Лучшие статусы про писателей

Благодаря современным писателям, нам есть на что ставить сковородку с картошкой...

Чем прозрачнее воздух, тем ярче солнечный свет. Чем прозрачнее проза, тем совершеннее ее красота и тем сильнее она отзывается в человеческом сердце.

Судя по тому, что Достоевского изучают дети в школе, а взрослые его почти не читают, его можно назвать великим русским детским писателем.

Душа писателя не вечна.
А мысли его не бесконечны.
Его душа умрёт тогда.
Когда мысли его достигнут до дна.

Писатель, который пишет не о себе, не замечает, что пишет о себе.

Ничего могучего, ничего великого не может выйти из-под продажного пера.

Голос совести и вера в будущее не позволяют подлинному писателю прожить на земле, как пустоцвет, и не передать людям с полной щедростью всего огромного разнообразия мыслей и чувств, наполняющих его самого.

Проза — это архитектура, а не искусство декоратора.

Нет на свете дела труднее, чем писать простую, честную прозу о чело-аеке.

Писатель, если он хорошо трудится, невольно воспитывает многих своих читателей.

Писательство — не ремесло и не занятие. Писательство — призвание.

Мы, литераторы, извлекаем их десятилетиями, эти миллионы песчинок, собираем незаметно для самих себя, превращаем в сплав и потом выковываем из этого сплава свою «золотую розу» — повесть, роман или поэму.

Стертость и бесцветность прозы часто бывают следствием холодной крови писателя, грозным признаком его омертвления. Но иногда это просто неумение, свидетельствующее о недостатке культуры.

Тот, кто думает, что Жорж Санд — это мужчина, уверен и в том, что Эрих Мария Ремарк — это женщина.

Настоящие писатели живут в чернильницах.

Чтобы писать совершенную прозу, надо обладать также поэтическим талантом.

Истинно высокое произведение всегда — как греческая трагедия, как творения Мелвилла, Толстого или Мольера — приводит в равновесие реальность и бунт, и они, сообщая друг другу силу, прорываются к свету, как вечно бьющийся родник самой жизни, радостной и мучительной. Вот тогда-то и рождается порой совершенно новый мир, отличный от повседневного и все-таки тот же самый, особый и вместе с тем универсальный, чистый и незащищенный, вызванный к жизни на несколько часов силой и неудовлетворенностью гения.

Наука без литературы бездушна и груба; литература же без науки пуста, ибо сущность литературы есть знание.

Литература — дело глубоко ответственное и не требует кокетства дарованиями.

Какие рассказы можно назвать новыми? Типы всех видов проходят через все басни. Разве с самых первых страниц человеческой истории не начались также истории любви и лжи? Басни рассказывались за сотни лет до Эзопа, и ослы под львиными шкурами ревели по-древнееврейски. И хитрые лисы льстили по-этрусски, а волки в овечьих шкурах скрипели зубами по-санскритски. Солнце сияет сегодня так же, как тогда, когда оно впервые засияло, и на деревьях над головой зяблики поют все в том же тоне, в каком они начали петь, как только появились.

Чтобы были довольны твои читатели, не будь слишком доволен собой.

В литературном мире нет смерти, и мертвецы так же вмешиваются в дела наши и действуют вместе с нами, как живые.

В истинном писательском призвании совершенно нет тех качеств, какие «му приписывают дешевые скептики, — ни ложного пафоса, ни напыщенного сознания писателем своей исключительной роли.

Не умея держать в руке топор — дерева не отешешь, а не зная языка хорошо — красиво и всем понятно — не напишешь.

О племя писателей! Мир обольщает ваш слух напевом соблазнов, подобным жужжанию мух. Кто ваши поэты, как не обитатели мглы — рыскучие волки, чья пища — хвалы и хулы. Они вредоносней захватчиков, сеющих страх, как жадные крысы, они вороваты в горах.

...Ритмичность прозы никогда не достигается искусственным путем. Ритм прозы зависит от таланта, от чувства языка, от хорошего «писательского слуха». Этот хороший слух в какой-то мере соприкасается со слухом музыкальным.

Писать должен лишь тот, кого волнуют большие общечеловеческие и социальные проблемы.

...Наше творчество предназначается для того, чтобы красота земли, призыв к борьбе за счастье, радость и свободу, широта человеческого сердца и сила разума преобладали над тьмой и сверкали, как незаходящее солнце.
Паустовский К. Г
Большинство авторов ведут себя в своих сочинениях так, как светские люди за беседой: занятые только тем, чтобы нравиться, они мало заботятся о том, как достигнуть этого — ложью или истиной.

У народа, лишенного общественной свободы, литература — единственная трибуна, с высоты которой он заставляет услышать крик своего возмущения и своей совести.

Создать язык невозможно, ибо его творит народ: филологи только открывают его законы и приводят в систему, а писатели только творят на нем сообразно с сими законами.