Igor Belov - стихотворение «Стиляги»

Стиляги

Мой дорогой и уставший любимый

Мой дорогой и уставший любимый, как же ко всем ты остался терпимым?
Проживши века человеческой драмы, под шумы войны расцветали каштаны.
Всегда аккуратно затягивал раны, распуская над речкой густые туманы.
Пуская людей не смотрел на их саны, давал им защиту принимая обманы!


Мой старенький город, уже ты не молод за мудростью лет…
Твои дети порою буянят — враждой меж собой древние улицы ранят.
Когда кожу сдирали и кости ломали, сердце сжигая тебя предавали!
Как грязные свиньи просто топтали, злыми руками в крови искупали.


Но ты мудрый старец все пережил, простивши глупцов им не отомстил.
Под тишиною рассвета все залечил и улицы томные вновь осветил,
Поток людских душ по венам пустил и как было прежде Город зажил!
В храме пещерном тоску замолил, мощами нетленных, киевлян искупил…


Мой родной столичный град, как красотой своей богат ты!
Своим дыханием речным, воспоминанием детским золотым.
По улице гуляя знаю, сколько человек великих ты родил весной
И на сколько вдохновил произведений, осенней городской тоской.


Любуюсь из окна тобой, как фонарей слеза дорогу освещает в даль.
Мне жаль, что не всегда способен разделить с тобой покой заката…
Остановить мгновение и посмотреть на огоньки ночного града под луной, 
Наслаждаясь шумной тишиной, побыть о вечном, понятым тобой.

Ветер

Тепло! Местами даже жарко,
Но в куртках, шапках все вокруг.
Откуда веешь ты так жадно?
Прохладный, бесшабашный друг!
Неужто снежные вершины,
Во льду безбрежные моря,
В твоих безудержных порывах
Оттуда с_нами говорят!

В те времена

В те времена, в те далекие, старые, лучшие,
когда нас не называли по имени-отчеству,
не называли на «Вы», лишь на «ты», вот так попросту,
мы и не знали, что в мире живёт равнодушие.

В те времена, мы катались на горке, да с санками.
И зарываясь в сугробы, мы строили крепости,
чтобы сразиться с врагами!
Хватало же смелости,
чтобы снежками бросаться. Мы были вояками!

В те времена, были мы казаки и разбойники.
Запросто каждый из нас забирался на дерево.
Думали, нет ничего лучше крайнего севера
и родины были своей мы большие поклонники!

В те времена, когда мы носились по улицам,
в кровь разбивая коленки, закрыв их ладошками,
чтоб не загнали домой, обходными дорожками
мы забирались на крыши сараев, прищурившись,
сверху пуляли из трубок зелёные ягоды
дикой рябины по нашим, конечно, противникам.
Переживали, увидев в команде их, нытика.
Вдруг он окажется страшным предателем-ябедой.

В те времена, мы совсем не следили за временем,
знали, что нас позовут обязательно к ужину.
Крики из окон: -«домой!», брали в плен без оружия,
запах картошечки жаренной делал рассеянней.


В те времена деньгами служили нам листики.
За них из песка продавали девчонки куличики,
а мы их катали на вело-такси, но по счётчику.
…Все были здоровы, в те времена, по статистике.

Ещё, мы повально все, дикими были индейцами,
окрас боевой рисовали на лицах черникою.
Ложились на мох, наблюдая за белыми бликами
холодного солнца, скользящего следом за рельсами.

Мечтали о странствия дальних и верили – сбудутся.
А там, дикий запад, добыча чистейшего золота.
Не то, что у нас, что фольгой «Кара-Кума» обвёрнуто!
То камешки просто, они подойдут лишь для улицы.

Мы позже узнаем, мечты непременно сбываются
и каждый отправится в путь, изменив направление,
что в детстве намечено было всеобщем влечением.
Тогда мы не знали, что нам будет это без разницы.

Мы думали, что все дороги сюда возвращаются...
И можно всегда будет ранки лечить подорожником.
Как в те времена, где росли мы быстрее под дождиком.
Но, мы ошибались, вернуться-то не получается.