Новые цитаты великих людей про себя (Страница 8)

Когда я вижу себя на старых черно-белых видеозаписях, я думаю: «Черт, а ведь я был красивым. И как я этого раньше не замечал?»

Мне нравится жить жизнью обычного человека — делать то, что ты хочешь, а не то, что от тебя требует публика.

Некоторые люди считают меня реакционером, и, наверное, они правы. Я пел: «Настоящая любовь, навеки скрепленная на небесах, и ничто на земле ее не разрушит». Тогда все увидели в этом политическое высказывание: будто я выступаю против разводов. На самом деле в этой песне я признавался в любви своей жене. А разводы… Если люди в какой-то момент перестали между собой ладить, развод — это правильный выход. Но сперва нужно попытаться сделать все возможное, чтобы спасти любовь.

Я уже давно смирился с тем, что в будущем все будет только хуже, но почему-то продолжаю возмущаться и критиковать. Наверное, для очистки совести.

ОБО МНЕ ЧЕГО ТОЛЬКО НЕ ПИСАЛИ. Например, что я редко выхожу из дома и неохотно пускаюсь в разговоры. Но это неправда. Дайте мне повод — и я такого наговорю.

Для меня любовь — двигатель всего. Любовь в самом широком смысле. Не только к женщине. К другу, к незнакомцу, к дереву, к тем, кто страдает из-за бесчеловечного неравенства, к закату и шторму… В общем, к жизни. Но во всех этих вещах, в конце концов, я вижу Женщину… даже в шторме. Вот кого я не люблю — комаров. К ним я испытываю чувство, похожее на ненависть. Они меня кусают, а у меня аллергия.

Я верю в Бога и считаю, что он есть в каждом человеке.

Я бы хотел вставать рано каждое утро, но у меня не получается. Я бы хотел бросить курить. Я бы хотел никогда не выходить из себя. Этот список можно продолжать и продолжать. Я бы даже хотел, чтобы другие люди не наблюдали за мной.

Я впервые задумался о том, чтобы стать режиссером, в 16 лет. Я хотел снять кино о викингах на старонорвежском, который тогда изучал. Глупая идея, да? Но именно поэтому я стал режиссером.

Играть — значит лгать. Искусство актера — это искусство тонкой лжи, и долгое время мне платили только за то, что я замысловато лгал перед камерой.

Я люблю женщин, потому что женщина — это лучшее, что замыслил Господь. А если женщины хотят быть такими же, как мужчины, то есть опуститься на ступень ниже, что ж, пусть будет так.

Мудрый человек тот, который понимает, что каждый день — это новое начало, потому что, эй, как много ошибок в день вы совершаете? Не знаю как вы, а я много. Вы не можете повернуть время вспять, так что должны смотреть в будущее.

Медицина - любовь моя и жизнь моя!

Мои религиозные убеждения не оставались в течение моей жизни одними и теми же. Я сделался, но не вдруг… и не без борьбы, верующим.

Я не молился Богу. Я не молился Ему тридцать семь лет, почти не вспоминал Его. Я Его отверг. Я сам был бог, богочеловек. Сейчас я постиг малую толику своего заблуждения.

Я часто преклонял мои колени пред Богом, побуждаемый сильным убеждением, что ни к кому другому я не могу обратиться в моей нужде. Я верю, что Библия – наилучший дар Божий человеку. Всё прекрасное от Спасителя мира передаётся нам через эту Книгу.

Переплетённая терпением моя жизнь, была одной радостью. Хотя перед величием Божиим я должен сознаться: Вседержитель! Мы не постигаем Его. Он велик силою, судом и полнотою правосудия, но мне казалось, что я иду по следам Бога. Чувствую, недалеко и моя смерть, но это меня не пугает. Всемогущий Бог найдёт для моего духа иную форму бытия, поведёт меня дорогой вечности, как ведёт блуждающую звезду через мрак бесконечности. Я спорил с людьми за правду, но с Богом – никогда, спокойно ожидая конца отмеренного мне времени.

Я верю в Бога как в Личность и по совести могу сказать, что ни одной минуты своей жизни я не был атеистом. Правда, я иудей, но лучезарный опыт Иисуса Назорея произвёл на меня потрясающее впечатление. Никто не выражался так, как Он. Действительно, есть только одно место на земле, где мы не видим тени, и эта Личность – Иисус Христос. В Нём Бог открылся нам в самом ясном и понятном образе. Его я почитаю.

Бог присутствует в моей жизни. И я не прячусь от этого… Думаю, что мои поиски начались с шестидесятых годов. Я на много лет сбился с верного пути, но, слава Богу, нашел дорогу обратно.

Моя врожденная леность — не леность вовсе, а хорошо замаскированная экономия творческих сил.

Зачем я путешествую? - спросил себя однажды. Я склонен ко всевозможным удовольствиям. Самоограничение - слово не из моего словаря. Меня никогда не привлекало самопознание через аскетизм или изнурительную медитацию. И вдруг до меня дошло... Путешествие и есть отличный, простой, доступный, а главное - увлекательный путь к себе. Ведь, приезжая в различные места, ты смотришь не только на них, но и видишь себя самого.

Чтобы из себя что-то строить, надо из себя что-то представлять.

Чем дольше я живу, тем яснее понимаю, что главное в жизни – это твердо знать, чего ты хочешь, и не позволять сбить себя с толку тем, кому кажется, будто они знают лучше.

Я ни разу не проиграл: десять побед и две ничьи, но перед каждым боем у меня было ощущение, что я вот-вот наложу в штаны от страха.

Я старомодный парень. В отношениях главное — доверие, а если оно пропадает, то и остальное летит к чертям.

Меня страшно угнетает мысль, что я потерял свою внешность. Я расстраиваюсь, когда вижу себя в своих старых фильмах. Я был гораздо более привлекательным, это ужасно. Отвратительно видеть то, как ты становишься хуже.

Я изменился. Но внутри меня есть что-то, что не изменится никогда. И если я на секунду ослаблю хоть одну пуговицу, ад вырвется из меня наружу.

Многие евреи даже считают меня евреем. И прекрасно! И замечательно! Считайте, что я еврей! Я сам чувствую себя евреем, когда вижу проявления антисемитизма. Когда я был в Киеве у Бабьего Яра, и мне собравшиеся там евреи вдруг со слезами на глазах стали кричать «Шалом!» — это означает «Мир тебе», я стал в ответ им кричать «Шалом!», и у меня на глазах были слёзы. Это было прекрасное, замечательное братство людей, для которых нет препон при проявлении человеческих чувств друг к другу. Мы были искренни, были самими собой.

Когда я был на фронте, рядом со мной падали и умирали люди, а я жив… Я ведь тогда еще не успел сыграть ни Мышкина, ни Гамлета, ни Чайковского – ничего! Судьба меня хранила.

Верующий, да, верующий! На эту тему говорить очень сложно, я, может, и жив только потому, что верую в Господа. Я через все тяготы войны прошел, когда со мной – ну только смерти не было, она просто случайно мимо прошла.