Публикации пользователя «Георгий Скрипкин» - 20.

Волк и муха

Муха в ухо залетела,
муха песенку запела.
Рассердился серый волк
и зубами щелк, да щелк.
Что за вредная букашка,
вот задам я ей нанашки.
Только муха не боится,
возле носа копошится.
Волк по ней ударил лапой,
по-звериному не слабо.
Покраснел у волка нос.
Где же муха, вот вопрос?
А противная жужжалка
вновь под ухом зажужжала.
Волк и так ее и так,
только муха не простак.
Не боится волчьей пасти,
множит вредные напасти.
С волчьей морды, да на хвост,
занимает новый пост.
Волк юлою закрутился,
через час угомонился.
И не в шутку занемог,
вот и в сказке эпилог.
Жжжжж…….

Три секунды

Три секунды – малая частица
в бурном море жизненных свершений.
И не каждый пробует решиться
сделать это время совершенным.

Три секунды – целая страница
в ярком содержании творенья,
Что в анналах может сохраниться
и звучать восторженным рефреном.

Три секунды – бремя испытаний
с полной концентрацией усилий.
Память, окрыленная мечтами
вкладывает заданную силу.

Три секунды - чистая победа
наших замечательных спортсменов.
И выходят новые полпреды
рыцарям советским на замену.

Влюбленным в небо

Кто был с небом один на один,
тот влюбился в него и, конечно,
сохраняет до самых седин
бесконечную к небу сердечность.
В непогоду летит к небесам
сквозь грозу и свинцовые тучи.
Подчиняясь земным голосам,
он считается самым везучим.
Распростертое небо в ответ
выдает голубую взаимность.
И везунчик на смертном одре
восклицает небесное имя.
Не прощается с небом пилот,
одаренный счастливой судьбою.
Завершая последний полет,
возгорает на небе звездою.

Люди от бога

Жаль, что хорошие люди уходят,
скромно уходят, без шумных реприз.
Люди от Бога готовы к исходу,
их не тиранит душевный каприз.
Их провожают плакучие ивы,
плачут березы, взирая вослед.
Души ушедших печально красивы,
их озаряет немеркнущий свет.
Скромный уход оставляет живущим
веру в спасительный образ добра,
сеет надежду в умы неимущих,
в холод речей добавляет тепла.

Окрыленная новь

Искрометная ночь,
ослепительный день.
Все сомнения прочь,
все бессмыслия в тень.

Бесконечный поток
необдуманных фраз
Устремился в итог
в окончательный раз.

Снова солнце взошло
над моей головой.
Вдохновенье пришло,
повело за собой.

Загуляло перо
по бумажным полям.
Превратился в добро
перечеркнутый хлам.

Мне не хочется вновь
понапрасну тужить.
Окрыленная новь
показала на жизнь.

Сколько жизней...

Сколько жизней прошло через сердце?
Сколько судеб коснулось души?
То от меда хмелел, то от перца,
То слезой увлажнял, то сушил.
Не скупился на таинство прозы,
раздавал поэтических птиц,
не жалея ни горла, ни позы
в окружении обкуренных лиц.
Я не ждал лицемерных подачек
от урвавших Пегаса чинуш.
И не лез безголово за сдачей
во спасенье замаранных душ.
Не жалея таланта и силы
с чистым сердцем, с открытой душой
воспевал святомудрость России
с не кричащей людской добротой

Мне сегодня...

Мне сегодня привиделись дали
над которыми песни летали,
и росли под счастливой звездой
ну, совсем не плакучие ивы.
Они были по-женски красивы
и, конечно, с завидной судьбой.
А еще мне привиделись горы,
на которых теснились соборы,
и спускались с вершины крутой
просветленные господом люди.
И блистали на солнце хоругви
позолотой России святой.

Я в глазах твоих себя не вижу...

Я в глазах твоих себя не вижу,
Поволокой затянуло взгляд.
Отцвела весною наша вишня,
И цветенье не вернешь назад.
Не вернешь румяные закаты
И рассветы с пеньем соловья.
Я пьянел тогда не от муската,
От любви кружилась голова.
От волненья расправлялись крылья,
В нежной ласке закипала кровь.
Путь к надежде мы с тобой открыли,
Только к ней не привела любовь.

Снежное тепло

С неба падают снежинки,
создают уют.
Побеленные тропинки
в такт шагов поют.

Укрывает снег сомненья
белым полотном.
Успокаивает нервы
сказкой за окном.

Разливается по телу
снежное тепло.
Знать зима взялась за дело,
как же повезло.

Чувство любви

Нет сильнее чувства, чем любовь.
От него вскипает в жилах кровь.
От него кружится голова,
Застревают нужные слова.
Нет коварней чувства, чем любовь.
От него теряется любой.
Сердце замирает, а затем
Делаешь, что раньше не хотел.
Нет светлее чувства, чем любовь.
Свет такого чувства видит бог.
От его немеркнущей свечи
Звезды зажигаются в ночи.
Нет целебней чувства, чем любовь.
От него пройдет любая боль.
Зрячим вдруг становится слепой,
Слухом обзаводится глухой.
Нет милее чувства, чем любовь.
К нежному общенью будь готов,
Застели постель из лепестков
Полевых и солнечных цветов.

Времена года

Живут в ладу четыре живописца,
Деля на всех один обширный холст,
И у мольберта, подчиняясь списку,
Поочередно занимают пост.
Тугой косой рисует вдохновенно
Истоки жизни юная весна.
Журчат ручьи по вскрытым вешним венам,
И журавли курлычут с полотна.
Стоят деревья в брачном одеянье,
Вплетают корни в локоны травы.
Во всей природе робкое желанье
Манит заветной гаванью любви.
Под пенье птиц уводят незаметно
В просторы лета радуги-мосты.
Смывает ночь волною предрассветной,
И дарит утро яркие цветы.
Вокруг места, знакомые до боли,
Волнует запах скошенной травы.
Зеленый лес обнял ржаное поле,
А рядом лен небесной синевы.
Таят деревья кольца годовые,
Но разве скроешь осени следы.
И раздают земные кладовые
Людским трудом взращенные плоды.
Осенний дождь смывает краски лета,
Его сменяет тихий листопад.
И кто-то вновь уходит от ответа,
А кто-то счастье ищет наугад.
На небе солнце радует нечасто,
И росяница утром холодна,
И первый снег грунтует в одночасье
Цветной простор земного полотна.
Припал мороз холодными губами
К свинцовой глади сельского пруда.
Сверкает детство новыми коньками,
И звонкий смех несется вникуда.
И ветер прав, весна не за горами,
Опять придет владыка вешних вод,
Опять земля расщедрится дарами.
Но это будет в следующий год.

… показать весь текст …

Волга и Нева

Мне Волга — мать, Нева — моя сестрица,
Свою любовь меж ними я делю.
Над Волгой видел первую зарницу,
А за приют Неву благодарю.

Меня будили волжские напевы,
Я слышал в них некрасовскую грусть.
К воде спускались скользкие ступеньки
Вдыхал я ветер, расправляя грудь.

Я Волгу-мать оставил по приказу,
Прощальным взглядом ранил в суете,
В дому оставил ворох детских сказок
Да тяжкий вздох несмазанных петель.

Меня сманило небо Ленинграда.
Меня взбодрила невская вода.
И первый взлет как первую награду
Храню я в сердце долгие года.

Фотография

Я смотрю фотографию
на старинном картоне.
Без компьютерной графики,
без кричащего фона.
Из далекого прошлого
дорогие мне люди,
стариной припорошены
дед Иван с бабой Любой.
Взгляд суровый у дедушки,
добрый взгляд бабы Любы.
Просто дедушка сдержанней,
баба Люба всех любит.
Ах, как хочется в прошлое,
под крыло деда с бабой.
Знаю, только хорошее
там меня позабавит.
Но в далекое прошлое
мне добраться не выйдет.
Дорогих моих родичей
не увижу живыми.

У стоматолога

Я стал глупей на целый зуб,
Меня обчистил стоматолог.
Он был со мной немного груб,
Но срок приема был недолог.
«Откройте рот», — воскликнул он.
Потом скомандовал: «Пошире».
Я был немного удивлен,
Раззявил рот, куда уж шире.
Своей могучей пятерней
Он взбудоражил мою челюсть,
Язык подпортил заодно,
Довел меня до отключенья.
Когда очнулся, понял я,
Что с зубом мудрость удалилась.
Ну как теперь мне жить, друзья?
Такая жизнь мне и не снилась.

Идущие вверх
Посмотрел фильм «Идущие вверх» и окунулся в свою молодость. Еще раз убедился в том, что жили мы в великой стране. Не все в этой стране нам нравилось, но хорошего было больше. А найдется ли в мире страна, где все всех удовлетворяет? Думаю, что нет. Прожив более семидесяти лет, я могу сделать вывод о том, что нам конкретно не везло на лидеров. В настоящее время у нас есть лидер, с которым мы можем сделать Россию такой же Великой. Сделать страну не только великой, но и привлекательной во всех отношениях. Для этого нам нужно совсем немного – рожать детей, работать на благо семьи, а, значит, и страны, не приписывать достижения только себе, а недостатки - на властные структуры, включая президента. От всех нас зависит благосостояние народа, обороноспособность и привлекательность страны, мирное небо над головой. И, если мы это поймем, то быть России такой же мощной, как Советский Союз, но более привлекательной в мировом сообществе. Так последуем же за «Идущими вверх».

Рождественская горка

Под ногами снег искрится,
смотрит горка сверху вниз.
Мол, попробуй прокатиться
и не падай в страхе ниц.

Ярко-красные ватрушки
предлагаются на час.
Эй, сестренки и братушки,
мы надеемся на вас.

Неудобно отказаться,
показать свою боязнь.
И в сугробе оказаться
наслажденье, а не казнь.

Забираемся на горку,
прикрываем спешкой дрожь.
Напрягаем песней горло,
нам скатиться невтерпеж.

И летит за нами следом
наш задорный звонкий смех.
Вот и новый непоседа
тешит мысли на успех.

А коварные сугробы
поджидают смельчака.
Но не скис он с первой пробы,
выдал с горки трепака.

Раззадорилась и горка,
посмотрела сверху вниз.
И с улыбкой, без разборки
наш исполнила каприз.

Полетели мы гурьбою
под приглядом ветерка,
громко радуясь судьбою
и боясь наверняка.

Ты вернулась ко мне...

Ты вернулась ко мне, ты вернулась
И, как солнышко, мне улыбнулась.
Даже осень весною запахла,
И воскресла любовь, что зачахла.
Я дышу наступившей весною,
Не один я дышу, а с тобою.
И душа моя песенной стала,
И глаза добротой заблистали.
Звезды в небе с особым усердьем
Нам раскрыли огромное сердце,
И луна осветила округу,
Улыбаясь небесному кругу.
Я купаюсь в живительном счастье
При твоем вдохновенном участий.
Благодарно слезинка блеснула,
Ты вернулась ко мне, ты вернулась.

Счастье

Вслед за раскатом громовым ушло ненастье.
Мне вместе с солнечным лучом явилось счастье.
Оно с усталого лица свело морщины,
Стряхнуло с плеч моих следы былой кручины.
Я любовался в тишине величьем моря,
Со мною чайки на волнах не смели спорить.
Вдали лазурный горизонт вливался в небо.
Мне захотелось убежать туда, где не был.
Туда, где неба синева сдается звездам,
И где заведуют землей сплошные весны.
Туда, где ждет фруктовый рай мои желанья
И распускаются цветы очарованья.

Слеза

В прошедшей жизни бесшабашной
Моя слеза была скупой.
Она не делала поблажек
Ни женской доле, ни мужской.
Она в багаж сдавала жалость,
Поймав удачу за рога.
Минуя нищих, убеждала,
Не мне протянута рука.
При виде скорбного начала,
Когда хотелось пореветь,
Слеза за мной не поспевала,
Застряв в раздумии у век.
И вот теперь, на склоне жизни
Слеза готова окропить
И счастья горную вершину,
И горя порванную нить.

Свинья и шеф

Свинье по жизни не везло,
Хоть и напудривала рыло,
Пред шефом землю носом рыла,
Но шеф не видел, как назло.
Похрюкав скромно в уголке,
Свинья обиделась на шефа.
Ей стало вовсе не до смеха,
И вот наш шеф уж на крючке.
Копать под шефа принялась
Свинья с неистовою силой.
И стал подкоп ему могилой,
Свинья ж в карьере поднялась.
К морали басни присмотрись,
Она от бед тебя прикроет.
Являясь шефом, берегись
Всех тех, кто носом землю роет.

Санкции

Сидит мужик американский
и рубит сук, на чем сидит.
Он не один, такой засранец,
сидит с Европы троглотит.
Топор в руках американца
кромсает в щепки толстый сук.
И нет управы на поганца,
его, быть может, вознесут.
Быть может, сделают героем
за череду топорных дел.
Но говорят, рубить — не строить,
здесь явно виден беспредел.
А сук все тоньше, щепок больше,
и вот уже знакомый треск.
Засранец взвыл от резкой боли,
похоже вовремя не слез.

Рыбалка

Сижу на озере, смотрю на поплавок,
Быть может, клюнет маленький карасик.
А он плывет себе в глубинах вод
И не горит моей интимной страстью.
Играет утка с солнечным лучом,
Малой кузнец стрекочет возле вербы.
И я не знаю, песнь его о чем,
Но, что хорошая, я в это верю.
Забрел на озеро бродячий кот,
Он не рыбак, но рыбкой поживится.
Не строй мне глазки, ты большой проглот,
Я в этом смог реально убедиться.
Еще вчера, взглянув в твои глаза,
Я вдруг прочел такую бездну скорби.
Мне эту скорбь усилила слеза,
И я скормил карасиков, не споря.
И тут ожил скучавший поплавок.
Он задрожал и скрылся под водою.
Я потянул, от напряженья взмок.
Пришел крючок не с рыбой, а с травою.
Бродячий кот с издевкой посмотрел,
И, почесав в отчаяний за ухом,
Пошел к тому, кто выловить успел.
Его поступок будет мне наукой.

Портрет

Портрет твой бережно рисую
На глади мокрого песка.
Холодный ветер не рискует
Отправить солнце на закат.
И только взбалмошные чайки
Не ценят творческий порыв,
Открыли песенные чакры,
Бросают с неба свой надрыв.
От их крикливого надрыва
Дрожит творящая рука.
А волны Финского залива
Ползут ко мне издалека.
Они ползут и сатанеют
Как страшен их тревожный гул.
В который раз я не сумею
Создать твой взгляд, унять тоску.

В мыслях о былом

Календарь на стенке новый,
песни в мыслях о былом.
В блеске жизненной основы
снова тянет в отчий дом.

В нем не пышные застолья
с пестротой заморских блюд.
В уголочке скромный столик,
а вокруг знакомый люд.

Под селедочку «Столичной»
в самый раз нам пригубить.
С елкой праздник необычный
без желания грубить.

И родня заводит песню
про донского казака.
Не беда, что домик тесен,
выходи на трепака.

И певучее застолье
переходит в дробный пляс.
И душевное раздолье
так и светится из глаз.

Для самых маленьких

Красные тюльпаны ждут меня в саду.
Знают, что к субботе я до них дойду.
Соберу в букетик, маме подарю.
И скажу тихонько – я тебя люблю.

Мой попугай такой крикливый,
что лучше с ним не говорить.
Еще он очень шаловливый,
но этим он меня не злит.

Люблю огонь в мангале зажигать,
но только рост еще не позволяет.
И потому мне нужно папу звать,
ведь он большой и спичкой не играет.

Хомячок сидит, вздыхает.
Виснут щеки у него.
Он наелся, отдыхает,
и ему не до чего.

Я в песочнице играю
и куличики леплю.
Я для мамочки стараюсь,
только есть их не люблю.

Желтый листик прилетел на мое окошко.
Подоконник оседлал, посидел немножко.
А потом его смахнул ветер-непоседа.
Желтый листик с ветерком улетел к соседу.

Время новых мечтаний

Перевернул еще одну страницу
в своей поэме отшумевших лет.
Исчезла в небе старая зарница,
а вместе с ней былых мечтаний след.

Но будоражат новые мечтанья,
на свет выходят новые стихи.
В них не найдешь ни чинопочитанья,
ни резких слов о резвости стихий.

Зато любовь купается в объятьях,
струится нежность с возбужденных уст.
Несется в мир нектар рукопожатья,
которым я излечиваю грусть.

Весенние мысли

Мне в старческое рубище
не стоит облачаться.
Со шпилей Петербурга
вдруг повеяло весной.
Пора махнуть из города,
с природой пообщаться.
И встретиться под солнышком
с березою – красой.

Но трудно быть соперником
ласкающего ветра.
Еще трудней оправдывать
свой зимний неприезд.
Мне хочется надеяться
на ласковость ответа,
и я начну общение
с веселого «привет».

Роль Дедушки Мороза

Роль Дедушки Мороза
я в Новый год сыграл.
А внучек мой любимый
мне скромно подыграл.

Узнал меня он сразу
под ватной бородой.
Не выдал даже взглядом
мой маленький герой.

Он шумно веселился,
со мною песни пел.
И даже в пляс пустился
мой солнечный пострел.

Да для такого внука
я все готов свершить –
и в детство окунуться,
и старость пережить.

Пускай растет мой ангел
под небом голубым.
А я теплом украшу
покой его судьбы.

Россия, матушка моя

Россия, матушка моя,
моя целебная обитель.
Ты бескорыстна, как и я,
и, как и я, душой открыта.

Ты сносишь робко, без обид
побои пьяного дитяти.
Ты всех пытаешься любить
и даже тех, кто хуже татя.

Ты не срываешься на крик
в общений с взбалмошным соседом,
Который ставит на блицкриг
и в мыслях празднует победу.

Ты по-особому мудра,
пришла с годами эта мудрость.
Ты позитивна и добра
и мрачным днем и светлым утром.

…Но не пытайтесь покорить
ее священную гордыню.
Она орлицею взлетит
и защитит свои святыни.

Женское сердце

Я сердце женское могу представить розой.
Оно цветет в объятиях мужчины.
Так не жалейте даже малой прозы,
И не ищите каверзной причины.

Могу представить также хрупким изумрудом.
Неверный жест, и сердце разобьется.
Его сберечь тому не очень трудно,
Кто за любовь до самой смерти бьется.

Безбрежным озером я сердце представляю.
Оно от мук слезинкою прольется.
Лишь добротой такое разбавляют,
А не сливают в злобе что придется.