрел укажет путь;
Олег сейчас о том не думал.


Узрел он в чаще ивняка,
нетрезвым взором, чужака.
Тот на коне, огромный ростом,
следил из чащи за погостом.


Через лицо шрам - в глубь седин,
не русский шлем, на нём рога.
По всём видать, что господин,
что только дьяволу слуга.


Весь чёрный был на нём покрой,
и конь, как дёготь, вороной,
и только волосы до плеч
белы, как слёзы сальных свеч...


*

Олег гостей распроводил,
а в мыслях молот с наковальней
и в предвкушеньи поспешил
к супружнице в опочивальню.



5.

... Засушлив день, на небе ясно.
Олега занимал покос.
Забава с Лизою да Настей
грибы искала меж берёз.


Уж кузова полны, им мало,
в глушь шаг за шагом - не робей!
Кукушка брешет средь ветвей.
Беды ничто не предвещало.


Как вдруг верхом из тёмной чащи
зловещий всадник скачет к ним.
Скатившись в балку Лиза с Настей
Забаве крикнули: "Бежим!"


Бегут домой, себя не помня.
Забава, с посохом в руках,
задумав задержать погоню,
остановилась, пряча страх.


Махая им, как булавою,
стреляя искрами из глаз...
(Эх! Баба русская собою
прекрасна даже в жуткий час!)


*

На поле девки прискакали,
чуть не попали под косу
и, задыхаясь, рассказали,
что приключилося в лесу.


Олег злой, будто волк точь-в-точь,
среди стволов бродил всю ночь.
У балки, средь холодных скал,
забавы посох разыскал.


Упав, бил землю кулаками -
жар в голове, в спине мороз -
траву рвал горькую зубами...
Никто не видел этих слёз.


Переживая сердца муки,
взяв этот посох крепко в руки,
ни с чем вернулся он домой,
с лица случившись сам не свой.

… показать весь текст …

Удод

В Тверь летел, как угорелый.
В пол педальку - я спешил.
Вдруг мой "Лансер" престарелый
откровенно захандрил.

Тут же я свернул с дороги
на три буквы - С.Т.О.
Вышел дед бухой, но строгий,
табаком дыхнув: "Ты хто?"

Я похлопал по капоту
с умным видом: "Доктор, вот!
Не берёт, блин, обороты,
глохнет, кашляет... удод."

Слесарь сел, завёл, дал газу,
хмыкнул и кивнул мне: "Брат,
А чего удод-то сразу?
С виду сносный аппарат."

Раздражён я без утайки!
Кто на это даст ответ?
"Ласточкой" назвал бы, "чайкой" -
и тогда вопросов нет?

Ведь удод покраше будет
всякой ласточки вполне.
Значит я - услышьте, люди, -
свой седан люблю вдвойне.

Нам бы всем поправить крыши,
вставить в логику запал...
Я "удодом" "Митсубиши"
не хулил, а приласкал.
_ _ _

Сказка про Кощея (ч. III)

6.

В покоях царских нынче "мало места",
тут вскоре торжество должно случиться,
привёз Кощей с Руси себе невесту.
Гостей зовут. Их царь готов жениться.


Но тривосьмовцы - доложу вам, братцы, -
почуяли в Забаве уйму бед:
красавица, каких давно уж нет,
с такими лучше вовсе не встречаться.


Глубокий, хитрый омут ейных глаз
томителен и скор одновременно.
С такой пересечёшься взглядом раз
и до кончины быть тебе блаженным.


Но их владыка-царь на вид спокоен
(тут погадать бы кто кого достоин),
всю жизнь он был мозгами не слабак,
в интимном плане тоже не дурак.


Хитёр Кощей был и таким остался.
и здесь единым выстрелом старался
двух хитрожопых зайцев подстрелить:
врагов своих - в узду, себя - женить.


Поэтому искал себе супругу
не рядом, у соседа или друга.
Чтоб на его сосед не метил трон,
пришлось Кощею съездить за кордон.


Увидеть в деве грезилось Кощею,
как есть - политика с умом могучим.
Она его со временем научит,
как стать ему богаче и хитрее.


Здесь не любовь. Он чисто и конкретно
не даст женитьбой вбить в их царство клин:
по мужу станет девица Бессмертной,
а он - навеки грозный властелин.



*

Застенчивый весенний луч пробился
сквозь яркую мозаику витражей
и через полог над кроватью просочился
на шёлк приятных, нежных простыней.


Луч много раз, уж сотню лет быть может,
здесь кувыркался в ранние часы.
Был удивлён, застав теперь на ложе
девицу спящую невиданной красы.


К груди подкрался, к шее примостился,
дотронулся до губ, щекоткой в нос
и, пробежав по векам, заблудился
в волнах солнечно-огненных волос.


Забава сладко средь подушек потянулась,
глаза глядят на потолков зеркальных гладь.
- Нет, это сон. Ещё я не проснулась.
Иначе где я? - в толк не может взять.


В одеждах чёрных появились слуги
и госпоже проснувшейся услуги
окажут прямо здесь и прямо все...
(Не принято у них с утра босому по росе.)


Принесены одежды расписные
и щётки мягкие, и гребни дорогие,
кувшин червона золота внесён,
чтоб утренний случился моцион.


Забава говорит одной чернавке:
- Ну-к, девка, выкладай, как на духу -
чей замок? Кто хозяин? Выдай справку.
Иначе разнесу здесь всё в труху!


В ответ чернавка мямлит ей невнятно,
но жест понятен, мимика ясна:
- Хозяин мой - наш царь, Кощей IХ
и вы теперь евоная жена.


- Ща, разбежалась! Он в своём уме ли?
Я замужем! Тому уж две недели.
Хоть замков не имеет мой супруг,
но моему лишь он сердечку друг.


А вот когда Олежка разозлится,
наточит зуб да парочку ножей,
Кощей ваш всех богатствиев лишится
и, может быть, ещё чего хужей!


А ну, зови его! Где этот паря?
Бессовестный анчихрист-женокрад.
Пусть мОзги он кому другому парит
и срочно пусть вертает меня взад!


Чернавка в панике:
- Сейчас никак не можно!
Трапезничать изволят на пиру.
Когда голодный царь, ему не сложно
проковырять мне в темечке дыру.


В господских залах мне совсем не место,
к тому ж я в челобитных не сильна,
и ноту, матушка, сваво протеста
попробуй предъявить ему сама.


*

Забава в зал вошла без приглашения.
А там не пир, а шабаш и бедлам!
И троекратно крестное знамение
явила и Кощею, и гостям.


- ЗдорОво были, гады-мракобесы!
ЗаждАлись вас чесночные компрессы.
Почуяв в голосе её и лёд, и сталь,
в громадных люстрах заскулил хрусталь.


- Что?! Жрёте с утреца, паршивы псины!
От зависти возьму сейчас помру.
Эх, вколотить бы целый ствол осины
прямой наводкой в эту конуру.


Тут старая вампирша встрепенулась;
на вид лет тыщу, но шаги легки;
в лицо Забаве мерзко улыбнулась
и обнажила жёлтые клыки.


- Остынь, Брунгильда! Пьёшь, тебе всё мало? -
царь пО столу ударил кулаком. -
У русских баб, запомни, чтоб ты знала -
всегда кровь вперемешку с молоком.


- Во лажа! Жесть! - прокашляла старуха
и, сев за стол, вздохнула глубоко;
от русского ей неуютно духа
и в горле спазм от слова "молоко".


- А вам, Забава, быть должно неловко
крыть незнакомых матом, без купюр.
При чём тут псины? Тут у нас тусовка.
Какие мракобесы? Мы - гламур.


И к деве подойдя, Кощей продолжил:
- Плевать мне, что чужая ты жена.
Любовь и зла, и строить её сложно,
а страсть сколь безрассудна, столь сильна.


А мужа - в яму! Над его поимкой
корпит моя разведка день-деньской.
Обиды - это пошлые ужимки
невинности девичьей показной!


Чем взял тебя мужик ортодоксальный?
Неграмотен, небрит, а всех милей.
Неужто он имеет козырь тайный,
что глянец бьёт брутальности моей?


Творец я всей истории новейшей,
на белый свет смотрю я сверху вниз.
Не хочешь стать царицей, станешь гейшей -
таков вот мой сегодняшний каприз.


Царю в ответ Забава, сдвинув бровки:
- Видали мы капризных, ничего!
Капризы - дезертирские уловки
сознанья воспалённого тваво.


Вот слушаю тебя, Кощей, хирею,
словечками заморскими соришь;
сказать по сути - гонишь ахинею,
так бабу никогда не покоришь.


Да, муж небрит и не читал Карнеги.
Скупает вместо замков голубей.
Не сядет в "Теслу", ездит на телеге...
Но духом твёрже, а душой светлей.


И лучше бы тебе его не трогать,
ты меньше стоишь весь, чем мужа ноготь.
Придёт он, с ним придут к тебе кранты,
потом не плачь, что был не в курсе ты.


Вот я с тобой болтаю терпеливо,
он не умеет так, но бьёт красиво.
Он у меня совсем не дипломат,
вот с ним ты и узнаешь русский мат.


Ему ты и расскажешь про тусовки,
про глянец, лоск и голубой гламур...
А он тебя научит вить верёвки
из содранных с тебя десятка шкур.


*

Вдруг свет погас и замерло веселье
и тихо, как в гробу (плохой пример),
стал воздух приторным, противным, как похмелье
и кто-то в темноте разбил фужер.


Почуял каждый гость, что будет битым,
и кто-то даже выпачкал штаны...
Как гром, вдруг голос:
- Граждане бандиты,
прошу сдаваться, вы окружены!


Выходим и сдаём всё без утайки.
Не вздумайте хитрить или бежать.
В связи с нечистой силой вашей шайки,
есть указанье - вас живьём не брать.


- Кто это говорит? - Кощей стал нервным. -
Что надо? Покажи своё лицо!
- Мытищинский Олег! Слыхал, наверно?
И я пришёл разбить твоё яйцо.


- А много ль вас?
- Да, много! Целых трое.
- Ну, рассмешил. - Кощей порозовел
и, приняв позу, точно воин Трои,
своим вассалам в бой идти велел.
… показать весь текст …

Паровоз

По просторам нескончаемым
мчит тяжёлый паровоз.
Пар бурлит, как кровь - отчаянно,
вместо пульса - стук колёс.

Соревнуясь с непогодою -
кто вперёд за горизонт,
захлебнулся бы свободою,
да скоро фронт,
нирваны фронт!

За его заслуги ратные -
неожиданный тотем:
дни свои прогнать остатные
налегке. Дано не всем.

"Сверху", догмою нетленною,
есть приказ, на нём печать:
как конечности с гангреною,
нaвсегда состав отнять.

Долго ль ношу многотонную
на запчасти разобрать?
Сладострастно боль фантомную
ржавой сцепкой ощущать.

В этой боли видна жизни соль...
Под парами? Дай гудок!
Всё!!
Свободен!
Только б рельсы вдоль,
только б шпалы поперёк.

Комплексы свои, сомнения
в жарком сердце-топке жжёт,
без тоски, без сожаления,
обратив в колёсный ход.

Плавит страхи в топке пылкой,
дaв гудком свободе гимн;
белый пар - кривой ухмылкой
и сарказмом - чёрный дым.

По просторам нескончаемым
мчит свободный паровоз.
Полустанков сны печальные
рвёт мажором стук колёс.

Соревнуясь с непогодою -
до нирваны кто вперёд.
Он ненужность мнит свободою,
а мечтою - горизонт.

По тайге, да с вольной песнею!
Дух бунтарский лёг в мотив.
Наконец-то, хоть на пенсии,
волен в выборе пути.

Невдомёк ему, что бредит
(этим многие грешат),
он в конце концов приедет,
куда рельсы разрешат.

Да, всё так.
Но есть критерий:
мир иллюзий - злейший враг
скептицизму и неверию,
и дороже трезвых благ.

Пусть в последний рейс уходит,
разомлев в туманной мгле.
Может мысли о свободе -
есть нирвана на земле?

По просторам нескончаемым
мчит счастливый паровоз.
Пар бурлит, как кровь - отчаянно,
вместо пульса - стук колёс.
_ _ _
… показать весь текст …

Похабная сказка

Внимание!
Граждане, гражданки!
Вначале хочется сказать:
с завышенной моральной планкой
ВОТ ЭТО ЛУЧШЕ НЕ ЧИТАТЬ!!


**
Предприниматель Фёдор Славин
был прозорлив, хитёр, не глуп,
через огромный чур тщеславен,
а главное - ужасно скуп.

Обычно утром бизнесмену,
помимо графиков и смет,
доносят всяких слухов пену, -
границ холуйским рвеньям нет.

Сегодня зам повесткой вынес,
средь биржевых на никель цен,
абонемент жены на фитнес,
дороже чем Порше Кайен.

Коктейлем бешенство смешало
на выдохе рык, хрип и стон.
Супруги телефон набрал он,
жал так, что захрустел айфон.


Фёдор:

Выбрал время позвонить,
"Как дела твои?" - спросить.
У меня такое чувство,
что тебя хотят убить.

Да, уверен, на все сто,
да, и даже знаю - кто.
Ты езжай, наверно, к маме.
Там ветрА, накинь пальто.


Голос из трубки:

Котя, милый, бог с тобой!
Этот юмор не смешной.
Что, с утра не отзвонился
по контракту Уренгой?


Фёдор:

Ты мне глазки там не строй!
В шоколаде Уренгой.
А вот у тебя с фигурой
где-то гормональный сбой.

А иначе, как понять?
На диетах ты лет пять?
Мне же с каждым новым годом
всё трудней тебя обнять.

Ты в свой фитнес-зал ходить
стала, чтоб стройнее быть.
Но пока что лишь худеет
в банке счёт, спать-колотить!

Тренер - тот ещё шакал!
Фитнесом очки втирал,
высосав с тебя попутно
очень жирный капитал.

Я, как только всё узнал,
с полчаса сидел икал.
А в расценки хулахупов
я не вник, как не вникал.

Штангу жмёшь, чтоб похудеть,
вся "на хлебе и воде"...
У меня вопрос резонный:
"Жужа, результаты где?!"

За утёкшее бабло
время отвечать пришло.
Как домой вернусь - готовься
сдать все нормы ГТО.

Нет - я в печень постучу.
Всё молчу а то, молчу...
Ты уже краёв не видишь!
В этот раз я не шучу!

**
Запахло жареным для Жужи.
Она и в мыслях допустить
развод могла едва ли с мужем.
Кто мог её так подло слить?!

Фрегат любви о быт разбило
давно. Угас страстей пожар.
Но в планы как-то не входило
вернуться к маме в Сыктывкар.

И выкурив с ментолом Winston,
в вазоне закопав бычок,
все мысли собрала в единство
и хитрость бабскую в пучок.

- Живьём не сдамся. Вот уж дудки!
Ну, Котя, расчехляй свисток!
Жена должна быть проституткой,
а я уж знаю в этом толк.

Прошла за годы брака школу.
Ты будешь поражён и рад,
когда тебя я встречу голой
и тут же сяду на шпагат.

Забудешь ты на что сердился,
тестостерон конфликт сотрёт.
Мне нужно чтоб ты возбудился,
а дальше - в бой! И как пойдёт.

От мыслей этих аж зарделась.
И для квартиры пустоты
стриптиз исполнивши, разделась,
совсем, до полной наготы.

Вот клетка лифта проскрипела,
вот ключ уж провернул замок
и Жужа грациозно села,
шпагат явив из гладких ног.

Вдруг жарким, жадным, влажным лоном,
застыв в развёрнутом углу,
прилипла к мраморному полу,
точь-в-точь присоскою к стеклу.

Вошедший Фёдор охренело
свои глаза сместил с орбит,
узрев желаемое тело
и нежелаемый кульбит.

У Фёдора был склад талантов.
Тут в ступор впал, не мог понять -
(с душой уже без вариантов)
а туловИще как спасать?

Мычащее он дёргал тело,
тянул за уши, жал на пах...
Но Жужа намертво сидела,
как йог (на жидких) на гвоздях.

Когда в успех пропала вера,
исчез запас идей и сил,
исчЕрпав способы и меры,
в спасения службу позвонил.

*
Ждать молча помощи - вот мука!
Она устала, он устал.
И оба вздрогнули от стука, -
на зов примчал ефрейтор Спал.


Спасатель:

Добрый день! Ефрейтор Спал.
Кто у вас в беду попал?
Мне диспетчер доложила
будто кто в полу застрял.

Чтобы не попасть впросак,
объясните - что да как.
Я весь мозг сломал в дороге,
а ведь с виду не дурак.


Фёдор:

Проходи. Увидишь сам.
Дать для храбрости сто грамм?
Вам по долгу службы нервы
трэба как у Далай-лам.


Спасатель (входя в зал):

Ах, ты! Мёртвый водолаз!
Я прошёл Чечню, спецназ...
Восемнадцать лет спасаю,
но такое в первый раз!

В акте что писать под гриф
"причинно-следственный мотив"?
Можно мне на этом фоне
сделать селфи? - Будет взрыв!


Фёдор:

Воин, стоп! Угомонись!
Да мыслЯми укрепись!
Приступай к решенью темы,
ведь не зря ж мы собрались.

Не совет, а так - пустяк:
двигать - бесперспективняк.
Я по-всякому пытался,
результат - ни так, ни сяк.

А поэтому, давай
радикально соображай,
как неистовый Ван Хельсинг
варианты предлагай.


Спасатель:

Да, дела, конечно, жуть!
Я подумал тут чуть-чуть:
разрешу проблему, вспомнив
физики законов муть.

Вбей в углу ориентир,
я ж настрою нивелир;
отобьём координаты,
веря в схожесть всех квартир.

Дале: мы идём с тобой
вниз к соседям - на шестой,
где ты мягко объясняешь,
не вступив в кулачный бой,

вежливо, проблемы толк,
не вводя соседей в шок.
Там опять бьём ориентир и
сверлим насквозь потолок.

Лишь бы маху здесь не дать
и всё точно рассчитать,
пробурить должны отверстие
прямо в центр, так сказать.

Если точно попадём -
экстремалку оторвём.
Ей бы снизу воздух хапнуть...
Понимаешь я о чём?


Фёдор:

Ты упал, ефрейтор Спал?!
Я сверлить не разрешал!
Мне вот этот финский мрамор
в десять тысяч евро встал.

Твой дешёвый победит
мне весь пол разворотит!
Нет уж! Пусть моя гимнастка
до пришествия сидит.

Проще мне её накрыть
покрывалом и забыть.
Раз ты спец, то и кумекай,
как мне пол не повредить.


**
Два мужика на кухне сели.
Закуска есть, коньяк и цель...
Часа четыре там пыхтели,
пока не кончился "Мартель".

Уже в подпитии приличном
вернулись к Жуже в тёмный зал
два чебурашки закадычных
Ефрейтор муторно икал.

Спасатель:

Плач уйми своей тоски!
План "Б". Мы к нему близки.
Мы ей "грюндики" накрутим,
то бишь на груди соски.

Если сможем возбудить,
соком станет "ТАМ" сочить.
Мы вдвоём в неё упрёмся
и она начнёт скользить.


Фёдор:

Ситуация весьма
щепетильна и смешна.
Но! Ты берега не путай!
Всё ж она - моя жена.

В логике твоей контраст.
Не пойму, что это даст?
Ты ж не педик - я же вижу,
а тупИшь, как педераст.

Будто бредишь с бодуна.
Не втыкаюсь ни хрена.
Объясни, не то заеду
в рожу. Слово пацана.

Всё какая-то печаль.
Вот здесь стоп!
Одна деталь:
ты, ефрейтор, хоть постскриптум
план свой выведи в мораль.


Спасатель (мораль):

Ты - муж? Нужно возбуждать,
дабы статику "ТАМ" снять.
Нужно тело потерпевшей
вскользь за мрамор дотолкать.

В петтинге проявишь прыть,
чтоб до холла доскользить.
Там и плитка подешевле,
и удобнее сверлить.
_ _ _
ВСЁ
… показать весь текст …

Выходной

В неком городе сижу в шикарном пабе.
Нужно с помпой раздолбить свой выходной.
На часы гляжу и жду, когда же бабы
косяком попрут - одна белей другой.

Но те, снайперски узрев мою убитость,
хохотками приземляют статус мой.
Я ж аванс бездумно обращаю в жидкость,
хоть он без того не очень-то густой.

От усталости в плен водке сдался рано.
Не по моде, и не в тот сезон одет.
Джаз породистый грызёт мой мозг полканом...
Мне б спустить с цепи дворняжий Megadeth.

Ну вас к дьяволу, сисястые плясуньи!
Где мой счёт, такси, перчатки и пальто?
Что вы знаете о горьковских раздумьях?!
О бухаринских смятеньях тоже - что?!

Рок намеренно с инь-ян попутал карты,
"можно" и "нельзя" - в комбайн, там - в оливье.
Бог вертел мир на абсциссах-ординатах...
Я вертел! Но только в мутной синеве.

Бабы где?! Без них кислит моя попойка.
Время в судорогах бьётся "на нулях".
Не косяк, так пусть хотя бы пара-тройка,
пусть не белые, но лишь бы жизнь в глазах.
_ _ _

Человек-неговно

"Я - человек!" - Судьбой записано в "Дано".
Я слышу фибрами - Вселенский Разум стонет,
что человечество давно обречено,
его несут к обрыву бешеные кони.

Плечист, но не орёл, носаст - не Мимино,
чертами общими схож с ликом на иконе,
через дефис как будто даже неговно
(ведь у меня оно и то - как камень тонет).

Я - человек. Мне и позорно, и смешно...
Смех истерический на реквиемном фоне.
При мерке письками, под бред "победных" снов
мы потеряли ум. А принцип домино
Помпеи всех амбиций в пепле похоронит.
_ _ _

Стужа расстоянья завела в тупик

Стужа расстоянья завела в тупик.
Всех штрихов любимых суицид нескромный.
Мой альбом портретами Вашими заполнен,
мне на них привычен каждый блик.

Милый сердцу образ втуне берегу -
невзначай надменно вздёрнутые брови.
С голубым отливом благородной крови
гнев с капризом больше не солгут.

С Вами стал уверен и сильней стократ,
но пришлось в бессильи нервно расписаться.
Не пытайтесь ангелом в памяти остаться
и куплеты слушать удалитесь в сад.
_ _ _

Социопат

Лысоголовый гриф навязанного мнения
всё большей тенью надо мной кружит.
Во мне разбужен спящий вирус отторжения
и тихой ненависти к соцпакету лжи.

Молва безмозглая о вшивой толерантности
и повсеместный вой о подвиге труда
растеребонькали пучок неадекватности,
что связан туго был бечёвкою стыда.

Кому нужны, когда мы все на паперти,
возня, грызня, исканье тёплых мест?..
И, находясь в здравом уме и твёрдой памяти,
я отрекаюсь от людей! Автограф - крест.

Стыжусь причастности к канонам, даже близости,
но в монастырские ворота не стучу;
спешу построить дом и сад свой вырастить,
спешу уверовать, что это по плечу.

И я не вижу больше смысла в революции,
что не скажу - пустой в итоге трёп,
угомоню протестные поллюции...
Вскопаю грядку под петрушку и укроп.
_ _ _

В клубе

Она сдобной прихотью сверлит мне спину,
мурыжа чехол показного девайса.
И вроде отчётливо пахнет интимом,
когда бы не прищур её - "Обломайся!"

Она лучезарностью брызжет. Мне лестно.
До крови язык прикусил - "Улыбайся!"
И вроде бы всё намекает на секс, но
читаю я месседж в зрачках - "Обломайся!"

Ушёл к писсуару. Внутрях стало жарко.
Держу ровно спину, походкою - Айсмен.
К приватам всегда я готов, как овчарка.
Но машет из зеркала мне обломайсмен.

Курю. Жду такси. Слышу в спину: "Как грубо!
Мне ж вас не догнать, да ещё с Баллантайнсом".
Дым Кэмела выдохнув гордо сквозь зубы,
Я в тихом оргазме всхрипел - "Обломайся!"
_ _ _

Воскресенье

Не смейся, не шути,
проследуй тихо мимо,
грызу сомнений старых овсяное печенье.
Мы все в "таком" пути,
весь путь в "таких вот" зимах,
а праздником в конце - "такое" воскресенье.

Ты просьбам верить - верь -
процентов больше ста
всем в -бет разбогатеть какой-нибудь с футбола.
Я третью дёрнул дверь,
там снова пустота,
смеюсь над парадоксом Монти Холла.

Мне там, где миллиард
билет не покупай, -
мой нигилизм с удачей в жёстких прениях.
Даёт слепой азарт
приказ играть? Играй.
Я просто жду "такое" воскресенье.

На древе предков уж
быльём-мхом поросла
зарубка "Мир и благо - человеку".
Тренд на другой картуш -
молитесь, чтоб послал
банк свадьбу вам в кредит и крышу в ипотеку.

Не тужься, не шути...
Не улыбает твой
намёк на ми-ми-мишные хотения.
Я целиком в пути.
Зарницей за горой
меня влечёт "такое" воскресенье.

Мой счёт идёт на дни.
Побреюсь, подстригусь.
Чужд холодец финансовых стагнаций.
Мне видятся огни
на тёплом берегу
воскресных радужных иллюминаций.

Предчувствие парит
червушкой над "лове"*,
вся мордочка измазана вареньем!
От счастья зазвенит
и пуля в голове
с приходом в мир ТАКОГО воскресенья.
_ _ _

*червушкой над "лове" - сердечком над словом love

… показать весь текст …

Попса

Ночью
сказка рождается.
Точно
в жизни сбывается
редко.
Шанс свой не упусти.
Было
где-то видение...
Скрылось,
как привидение.
Где ты?
Как мне тебя найти?

Роем грёзы липнут навязчиво,
если ты приходишь ко мне...
Ты - моя красавица спящая,
я - твой храбрый принц на коне.
Ни о чём жалеть не придётся -
видно же, что нам по пути.
Счастлив тот, кому удаётся
сказке в жизни место найти!

Я помню, как той ночью тёмной
на ощупь я тебя узнал,
как я в глазах твоих зелёных
пропал.
Сразила интеллектом гибким,
открыв, что за холстом есть дверь...
Всё вспоминается с улыбкой
теперь.

За буйки нахраписто плыли.
Нам ли сетовать на злой рок?
Другу друг себя подарили.
Грех - не грех, порок - не порок.
Мир взахлёб, всяк час интересен;
время, место - нам не важны...
Но, по правилам этих песен,
мы в слезах расстаться должны.

В свои, однако, вжившись роли,
зашли довольно далеко
и злой закон перебороли
легко.
Мудры инстинкты мироздания,
а в них любовь - благая взвесь.
И лёгкость вся от осознания -
ты есть!

Что бы
зима не творила, -
сугробы
в рост наносила -
что нам
метели, снега, холода!..
Песне
этой не спеться.
Вместе
легче согреться.
Счастье
будет продолжаться всегда!
_ _ _
… показать весь текст …

Трусость

Трусость спряталась за крест.
Трудно в латексе дышать.
С песней выдадут патроны,
но под роспись и не всем.
В исподнем белье спрячу трусость.
В стекле в воротник зашью трусость.
Надев балаклаву на трусость,
из трусости выдавлю новость.

А в перекрестье старой рамы окна,
точно в мишени,
проснулась утром, как обычно, страна
и ест пельмени.

Хрустом битого стекла
под скрипучим сапогом
растревожил тишь лесную
нездоровый дух конца.
Внутри вспенил миксером трусость.
На свет с мясом вырвал всю грубость.
Занёс в протокол фактом трусость.
Я струсил вступиться за слабость.

А в перекрестье старой рамы окна,
точно в мишени,
рыдала в сером небе тучка одна,
встав на колени.

Пыль в глазах, гарь на зубах.
В дефиците керосин.
Непутёвые дороги.
Неизвестный, длинный путь.
В квадрат возведя свою скудость,
на древко прибив свою глупость,
пою анекдоты про милость,
к тому ключ - бессмертная трусость.

А в перекрестье старой рамы окна
ничто не ново.
Я - беженец. Усыновила Луна
меня такого.
_ _ _
… показать весь текст …

Школьницы и слон

Забавно морща носики от вони,
вторые сутки без еды и сна,
девчонки-второклассницы хоронят
скоропостижно сдохшего слона.

Без устали в пятиметровой яме,
орудуя лопатой и кайлом,
девчули месят глину сапогами
под проливным октябровым дождём.

Слоновья туша (тут не стой без маски)
миазмами смердит на милю вкруг.
Слон сдох от сладкого и непомерной ласки
любвеобильных маленьких подруг.

Мутны глаза от горечи и боли,
в тоске застыл остекленевший взгляд,
а в нём немой вопрос: "Ну, что, одной ли
мы крови с человеками, Редьярд?"

Иммунитет слона в могучем теле
был к чмокам-обнимашкам не готов;
четыре тонны мышц слабей на деле,
чем полкило вонючих хомяков.

А дети, в то, что Хатхи врезал дуба
от их любви - не в силах факт принять;
настырно продолжают, стиснув зубы,
лопатами планету ковырять.

Зверь, издыхая, так и не был понят...
Скорбят девчата. Без еды и сна
вторые сутки под дождём хоронят
безвременно почившего слона.
_ _ _

Себе 2

Не сию- не -минутно
вдруг взял и прозрел,
заодно и попутно
от грёз протрезвел...
В багаже лет наделала скверна
каверны.

Без суфлёров гражданских
сложил пазлы сам,
не взывая фиглярски
к немым Небесам.
На закорках вопрос вынес "Кто я?"
с поля боя.

Без подсказок, без "шпор"
выжил. Мой Бафомет
был неловок, не скор,
не помог Интернет,
ни Мосфильм, ни какой Парамаунт...
Бэкграунд!
*
Как обычно, на старте
рывок дерзок, лих.
Напослед вскрыты карты
и вяло стих стих,
не судьба понтануть в овертайме
панчлайном.
_ _ _

Зимнее

Когда "Весна" - магнитофон;
в нём "Осень" льёт "Лицей" наивный,
то в голове конкретно зимний
с Басилашвили марафон.

Круг солнца припылил снежком
январь какой-то первый встречный.
Зима на улице Заречной
танцует джигу босиком.

Окно и снег, как пацаны,
не устают ночами драться.
Зимы мгновений ровно двадцать,
три потеряют до весны.

Соврут - недорого возьмут
плеяды звёзд. Зимой не строго.
Зима идёт, зиме дорогу!
Ей в руку флаг, в другую - кнут.

Её не сдержат удила
и в ровень с соснами сугробы;
до Простоквашино - и то бы
на лыжах техника дошла.

Стынь препостылая грядёт.
Ю. Ю. в своих изгибах - сила!
Коль осень корабли спалила -
зима утопит самолёт.

Возьмёт в заложники сезон,
воткнувшись ледниками в бивни.
И вечер в Гаграх - явно зимний,
и сказка зимняя, и сон...
_ _ _

Новая скука

С утра проснусь, заранее скучая.
Лежу. Курю. С усилием встаю.
Без аппетита выпью чашку чая.
Собраться в целое себе я не даю.

Идиотизмом свой характер закаляю, -
всё время то ликуя, то скорбя...
Вид создаю что здесь, что размышляю,
за что потом и похвалю себя.

Вялое, унылое лето,
встрёпано и еле одето.
Но самолюбие не задето
этого лета.

Сижу. Курю. Медлительно. Нарочно.
На недочитанный смотрю я том.
И то, что сделать требуется срочно,
я бесшабашно сдвину на потом.

Не пишут мне, но я уйду на почту.
Светить осталось никому в прихожей бра.
Напрасно уверяю себя в том, что
на завтра будет слаще, чем вчера.

Пьяное, засохшее лето,
глупое и явно с приветом,
душит жаром нас с того света.
... Это лето.
_ _ _

Пари

Сорвался с места, жму педаль - давно пора!
Пью ветер, риск бодрит, лечу! Ура!
Не жалко мотыльков - что о стекло,
мне подфартило, им не повезло.

Ксеноновыми яркими лучами,
как обоюдоострыми мечами,
пронзаю ночи чёрной покрывало;
ей - верно - больно, только этого мне мало.

С маниакальной страстью
на четыре части
разрезать мглу,
разделать мрак
я смогу,
это враг!

Ветровым - на лево и на право,
бампером делю на верх и низ.
Месяц на всё небо пишет - "Браво!"
и мотор поддакивает - "Бис!".

Дождь аплодисментами по крыше,
по капоту, каплями с яйцо.
Были б капли меньше, я бы вышел
и дождю подставил бы лицо.

А пока газ выжму до предела.
Сказка влёт!
Адреналин-игра!
Ночь робка, а я сегодня смелый!
Ветер пью!
Бодрит азарт!
Ура!!!

Мотора рык,
покрышек крик... -
веселье всё сильней!
И вдруг тупик
в ночи возник...
Есть кто-то веселей.

Нахрапом я был выиграть не прочь,
но хитростью меня сразила ночь.
_ _ _

Кишат мегаполисы бредом

Кишат
мегаполисы
бредом,
спешат
сменить полюсы
ведам,
убить
ориентир
и вбить новые;
теперь жизнь не нить,
а пунктир
размалёванный.
Победы
красны
на бумаге.
Нам лето
давай без весны!
Про овраги
забыли
наивно и сонно,
наигранно
и межсезонно.
Забыться
ТВ обязует
публично
и спиться
в оргазме
сверхпатриотичном.
Навязан
вкус
брендов…
«икс рэй» в новом кузове...
Горчит
искус
трендов
киркорово-бузовых.
Чёрт, шут,
гаер, бес
с интересом
плетут
семь вёрст до небес
и всё - лесом,
привычно
про душу,
чтоб крови напиться,
цинично
порушив
мышления границы...

* *
Но где-то есть Русь,
есть дух кваса и браги,
и я не стыжусь
там ткнуть пальцем в овраги.
Пар, баня, - всё просто, -
друг, пятница, водка...
Накатим мы пО сто,
и нас по походке
раскусят враз жёны,
взорвут нам кукушку;
они заряжёны,
как в песенке пушки.
Атас!
Бабы - пламя,
коль злы наши милки...
А мы их затянем
с собою в парилку.
И градус парилки
плюс градус горилки
остудят волшебно
пыл злобы у милки.
Нет в свете добрей
наших вкусных девчонок.
Пивной пар с камней
проберёт до печёнок.
Окрошка, вареники,
чай на медке
и помним, что веники
ждут в кипятке.

На лбу всё читается
у любой девы,
когда та является
правнучкой Евы.
Но нам - чёрта лапа!
В избытке чувств плачем,
ведь Вельзевул - папа
кубанских казачек.
И как бы не пелось -
им всё не указ!
Сидят, раскраснелись,
влюблённые в нас.
Вот счастье по сути:
жена, дом и дети.
И пофиг мне Путин,
и пофиг Медведев.
Да вейся ты, ворон!
Кричи не кричи -
добычи добьёшься едва ль...
Мы ничьи!
… показать весь текст …

Хреновуха

Придумал кто мир сполоснуть,
цвета смыть с радуг?
В непроливайке грязь и муть,
в душе осадок.

Де-юре правильно живём,
герб на бумаге.
Де-факто мы зубами рвём
коня в овраге.

Нам несведённые концы
на хлеб намажут.
Телеэфирные скопцы
накормят лажей.

До нашей тошноты их труд
через экраны,
из соцсетей сквозь сети прут,
сквозь все капканы.

Вползут, попутав берега,
в дом чёрной меткой
из лент, реклам, из утюга...
Включи в розетку!

Ныряем с головой в дерьмо
и фляга свищет.
Зашкварно, весело, давно
пробили днище.

Чтоб школа не пошла на слом
и медицина,
на "раз" падём ниц - бьём челом
к фуфломицину.

Неистребима вера в то,
что он - наш джокер;
все согласимся, но "потом",
что полупокер.

Чтоб реагировал жандарм,
да по закону,
воздвигнем капище, как храм,
крест из бетона.

Чтоб скрыть ущерб и беспредел,
убогих стоны,
попы штампуют новодел -
злой лик в погонах.

Челомкни смирно и с колен
сию икону.
Всю ДНК продали в плен,
всем миром - клоны.

Здесь нет начала и конца,
смысл - в партизаны.
Росла без мамы и отца
любовь в казарме,

ум в коммуналке рос, добро -
в чумном бараке...
Все под землёй. Зато в метро.
И к пиву - раки!

Хамон под херес лижет знать,
виват, Севилья!
Бюджетный вариант - сосать
с шампуров крылья.

Ролл к тёплому саке. Банзай!
Кроссворд желудку.
Борщ, сало, чёрный каравай -
вот это дудки!

А чтоб окрошки и блинов,
да к хреновухе -
тут не смеши моих подков,
не сыпь мне в ухи!

Заткнусь, пожалуй, здесь, ребят,
на многоточии,
Гавроша с Троцким из себя
не буду корчить.
… показать весь текст …

Лариса Павловна. Мы всегда будем «за!»

Каждый год мы ремонтируем дорогу.
Ёлки ровные и в социуме лад.
Но за ёлками сам чёрт сломает ногу.
Виртуальные враги достать не могут,
из реальных - на заметку каждый взят.

В караоке водку пьют да деньги тратят;
враг - не враг, когда он весел, пьян и сыт.
С транспарантами по улицам гулять им
лень становится и всяк тихонько в хате
перегаром телевизор материт.

Город чист и оппозиция в подполье.
Парадокс - но андеграунд на виду.
Заржавели вилы, затупились колья.
Люд на митинги не ходит, а в застольях
пьёт, жуёт и дует в нужную дуду.

Нет застоя здесь и нет ненужной гонки.
Ржавый наш завод стабильностью гудит.
Плавим для детей из пластика пелёнки,
дуем для пультОв пупырышки на плёнке
и штампуем мухобойки с бигуди.

МРОТы цифрами давно уже завяли,
только цены в небо прут, как тот сорняк.
Что не прОдали за годы, то сломали.
Нет богатых, плюнь в любого - пролетарий,
но в сравнении с другими - всё ништяк.

А почему?
Да потому:
Лариса Павловна виновница всему.

*

Лариса Павловна Нипутина - зам.мэра.
Из глаз лучится добрый, но казённый свет.
Подобна "Падали" наивного Бодлера.
В обход диет умеет съесть по три эклера
на завтрак - по утру и на обед - в обед.

Мы знаем, что она ниспослана нам Небом.
Её коллизии и беды не страшат.
Борис тут рядом не стоял. И даже с Глебом.
Её девиз: "Коль у старух напряги с хлебом,
как я берут пусть и пирожные едят."

Она День города к святой ровняет дате,
забытых "звёзд" проплатит щедро - пусть поют.
Как в Древнем Риме люд охоч до зрелищ - нате!
Бюджета этим летом на асфальт не хватит,
но в аккурат зато хватает на салют.

Кто с ней знаком,
уверен в том, -
не нужно причитать над каждым пустяком.

Любой вонючий бомж Ларису лично знает,
при ней судья потеет, прокурор дрожит,
тот и другой сапфиры на руках лобзают,
все в этом цирке рьяно роль свою играют,
с пуховым рыльцем всяк чинуша лебезит.

В обитом кожей кабинете в префектуре
гольф, "папа" в рамке, кружка с буквами "BIG BOSS".
И, если надо, распальцовкой в маникюре
она на сходке с положенцами в натуре
любой раскрошит по понятиям вопрос.

И дома Лора - тоже знатная хозяйка:
наварит борщ, на даче выкрасит забор...
Ей по плечу любая "шляпа" с "балалайкой".
Трещит по швам на аппетитных формах майка,
где на всю грудь имперский реет триколор.

И в кодексе толк знает, и в борще...
Лариса Павловна, ты клёвая ваще!

Мы без стесненья молим Небо все-публично
удачи ей, сил и терпения послать
в делах общественных и, уж тем паче, в личных;
чтоб ревизоры - ни районный, ни столичный
за руку Лору нашу не смогли поймать.

Пополз по городу слушок: Любовь Петровна -
свекровь подруги губернатора жены
прицельно метит в кресло Павловны нескромно,
с мордахой постной и - видать - с душой скоромной...
Мы по колено в шоке и возмущены!

Мы не собаки и на караван не лаем.
Спит до поры в народе человек с ружьём.
На "раз-два" шапками ОМОН весь закидаем,
за здравье Лоры в церкви свечек навтыкаем,
всем миром денег Кому Надо соберём.

Не продадим тебя ни в жизнь!
Лариса Павловна, держись!
_ _ _
… показать весь текст …

Стало небо громкое

Стало небо громкое.
Скандалист июль
тучи в кучу комкает,
словно чёрный тюль;

солнцу заполошенно
хмарой вяжет бант.
Хлынул дождь непрошено,
точно оккупант;

встал в саду промозглою
серою стеной,
лупит персик розгами,
без того больной,

смыл с ветвей насиженных
воробьёв кагал.
И намок обиженно
старенький мангал.

Ветер раздорОжился
и войной пошёл.
Я в беседке съёжился...
Боже! Хорошо!
_ _ _

Нет-сонет

Унижено всё до предела.
Мерило сломал новый рок;
Он горд - верно - тем, что наделал, -
Масть чёрную Властью нарёк...
Свести с ума ясным и трезвым
Видением мутного дня,
Ожогом на месте болезном
Дух Мары назначил меня.

ИП "Шишкин мир пофигизма".
С ума спрыгну сам. И всех вас
Утянут контентов мелизмы,
Микс минусов, вычурность фраз.
А Новый Господь - не Тимошка -
Лайк ставит, но вдарить не прочь.
Овал - вкруг Светила дорожка.
Хор ангелов в день, бесов - в ночь.

Оваций не нужно. Предвижу -
В упрёк, прямо в глотку - прикинь -
Читатель воткнул бы мне лыжу...
Твист - вам не лезгинка. Аминь!

Остался я чистый, природный, -
Бюветом меня огради;
Не белая кость - беспородный.
Египетских казней в кредит
Попробовал. Десять отличий
(О, Боже, ты тот ещё спец!)
Нашёл. И пришёл к безразличию.
Я нем. Мне из тёрна венец!

"LD" по привычке на сдачу
И ум свой скурю на удачу.
_ _ _

(АКРОшка в квадрате)

Шизофрения

1.
Зачем блукаю, как Тесей, средь серых стен
и всё вокруг любя, тихонько ненавижу?
Быт оцинкованный взял с потрохами в плен.
Себя чтоб выручить, я салом мажу лыжу.

Готовясь выдернуть себя за волоса
из общей, тухлой мультимедиа розетки,
я понял - лысина - немножко не коса;
другой косы блеск наблюдаю с табуретки.

На беговой дорожке всё ущербней шаг,
забыта в антресоли в Трускавец путёвка,
здоровьем на OZON заказан белый флаг.
Сменял век тактику на рекогносцировку.

В окно мне солнце улыбнулось неспроста.
С креста сдул пыль и в полный рост на солнце вылез.
С крестом не то совсем, но хуже без креста
и суть проста под потолком, но много пыли.

Скорей всего, я больше не вернусь домой.
Был каликой, стал куртуазным маньеристом.
Среди своих я постепенно стал не свой.
Из фляги "Кэнон Рок" художественным свистом.


2.

Принц Гамлет цедит, зная - сам засохнет,
в бокал Гертруды с градусников ртуть.
Все травести от зависти подохнут.
А мне-то что? Туда им всем и путь!

Я ранен там, где вкусно (там и точка),
убит Вторым Украинским Борщом.
Хочу продать одну, на выбор, почку.
Кто знает - за кило берут почём?

Осколками латиницы контужен.
"Volume" - всем громкость, даром что объём.
Просроченным стал скучным и ненужным,
олдовым стал, как мини джек разъём.

Война - привоем на любви основе.
Святого Эльма на ушах огни.
Пока ты жаждешь человечьей крови,
меня, как Сару Конор, пристегни.

Я ко Второй Китайской Пасхи дате
ждать буду бирюзовый вертолёт,
жрать галоперидол в своей палате,
и Мастеру внимать ночь напролёт.

Блажен - кто знает. Кто блажен - счастливчик.
Я сам себе и пастор, и вдова.
Очередной расстёгивая лифчик
я в группе риска! (там ещё слова...)

Седеет борода. Вот это номер!
Зачем-то цену знать хочу на медь.
Бегу к себе, а от кого - не помню,
всё просадив... Эх, только бы поспеть.

Я - видно - никогда не успокоюсь,
свой хэппи энд представив в голове,
босой и голый мчу в траве по пояс,
в стеклянной, окровавленной траве.

Увяз в шарадах экзистенциальных,
забыв в сети пароль, подъезда код.
Я больше не вернусь в ваш мир нормальных,
в ваш правильно ранжированный свод.

Парнокопытный или пятипалый,
ты выстругай в слегу длиннее шест.
А всем скотам, собакам и шакалам
в моей палате нету койко-мест.

Я стал пуглив и позабыл молитвы.
Не плачу больше, глядя на парад.
Я проиграл себе две Курских битвы,
Смоленск, два Бреста, Ржев и Сталинград.

Меня травили за инакомысли.
Я боль терпел, но веру растерял.
Инако- с остальными перекисли,
склероз готовит мне мемориал.

Я бросил в печь все ИНН и СНИЛСы
и долго бритвой лысину скоблил...
Спешил к себе. Пришёл и удивился -
зачем так долго я не приходил?

Меня лупили за иные взгляды.
В дороге вымер детских мечт отряд.
Но я дошёл. Я тут. Я здесь. Я рядом.
Я завтра обнаружусь у себя!
_ _ _
… показать весь текст …

Определённо раки

Если раки, то у брода.
Если тьма грибов - знай меру.
Если солнце и свобода, -
значит труд, покой и вера.

Если клятвы и скрижали, -
значит тёрки и качели...
Фишку хаваю едва ли
и в моменте еле-еле.

Сбои - внутрь, дурдом наружу
и свистит со злостью фляга.
Ствол белю, чтоб выжил в стужу,
перезимовал бедняга,

чтоб с весной случилась встреча,
аромат плодов чтоб летом,
зная, что зима конечна
и всё кончится на этом.

____Полимерный тоталитаризм
____раком пятится к Лысой горе.
____Покажите живой гуманизм,
____чтоб пощупать, а не в словаре.

Если раком в гору метить -
свиста жду, но к носу кукиш.
Ты в один конец билетик
на свою зарплату купишь,

спички, сухари, патроны,
соль, стыд, страх, позор и лажу...
Про другие макароны
если что эфир подскажет.

Ветер рвёт с петель калитку.
Мир вдруг стал на свете лишним.
Глаз Большой списал в убытки
неба синь, цветенье вишни...

Время двинулось рассудком,
моды крик на разрушенья.
Три щенка издохли в будке
тихо, без предупрежденья.

____Инквизиция и остракизм
____все стремленья нагнут и под кнут.
____Заберите меня в коммунизм!
____Если нет, то хотя б в Болливуд.
_ _ _
… показать весь текст …

Себе

В бытия потоки, в суть
окунётся каждый.
От пупа в зелёнке путь
до цветов бумажных
ты пройдёшь, как ни крути,
по чертам и знакам.
Все мы на одном пути,
только ходим всяко.
В молоко мешает зло
дьявол-воспитатель,
кубики с «Д», «Б», «Р», «О»
сложатся в «СТЯЖАТЕЛЬ».
Если в Лету, то не слыть,
мир наш - игротека...
Только сильный может быть
добрым человеком.
Стержень внутренний стальной
злые гнут тревоги.
Только сильный добротой
делится с убогим.
Обогреет и нальёт
и в бою не бросит;
от души, а не в зачёт.
Платы не запросит.
А коль веришь в денег дым,
лижешь власти грыжу –
захлебнись щенком слепым
в содомитской жиже.
*
Светит сила доброты
в мутный мир скабрёзный.
Сделай вид, что сильный ты!
Завтра будет поздно.
_ _ _

Жму на кнопку звонка

1. Начало

Жму на кнопку звонка.
- Добрый вечер!
Знала - я, будто смотришь сквозь стенки.
Запахнёшь ты халатик при встрече,
я прикрою дыру на коленке.

Ведь фрагментами голого тела
нам друг друга шокировать рано.
Я хочу, чтоб ты тоже хотела
и надеюсь, что сам не устану.

Бьюсь, чтоб ты на моё предложенье
промурлыкала пошленько "да".
Я представил уже разделенье,
в нашей связи интимной, труда.

Мы с тобой идеальная пара:
я молчун, у тебя же нрав шумный;
я за чаркой в твои верю чары,
ты красавица, я тоже умный.

Говоришь: "Я бываю как туча".
Отвечаю: "Дождями я битый".
Говоришь: "Мой характер колючий".
Я ведь тоже частенько небритый.

Да, потом мать Кузьмы я увижу
и познаю вкус супа с котом,
но сейчас наша близость мне ближе,
а "потом" - это будет потом.


2. Конец

Жму на кнопку звонка.
- Добрый вечер?
Промолчишь. Собираешься "к Ленке".
Я включил DVD - "Место встречи...",
тихо тлею в советской нетленке.

Все уколы сглотну и укоры,
и возьму молча на карандаш.
Нет, не дам я затравки для ссоры,
ты без повода просто не дашь.

Всё ломается с этого места.
В интуицию вбит хитрый клин.
Бродят чувства, пыхтят, словно тесто,
не найдя золотых середин.

Глубоко во рту чешется где-то,
видно, режется мудрости зуб.
Вот спина зачесалась, а это
крылья неугомонно растут.

Зачесалась макушка прискорбно
и замкнула предательства круг.
Я всё думал, что ты неспособна...
Вот он суп. И спроси - где индюк?
_ _ _
… показать весь текст …