Лучшие стихи про разное (Страница 34)

Огонь

И бабочек, летящих через свет,
И девушек, сквозь зал бегущих в платьях,
Объединит: изящество и плата
За красоту - изъезженный сюжет!

Чем ярче и воздушнее наряд,
Тем лучше ткани тонкие горят,
И бабочек распахнутые крылья;

Одна свеча сжигает всё дотла,
Она б не меньше на войне смогла,
Чем огневой поддержки эскадрилья.

Принцессам в сказках умирать - не сметь!
Так чем же так их привлекает смерть,
Танцующих, изящных и крылатых?

Глаза их крыльев и глаза их лиц
Глядят в мои. И не озноб гробниц,
Я чувствую, а жар печей проклятых.

Не от того ль наказан Прометей,
Что дал огонь незнанию людей,
Огонь кухарский и огонь сердечный,

Чтобы все мы, как ночью мотыльки,
На свет его летели от тоски,
На жаркой капли образ безупречный?

И бабочек, летящих через свет,
И девушек, сквозь зал бегущих в платьях,
Объединит... всеобщая беда тех,
Кто верит в то, что будет он согрет...
(Ольга Волкова)

Кошмар

Плели ловушки корни, ветви
В зловещем шёпоте листвы,
И Гамлет-принц, в рубашке светлой,
Промок среди сырой травы.

Но надо было, надо было
Найти Офелию на дне,
А ведь и сам не знал: "Любила
Или была покорна мне?"

В конце тропинка стала узкой;
Блестела тускло от луны
Река, как шёлковая блузка,
Неизмеримой глубины.

Луна утопленницей бледной
Лицо держала на плаву...
И принц во сне послеобедном
Рыдал сильней, чем наяву.
(Ольга Волкова)

Сирень

Сирень всю оборвали под окном,
Охапку веток принесла соседка
(Она была когда-то яйцеклетка,
А та сирень - едва ль была зерном.

Она из материнского ствола
Росла - рукой, ногой, - о боже правый!),
Мне кажется жестокою расправой
То, что она флористикой сочла.

Так в 45-ом символом весны
Была сирень. И брали ветераны
Сирень из рук не получивших раны
Детей обратной стороны войны.

...Молчит букет, не высказав обид
(Терпение такое в жизни редко!),
О как в воде благоухает ветка,
И как, по-человечески, болит!
(Ольга Волкова)

Про бабку Ёжку

Была у бабки Ёжки
Избушка о две ножки,
Ёжкин ёж,
Ёжкин уж
И Ёжкин муж.

Гремели дома ложки,
Ласкались к бабке Ёжке,
Ёжкин ёж,
Ёжкин уж
И Ёжкин муж.

Но муж наставил рожки
Однажды бабке Ёжке
И Ёжкин ёж,
И Ёжкин уж
Ушли к тому ж.

Муж бывший бабки Ёжки
Теперь ест лишь из плошки,
А Ёжкин ёж,
И Ёжкин уж
Пьют лишь из луж.

Как будто понарошку,
Но любят бабку Ёжку
И новый ёж,
И новый уж,
И новый муж.

И плачут в лужи, в плошки
Про жизнь у бабки Ёжки
И бывший ёж,
И бывший уж,
И бывший муж.
(Ольга Волкова)

Канарейка

Вот так, купила наконец-то -
Не будет радости конца! -
От злой зимы и скуки средство -
Смешного, жёлтого певца!

Зимой, когда длиннее ночи,
И утомляет белый цвет,
Он будет прыгать, как лимончик,
И нежной песней звать рассвет.

Как спички ножки канарейки!
Как глазки чёрные горят!
Хоть стоишь ты не три копейки,
Но "мал да дорог" говорят.

Под шубой клетка. Ишь несмелый! -
Ведь я тебя домой везу!
И мир теплеет, снежно-белый,
Предвосхищающий весну...
(Ольга Волкова)

Гуттаперчевое счастье…
Одиночество в крови…
За собой зову ненастье,
И тебе шепчу: «Лови!»

Ты пришел из неоткуда,
Я как будто не ждала…
Извиваюсь амплитудой,
Вновь мечты отогнала…

Мне фиалки неизбежно
Посылают лишь огонь…
Гуттаперчевая нежность,
Ты меня, прошу, не тронь…

Лимонад

Был в Санкт-Петербурге час третий лишь,
Когда, уловив запах кофе,
Решил Александр Сергеевич
Заглянуть к "Беранже и Вольфу".

И нет лучше улицы Питерской,
И места поэту приятней,
Чем в этой любимой кондитерской
Ждать друга с газетой бесплатной.

Он спасся кафе посетителем
От снега над Невским Проспектом...
Как был лимонад обольстителен -
Любимый напиток поэта!

Вот взять бы перо и бумаги лист,
И запечатлеть вдохновенье -
Для счастья-то в общем, пера нет лишь -
Остановись же, мгновенье!..

...И входит, как каменный гость, Данзас,
И рад ему Пушкин, возможно,
И вроде бы всё не в последний раз,
Но как-то вдруг стало тревожно;

Как будто вмешалась реальность в сон,
Которой ему и не надо...
И понял вдруг Пушкин, что в жизни он
Вкуснее не пил лимонада...
(Ольга Волкова)

Нептун

Бог Нептун наверно б сильно
Благодарен был и рад,
Если б знал: планеты синей
Тёзка он и вечно брат.

Но увидев, как от Солнца
Той планете далеко,
Бог Нептун слезой зальётся -
Быть последним нелегко.

...Где-то, средь себе подобных,
Несерьёзный, как пузырь,
Был рождён Нептун, как опыт,
И отправлен, как посыл.

Год пройдёт на нём нескоро,
Мало знают про него;
Синий - значит он из моря
Состоит из одного!

И ещё из всех учёных
Ни один не говорит,
Что пятном огромным тёмным
На Нептуне виден кит.

Мы по космосу летаем,
Ищем жизнь у дальних звёзд,
А Нептун-то обитаем,
А Нептун не так-то прост!..
(Ольга Волкова)

Про поэтов

Вся наша жизнь - дорога к дому,
Земного странствия приют,
И не сокрыть души истому,
Пока мы все не будем тут.

Томит пророков ожиданье,
Томит поэтов неуют;
Листвы березовой шептанья
Покоя сердцу не дают.

И нам отпущено немного -
Что перед вечностью лишь миг -
Чтобы увидеть и потрогать,
Услышать и прочесть из книг.

Поэт - он больше чем мечтатель,
Он даже больше чем пророк;
Он слов богач, он рифм стяжатель,
Кузнец стихов, строитель строк;

Покуда рыбою на суше
Томится он, ему дано
Поить своей чужие души,
Стихов выдерживать вино,

Познать души людской чащобы,
Под корни сердца заглянуть,
И этот подвиг нужен чтобы
Казался легче трудный путь,

Чтоб слышать ангельское пенье
Владений Вечного Отца,
Где на поляне вдохновенья
Цветут как ландыши сердца.
(Ольга Волкова)

Однажды

Однажды праведник, волшебник
Иль заблудившийся слегка
На млечный путь без происшествий
Забрел, минуя облака.

Он начинался как из гальки,
Блестящей мокро от луны,
А впереди казался жарким
От глаз слепящей белизны.

И он с котомкой, этот парень,
Пошел, не веря в чудеса,
А снизу осени пожаром
Горели тихие леса,

И распахнули удивленно
Озера синие глаза
Когда под космосом бездонным
Он, уменьшаясь, исчезал.

А он все шел. Ему казалось,
Что это в море звездный свет,
Он шел, ногою звезд касаясь,
И в это все не верил, нет,

И думал: "Как же странно долго
По моря берегу иду",
Но море навсегда умолкло,
Когда ступил он на звезду.
(Ольга Волкова)

Про Золушку

I
Всё на бале, всё танцуя -
Сёстры спят; трещит сверчок,
Прячет Золушка, тоскуя,
Драгоценный башмачок.

И опять ей - встать пораньше,
Затопить привычно печь...
Что б ещё от этих старших
Кроме туфельки сберечь?

Вот бы снова оказаться
Там, где светятся огни,
Ну и пусть пробьет двенадцать -
Будет бал в другие дни!

Может ждёт её, надеясь,
Так любезный с нею принц?
Сам король сказал: "Вы - прелесть,
Вы милей других девиц".

...Тени бродят длинно, слепо,
И огонь почти погас...
И луна глядит, как слепок,
Не сводя знакомых глаз.

Всё ей слышался обманно
Скрипок сладко-нежный звук:
"Вы исчезли так нежданно,
Милый друг, любезный друг".

II
Старшей ножку, средней ножку -
Не налезет башмачок.
Что же делать? Кличут крошку
Принц и папа-старичок.

Неказиста и нечиста,
Лишь надела - всё по ней,
И улыбка вдруг лучится
Бала тысячью огней.

Принц узнал и очарован...

...Доброй сказки волшебство!
Жребий счастья уготован,
Всем, кто заслужил его!

И не надо будет прятать
Одинокий башмачок!
Оба их поставят рядом
На витрину под крючок!
(Ольга Волкова)

Камни

И любой, и любое канет
В бездну вечности: в лад и не в лад.
Только памяти нашей камни
Вслед за нами туда полетят.

И не раз ещё острой гранью
Пробудят чуть затихшую боль.

...Неслышно иду по гравию,
Словно чувствуя камень любой.

И пока это-только дорога,
Что не может мне смерть обещать,
Я прошу, умоляю Бога:
"Научи забывать и прощать".
(Ольга Волкова)

Кораблик

Запускаю кораблик бумажный,
Пусть плывет он один по волнам;
Может это уже и не важно,
Что с тобой не увидеться нам.

Тот кораблик - из старой газеты,
Где не новы статьи и стихи;
По волнам моей памяти светлой
Он уносится к бурям лихим,

По волнам моей памяти старой
Он плывет от тебя, от меня,
Ну и Бог с ним, что стало, то стало
С этим чтивом прошедшего дня.

Даже если бы волны обратно
Тот кораблик сырой принесли,
Всё уплыло давно безвозвратно,
Ничего бы вернуть не смогли.

И плывёт он, и просит, мятежный,
Чтобы бурей накрыло его,
А вижу: тревожно и нежно
Солнце греет его одного.
(Ольга Волкова)

Любимый ученик

И ночь была беззвёздна и тревожна,
И ветер дул из зябкой темноты,
И ты сказал: "Поверить невозможно,
Я ждал, что кто-то, кто-то, но не ты."

И поцелуй был на щеке ожогом -
Едва-едва касанье губ сухих;
А впереди по вечности дорога
Тянулась вглубь, туда где сад затих.

Всё было б лучше, будь всё по-другому,
Мне не осталось кроме одного:
Шагать по твоему пути земному,
Влача позор удела моего,

Чтобы потом, как ужас многопалый,
Иуда-совесть подымала крик:
"Его схватили, а потом распяли,
А ты молчал, любимый ученик!"
(Ольга Волкова)

Ловец человеков

...и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков (Евангелие от Матфея).

То ли слёз, то ли жемчуга горсти
Он бросает - как свиньям - толпе,
А толпа, надрываясь от злости,
Всё кричит ему: "Смерть! Смерть тебе!"

И как волны гудит под трибуной
Многоликое море людей;
Он - не старый совсем и не юный -
Как рыбак приготовлен к беде.

Словно с штормом смирившийся рыбарь
Ждёт конца, не спасая улов,
И звучит его голос надрывно
Над темнеющим морем голов.

Захлестнёт эта странная масса,
Взвоет, смоет, захватит с собой,
И акулье желание мяса
Победит высший разум любой.
(Ольга Волкова)

Кладбище снеговиков

Меж засохших в снегу стебельков -
Кладбище снеговиков.

Без оград, без могил - так неловко;
От весёлой детской игры
Лишь подтаявшие шары,
Недогрызаная морковка.

Прилепились рябинки-глазки
Павшей "армии снега" из сказки,
У кого-то один глазок,
У кого-то наискосок
Ведро белый давит висок.

И "последних героев" немного
Устояло три с половиной,
Да и те инвалиды, видно;
Не судите их строго!

Словно памятник снегу из снега -
Полустаявший снеговик,
Кто упал, кто к другим приник,
В снежном теле усталость и нега.

Обнимаются белые братья -
Так смертельны друг друга объятья,
И в друг друга врастают, тая... -
Снежных ангелов белая стая.
(Ольга Волкова)

Сныть

Мне дурные снятся сны -
Я весь день зеваю;
Есть трава такая - сныть;
Для чего - не знаю.

Говорят, она вредит,
Говорят, что лечит,
Говорят, в ней чёрт сидит,
Коль заняться нечем.

Среди прочих сорняков
В огородах дачных
Много прочих стариков,
Старожилов мрачных:

Тут ромашка и лопух,
Тут везде осока,
И крапива как петух
Охраняет сотку.

Надоело вечно ныть,
Выдирая травы;
Не растёт на даче сныть
В страхе пред расправой.

Но из памяти не смыть
Слово - и водою;
И иду искать я сныть
Полем с лебедою.
(Ольга Волкова)

Он не умеет улыбаться...

Он не умеет улыбаться,
Он хмурит брови невпопад.
Он хочет властью наслаждаться,
Беря рубины напрокат.

Он проклинает непогоду,
Но оставляет зонт в воде.
Он наплевал на вашу моду,
Он помогает всем в беде.

Он знает наизусть сонеты,
Но не читает их гостям...
Он отправляет зиму в лето,
И светит, никому не мстя.

Он ищет взгляд такой же синий,
Но натыкается на тень.
И в перепутье тонких линий
Он начинает новый день...

Я бабочкой стану, слышишь...

Я бабочкой стану, слышишь,
Скользну по рассвету тихо…
И к звездным лучам, все выше,
Под чьи-то немые всхлипы.
А где-то цветут георгины,
Чтоб сердце не затихало…
И бьются об пол графины,
Чтоб больше простора стало…

Добивайся. Дотирай. Доглаживай
Образ, неохваченное небо,
Огранённость, от дыханья влажную,
Рыбой сумерек набитый невод

Плодоносных крон. Парит над крышами
Долгое мгновенье. Труд событий.
Вопрошание. Вниманье. Слышанье.
Этот голос медленный и быстрый,

Что, коснувшись времени, меняет слух,
Изнутри устраивая чувство
Сердца, протяжённого на грани двух,
Свет передаваемый изустно.

До сих пор щеголяет заплатами
старый Янкеле, бедный портной,
не сравнить с господами богатыми,
что трясут своей толстой мошной.
Всюду пусто – в кубышке ли, в банке ли,
не угнаться за длинным рублём.
Накопил бы сокровища Янкеле,
если б Янкель служил королём –
сундуки с золотыми монетами
и меха соболей да шиншилл,
жемчуга и мешки с самоцветами...
И ещё б он немножечко шил.

Зима

Гуляет ветер в голой роще,
И, как сироты, без тепла
Погребены под снегом тощим
Растений жалкие тела.

Срослись, сплелись под паутиной,
Под белым саваном зимы,
И, как они необратимы,
Невозвратимы мы из тьмы.

Все умирает, все проходит,
И снег на всем лежит как плед.
И лишь, тоскуя, не находит
Душа заснеженный свой след.
(Ольга Волкова)

О Золушке

И о туфельке хрустальной
Ночью примечталось мне;
Принц влюбленный, принц печальный
Навещал меня во сне.

...Я с крыльца бежала быстро
Оглянуться не смогла,
Словно из-за плеч лучисто
Два раскинулись крыла.

Рассыпались бриллианты,
Шелк, сползал, сжимаясь с плеч:
Звонко раздались куранты,
Не давая кончить речь.

...А как он смотрел в глаза мне,
Не забуду никогда.
Он сказал: "Ты небесами
Мне дана на все года".

Не хватило лишь минуты
Чтоб сказать ему смогла,
Как земля каким-то чудом
Из-под туфелек ушла;

И мотив печальный вальса
Был так долго слышен мне;
Он дарил кольцо мне с пальца
За ту туфельку во сне!
(Ольга Волкова)

Созвездие лиры

Над нестройным хором мира
Для поэтов и чтецов,
Посреди созвездий, лира -
Символ чистых голосов.

Для святой любви, и правды,
И возвышенной тоски,
Для души людской услады
Струны звонки и тонки.

Был чудесною судьбою
Озарён её секрет.
Брал её везде с собою
Знаменитый кифаред.

Помнит лира пальцы эти,
Что касались струн тугих;
В эхе пройденных столетий
Будто всё его шаги...

От потери не отвыкнув,
Замолчавшая, она
Навсегда меж звездных ликов
В небесах помещена.

Говорят, поэты слышат
Струн хрустальный перебор,
И внимают, и не дышат,
И тоской их полон взор.
(Ольга Волкова)

О нелюбви к голубям

Город к утру не досох от зарёванной ночи,
Зарево было как в марле тяжёлый больной;
И облаков навалившихся серые сочни,
Кажется, тронуть - и свалятся кучей одной.

Голубь шпионом прокрался на мой подоконник,
Глазом янтарным лукавил и семок просил,
Правда, спугнул его бабушкин крик и половник,
Бабушку, кстати, народ сизокрылый бесил.

Мол, "посидит, а потом убираться придётся,
Ентот зефир голубиный устала стирать";
"Бабушка, помнишь, а как про них в песне поётся?
Он - символ мира, а ты, мол, пришёл, чтоб поср...ть".

Бабушка варит кисель и копается в клюкве,
Бабушка просит гонять этих "символов" прочь.
Я отвернусь, а мне кажется: тюкает клювик,
Нет, это дождь барабанит, напомнивший ночь.

Град начинается... Сыпятся с неба дробины,
Словно собравшись толпою клюют сизаки...
В кухне уютно - а как там народ голубиный?
Где-то их любят, а здесь они - всё чужаки...
(Ольга Волкова)

Я иду по вселенной

Я иду по вселенной,
И со мною - увы -
Только ветер осенний,
Только шепот листвы,

Только синее пламя
Огнедышащих звезд;
Не зови меня, мама,
Через тысячи верст.

Мне твой голос не слышен -
Он так нежен и тих,
Но средь тысячи с лишним
Не потерян в других.

Впереди только яма,
А за мной - пустота,
А со мной - только память
И былая мечта.

Я легко и упрямо
Ухожу в никуда.
Не зови меня, мама,
Не вернусь никогда.
(Ольга Волкова)

Гроза

Смотрит ночь в оскале лунном.
Тьма - хоть выколи глаза.
Кто - то в бешенстве безумном
Растревожил небеса.

Соловьем присвистнул ветер,
Заворчал сердито гром,
И открылся в белом свете
Молний - двор, сарай и дом.

Слышали дождя явленье,
С крыши, стекол и крыльца;
Если будет наводненье -
Света надо ждать конца.
(Ольга Волкова)

Черный лебедь

Не люблю я белых птиц,
Не люблю невинных лиц.

Кличет вечную беду
Черный лебедь на пруду.

Непривычный для людей
И другой средь лебедей.

Словно в ангелов отряд
Тень, покинувшая ад.

Видно миру повезло,
Если так прекрасно зло.

Ада пеплом очернен,
Дьявола рукой клеймен,

Словно ночь сошла на пруд -
Волны черные бегут.

Нереален глаз агат,
Красен клюв как кровь ягнят.

Он прекрасен, он король.
Белый - скучен. Черный - боль.

Боль восторга, страх, ран.
Черный - гнев, кошмар, дурман.

Черный свет сведет с ума;
Грех за ним и рядом - тьма.

...Будет сниться мне в бреду
Черный лебедь на пруду...
(Ольга Волкова)

Меня разделили на части однажды

Меня разделили на части однажды,
И органы взял мои важные каждый;
Балтийское море, холодное море -
Глаза, чтоб всегда отражаться во взоре.

Мой мозг был захвачен Европой коварной,
Что Англия с Францией делят попарно,
А печень Германии я завещаю,
В ней память о пиве хранить обещаю.

Горам - благодарность за воздух над бездной,
Им легкие будут в подарок чудесный.
Пусть кости возьмут те, где я не бывала,
А сердце останется в недрах Урала.
(Ольга Волкова)

Шорох

В лунном свете бледны краски
Без отлива в серебре,
Тихо эльфы шепчут сказки,
Пропадая на заре,

Или ведьмы травы ищут,
Что цветут в лучах луны,
Или змеи тихо свищут,
Огибая валуны.

Шорох ласковый, волшебный,
Словно ветер меж ветвей,
Что волнует образ бледный
В тусклых водах звезд-огней.

Убаюкивает лаской
Шорох, шепот тьмы ночной,
Словно эльфы шепчут сказки
Здесь, в долине, надо мной.
(Ольга Волкова)