Лучшие статусы про разное (Страница 29)

Цветы вянут, даже, если их подбадривать.

Спешите и успеете. Любите и вам ответят.

~*~

Hurry and have time. Love and they will answer you.

Женщина дана мужчине не для трений.

Прежде попугай повторяет за тобой, а потом ты начинаешь повторять за своим попугаем.

Человек без книги в руках предрасположен к суете.

Как посоветовал, так сам и поступай.

Аферизм про счастье

Мудрость - в голову, как сласти;
в рот поймал - соси, да жуй.
Ты - кузнец земного счастья.
Нет его? Иди накуй!

Если долго не получается, посоветуйся с тем, у кого получилось.

Будь собой, и лицо прорастет сквозь маску.

Привычка

Лишь солнце в море погрузилось,
и тишина, обняв посёлок,
объявила ночь,
моя хандра мгновенно скрылась
в неизвестном направлении,
удалилась прочь.
И до утра я бодр духом,
и кто-то шепчет мне на ухо
строчки для стихов.
Я весь в словах, как в паутине,
лист в предвкушении картины
дневных унылых снов.
И бамперу на стуле тесно.
Рука спешит. Мне интересно -
случится что вперёд:
иль ручкой почешу я мочку,
иль доконаю всё же строчку,
иль пепел упадёт?
Ночь с тишиною - две подруги
и даже больше, ну… наверно…
Им не грозит раскол.
Луне-хозяйке звёзды-слуги
в туман прислуживают скверно,
но это их прикол.
Вот ранний луч на время давит,
рассвет себя ждать не заставит,
унынье, здравствуй вновь.
Но я уже калачик тёртый,
в кровать свалюсь и буду мёртвый,
пускай остынет кровь.
День прелый, вялый, злые мухи...
Глубоким сном спасусь от скуки, -
проверено стократ.
Я точно знаю - ночь вернётся,
в окно звездою поскребётся,
и я ей буду рад.

Сколько истины в жирной саже 1997

Сколько истины в жирной саже?
Сколько лжи в ключевой воде?
Кто со всей ответственностью скажет -
я нормальный всё же, или где?

У меня справка есть, что здоров,
но как уйду в себя с головой,
ненавижу я всех докторов,
"ум" на "разум" в смертельный бой.

В том бою невозможна ничья,
лоб разбит, кровоточат коленки...
Доктор - я, пациент -тоже я;
психоаналитиков к стенке!

Разглядев все прелести марины,
проглочу очередной заскок;
для истерики до рвоты есть причины,
я ж лежу и изучаю потолок.

То штормит в душе, а то идиллия,
лбом могу удариться о стол.
Но я помню как моя фамилия,
год рождения и даже пол.

Там, где все таланты, там я бездарь,
где всем финиш, мне, конечно, старт.
Хорошо, что я пока не Цезарь,
слава Богу, что не Бонапарт.

1997

Научно-технический прогресс - это гвоздь, подложенный под колесо истории.

В ночных переписках темный смысл.

Если дело идет к постели, одеяла на двоих может не хватить.

Сколько истины в жирной саже 2007

Сколько истины в жирной саже?
Сколько лжи в ключевой воде?
Отчего мой журавлик бумажный
не сидит тихо-мирно в гнезде?

Почему он в траве шарит змейкой,
не летает, имеючи дар?
Был тетрадный листочек в линейку,
в клетку - клетка, размером с ангар.

Голова копит сонмы и суммы.
Мир (реальной) (фантастики) мой:
(тупо) здесь каждый третий (разумный),
(страшно) (добрый) здесь каждый второй.

Рыцарь (больно) (здоров). Он упрямо
ставит цель - зеркала все разбить.
И (ужасно) (красивую) даму
(насмерть) он обречён (полюбить).

Время странное и уклад странный:
тут любого хватай мужика -
помнят пальцы все грани стакана,
ещё чётче - все грани штыка.

Дух мятежный назначенным часом
обескровит реальность, как жгут.
Наготове стволы, пахнут маслом,
спусковые крючки нервно ждут.

Щель узка. Часто непостоянство.
Мир закупорен, будто нарыв.
Для диагнозов море пространства,
для нарыва есть шанс на прорыв.

Наблюдаю в щель - не понимаю.
Вязок мир, как болотная гать.
Словно губы "вон там" раздвигаю
я ту щель, чтобы больше понять.

Свету я улыбаюсь, он скалится -
голливудской улыбочки блик;
погрозит бутафорскою палицей,
окончательно ставя в тупик.

Суть саму мне мой мир не расскажет,
не подскажет искать её где...
Сколько ж истины в жирной саже?
Сколько лжи в ключевой воде?

2007
… показать весь текст …

Чтобы к тридцати годам ничего не достичь – тоже талант надо иметь.

Время

Семафорят огоньки,
в кучки сгрудившись забавно...
Кто поярче, тот и главный,
брит, брутален, в списке славных...
Резок звук, цвета резки...
Но секунды сквозь пески
мне посеребрят виски
безболезненно и плавно.

Жизнь - подобие борца,
в календарь вросла уныло.
Кармой зубы раскрошило.
Даты с плит дождями смыло.
Два раздюжих молодца,
в-имя Сына и Отца,
в ствол мой в сорок два кольца
вбили ржавое зубило.

И всплакнули небеса
молоком; к утру - кефиром.
От лактозы тучи шире.
За самбуку тверк мастырит
недешёвая краса,
ниже пояса коса,
хитрость в девственных лесах
спрятав, а невинность - в тире.

Утекают из страны
силы, от таблеток пачек.
Спину облизав удаче,
на провизоров батрачу.
Вкус войны, пустой сумы,
звуки, запахи тюрьмы -
всё навязано взаймы,
в свете -надцатой волны -
горе тем, кем путь лишь начат.
Мне печати не нужны -
отвечаю, пацаны.
Пусть по мне в лучах луны
кто-нибудь поплачет.

Семь раз обожрешься – один раз лопнешь.

Мученик

Связаны руки, в крови по локти
Сломаны кости, вырвоаны ногти
Этой жестокости, нет прощенья
Мученику даю отпущения

Где тут свет, где тут ночь
Кто бы мог тебе помочь
Отчий дом или лес
Может мать или отец

Он не навидет мир, он остался один
Среди жестокой толпы, место себе не найти
Проходящий человек,не обратит внимания
Ты не кому не нужен здесь, это проклинание

Вой я Люцефер
Ой ну-ка постой
Здесь нет никому дел до твоих тел
Я мог бы помочь, смерть или же ночь
Что выберешь ты, петлю на шею или мечты

Всё в крови, люди жестоки
Нету у них, места под солнцем
Я приду к тебе, на помощь
Дай мне руку, чтобы закончить

if you are ready to forgive them,
And you want to change the world
I won't interfere
Keep up the good work
Do not forget about me

Вой я Люцефер
Ой ну-ка постой
Здесь нет никому дел до твоих тел
Я мог бы помочь, смерть или же ночь
Что выберешь ты, петлю на шею или мечты

Стой я Люцифер, выбирай все что хотел

Аферизм про порядок

На подъём мысль легка,
смысл - во фрунт;
где петля с потолка,
якорь - в грунт...

Я про то, что война -
тыл и фронт;
страшновато, коль на-
оборот.

В одинокого дышит страна.
Только тютельке пара нужна.

Солнце в день дарит свет,
в ночь - звезда.
Хорошо, где нас - нет,
а мы - да!

Та, что вечно рядом

Липкий и свербящий зуд
лёг на спину хитрым взглядом;
чую - эта муля тут -
та, что дышит где-то рядом.
Холод глаз и глубина,
прищур, искра искушенья
и вопрос в них "Хули-нна?!" -
зрения обмана звенья.

Когти внутрь вдруг убрала,
и подушками душила,
и слюной удобрила,
и резцами раскроила.
Разложила плоть и кровь.
Ветер разбросал в округе.
Всё.
Свободен!
Титры в бровь.
Буги-вуги!
Пойте, други:
"Будь рождён и съеден вновь!"
И в каком по счёту круге
ад мне веру даст в любовь?..

Та, что вечно рядом 2

Кратер язвы выжигает слово "муки",
"греет руки" на аджике и кровИ.
А здоровье, застеснявшись, руки-крюки
в перстнях боли прячет в муфте нелюбви.

И вот тут - она змеится, шасть под брюки
и давай там где попало ковырять,
издавая вой истошный старой суки,
той, дворОвой, что опять дурИт рожать.

Все надежды напитала смрадным ядом.
Злые мысли вязким муссом дыбят шерсть.
Дышит в ухо та, что постоянно рядом.
Видишь?
Нет?
Я тоже.
А она-то есть!

Злую, шалую, лишайную, больную
догнала уже почти "С косою мать".
Меня слышащего и себя глухую
притомилась жутким воем доставать,
утомлять своим присутствием вслепую,
наобум проклятья всуе навлекать.

Слёзы - градом, струпья - чистым снегопадом,
шерсть седая и линяет по весне...
Плюс - у той, что вечно рядом, вечно рада
боль печали звонкой нитью ныть в десне.

Выльет пули, после заколотит баки,
в шапку страхами чихает много лет.
С вошью вошь, сплотясь, обнимутся в сиртаки,
дружный страйк у тараканов в голове.

Чёрный юмор тонет в топи белой скорби.
Как слюна с клыков расплавленный свинец.
Ложью слизывает даты с плит-надгробий.
На такого зверя сдох давно ловец.

Когти-плуги в скрежет режут землю-память.
шерсть - палас (ковёр когда-то, нынче - нет).
Однокрыла (только б вспомнить и расправить).
Пистолетом хвост и хвОстом пистолет.

Язва-совесть не затянется, гноится.
Голова в расчёсах от сомнений-блох.
Глупо злиться на неё, она - убийца.
Ну, и тут, как говорится, хенде хох!

Для неё мы все - жующая скотина,
тонем в пятом океане Двести-грамм.
Для тянущей дней рутину зверь-машины
нет сетей, капканов, пуль и волчьих ям.

Пригвоздила взором нервным, воспалённым:
"Трус, признайся, не взирая, что ты - лгун -
и на вкус ты - верно - скверный, несолёный?
Твоя правда - крест зелёнкою на лбу!"

Недосказанность - приправою медвяной...
И ты тоже не спасёшься, не молись;
потому, что рядом та, кто вечно рядом.
Оглянись.
… показать весь текст …

Не поднимайся на следующую ступень, не взяв с той ступени, на которой еще стоишь, хотя бы одну идею.

И. Д.

Слёзы-мыши, твари-слёзы...
Вой я смехом задушу.
То, о чём молчу тверёзый,
вмазанным в тетрадь пишу.
Пусть банально и избито,
и писал уже о том:
жизнь - дырявое корыто,
я в ней - лох с открытым ртом.

Даже и на солнце - глянь -
пятна появляются;
жизнь - торговка, стерва, дрянь,
но при всём - красавица!

Не к лицу мужчине слёзы...
Ещё сто и ухожу.
То, о чём молчу тверёзый,
спьяну другу расскажу.
Тут я снова просчитался,
выпил лишнего, видать;
сам себя, как ни старался,
я не смог уже понять.

В голове сумбур и качка,
всё плывёт и кружится;
жизнь - похабная пошлячка,
а в итоге - умница!

Словоблудье, как заноза,
сверлит голову мою...
То, о чём молчу тверёзый,
пьяный девушке "спою".
Где-то вру, а где-то честно, -
лишь бы болтовнёй занять.
А то, что ей неинтересно,
мне на это наплевать.

Мне из зеркала кивает
чья-то сучья рожа;
жизнь никчёмная, пустая,
но всего дороже!

Пока молод, все порезы
грубо зашиваю...
О чём думаю я трезвый,
пьяный забываю.
Брошу всё! Пропью с врагами
принципы "желeзные".
Мысли глупые с годами
сменятся полезными.

У кого-то жизнь-окурок
стлел на прелой службе;
пусть я лох и полудурок,
зато с жизнью в дружбе!
… показать весь текст …

Ешь полпорции, читай полторы книги.

Что почитываешь, то и почитаешь.

Кот проснулся невзначай и зовёт меня на чай.
Да, понятно, что апрель, чувства разигрались…
С бурным темпераментом вы перестарались!
Секса вам подай в постель, обмануть меня не смей!
Все коты весной гуляют, а потом хвостом виляют. 15.4.23.

ПМС

Похмелья мотивы сумбурные

I.
Пыль со стекла стирая, пишет скука
за цифрой цифру - дням моим учёт.
В расчётах сложных ставит точки муха;
злит тупостью, жужжаньем режет ухо,
набьёт дробей и будто не при чём.

Подняться и убить - пока непруха,
мне тяжело, пусть поживёт ещё.
Поёт свой реквием хандра-старуха,
хоть не имеет голоса и слуха...
И бабочки садятся на плечо.

Как сухо на душе, как в горле сухо,
грусть тихо в сердце - нырк, и ни гугу,
и чудится повсюду мне разруха.
Дерутся зайцы, не жалея пуха,
следов не оставляя на снегу.

Хандру-старуху мне ль не пересилить?
Аллюром мои мысли- скакуны
по строчкам, как по рёбрам - свет чернилить.
Вот мне б сильней извилину извилить
и наплодить бы мыслей табуны.

*
Но ведьма щедро давит антрацит
на личность, на мою. Я ж айболитом,
когда не режет он аппендицит,
душевный ощущаю дефицит;
и телом, как аквариум разбитый:

Скриплю зубами, мну суставы в скрутки,
пью - не напьюсь, тошнит, да всё не рвёт;
мне плохо, я смешон вторые сутки,
как плохо без спирали проститутке,
как Тимати смешон, когда поёт.

Мне не резон - лечь, умереть на месте,
не все долги простил ещё друзьям.
Пока смысл здравый временно в отъезде,
то в этой жизни, как в сыром подъезде -
и ждать противно, и уйти нельзя.

Заноза сам и сам себе я рана.
Кусать свой хвост - не столь уж тяжкий крест.
Для череды соблазнов и обманов
искать места я в этой жизни не устану,
да и в последующих вряд ли надоест.

II.
Я не сторонник правильных решений,
не друг начальников с отеческим лицом,
не признаю нахальных подношений
и лживых панибратских отношений;
честнее быть открытым подлецом.

Противна мне работа за "спасибо",
я не помощник доброй воли дел,
и чтобы дело нужное осилить,
всегда быть должен выбор - либо-либо,
чтоб сам, до спазма в горле, захотел.

Я наизусть знать не желаю КЗОТы
и совмещать рубли к числу потерь.
Мой сушат быт чиновничьи мокроты.
Мне выйти хочется из мира идиотов
и громко за собой захлопнуть дверь.

*
И никакая сила на планете
не вгонит под ружьё меня и в строй.
Притворства пусть защёлкнулись браслеты,
добра висок на дуле пистолета,
на мине лжи рассудок стал хромой.

*
Но всё хандра поёт - тем достаёт.
А время убегает, не воротишь.
Проблемы изощрённо создаёт,
мне схему моей жизни выдаёт:
"По ней деньки свои ты укоротишь".

Подозреваю - аферистка врёт.
Порвал листок - судьбы своей не знаю.
Вот грымза прицепилась! Во даёт!!
Назло ей буду жить наоборот:
где должно обрести - там потеряю.

Уставы ненавижу, расписания,
все графики, всех правил рамок створ.
Ведь по программе жизнь - лишь увядание.
С хандрой вступаю я в соревнование.
Анархия души - характеру простор!

Я от хандры уж не пытаюсь скрыться,
всегда найду того, кто мне нальёт.
Нехитрое занятие - напиться;
и быть тому, чему дано случиться,
а бережёных Отче бережёт.

Эй, ты! Услышь меня, хандра-засада!
Тебе скажу отчётливо и вслух -
не досаждает мне твоя досада,
монетка приземлится как мне надо,
пришли хоть тыщу бабочек и мух.

III.
- Так наливай мне стопку, кореш старый!
Пусть будет мне сегодня хорошо,
пусть буду я довольный и усталый,
пусть радость распознаю в доле малой
и до утра к семье чтоб не ушёл.

Напьюсь, забудусь и про всё забуду,
быть может телом, но не духом упаду;
и потеряю я в себе Иуду,
сопливых мыслей излечу простуду
и замыслов гнильё предам суду.

Афина посетит меня, Паллада.
Придёт, в окошко стукнет Дед Мороз.
Никто не скажет, мол, так жить не надо;
а для меня и то - уже награда.
Тем счастлив я до рвоты и до слёз.

- Так наливай мне стопку, кореш верный! -
мозги кипят, душа тельняшку рвёт.
- С тобой, бывает, мы теряем меру,
не утопить бы в этой стопке веру,
не прозевать бы нужный поворот.

*
В мечтах - Геракл, наяву - бессилен.
На белый свет забил я сто гвоздeй.
Ночь напролёт мы с корешем попили,
по-братски "братскую могилу" поделили
и до утра хватило сухарей.

Явь - пьяный бред, сны - вовсе ахинея:
машу копьём пред носом дурачья...
Напился. Чувств открылась диарея:
неважно с кем я и неважно где я,
сейчас любая для меня - ничья.

*
Закрыл глаза и мир перевернулся;
нирваны рекрут я треть сотни зим.
Но вывод сделать, трезво оглянуться,
каркаса веры, веруя коснуться,
я не могу, мой рок, как первый блин.

IV.
Друг, вроде, человек был человеку,
товарищ был надёжный, кровный брат.
Но кто-то крикнул: "Всех на лесосеку!"
В кисельных берегах нарыли штреков,
в молочных реках - жиденький обрат.

Друг другу быть волками нынче модно.
Мы Божий потеряли оберег.
Всё чаще тело от души свободно.
Кротом, улиткой, крысой, кем угодно
теперь стал человеку человек.

Противно среди сытых и довольных,
гранатой хамства вера когда в клочья.
Кто к кассе опоздал - в рабов невольных,
не добежавших - всех на хлеб и воду,
и в венах холодец - кровь наша волчья.

*
Я победить желаю пустоту.
Боюсь, если любовь проходит мимо.
Мне б обойти неверность за версту,
свою увидеть ясно красоту,
не в зеркало смотрясь, в глаза любимой.

Я жажду светлых чувств в огромных дозах,
чтоб кровь была свежа и горяча,
чтоб перестал быть сам себе занозой,
в окне не видеть Дедушку Мороза
и бабочек не смахивать с плеча.
… показать весь текст …

Манифест

Завяжи узелок. Родниковой умой злую трезвость.
Пробуй радуги смак, пусть не терпкий, зато рьяно стойкий.
Вывернув свой карман, не жалея, в траву выбрось мерзость.
Откажись меж царём и горбушкой быть жалкой прослойкой.

Не спеши сантименты глотать и ронять в водку слёзы.
Не спеши быть к "врагам" беспощадным, глухим и циничным.
В слове "грозный" любви нет. Люби лучше майские грозы...
Милуй Родину больше и меньше будь патриотичным.

Пусть мужская, скупая бежит по щетине не спьяну;
жизнь люби каждой клеткой - не роль играй, будто влюблённый,
как Никита в "12", как Путин в Крыму, как Криштиану,
чьим слезам не поверил и я, и ещё миллионы.

Не суди Реку жизни, коль слаб, та со всеми судилась.
Не спустить её в ванне и, злясь, в туалете не смыть.
Расколи чмо-орех - рассмотри, как чмо-жизнь зародилась
и вкури - чтоб жить в кайф, нет закона свой рай прокурить.

Позабудь про джекпот и не жди с Небес яблок и манны.
Не спеши в преисподней прихожей занять VIP-места.
Не ругайся на порноактрис, что красивы, желанны
и что в будни рабочие с тела не сняли креста.

Раздышись! Сердцу дай электричества и кислорода!
Плюнь на вехи, законы, на то, что прогавкает стая!
Будь доволен тем, что ты - урод на планете уродов;
как Куприн чётко в "Синей звезде" всё по полкам расставил.

Распустись и не прячься! Чего ты икаешь с оглядкой?
Всё стесняешься чувств, всё боишься любить и дружить.
И сломя беги от пуританского бл&дства на бл&дки.
Будь, Виталик, собой и крепись ещё сколько-то жить.
… показать весь текст …

или наступит вечная темнота

Кто-то стучится в дверь...
Кого же там принесло?
Мама говорила:" незнакомцам не верь",
Вот, он теперь скребёт оконное стекло...

Немного боюсь ...
Открываю...на пороге стоял Купидон...
Охватила меня сладкая грусть,
Дебильный...сон? Не понимаю.

Он мне начинает говорить...
О том, что мне нужна любовь...
Хочет типа девушку мне предложить...
От гнева закипела в жилах кровь...

-Вали, говорю, - псих.
Он ушёл...
Впервые я вижу Амуров таких...
И в последний раз, это хорошо...

****

Но прав оказался любовный жрец,
Без любви мне было тяжело...
Жизнь стала как бесконечный конец...
Я жду что снова зацарапает стекло...

Или...наступит вечная темнота....
Так больно стало жить, в сердце пустота...